От второй звезды направо (Тэён/Тиффани) (1/1)

На основе сказки Дж. Барри "Питер Пэн"EXO-M - Peter Pan________________Тиффани двадцать, у неё нелюбимая работа и алые, как огонь, волосы – о, c каким удовольствием она смотрела на вытянувшееся лицо своего начальника, когда этот возмутительно яркий пожар резанул его по серым глазам! Большее удовольствие ей, пожалуй, доставила только подпись под заявлением по собственному желанию.Тиффани спит на раскладушке в однокомнатной каморке (но какая разница, какой у неё дом, если она там всё равно только спит?), у неё стопки книг, исчёрканные вдоль и поперёк заметками и мыслями – в этих книгах между строк можно читать её душу – и по-детски отчаянная вера в чудо. Наверное, поэтому она не особо удивляется, однажды поймав за тень зеленоглазого паренька с лукавым взглядом и хитрой улыбкой.- Я Тиффани, - говорит она, на всякий случай делая реверанс, но он только отмахивается.- Поиграем, Фани? – спрашивает он, подмигивая напарнице-фее, фея звенит смехом и осыпает Тиффани звёздной пылью.- Поиграем, - отзывается та. Она не спрашивает, почему Питер пришёл так поздно, когда она уже взрослая, только с лёгкостью отрывается от пола и кружит по комнате, пробуя полёт на вкус. – От второй звезды направо? - И прямо до утра, - улыбается Питер от уха до уха, как довольный кот. – Вижу, правила тебе знакомы.Тиффани кивает, опускается на секунду на землю, взглядом прощаясь с книгами, подбирает подол ночнушки и смело шагает в окно, пропустив звонкую, как колокольчик, фею вперёд.***Игра начинается с рассветом. Питер созывает Потерянных мальчишек - детей до десяти лет, у них нахальные лица, загорелые щёки и старые усталые глаза - и раздаёт всем карты. Любопытная Тиффани тут же заглядывает в свою: там только очертания острова Нет-И-Не-Будет и красный крестик в левом верхнем углу. Ни указателей, ни рельефа, ни примечательных мест - на карте больше ничего нет.- Поиск сокровищ? - на всякий случай спрашивает она. Питер не удостаивает её ответом - он вообще предпочитает не отвечать на глупые вопросы, - но Динь-Динь отвечает утвердительным сиянием; Потерянные мальчишки переглядываются и недобро ухмыляются. Тиффани их понимает: для них она слишком взрослая, чужая, всё равно что пиратка-перебежчица, а, значит, верить ей вдвойне нельзя.- Времени у вас - до заката! - объявляет Питер и хлопает в ладоши, объявляя начало игры.Но всё это не так страшно, если она хорошо покажет себя в игре.***Разумеется, Тиффани почти сразу сбивается с пути. Она подозревает, что дело тут не только в карте, на которой белых пятен больше, чем у самой Фани в школе было пробелов в тригонометрии, но и в Потерянных мальчишках, которые следы и знаки запутывают с хитростью и изобретательностью, присущей только животным и детям.Но у Тиффани нет шанса на проигрыш, и она упрямо продирается сквозь чащу, подобрав подол рубашки, чтобы тот не путался в ногах, и небрежно сунув за лиф бесполезную карту.Главное - выиграть.***Над островом Нет-И-Не-Будет небо в радугах, солнце и звёзды - всё сияет сразу. Тиффани замечает это, когда склоняется над звонким ручьём обмыть окровавленные ноги - в сказочной стране неожиданно колючая трава. Заворожённая, она запрокидывает голову высоко, до упора, и думает о том, что здесь стоит остаться хотя бы ради такого неба, ведь где ещё увидишь Млечный путь сквозь радужную призму и солнечное сияние?И даже смех её тут звучит особенно беспечно и радостно, почти как голосок-колокольчик Динь-Динь.А потом Фани замечает её.Она ступает неслышно, прозрачная и тонкая, точно лесной дух, с глазами такими же тоскливыми, как у Потерянных мальчишек. У Тиффани по спине проходит холодок, когда она заглядывает в эти глаза - когда-то, несомненно, карие, а теперь туманные, как родной Альбион*, и неподвижные, словно мёртвые. Только волосы её кажутся живыми: они вспыхивают на солнце золотом и в прядях пляшут радужные блики; само собой закрадывается чувство, что их цвет меняется по настроению хозяйки. - Это он привёл тебя? - спрашивает она - слишком взрослая для ребёнка, слишком маленькая для взрослой - просто она. Её голос тоже оказывается поразительно живым, он переливается, как драгоценный камень, и вплетается в самую душу. Голос-гипноз.Тиффани мычит что-то утвердительное, околдованная этим голосом, и странная девочка-женщина приподнимает в улыбке уголки губ.- Как он тебя назвал?- Фани, - отвечает Тиффани, - "весёлая"**. А ты?..- Тебе идёт, - кивает она, оглядывая Тиффани с ног до головы и - как кажется последней - одобрительно касаясь алых волос. - Меня он звал Венди. Называй меня так.- Так Венди - не твоё настоящее имя? - удивляется Фани, разглядывая новую (старую?) знакомую, в чьей внешности отчётливо угадывается далёкая Азия.- Нет, конечно, - усмехается Венди. - Тут ни у кого нет настоящих имён. И ты своё забудь.Она поворачивается, чтобы уйти, и Тиффани тянется за ней, сгорая от любопытства и путаясь взглядом в золотисто-радужных волосах.- А в книге написано, что ты улетела домой, - выпаливает она. Венди резко оборачивается и бросает на неё неожиданно колючий взгляд - будто нож в самое сердце мечет:- Книги, милая моя, заказывают победители. И Тиффани уже не рада, что прилетела сюда.***Венди приводит Тиффани в маленький ветхий домик, в котором пол устлан мягкими листьями, свет проникает прямо сквозь крышу, а все стены исписаны словами, тысячами, мириадами слов. Самой Тиффани здесь неожиданно нравится - домишко чем-то напоминает её лондонскую комнатушку, а из-за ровного чеканного почерка на стенах ей кажется, будто она попала в сердце какой-нибудь книги.Венди раскладывает перед Фани фрукты, напевая что-то вполголоса - о, этот голос, неудивительно, что взбалмошные и завистливые русалки её когда-то чуть не утопили! - и время будто замирает.Впрочем, на острове Нет-И-Не-Будет и так нет времени. Такая себе сказка вне времени.- Он, конечно же, дал тебе подсказку? - Венди прерывает пение так же неожиданно, как начала, и без её голоса дом неожиданно становится слишком пустым.- Да, карту с крестиком, - Фани достаёт изрядно помятый листок и протягивает его Венди, но та даже не смотрит на него.- Правила запрещают наблюдателям помогать игрокам. Тиффани отчего-то становится неловко.- Я ведь и правил толком не знаю, только это - "от второй звезды направо"...- И прямо до утра, - Венди горько усмехается, затем громко хохочет, и от этого смеха у Фани по спине пробегает холодок. Она вдруг ловит себя на мысли, что боится даже прикидывать, сколько Венди лет... сколько лет Питеру. - По твоей карте, конечно же, ничего не найдёшь?Тиффани отвечает утвердительно.- Вот что, сделаем так, - Венди решительно хлопает в ладоши, и в её мертвых глазах загорается странный огонь. Азарт. - У меня есть подробная карта острова, я сама её рисовала. Я не могу её просто отдать тебе, потому что это нарушение правил. Но, - её золотистый, как пыльца Динь-Динь, голос эффектно замирает в театральной паузе (Фани даже дышать забывает), - ты можешь её у меня украсть.- То есть как - украсть? - удивляется Фани.- Допустим, сейчас я лягу спать, - Венди, кажется, уже и забыла о присутствии Фани и просто думает вслух. - Допустим даже, что я усну так крепко, что не буду слышать, как ты копаешься в моих вещах. А проснусь я, допустим... - она задумчиво глядит на водную клепсидру, явно рукодельную, и лукаво продолжает. - ...допустим, через три часа, когда ты будешь уже далеко. Конечно же, я не сразу пойму, что у меня свистнули именно карту, а, скажем, после заката. Тиффани кивает в такт голосу и выдыхает только тогда, когда Венди замолкает и невозмутимо укладывается на широкий и наверняка удобный гамак.- Спасибо, - всё так же, на выдохе, произносит она, неловко прижимая карту сокровищ к груди, потом спохватывается. - А зачем тебе это?- Я проиграла игру, а ты её выиграешь, - говорит Венди, уже отвернувшись к стенке, и горько добавляет. - Результат нельзя отменить.***Карта Венди находится быстро - сама хозяйка дома ещё даже не успевает толком заснуть, нет-нет да косит хитрый взгляд на Фани со своего гамака - и Тиффани присаживается прямо на пол, в одно из солнечных пятен, что пробиваются сквозь дырявую крышу, и считает время по клепсидре.Навалом. Она деловито расправляет края вендиного рисунка, затем - карту сокровищ Питера. Искомое место находится почти сразу, и Тиффани усмехается: Русалочья лагуна. Какая ирония.Довольная, Фани встаёт и отправляет уже привычным движением обе карты за лиф. На пороге она оглядывается, мысленно обещая себе найти способ отблагодарить Венди, когда она выиграет игру, и на прощание обводит взглядом вендин домик так, будто желает отбить каждую мелочь с обратной стороны глаза.Грудь спящей Венди поднимается мерно и спокойно, по белой, как мрамор, коже бродят солнечные блики и падают в золотые кудри, как в водопад. Венди спит, со всех сторон окружённая словами, по ним тоже скользит солнце, и они манят любопытную Фани, как крючок манит рыбку.Она снова опасливо сверяет время, решает, что полчаса ей погоды не сделают, и жадно вглядывается в дом, как в книгу. И читает имя:Ким Тэён.Сначала Тиффани думает, что ошиблась, поэтому перечитывает имя заново, вслух:- Ким Тэён.Венди бормочет что-то во сне и, кажется, плачет - золото её волос сейчас настолько ослепительное, что лица почти не видно. Как ореол, - думает Фани, затаивает дыхание и осторожно подкрадывается к спящей.Белая, как снег, рука, алые, как кровь, буквы - Фани их читает по отдельности и боится сложить в имя.В своё имя.Х-в-а-н-м-и-ё-н.***- Я выиграла, - задыхается Фани не то от бега, не то от страха. Перед глазами всё ещё прыгают зелёные хвосты, в ушах звенит ледяной русалочий смех, лёгкие болят от воды, но она победно улыбается, нахально глядит на удивлённого Питера и мрачных Потерянных мальчишек и деловито выбирает из алых волос водоросли.- А ты не мухлевала? - с подозрением спрашивает крошка-Енот, веснушчатый рыжий мальчуган, самый младший среди Потерянных. И обиженно шмыгает носом. А Мишка, самый старший и сильный, обходит вокруг неё и тщательно принюхивается:- Она была у Венди!Его слова вызывают ропот среди остальных Потерянных, толпа детей вдруг качается, как море, и с угрожающим гулом надвигается на Тиффани, которая упрямо и крепко цепляется за сундук. Без боя она его не отдаст.- Мо-олчать! - говорит Питер - вроде и тихо, но странным образом перекрывая звонкие мальчишечьи голоса. - Фани, ты нарушила правила?Тиффани смеётся и достаёт из-за лифа карту Венди ("Тэён, Ким Тэён, она Ким Тэён" - стучит в её висках):- Можно и так сказать. Я и правда была у Венди, я украла у неё карту, - она продолжает смеяться нахально и зло, чувствуя себя (не)много безумной, и смех её вдруг подхватывают дети. Он отбивается от скал Русалочьей лагуны, и на его звук любопытные русалки подплывают ближе, не забывая строить глазки Питеру. - Что ж, - Питер повисает в воздухе и задумчиво обращается к фее, - как думаешь, Динь, это можно считать нарушением?Ревнивая фея недоверчиво косится на Фани, но та не обращает на Питера никакого внимания - несколько демонстративно, конечно, но крошке Динь достаточно и этого. Она сияет, как осколок солнца, и звенит в ухо Пэну что-то утвердительное. Тот радостно хлопает в ладоши и громко объявляет:- Правильно! Эй, Потерянные мальчишки, Фани вас сегодня сделала!Лагуна снова наполняется криками, на этот раз - поздравления. Потерянные радуются за Фани так же, как до этого на неё злились - всеми своими пылкими детскими сердцами - и только глаза их так и остаются глубокими и совсем не детскими. Старческими.По спине Фани снова проходит холодок. Она касается рукава Питера (золотая фея недовольно мигает) и тихо спрашивает:- Могу я получить свой приз?- Да, конечно, - широко улыбается Питер. - Чего ты хочешь?- Пусть Венди улетит домой.Радостные крики в один момент замолкают.- Но она наша мама! - шмыгает носом крошка-Енот. - Если она улетит, кто будет нашей мамой?- Я буду, - улыбается Фани, заглядывая в его огромные и старые, как мир, глаза. - Я справлюсь ничуть не хуже.***Этим утром туман над Лондоном уходил особенно неохотно. Он цеплялся за острые стрелы Биг Бена, сочился по улицам, как пар сонного зелья, стелился пуховым одеялом по Темзе. Даже звуки в нём тонули, как в подушке.- Имя потерпевшей? - зевая, спросил у госпожи Ким сонный полицейский - сегодня подъём ему дался особенно трудно. - Хван Миён.- Возраст?- Двадцать лет.- Говорите, она из окна выпала?Мисс Ким невозмутимо кивнула, и весь её вид будто говорил: не в первый раз и не в последний. Только опущенные уголки губ свидетельствовали о том, что эта досадная неприятность всё же испортила ей утро.- Ума не приложу, как она умудрилась открыть окно. Мы специально установили в её комнате самые хитрые и сложные замки...Полицейский флегматично кивнул и записал что-то в протокол.- А что у неё за расстройство было?- Шизофрения, - с готовностью ответила мисс Ким. - Плюс синдром Питера Пэна.- Питер Пэн? - удивлённо вскинул бровь служитель порядка. - Это который "от второй звезды направо"?- И прямо до утра, - улыбнулась мисс Ким. - Да, она часто это повторяла.Полицейский снова кивнул. Ему было всё равно.- А Вы...?- О, я хозяйка этого дома для душевнобольных, Венди Ким, всегда к Вашим услугам.