Глава 16. Это лучшая вечеринка в моей жизни! (1/1)

Тем временем на кухне происходило страшное. В многолюдной тусовке всё же нашелся человек, способный тягаться с Фимой по количеству выпитого алкоголя. Это был никто иной как не гульв?са, не розбишака, не шибайголова, не халамидник* и уж точно не п’яниця Валентин Михиенко. Оказалось, что затуманенный разум юноши очень быстро обнажал все известные ему анекдоты, среди которых были блестящие юмористические рассказы о пресловутых сынах Израиля. Совершенно бездумно Валик разбрасывался ими направо и налево, как богач грошами, и не заметил, как одну из скверных историй про жадного еврея услышал Фима. Алкоголь имеет свойство пробуждать в человеке некогда угнетённые, а то и вовсе несуществующие чувства. В Фиме он пробудил патриотизм.—?Ты че, сука, сказал? —?оскалился юноша, становясь в боевую позицию и крепко сжимая кулаки. Всё это время на диване, около которого вот-вот должна была начаться драка, сидел единственный совершенно трезвый человек. Его звали Костей Трембовецким. Он не имел тесной дружбы ни с кем из присутствующих, но с недавних пор поселился в комнате Фимы и волей-неволей был обречён на участие в попойке. Он сидел подле Валика, слушая пьяную чепуху, поскольку из всех присутствующих знал только его. Михиенко был младше Кости на несколько лет. Когда он поступил в университет, юноша был членом студсовета, он выступал перед новыми учащимися, и сначала, говоря по правде, не произвёл впечатление на Валика. Однако личная встреча исправила это нелепое недоразумение: юноша был совершенно очарован блондином-старшекурсником. Навеселе Михиенко забыл о Косте под боком, и тот благодарил Господа, что Валик не пытается его споить. Но счастье было недолгим. Юноша очевидно нарвался на драку. Трембовецкий подорвался с места и бросился к Ефиму?— он казался более вменяемым. Втолковывая юноше философию гуманизма и сдерживая его кулаки, Костя не заметил, как Валик со всего размаху ударил Фиму. Вернее, он хотел ударить его. Но получилось ударить Трембовецкого. Костя обессилено отпустил кулаки Константиновского, хватаясь за место будущего синяка на лице.—?Сука,?— вскрикнул он. Валик с Фимой непонятливо оглядывали скрутившегося парня, когда из притихшей толпы выскочили Андрей с Колей, взявшие на себя обязанности полиции, и с двух сторон схватили Валика за руки. Лучшим решением, по их мнению, было немедленно отвести друга в их квартиру и уложить спать. Влада в шортах и футболке тоже вырвалась из столпотворения и, окинув презрительным взглядом почти рыдающего от непонимания Фиму, вывела Костю в коридор вслед за Колей, Андреем и Валиком. Парни завели Михиенко в спальню, но, когда резкий перегар ударил в их носы, они немедленно выгнали его в гостиную и бросили на диван. Юноша брыкался, пытаясь вырваться из плена.—?Скотина,?— шипел Коля, укладывая несносного пропойцу на самую худшую постель. —?Заслужил,?— сказал он, намекая на жесткий диван, когда Валик наконец уснул. Влада отвела Костю в девичью спальню и обработала его рану. Девушка была крайне зла на своего парня, а Трембовецкий очень разочарован в Валике. Оба молчали, и только Костя изредка шипел от боли в щеке. Вечеринка заканчивалась восхитительно.*Вы же у меня сообразительные читатели, вы поняли отсылку к той главе, в которой Валик потащил Андрея с собой на попойку, да?