Глава 4: Урок выживания (1/1)

– Как ты думаешь, судьба прекратит устраивать нам такие пытки, если мы смиримся и наконец-то переспим друг с другом? – вздыхает Ева, и ты непривлекательно хрюкаешь в обнаженную кожу у основания ее шеи.– Разве ты не объявила запрет на усугубляющие ситуацию высказывания?– Да ладно тебе. Сначала багажник, потом узкая кровать, а теперь мы ютимся голышом под горой пальто, чтобы не замерзнуть насмерть. Неужели тебе не пришла в голову такая же мысль?– Нет, не пришла. И мы вообще-то не голые.У тебя хватило ума, чтобы предложить остаться в нижнем белье. Одной волны возбуждения, накрывшей тебя, стоило вообразить ваши соприкасающиеся груди, хватило для логичного вывода: это нужно предотвратить любым способом. Закатив глаза, Ева продолжает:– Цирк, да и только! Вот Каролин точно не попала бы в такую передрягу! – Ты пожимаешь одним плечом. – Ну ладно, ладно… Но только если б она сама это подстроила – например, чтобы добыть информацию. Твои губы растягиваются в ухмылке:– Собираетесь допросить меня, агент Поластри?Она на секунду замирает.– Э-э. Не надо говорить такие вещи.– Правда? – поднимаешь бровь ты.– Ах, просто замолчи.Снова прильнув к ее плечу, ты усмехаешься в теплую кожу.– Не могла бы ты… перестать прикасаться ко мне губами? – с трудом выговаривает Ева.– Ну…– Пожалуйста, не заканчивай это предложение.На самом деле очень приятно видеть, как сильно она тебя хочет, хоть и готова провалиться из-за этого сквозь землю. – Не волнуйся ты так. Все будет как в отеле. Ничего не произойдет. Это место обнаружат по сигналу твоего телефона, и уже утром нас спасут. Главное, до утра не окоченеть.Хмыкнув, она едва заметно двигается поверх тебя, и ты прилагаешь титанические усилия, чтобы продолжать дышать равномерно.– Ты уверена, что мы делаем все как надо? – спрашивает Ева, стуча зубами.– Ну, в сериалах это помогает.– Боже правый…Ты чувствуешь, что она дрожит всем телом.– Давай опять поменяемся местами. Я ведь больше, а ты вся продрогла.– Не надо, мы же договорилось – по полчаса сверху каждая.– Ева… – перебиваешь ты. – Позволь мне помочь.Она крайне нехотя кивает.– Мне первой подвинуться? Или тебе? Или лучше вообще встать? Или…– Ты всегда задаешь столько вопросов? Потому что если мы когда-нибудь решимся на секс…Ты едва успеваешь заметить одну ладонь на талии, а другую на плече, как нога обвивает твою голень, притягивая вас друг к другу, и вот уже Ева торопливо поправляет разложенные пальто над твоей спиной. Но явственнее всего ты ощущаешь ткань ее трусиков, к которой прижато теперь твое бедро, оказавшееся у нее между ног. Сглотнув, ты осторожно поднимаешь на Еву взгляд. Она выглядит не менее шокированной своим успехом, и ты не можешь не рассмеяться:– Вот это приемчик, Ева Поластри! Ткнув тебя в плечо, она пытается выглядеть возмущенной:– Заткнись.Ее руки опускаются тебе на бедра, и это лучше любой твоей фантазии.– Ты можешь… ну… лечь на меня, если хочешь. Раз именно непосредственный контакт спасет нам жизнь, – торопливо произносит она и резко выдыхает, когда ты плотнее прижимаешься к ней.Этот момент становится худшим за всю твою жизнь.Дело в том, что ты хотела прильнуть к жару между ее ног только тогда, когда Ева взмолится об этом, и чтобы ладони на талии направляли твои движения, а не покоились там в нерешительности. Причиной такой близости не должна была стать сломавшаяся в промерзшей скандинавской глубинке машина.Черт, как же холодно! Даже внутри этого, вероятно, полного привидений, заброшенного коттеджа температура значительно ниже нуля. Несмотря на то, что это и правда худший момент в твоей жизни, ты ни в коем случае не собираешься умирать и, кроме того, непременно хочешь спасти от смерти Еву.– Вил?Улыбнувшись, ты прижимаешься холодным носом к теплой шее.– Мне нравится, когда ты так меня называешь.Она не отвечает, но ты чувствуешь, что ее пальцы поглаживают твою талию, хотя Ева в этом никогда бы не призналась.– Думаешь, мы выкарабкаемся?– Ну конечно. Просто надо стараться как можно дольше не спать.– Хорошо… – медленно говорит Ева. – Чем займемся?– В смысле?– Ну, чтобы не уснуть.Чуть-чуть приподнявшись, чтобы посмотреть на нее, ты предлагаешь:– Можно о чем-нибудь поболтать.– Хм, ну да. Давай.Повисает молчание.– Как тебе нравится работать в МИ-6? – спрашивает Ева.– Ты серьезно?– А что? Ты же предложила ?поболтать?.– Ничего себе… И это женщина, которая завоевала меня тем, что ?хочет знать обо мне все?. Я ужасно разочарована. – Когда ты щипаешь ее за бок, Ева отмахивается от твоей руки.– Ну ладно, ладно. Какие вопросы мне можно задавать? – Да любые, – пожимаешь плечами ты. – Какой первым приходит тебе в голову?– Даже не знаю… – медлит Ева.– Ну, самый первый?– Может, ты начнешь?– Не дрейфь, что ты хочешь знать?– Я не хочу…– Давай уже.– Почему ты не посмотрела?– Не посмотрела на что? – уточняешь ты.– На меня.– Когда?– Сейчас – перед тем, как мы улеглись под эти пальто.Если честно, подобных вопросов ты не ожидала.– Всё это… – Ты не знаешь, как объяснить, не можешь найти подходящие слова. – Всё пошло наперекосяк. Я хочу посмотреть на тебя впервые – по-настоящему посмотреть, – когда ты разденешься для меня, а не из-за того, что нам приходится греться друг о друга, чтобы не умереть от холода. Мне хочется, чтобы атмосфера была романтичной, чтобы были цветы, свечи, другие чудесные вещи.Давным-давно ты, разумеется, пялилась на нее на кухне, но теперь между вами все по-другому. Она для тебя больше не мимолетное увлечение, и ты хочешь увидеть ее в первый раз только в том случае, если она тоже этого хочет.Пальцы тихонько сжимают твои бедра. Ты сглатываешь, когда Ева спрашивает:– Тебе важны такие мелочи?– А тебе нет?– Все меньше и меньше.Ты хмыкаешь в ответ, чувствуя каждую точку соприкосновения ваших тел, и это самая жестокая пытка, которую ты могла бы придумать для самой себя. Ты знаешь, какой задашь вопрос. Ненавидишь себя за желание знать, и все же поддаешься ему.– А ты посмотрела? – Ева смеется, но не отвечает, поэтому ты повторяешь настойчивее: – Ты посмотрела на меня?Помедлив, Ева закатывает глаза:– Ладно, ладно. Посмотрела.– Ну и? – спрашиваешь ты в надежде.– Что ?ну и?? – Ее игривость слегка разряжает атмосферу.– Как тебе?Спрятав лицо в изгибе твоей шеи, Ева говорит:– Думаю, ты прекрасно знаешь.– Может, мне нравится, когда ты делаешь мне комплименты.– Постараюсь запомнить, – шепчет Ева на ухо, легко касаясь его губами.Ты не можешь ничего поделать с тем, как твои ноги напрягаются по обе стороны от настойчиво прижимающегося к тебе бедра, а пальцы грозят запутаться в пышной гриве. Вы обе молчите. Рука скользит вдоль твоего позвоночника и касается застежки бюстгальтера. Нежная кожа внутренней стороны бедра трется о твою ногу, ступня обводит контур икры. Ева все еще в носках. В груди у тебя становится невыносимо тесно.– Ева…– Мм? – Большой палец продолжает ласкать ложбинку у тебя на талии.Вот, оказывается, худший момент, поправляешь ты свою недавнюю мысль. Эти нежные движения пальца в каких-то сантиметрах от того места, которое жаждет ее прикосновений, – хуже всего, что случилось в твоей жизни.– Нам сейчас нельзя.– Но как же… – нетерпеливо выдыхает она. Рассмеявшись, ты касаешься губами ее подбородка. Это первый поцелуй, который ты подарила ей, – легкий и трепетный; всего несколько недель назад она бы еще не позволила тебе поцеловать ее так.– Сейчас нельзя – надо экономить тепло, а не растрачивать энергию.Ее ступня соскальзывает с твоей ноги, и Ева принимается возиться с пальто, укрывающими твою спину, – вероятно, чтобы занять руки.– Боже, какая ты бесячая.Ты смеешься, уткнувшись в ее подбородок, и по телу Евы снова пробегает дрожь.– Еще поблагодаришь меня, когда мы не умрем.Недовольно фыркнув, Ева затихает – и ты тоже. Однако молчание не кажется таким, как раньше: теперь оно совсем не напряженное.– Может, нам… Когда мы вернемся домой, может… – Она никак не соберется с духом, но ты терпеливо ждешь. – Сходим куда-нибудь? Вместе? – Наконец решается она.Прикусив губу, ты едва сдерживаешь широкую улыбку: вопрос очень вежливый, если учесть, что ее рука сама по себе все еще поглаживает твою спину вдоль лямки бюстгальтера, а бедро плотно зажато меж твоих ног. Ты слегка отстраняешься, чтобы посмотреть ей в глаза:– С удовольствием.– О’кей.– О’кей.– Вот и хорошо.Ты снова устраиваешься у нее на плече, но не перестаешь играть прядями волос, как и Ева не перестает поглаживать твою поясницу.– Я люблю пионы, – сообщаешь ты.– В смысле?– Можешь принести пионы на наше свидание.– Но мы же, наверное, просто сходим в бар?– Ты собираешься прийти на свидание без букета?– Ну да…– Это все объясняет.Повернувшись, Ева смотрит на тебя искрящимися от веселья глазами. Ее дыхание образует в холодной комнате облачко пара.– Ты что, купишь мне цветы?– Разумеется.– Значит, будем сидеть в баре с двумя букетами?– Ну да. Ты что, никогда не ходила на свидание с женщиной?– А ты? – отвечает она вопросом на вопрос.Ну… ?Ходила на свидание? – это громко сказано. Трахала – чаще всего. Имела. Перепихивалась – так еще говорят? Занималась любовью. Хотя нет, этого, наверное, не было.– Батюшки, это станет твоим первым свиданием! – восклицает она с огромным удовольствием. Боже, она невыносима.– Ничего подобного!– Точно-точно!Ты на секунду замираешь, внезапно вспомнив, что вы практически голые.– Неважно. У тебя это тоже будет первым свиданием с женщиной. – Твой голос звучит обиженно, хотя на самом деле ты возмущена.Ева усмехается – на этот раз намного мягче. Одна ее рука перемещается с твоей спины к затылку, вторая – к твоему лицу в попытке повернуть твою голову так, чтобы встретиться с тобой взглядом, но ты отказываешься двигаться, избегая ее.– Я просто пошутила, понимаешь? Тебе досталось множество моих ?первых? ситуаций. Мне приятно получить хотя бы одну из твоих.Вот что, оказывается, так смущает тебя: из вас обеих ты – опытная, эта сторона дел как раз по твоей части. Только вот на самом деле это не так. Ты знаешь, как прикасаться к Еве, а что до всего остального… Как не оказаться на свидании с избытком букетов? Как объясниться в любви без того, чтобы кто-то умер? В этих вопросах ты далеко не эксперт, да и Ева, наверное, тоже – судя по тому, что она не блистала в роли жены.– Посмотри на меня… – просит она, и на этот раз ты подчиняешься. Холодные пальцы приглаживают твои волосы. – Между нами есть что-то особенное, ведь так? Не только убийства, погони и секс? – Ты боишься, что все испортишь, стоит тебе открыть рот, но каким-то чудом тебе удается промолчать. – Так что давай просто сходим в бар, выпьем чего-нибудь и посмотрим, что произойдет.Ты киваешь: вечер в баре – это не трудно. Не совсем то признание в бесконечной любви, на которое ты надеялась, но лучше, чем ничего. Пара напитков. Будет весело. Ты улыбаешься Еве и знаешь, что выглядишь бестолково, еще до того, как она открывает рот:– Ах, перестань, ты вся такая… довольная, разрумянившаяся и умилительная. Прекрати.Ты даже не успеваешь подумать о своих действиях: твои губы мягко касаются ее рта. У Евы замерз нос; ее пальцы поглаживают твой затылок. От этого поцелуя не летят искры, как пару минут назад; он намного нежнее.Но вот он заканчивается, и ты слегка отстраняешься. Ева облизывает нижнюю губу. Жадно проследив за кончиком ее языка, ты откашливаешься, но твой голос все равно более хриплый и тягучий, чем обычно:– Значит, пойдем в бар?– Ну да.– А что со свечами? – с надеждой спрашиваешь ты.– В бар со своими нельзя.– А вдруг они уже там?Ева обдумывает этот вариант.– Хм, ну если так… я не против.– А что насчет цветов?Она снова медлит с ответом, и ты улыбаешься, когда она, театрально закатив глаза, говорит:– Посмотрим.