Глава 22. Лекарство для Стефани (1/1)

Карлитос сел на кровати и сладко потянулся. Спать уже не хотелось, хотя было еще довольно рано."Вот всегда так, — грустно подумал мальчик — В выходные спать совсем не хочется, зато в будни кровать меня как магнитом к себе притягивает!" Бесцельно слоняться по дому и путаться под ногами у слуг желания у мальчика тоже не было, а играть в саду было просто не с кем — судя по звенящей тишине, стоявшей за дверями его комнаты, Виллито и Лисетте еще спали.Вздохнув, Карлитос слез с кровати, наспех умылся, и, понимая, что сладкий сон ему уже не светит, сменил пижаму на брюки и клетчатую рубашку. Еще раз потянулся и посмотрел по сторонам, отчаянно пытаясь придумать, чем бы себя занять. На глаза попался лист бумаги, лежавший на столе. Внимание сразу привлекла крупная надпись: "КОрлитАс, пИрИвИрни лист".Заинтригованный мальчик, которого начинал изрядно раздражать тот факт, что сестренка не умеет правильно писать его имя, перевернул листок и поперхнулся воздухом, увидев на обороте пресловутую надпись: "ключЬ пАТ фикусАм". — Если бы у нее были мозги, я бы ей их вправил, — со вздохом пробормотал мальчик, и вдруг улыбнулся:— Какая она все-таки забавная и маленькая...Еще раз перечитал записку и спрятал ее в стол. Выбросить эти детские каракули рука почему-то не поднялась. Немного побродив по комнате, Карлитос включил свет и достал с полки толстую энциклопедию, которую ему недавно подарила Паулина. Сначала Карлитос затаив дыхание разглядывал яркие иллюстрации, затем начал читать и так увлекся, что не сразу обратил внимание на вошедшую в комнату Лисетте, которая к тому же была сегодня необычно тихой.— Что это с тобой? — встревожился Карлитос, заметив, что сестра чуть не плачет. Хотя разница в возрасте у них была всего три года, Карлитос чувствовал себя ответственным за младшую сестренку и потому захлопнул книгу и усадил девочку рядом с собой. Лисетте молчала, лишь изредка протяжно вздыхая. Наконец Карлитосу это надоело.— Рассказывай, — потребовал он, сверкнув глазами, — кто тебя обидел?— Никто, — пискнула Лисетте, — я просто хочу виноградный сок.— Какая же ты плакса, Лисетте, — не выдержал мальчик, — пойди скажи Качите, она тебе все сделает.— Я уже сказала, — понурилась малышка, у которой на глаза навернулись слезы, — но мы вчера весь виноград съели! Качита с Педро поехали на рынок, а я... Малышка всхлипнула и подняла на брата огромные голубые глаза:— Я очень-очень хочу виноградный сок, понимаешь?И тут Карлитос понял, что он влип по самые уши, ведь если Лисетте что-то нужно, она будет ныть до тех пор, пока не получит желаемое. Мальчик, которому вовсе не хотелось ближайшие два часа слушать неумолчное хныкание сестры, задумчиво взъерошил свои каштановые волосы. Из недр подсознания настойчиво пыталась проклюнуться какая-то идея, но он и сам еще не мог понять, какая именно. — Лисетте, прекрати,— рыкнул он на всхлипывающую сестру, — думать мешаешь!От неожиданности малышка замолчала и во все глаза уставилась на брата. Карлитос задумчиво посмотрел на лежавшую у него на коленях энциклопедию, пролистал несколько страниц вперед, пробежал глазами по строчкам, и лицо его просветлело. Резко захлопнув книгу и отложив ее в сторону, юный гений вскочил с места:— Пошли!— Куда? — не поняла малышка.— У меня есть идея! — губы мальчика растянулись в загадочной улыбке, — Только, чур, не хныкать, идет?Лисетте кивнула, и дети оголтело понеслись вниз по лестнице. ***— Зря ты так переживаешь за Эстефанию, подруга, — зашедшая в дом Пьедат оглянулась через плечо на плетущуюся позади нее Феделину с букетом в руках. — Она уже взрослая. Сама разберется.— Возможно, вы правы, бабушка, но для меня она навсегда останется маленькой девочкой... — Вздохнула Феде и поудобнее перехватила чайные розы, которые романтик Панчито срезал для своей любимой Пьеде.Хозяйка дома хотела что-то возразить, но вместо этого тревожно принюхалась, будто гончая, сумевшая взять след. В воздухе витал едва ощутимый запах чего-то паленого.— Феделина, ты тоже чувствуешь этот "аромат"? — спросила бабушка.— Кажется, да... — неуверенно проговорила экономка. Женщины обменялись тревожными взглядами, и, не сговариваясь, опрометью кинулись на кухню, из-за закрытых дверей которой помимо неприятного запаха доносилось еще и какое-то странное жужжание. С похвальной для ее весьма почтенного возраста быстротой добежав до кухни, Пьедат толкнула дверь и закашлялась. Сквозь слезящиеся от едкого запаха глаза, Пьедат увидела, что клубах полупрозрачного серого дыма, исходящего от старой соковыжималки стоят дети. Карлитос держал кружку, ожидая сок, а стоявшая на табуретке рядом с братом Лисетте с завидным упорством жала своим тоненьким пальчиком на кнопку чадящего аппарата, работавшего из последних сил. — Неправильно жмешь,— наставительно сказал Карлитос, морщась. Немного не рассчитав, он вдохнул слишком глубоко и закашлялся, сумев прохрипеть:— Жми... сильнее! Внезапно режущий уши звук оборвался. Увлеченные процессом дети, переглянулись, явно подумав об одном и том же.— Накрылась... — испуганно пробормотал побледневший Карлитос. — Это не я! — взвизгнула Лисетте, отдернув руку от соковыжималки, — она сама! — Что вы делаете? — в голос спросили стоявшая рядом с ними бабушка Пьедат, сжимавшая в руке выдернутый из розетки провод, и ринувшаяся открывать окно Феделина. — Лисетте захотела виноградный сок, — откашливаясь, сказал мальчик и, с наслаждением вдохнув хлынувший на кухню свежий воздух с нотками утренней прохлады, посмотрел на сестру, ожидая подтверждения собственных слов. Лисетте расплылась в довольной улыбке:— Но винограда не было, и мы решили выжать сок изюма! — гордо сообщила девочка, которой явно пришлась по душе идея старшего брата.Бабушка Пьедат укоризненно покачала головой и буркнула, стараясь скрыть разбирающий ее смех:— Вы б еще из кураги сок абрикоса выжали! — А так можно?! — в голос спросили дети, глаза которых сияли от восторга.Бабушка спешно закрыла рот ладонью поняв, что подала детям очередную идею, и беспомощно взглянула на Феделину, уткнувшуюся лицом в букет, чтобы скрыть улыбку. Поймав взгляды друг друга, женщины не выдержали и расхохотались.В этот момент на кухню вбежала Лолита. Девушка была настолько взбудоражена, что даже не потрудилась поправить заколку в виде крупного желтого банта, едва державшуюся на смолисто-черных волосах.— Что случилось, Лолита? — спросила Пьедат, отсмеиваясь.— Звонили из клиники, — Лолита замялась, чувствуя себя крайне неуютно в роли гонца, принесшего дурную весть. — Сеньора Эстефания попала в аварию.На кухне резко воцарилась тишина, словно из мира разом пропали все звуки. Шелест упавших на пол роз вывел Пьедат из оцепенения. Хозяйка тревожно взглянула на бледную экономку и увидела, как та зажимает рот руками, силясь сдержать отчаянный крик. ***В цехе фабрики Брачо было так шумно, что уши закладывало. Паола поморщилась и растерянно огляделась по сторонам, словно бы вообще не понимала, где она находится и зачем. Она уже жалела, что решила сделать сестре сюрприз и приехать на фабрику. В кафетерии Паулины не было, поэтому Паола решила поискать ее в кабинете Карлоса-Даниэля, но к своему немалому удивлению, наткнулась там на Родриго, перебиравшего какие-то бумаги.Услышав, как хлопнула дверь, Родриго, измученный бумажной волокитой, поднял глаза от документов, и лицо его озарила широкая улыбка.— Паулина! Я тебя тут уже невесть сколько жду!— Но я... — Паола замешкалась, изрядно удивленная тем, что ее спутали с близняшкой.— Да знаю я, что пробки жуткие, не объясняйся! — махнул рукой Родриго и, встав с места, подошел к Паоле, взяв ее за руку:— Пошли!— Куда? — настороженно уточнила Паола, надеясь, что услышав голос, который был ниже и глубже, чем у сестры, свояк поймет свою ошибку.— Идем-идем, — улыбнулся Родриго и чуть ли не силком поволок ее в цех."Совсем заработался, бедолага — сочувственно подумала сеньора Мальдонадо — ни голос, ни красное платье и яркий макияж его не насторожили. Хотя чему я удивляюсь? Мужчины вообще редко замечают подобные мелочи".Паола хмыкнула, решив подыграть. В конце-концов ей было просто интересно, что там такого важного хотел показать Родриго, ради чего стоило тащиться через все здание в цех по изготовлению посуды.Родриго тем временем подвел женщину к конвейеру и, взяв с ленты белую фарфоровую тарелку, спросил, перекрикивая шум:— Ты придумала?Паола напряглась, ощущая неприятный холодок между лопаток. "Паулина мне ничего не говорила. Да и зачем? Я же никогда не интересовалась делами Брачо!"Глаза у Паолы забегали по сторонам.— Все в порядке? — Родриго тревожно посмотрел на свою спутницу. — Да, но... — Паола осеклась, опустив глаза, будто школьница в кабинете директора, и виновато произнесла: — Я совсем забыла, ЧТО должна была придумать... совсем из головы вылетело.— Рисунок для этих тарелок, — терпеливо пояснил Родриго, сунув под нос Паоле вышеозначенное фарфоровое изделие.— Ах, да, рисунок... — Паола смущенно коснулась лба, словно только что вспомнила — ну, конечно! Женщина отобрала у Родриго тарелку и, повертев ее в руках, мечтательно улыбнулась, авторитетно заявив:— Здесь нужны большие красные маки!Брови Родриго изумленно поползли вверх.— Красные маки? — переспросил он, делая ударение на каждом слове.— Ну да, — Паола пожала плечами, словно рассказывала прописные истины, и с жаром зачастила: — Красные маки — это страсть, яркость и красота, слитые воедино! Это...Она осеклась и, поняв по вытянувшемуся от такой отповеди лицу собеседника, что малость переборщила с экспрессией, закончила, невинно хлопая ресницами: — ... пробуждает аппетит.Родриго энергично потряс головой, будто пытался отмахнуться от этого нагромождения слов, как от назойливой мухи.— Будь добра, найди пожалуйста Леандро, надо обсудить эту идею с ним, — растерянно проговорил он. — а после жду тебя в своем кабинете.Паола, которая была рада любой возможности сбежать из шумного цеха, бодро кивнула, и, всучив пресловутую тарелку Родриго, едва ли не бегом ринулась к выходу, боясь, как бы ее не окликнули.Старший брат Карлоса-Даниэля задумчиво уставился на тарелку."Красные маки... надо же — хмыкнул он про себя. — это совсем не похоже на Паулину".Поразмыслив, мужчина все же пришел к выводу, что идея действительно стоящая. Почему-то он был уверен, что Леандро — молодому и прогрессивному управляющему фабрики — эта задумка тоже придется по вкусу.Родриго машинально обернулся, желая проверить не пришел ли Леандро, и едва сумел справиться с внезапно отвисшей челюстью при виде Паулины, которая теперь была одета в простой белый сарафан. — А где Леандро? — выдавил из себя мужчина, пристально вглядываясь в ее миловидное кукольное лицо без капли макияжа.— Не знаю, — пожала плечами собеседница — я его сегодня еще не видела. Родриго, у которого внезапно заломило виски, поморщился и махнул рукой.— Ты знаешь, мне кажется, что твоя идея с красными маками весьма занятна, — кивнув на тарелку, выпалил он, чтобы сменить тему.— Красные маки? — изумилась Паулина, взглянув на Родриго, как на душевнобольного — но я же хотела предложить белые розы. Очень мило и нежно.— Белые р-розы? - прозаикался он — но ты же только что...Договорить мужчина не успел: в кармане пиджака требовательно запиликал телефон.— Подожди меня в кабинете, сейчас приду, и мы все еще раз обсудим, — явно радуясь неожиданному перерыву, выдохнул Родриго и поднес трубку к уху. ***Паола неспеша прошлась по кабинету с наслаждением вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь чуть слышным гудением тусклых светодиодных ламп, со скучающим видом взглянула в окно, выходившее на парковку, и, плюхнувшись в кожаное кресло на колесиках, откинулась на спинку, вольготно закинув руки за голову."Хорошо быть боссом! — мечтательно зажмурилась женщина — сидишь вот в таком кресле, пьешь капучино, орешь на нерадивых подчиненных, раздаешь приказы направо и налево и изредка подписываешь какие-нибудь бумаги. Красота!"Паола так замечталась, что не сразу поняла, что ее окликают. А поняв, вскочила с места так резко, что кресло отъехало назад и с глухим стуком врезалось в стену.— Дорогая сестренка... — смущенно улыбнулась женщина, и, подойдя к Паулине, чмокнула ее в щеку. — Наконец-то ты пришла!--Что-то случилось? — встревожилась Паулина, явно не ожидавшая застать сестру на фабрике — дома неприятности?— Ай, ну почему сразу неприятности? Почему обязательно что-то должно случиться? — раздосадованно воскликнула Паола и добавила с легкой обидой в голосе:— Я что, не имею права просто проведать любимую сестричку? Или ты мне не рада?Паулине внезапно стало стыдно. Сестра решила сделать ей сюрприз и приехала на фабрику, рискуя встретиться с Родриго, который ее совсем не жалует, а вместо ожидаемой реакции получила тонну вопросов.— Рада, конечно рада, милая! — с жаром проговорила Паулина, усаживая гостью на небольшой покрытый оранжевым пледом диванчик, стоявший в углу кабинета, и присаживаясь рядом — Будешь чай? Кофе?— Не суетись, —усмехнулась Паола и ленивым, исполненным грации движением достала из висевшей на плече сумочки небольшой футлярчик красного бархата:— Открой.Паулина открыла коробочку и с трепетом извлекла оттуда золотой браслет с подвеской- медальоном."Эстефания"? — изумленно спросила она, разглядывая гравировку.— Упс, — Паола смущенно хихикнула и, забрав из рук сестры браслет, достала из сумки еще один футляр, на сей раз синий. — продавец перепутала коробочки, я просила положить твой браслет в красную.— Когда ты успела сделать браслет? — недоумевала Паулина, — мы же только вчера обо всем узнали.— Знаешь, деньги обладают потрясающим свойством увеличивать работоспособность, — весело откликнулась Паола и, убрав красный футляр обратно в сумочку, застегнула именной браслет на запястье сестры. Паулина вытянула руку вперед и, полюбовавшись сверкающим браслетом, выдохнула:— Он такой красивый!— А главное — безопасный, — хмыкнула Паола и обняла смутившуюся сестру:— Я хочу, чтоб ты всегда помнила о том, что мы больше не одни в этом мире. Теперь у тебя есть я, а у меня ты.— Ты что... ты помнишь? — Растроганная и пораженная до глубины души Паулина смотрела на сестру, едва сдерживая слезы.— Знаешь, я пыталась выкинуть эту фразу из головы,— нехотя призналась Паола,— Но не смогла. Твои слова почему-то засели в памяти. И так тепло от них на душе...Женщина достала из сумки пачку сигарет и, чиркнув зажигалкой, сделала пару глубоких затяжек.— Так важно знать, что ты не одинок... — тихо, словно бы разговаривала сама с собой, сказала Паола, выпустив тонкую струйку сизого дыма — Так важно знать, что ты кому-то нужен...Морщась от запаха табака, Паулина придвинулась ближе к сестре и уткнулась носом в ее загорелое плечо.В этот момент дверь отворилась, и в кабинет, чеканя шаг, вошел Родриго. Увидев его, сестры будто по команде вскочили с места.— Паола? Паулина? — Родриго растеряно перевел взгляд с одной близняшки на другую и, хлопнув себя по лбу, простонал:— Рехнуться можно! А я-то думаю... красный мак... белая роза...— А по-моему красный мак тоже неплох, — задумчиво сказала Паулина.— К черту мак! — рявкнул Родриго и, помрачнев, выдохнул сквозь стиснутые зубы: — Звонила бабушка Пьедат. Домой только что звонили из клиники, Эстефания попала в аварию.Сдавленно вскрикнув, Паулина, попятилась, бессильно рухнув на диван.Стоявшая у стола Родриго Паола подбежала к сестре и крепко обняла ее, словно пытаясь укрыть близняшку от этой новости.— Это я виновата, — дрожащим от слез голосом проговорила Паулина. — Я, понимаешь?! Я! — О чем она? — изумился Родриго, без лишних слов подавая Паоле стакан воды, налитой из стоявшего на столе кувшина.— Ни о чем, — отмахнулась та, понимая, что сейчас не время вдаваться в подробности и, поднеся стакан к губам сестры, выпалила: — не бери в голову. Лучше расскажи, как она и что вообще случилось.— Да я сам толком не понял ничего, — глухо ответил мужчина, задумчиво потерев подбородок. — машина врезалась в дерево неподалеку от какого-то захолустного бара... то ли "Фламинго", то ли "Фламенко"... Родриго саданул кулаком по столу, поджав губы, и произнес, ни к кому толком не обращаясь:— Какого дьявола она забыла в том богом забытом районе?!"Синеглазого такого. Вилли зовут" — насмешливо сказала про себя Паола и, взглянув на малость успокоившуюся сестру, размазывающую остатки слез по щекам, поняла, что не она одна подумала об этом. Однако Паолу занимало не только состояние сестры. Ей нечасто доводилось слышать, чтобы Бога и дьявола упоминали в одном предложении."Занятная конструкция. Надо запомнить" — сделала она мысленную пометку.Не подозревавший о мыслях и догадках сестер Родриго задумчиво покрутил в руках шариковую ручку и, швырнув ее на стол, коротко бросил:— Я еду в клинику.— Я с тобой! — запальчиво воскликнула Паулина, вскакивая с места.Старший брат Карлоса-Даниэля вопросительно глянул на Паолу.— Поезжайте без меня. Я улажу свои дела и присоединюсь чуть позже, — отозвалась женщина и, подхватив сумочку, вышла из кабинета.— Небось опять маникюр делать пошла, — недобро фыркнул ей вслед Родриго — ей всегда было наплевать на всех, кроме себя. ***Вилли откровенно скучал на рабочем месте, сочувственно наблюдая за тем, как Жюли носится меж столиками, разнося заказы. В обед местные работяги предпочитали не увлекаться выпивкой, налегая на супы, мясо или рагу. Зато вечером от клиентов у барной стойки не было отбоя. Как назло напарник Жюли — бойкий смешливый парнишка Марсело свалился с гриппом, в результате чего бедняжка зашивалась, заполошно метаясь меж столиков с подносами в руках.Когда Жюли в очередной раз промчалась мимо, Вилли вышел из-за барной стойки и, подойдя к измученной девушке, взял поднос из ее рук, весело подмигнув в ответ на изумленный взгляд черных глаз. В четыре руки работа пошла значительно быстрее. Когда спустя десять минут все посетители получили свои заказы, Жюли отерла тыльной стороной ладони пот со лба и, привалившись спиной к барной стойке, выдохнула:— Спасибо, Мигель.Вилли улыбнулся. понятливость Жюли была еще одним бонусом в дополнение к легкому характеру. Мужчина и сам не мог понять, как вышло так, что когда Жюли в период отсутствия в баре посетителей однажды трепалась по телефону с каким-то его тезкой и произнесла "Гийемо", Вилли до этого, спокойно протиравший бокалы, обернулся и вопросительно взглянул на нее. Понимая, что выдал себя, Вилли попытался убедить Жюли в том, что это простая случайность и что он действительно Мигель. Не вышло. Хорошо еще, что рядом в тот момент каким-то чудом больше никого не оказалось. Понимая, что нельзя допустить, чтобы обман вскрылся, Вилли, понизив голос до едва различимого шепота, со скоростью пулеметной очереди начал рассказывать девушке правду о себе, через слово умоляя сохранить его тайну. Жюли слушала с интересом, и лишь когда он рассказывал о своих отношениях со Стефани, негодующе воскликнула, зло сверкнув глазами:— Gredin!* "Ох уж это женская солидарность" — подумал тогда Вилли, по одной лишь интонации понявший смысл сего восклицания, но спорить не стал.Закончив рассказ, бармен с удивлением обнаружил, что девушка украдкой утирает слезы краем передника.— Эй, ты чего? — всполошился он.— Влюбиться в свою жену и пытаться исправиться ради нее это так романтично... — шмыгнуло носом юное создание.— Романтичней некуда, —безнадежно вздохнув, мрачно согласился мужчина.— Я тебя не выдам, — с жаром пообещала девушка — но... ты не мог бы мне и дальше рассказывать, как там у вас дела?Заметив удивление, мелькнувшее на лице собеседника, Жюли простодушно пояснила: — Я так люблю романтичные истории! И потом, — Девушка вдруг смутилась и пролепетала совсем тихо: — Может, я однажды смогу тебе чем-то помочь."Совсем еще дитя. Восторженное, мечтательное дитя с чистой душой, которое верит в любовь" — понял Вилли, взглянув в лучистые глаза, и улыбнулся: — Договорились!Теперь, в те редкие моменты, когда они оставались вдвоем, девушка называла его настоящим именем и всеми возможными производными. На людях же исправно звала Мигелем, за что тот был ей очень благодарен. Задумавшись, Вилли в ответ на ее слова небрежно махнул рукой мол "не благодари, сочтемся" и перевел взгляд на дверь, дабы убедиться, что поток клиентов иссяк. Его голубые, словно тонкий весенний лед, глаза изумленно расширились: в дверях, озираясь по сторонам, стояла женщина в красном платье. Вилли и рад был бы ошибиться, списав все на игры воображения, но та величавая небрежность, с какой посетительница завела за ухо прядь едва достающих до плеч каштановых волос, не оставляла никаких сомнений в ее личности. Когда, найдя глазами Вилли, она продефилировала к барной стойке, бармена перекосило так, будто он съел десяток самых кислых лимонов. Паола Брачо. Бывшая любовница. Последний человек на свете, которого ему хотелось бы видеть.— Привет, сладенький, — томно произнесла она и, усмехаясь, игриво коснулась пальчиком подбородка бывшего любовника.Вилли отпрянул от нее, с отвращением потерев подбородок.— Какие мы чувствительные, — с издевкой протянула женщина, забавляясь его реакцией. — Что тебе нужно?! — взвился Вилли, глядя на нее с отвращением.— Так... мелочи.... — неопределенно пожала плечами Паола — всего лишь серьезно поговорить с тобой о Стефани.Сказано это было до того ласковым тоном, что Вилли невольно попятился, уперевшись спиной в барную стойку, и тут же нахмурился:— Стой... ты вообще о чем?!— Вот только не надо строить из себя святую невинность, — поморщилась Паола, махнув рукой. — можно подумать, я не понимаю, что Стефани не могла просто так попасть в аварию да еще и неподалеку от этой дыры!Женщина выразительно обвела пространство вокруг себя руками.Недоумение на лице бармена сменилось ужасом:— Где она сейчас?— В клинике Сан-Лоренсо**, — с некоторой осторожностью ответила Паола, все еще не верящая бывшему любовнику. — К ней пускают? — побелевшими губами спросил мужчина — Как она?В надломленном голосе "блондинистого недоразумения" было столько тревоги, что Паола сразу поверила, что на сей раз он ни при чем. И все же она решила уточнить:— Погоди... хочешь сказать, она не приезжала? Вы не виделись сегодня?Вилли отрицательно покачал головой, прикрыв глаза.— Такси у входа, — отрывисто бросила убедившаяся в его искренности Паола.— ты едешь?Вилли молча сорвал с себя фартук и кинулся к выходу.— Но как же вечерний наплыв? — потерянно пискнула вдогонку Жюли и машинально протянула руку, словно пыталась ухватить напарника за рубашку. — Я не умею коктейли смешивать!— До семи вернусь! — крикнул взвинченный Вилли, не оборачиваясь.***Когда такси подъехало к зданию клиники, вжавшаяся от ужаса в спинку сидения Паола дрожащей рукой протянула водителю мятую купюру и, на подламывающихся ногах выбравшись из автомобиля, огляделась по сторонам. Машины Родриго нигде не было."Странно" — подумала женщина, доставая телефон — по идее они уже давно должны быть тут. Тряхнув головой, чтобы отогнать пугающие мысли, женщина спешно набрала номер сестры.Стоявший рядом Вилли нетерпеливо, будто ребенок, которому хотелось, чтобы мама поскорее закончила нудный взрослый разговор, подергал Паолу за руку, но та лишь отмахнулась, срывающимся голосом крикнув в трубку:— Алло, Паулина? Где вы?!Помолчала несколько секунд, машинально кивая в такт словам собеседницы, и облегченно выдохнула, покосившись на Вилли:— Забирали Патрисию из дома и в пробке застряли? Через час? А Карлос с вами? Ага, хорошо, жду.Закончив разговор, женщина обернулась к своему спутнику, махнув рукой:— Пошли! Родриго с Паулиной раньше чем через час не приедут, Карлос поехал домой приводить в чувство Пьедат. Так что у тебя есть все шансы избежать встречи с дружным семейством Брачо. ***Едва молодые люди зашли в больницу, в нос им ударил стойкий запах хлорки и медикоментов, витавший в воздухе.— Ненавижу больницы, — наморщила носик Паола.— А кто ж их любит? — хмуро буркнул Вилли, и, увидев, что по коридору бежит молоденькая медсестричка с тонкой желтой папкой в руках, окликнул:— Сеньорита! Та притормозила и обернулась.— В какой палате лежит сеньора Эстефания Монтеро?— Такой у нас нет, — растерялась медсестричка.— Эстефания Брачо, — сквозь стиснутые зубы поправила Паола, незаметно пихнув Вилли локтем так, что тот сдавленно охнул — нам нужна сеньора Эстефания Брачо.— Брачо... —задумалась девушка — Это та, что поступила к нам несколько часов назад с сотрясением после аварии?Вилли неуверенно кивнул. — Она в палате интенсивной терапии, но... — Спасибо, сеньорита! — выпалил Вилли, благодарно обняв медсестричку за плечи, и припустил в указанном направлении.— Туда пускают только родственников... — ошарашенно закончила девушка.— Этот чудак ее муж, — пояснила Паола и снова направилась к выходу, ощущая нестерпимое желание закурить. ***Добежав до указанного отделения, Вилли перевел дух и, медленно открыв дверь, зашел внутрь.— Молодой человек, вы что себе позволяете?! — увидев его, возмутилась светловолосая медсестра лет пятидесяти, ставившая в этот момент капельницу Стефани.— сюда можно только близким родственникам.— Я... муж... — сдавленно проговорил остолбеневший мужчина, во все глаза глядя на неподвижно лежавшую на кровати любимую, русые волосы которой разметались по подушке.То ли на медсестру так подействовало тихое отчаяние в голосе неожиданного посетителя, то ли что-то в его взгляде заставило смягчиться очерствевшее сердце, но женщина вдруг вздохнула и сказала с легким укором:— Вы бы хоть халат надели... Опомнившийся Вилли кивнул и вымелся из палаты, через несколько минут вернувшись в белом медицинском халате, небрежно наброшенном поверх рубашки.— Я вас оставлю, — тихо сказала закончившая возиться с больной медсестра и, выходя, добавила:— У вас пять минут.— Спасибо... — едва слышно выдохнул в ответ Вилли, усаживаясь на стул рядом с кроватью жены. С тревогой вслушиваясь в мерное попискивание кардиомонитора, Вилли взял свободную от капельницы руку Эстефании, казавшуюся почти прозрачной, в свои ладони, и поднес ее к губам."Не покидай меня... не надо" — мысленно взмолился он, вглядываясь в бледное, как мел, лицо жены.Сейчас Эстефания казалась Вилли такой хрупкой, такой уязвимой, что стало не по себе. Казалось, дотронешься до нее неосторожно и сломаешь, как дорогую фарфоровую куклу. И все же отпустить руку любимой даже на миг было выше его сил. Задыхаясь от подступивших к горлу слез, голубоглазый ангел крепче стиснул ее тонкие пальчики в своей ладони и судорожно прошептал:— Я знаю, ты меня слышишь... приди в себя, пожалуйста. Ты нужна мне и нашему (слышишь, нашему!) сыну! Из глаз мужчины брызнули злые слезы. Как Стефани могла так поступить! Лишила его сына, а теперь...теперь и сама пытается навсегда исчезнуть из его жизни и из жизни вообще!— Не пущу!— прорычал он, стискивая зубы — Даже не думай!Встав со стула так резко, что зашедшая в палату медсестра шарахнулась в сторону, Вилли провел ладонью по лицу и глухо спросил:— Какие лекарства нужны?— Об этом лучше узнать у лечащего врача вашей жены, доктора Вильене, — мягко улыбнулась собеседница.— А где я могу его найти? — поинтересовался Вилли.— В ординаторской. Из палаты направо, до конца коридора.Мужчина кивнул в знак благодарности и, нежно поцеловав жену в бледную щеку, чеканным шагом вышел из помещения. ***Себастьян Вильене осторожно поднес кружку со свежезаваренным горячим чаем к губам и, с наслаждением сделав пару глотков почти черной жидкости, оставляющей на языке вяжущее послевкусие, удовлетворенно крякнул: чай получился на диво крепким. Старый врач не признавал ту чуть подкрашенную водичку с сахаром, которую окружающие называли чаем, полагая, что настоящий чай должен быть терпким, чуть горьковатым. Только такой напиток помогал доктору взбодриться после ночных дежурств. Внезапно дверь распахнулась, гулко ударившись о стену, и кто-то оттараторил с порога:— Здравствуйте, доктор, я ваш муж!Старый врач поперхнулся чаем, поставил кружку на стол и, медленно обернувшись, взглянул поверх очков на посетителя.— Молодой человек, вы ошиблись дверью, неврологическое отделение этажом выше, — произнес наконец Вильене с таким спокойствием, что стало ясно: ему приходилось слышать заявления и похлеще.Поняв, ЧТО сморозил, Вилли стушевался:— Простите... Я хотел сказать, что искал Вас. Вы ведь доктор Вильене, верно?Врач кивнул и, в свою очередь поинтересовался:— Чем могу служить?— Я муж вашей пациентки Эстефании Брачо. Ей можно чем-то помочь? Может, нужны какие-то лекарства?— Вообще у нас все есть, — доктор Вильене задумчиво провел ладонью по лысине. — Разве что...Он помедлил, будто сомневаясь, и, с сожалением глянув на остывающий чай, вздохнул:— Идемте в мой кабинет. В кабинете врач взял пустой бланк, спешно что-то на нем накорябал и всучил бумажку растерянному Вилли: — Вашей жене необходимо ввести вот этот препарат... он мобилизирует силы организма. Возможно, с этим лекарством сеньора быстрее придет в себя и пойдет на поправку. Доктор с сомнением оглядел Вилли с ног до головы и добавил:— Сразу скажу, оно не из дешевых. — А если попробовать обойтись без препарата? — зачем-то уточнил Вилли.Вильене смерил его долгим взглядом и медленно произнес:— Молодой человек, я не хочу вас пугать, но состояние Вашей жены оставляет желать лучшего, а мы всего лишь врачи, а не боги. Если у организма не останется сил для борьбы, мы ничего не сможем сделать.Голубоглазый ангел тупо кивнул и, спрятав рецепт в карман, покинул кабинет.Понимая, что сам вряд ли потянет дорогостоящее лекарство, мужчина несколько раз обвел глазами коридор, выискивая взглядом Паолу, но той не было.— Чертова кукла! — прошипел Вилли и, решив, что время не ждет, кинулся к одному из лифтов, надеясь, что препарат все же не такой дорогой, как живописал старый доктор.Едва за Вилли захлопнулись двери лифтовой кабины, как из второго лифта вышли Паола и Паулина, за которыми следовал мрачный, как грозовая туча, Родриго в обнимку со своей женой Патрисией.— Не надо было за мной заезжать, — виновато сказала женщина — вы столько времени из-за меня потеряли.— Не говори глупостей, любимая, — мягко ответил Родриго, целуя жену в голову — в конце-концов, Эстефания твоя лучшая подруга.— Ты прав, — покорно призналась та — дома я бы с ума сошла от неизвестности и тревоги за нее. ***Вилли едва ли не бегом припустил к ближайшей аптеке, будто хлыстом подстегиваемый надеждой, что любимая вот-вот придет в себя. Нужно только лекарство, которое казалось чем-то вроде волшебной палочки или целебного элексира. Выпьешь и будешь здоровым. Вилли и сам понимал, насколько это глупо и по-детски, думать так, однако же задушить в себе тот слабый огонек веры и надежды на чудо, за который люди в критической ситуации цепляются как за спасительную соломинку, было выше его сил. Он понимал, что если этот тлеющий огонек погаснет, не останется ничего, кроме бесконечного отчаяния и боли. "Я не сдамся. Ни за что" — твердо пообещал он себе и вошел в душное аптечное помещение со множеством лекарств на полках.Отстояв очередь из пяти человек, Вилли подошел к окошку, где сидела одетая в белый халат улыбчивая провизорша из тех, о которых говорят "дама без возраста".— Слушаю Вас, сеньор, — звонким голосом сказала она.— Сеньорита, мне нужно вот это лекарство, — сверкнул улыбкой Вилли, протянув ей рецепт. Он догадывался что женщина перед ним сеньоритой уже давно не была, однако решил, что это тот случай, когда легкая лесть будет весьма кстати.Провизорша смущенно зарделась и, поправив волосы с видом заправской кокетки, поставила на прилавок небольшую упаковку:— С вас семьдесят тысяч песо. — Семьд-десят т-тысяч? — прозаикался ошарашенный Вилли. В одну секунду он будто постарел на несколько лет. Улыбка исчезла с лица, в глазах появилась щемящая тоска и безнадежность, гордо расправленные плечи ссутулились, а у губ, окончательно превращая молодого мужчину в старика, пролегла горестная складка. Причина была проста: чтобы заработать такую сумму, ему нужно было бы вкалывать в баре сутками напролет около года без перерывов на сон и обед. И он был готов на это, если так можно помочь Стефани. Вот только мужчина прекрасно понимал, что счет идет на часы, а значит, деньги нужны срочно.