Глава 1: Подарок. (2/2)

Дойдя до торговых рядов, я впервые понял, кто такие рабы. Осознание этого меня ужаснуло. У нас в доме было немало рабов, но они выполняли работу обычных слуг, хлопотавших по дому; на них не было ни кандалов, ни цепей, их не били за неподчинение, и относились как к свободным слугам, разве что не платили. Тут же, на рыночной площади, в ряд были выставлены самые разные люди. Их изнуренный, измученный вид пугал, многие не могли стоять и сидели, понурив голову. Некоторые крепко прижимали к себе детей, боясь, что в любой момент их дитя могут вырвать прямо из рук. Мы оставляли позади один за другим ряды рабов, стремясь вперед. Я уже не пытался разглядывать людей вокруг, многие были настолько искалечены, что больно было смотреть, и сразу возникал вопрос: кто их купит и для каких целей? Я бросил взгляд за спины выставленных на показ рабов. Там, в клетках, как дикие животные, также были люди, но они отличались от тех, что находились снаружи. Это были красивые женщины в дорогих убранствах, стройные и красивые юноши, мускулистые мужчины, люди в возрасте, напоминающие моего дворецкого. Я не выдержал и задал, наверно, глупый вопрос:

- Неужели те люди в клетках тоже рабы?- Да, Эбери, здесь все люди, что находятся на цепи или в клетках являются рабами.- Не понимаю, как человек становится рабом? – я смотрел на всех этих невольников с жалостью. Внезапно Джошуа остановил меня, сел на корточки, и положив руки мне на плечи, пристально посмотрел на меня снизу вверх. Слова, что он произнес, показались мне ужасно жестокими.- Эбери, не смейте жалеть их, эти люди не желают, что бы их жалели. Большинство из этих людей должники, они либо сами, добровольно, решили продаться в рабство,чтобы родственникам жилось лучше, либо отдали сюда свою семью, дабы расплатиться с долгами. Да, звучит жестоко, но закон позволяет так делать. Правда, среди них, я не спорю, наверняка есть люди, незаконно сюда попавшие, лишенные воли, памяти и сил бороться. Их продадут, чтобы обогатиться. Поверьте, преданность и доверие у раба не заслужишь, жалея его. Но вы не обязаны уважать и доверять рабу. Раб - это человек, который должен подчиняться. Ваш отец сделал такую же ошибку, как и ваш прадедушка, он слишком доверяет людям, у вас в доме нет рабов, как таковых. Каждый попавший к вам раб становится обычным работником. Уж поверь, в наше время полно неблагодарных людей, и как и во времена вашего прадеда. Очень часто рабы сбегают, почувствовав, что цепей и кнута нет, забыв о том, что сделал для них ваш отец. Во всем нужен порядок…. Ладно, мы слишком заболтались, нам уже пора. Думаю то, что мы ищем, находится вон в том самом дальнем ряду. Здесь довольно дешевый товар. Вам же нужно что-то особенное? – я невольно проследил взглядом в том направлении, куда указал Джошуа. Там виднелись люди, рост которых мне показался ниже среднего. Джошуа поднялся и мы продолжили движение. Лишь приблизившись, я понял, что это дети.

- Джошуа, меня все же удивили твои слова, ты так жестоко отзываешься о рабах, хотя сам им был, – я сказал это, потому что не мог молчать. Джошуа на мгновение приостановился, но ничего не ответив, пошел дальше.Не торопясь, мы приблизились к рядам, состоящим полностью из юных рабов. Их возраст был самым разным.Джошуа даже не стал останавливаться для их осмотра, а сразу прошел за ряды из живых людей к клеткам. Стоило нам туда пройти, как появился хозяин товара. Это был толстый с противно дребезжащим голосом мужчина, в длинном халате, с лысой головой и пушистой бородой, его толстые пальцы, унизанные дорогущими безвкусными кольцами, безостановочно барабанили по жирному животу, а лицо и вовсе не хотелось разглядывать:- Господин хочет приобрести для себя юного раба? Вас интересуют мальчики или девочки? – противный продавец расплылся в подобострастной улыбке, обнажив ряд желтых зубов и несколько золотых, обращался он к Джошуа.- Нет, - поправил торговца он. - Это мой молодой господин сегодня совершает свою первую покупку раба. Нас интересуют мальчики возрасте от тринадцати и старше. Думаю восточные подойдут….- Джошуа, позволь мне самому решать, кто мне подойдет, – не желая навязчивого мнения, возразил я. Поскольку отец обещал, что я сам решу кого купить, меня очень задело то, что с самого начала Джошуа попытался навязать мне свое мнение. Он сам был рабом, меня неприятно удивило его отношение к ним.

- Я хочу посмотреть всех, кого вы можете предложить в пределах возраста, который был указан, – благодаря хорошим учителям я знал торговый язык и умел вести деловые разговоры, хотя и любил говорить так, как мне нравится.- Юный господин знает толк в делах, - льстиво улыбнулся торговец. - Что ж, я к вашим услугам, пройдемте вот сюда, – вытянутой рукой он указал куда, одновременно пропуская меня вперед. Продавец видимо быстро понял, кто тут главный и теперь был готов на что угодно, лишь бы убедить меня совершить покупку именно у него. – Юный господин, скажите мне, своему верному слуге, каким именно должен быть ваш раб, и я предоставлю вам именно такого.

- Думаю, что он не должен быть сильнее меня, - сразу вспомнился Юджеб. - Не заносчивый, покорный, не драчун, - все же решил еще раз подчеркнуть я, опять вспомнив про Юджеба. - Чтоб не перечил, мало говорил, умел слушать, это главное, а внешность мне не важна, – ну это не совсем правда, но не стоять же и описывать какого мне раба подавать.- Думаю, у меня есть именно то, что вам нужно. Вот, смотрите.Мы подошли к одной из клеток. В ней находились два мальчика, чуть ниже меня ростом: один брюнет, а второй светлый шатен. Они мне сразу не понравились. Очень уж они походили на нашего дворецкого – такой же умный взгляд, явно не я их, а они меня начнут поучать. Слишком хорошо я знаю такой тип людей, и с возрастом они не меняются.- Думаю, один из этих мальчиков подойдет, – вмешался Джошуа. Так и думал! Похоже, что-то подобное он и хотел мне всучить с самого начала.- Нет, они меня не устраивают! – я старался говорить твердо и сердито, чтобы дать понять, что не уступлю. Может со стороны это смотрелось слишком по-детски и капризно, но мне было наплевать.- Что именно вас в них не устраивает? Поверьте моему чутью, вон тот шатен будет вам очень предан. По нему сразу видно, что он сто раз подумает, прежде чем что-либо сделать. Это очень ценится в рабах.- Я сказал нет! Нет! Понятно? Я хочу увидеть других! Эти слишком умными смотрятся. А я хочу раба, который выглядел бы глупее меня, не способный перечить, - я немного покраснел, осознав, что назвал себя глупым.- Но эти как раз именно такие, мой юный господин, – от сверкания золота в растянутом в подобии улыбки оскале торговца мне стало противно.

- Вы испытываете мое терпение. Если у вас нет других - так и скажите. Я пойду в другое место! Не тратьте мое время попусту.- Нет, что вы, есть… конечно, есть…очень ценный мальчик, – купец явно занервничал, улыбка стала натужной, а я усмехнулся ему в лицо, как бы говоря ?ты можешь считать меня юным и глупым, но именно я сейчас все решаю, я - выше тебя?.Битый час торговец показывал различных рабов, а меня как назло никто не устраивал. Один казался слишком высоким, второй - толстым, третий - косой, четвертый - еще что-нибудь. Я уже начал подумывать, что он нарочно показывает самых убогих… некрасиво это было, но, ей-богу, я так разозлился, что они мне такими и стали казаться. В конце концов мое терпение лопнуло. А когда это происходит, я становлюсь очень даже не милым мальчиком:- Все. Хватит. Послушай меня внимательно, торговец. Я сын лорда Терронико, обладатель дара, и более не желаю тратить свое драгоценное время и внимание на этих жалких рабов. Мне нужен товар самого высокого качества! Ты же столько времени показываешь мне одно и то же. Или ты думаешь, что я куплю их только потому, что ты их нахваливаешь? Ну так это ты зря, – и я развернулся, вознамерившись уйти.

- О! Простите меня, господин лорд. Пожалуйста, не торопитесь уходить, - торговец даже побледнел, хотя сомнение и мелькало в его глазах. Но городскую охрану кому попало не выдают, а они стояли рядом, не подпуская никого к нам. – Я был груб, каюсь, но не подумайте ничего плохого. Я клянусь, у меня здесь самый большой и лучший выбор детей-рабов. Но если я правильно понял, вам нужен непростой раб… конечно…я отведу вас к человеку, который предложить такой товар…этот мальчик очень тихий…очень послушный…он безропотно подчинится любой вашей фантазии…

- Нет! – воскликнул Джошуа, резко оборвав торговца. До этого он молча наблюдал за поведением своего юного господина, с трудом сдерживая улыбку. Сейчас же его лицо исказила странная гримаса и, взяв под локоть, он грубо потащил меня в сторону.

- Эбери, прошу, пойдем к другому торговцу.- Но почему? Я только его уломал, - я был настолько рад, услышав про невероятно покорного раба, что не обратил внимание на грубое поведение Джошуа.- Вы не понимаете, я ведь уже говорил вам о том, как становятся рабами. Он предлагает незаконного раба, память которого очищена, - при этом его аж передернуло, а выражение стало очень серьезным и молящим. - Он не то, что перечить не сможет, он и сказать-то вероятнее всего ничего не сможет - не такой раб вам нужен. С ним вы не сможете беззаботно играть и веселиться. Такие рабы обременительны…Но я уже не слушал его, в моей голове крутился образ самого покорного раба. Да, именно то, что мне нужно. Никогда не ударит, навсегда останется рядом. Я и не заметил, как мои предпочтения изменились. Я даже не задался вопросом, что значит очищенная память. Да и что вообще значит незаконный раб? Меня это не волновало.

- Торговец, если все так, как ты говоришь, я его куплю.- Да, юный господин, пройдемте сюда, – толстяк указал на стоящий невдалеке домик на колесах.- Эбери, ваш отец будет недоволен. Он ведь доверяет вам. Покупка безвольной куклы расстроит его.- Отстань, Джошуа. Я буду делать то, что хочу!Мы молча подошли к выцветшему домику. Торговец постучал, и несколько мгновений спустя дверь приоткрылась, являя настороженное лицо выглянувшейженщины. По виду она казалась крепкой, хоть ее лицо избороздили морщины.Быстро нас оглядев, и задержав взгляд на натянутой улыбке торговца, она видимо смекнула, что пришли за товаром.- Я вам рада, господа, безумно рада. Проходите. Мой товар очень редкий и на ценителей, - она распахнула дверь, пропуская меня и Джошуа. Толстяк тоже было хотел войти, но женщина прикрыла дверь перед его носом, тихо прошипев:- Позже… коли избавлюсь от мальчишки, в долгу не останусь, - и закрыв дверь, она развернулась к нам. - Я вам так рада, мальчик особенный, он стоит вашего внимания.- Ну и где же он, – в нетерпении спросил я, оглядывая маленькое темное помещение. Всю сторону напротив двери занимала узкая неубранная кровать, у входа стояли стол со стулом, еще была пара огромных сундуков. Окон же вообще не было. Помещение тускло освещала стоящая на столе лампа.- Он здесь, господин, здесь,– она подошла к кровати и откинула одеяло. Там кто-то лежал. Легонько потормошив спящего, как я понял, того самого мальчика-раба, торговка приподняла его за хрупкие плечи и поставила на пол. Темнота помещения не давала возможности как следует его рассмотреть. Женщина смекнув, чуть отступила, зажгла еще одну масляную лампу, и комната ярко осветилась. Теперь я смог разглядеть товар как следует: мальчик казался младше меня, наверно, из-за роста и худобы, чуть прикрытые голубые глаза с тоненькой черной оборочкой были затуманены и смотрели в никуда, черные волосы, по-девичьи длинные, падали на обнаженные плечи, струились вдоль спины. Я поначалу просто опешил. Это что, и в правду, мальчик? Неожиданно вспомнилась моя кукла. У мальчика была такая же белая кожа! Приглядевшись повнимательнее, я убедился, что он поразительно похож на мою куклу, или мне так хотелось. Мальчик завораживал своей бледной красотой.- Вот, господин, ему где-то около двенадцати или чуть больше,зубы все на месте, - женщина с силой разжала рот мальчика, обнажив его ровные белые зубы. Она обращалась к Джошуа, с брезгливостью смотревшего на мальчика. Наверно, он казался ему убогим.- Мальчик сама невинность, - чуть понизив голос, добавила она и, прищурившись, посмотрела на меня. Затем одним быстрым движением стащила с бедер еле-еле держащиеся штаны, обнажая его полностью и доказывая, что это все же мальчик. Джошуа тут же замахал рукой, не в силах ничего сказать. Женщина таким же быстрым движением натянула обратно это подобие штанов. Какая ей-то разница для чего купят у нее мальчика. - Волосы можно и укоротить, если велите, прям щас и обстригу, – она уже потянулась за ножницами, лежащими на столике, и мое оцепенение прошло.- Нет! Не надо обрезать. Джошуа, мы его покупаем. Заплати, сколько потребуется, – я не мог больше оставаться в этой тесной комнате, пахнувшей так, как будто в ней никогда не проветривали. Подошел ближе к мальчику, не в силах оторвать глаз от хрупкого, напоминающего мою куклу, лица. Из-за его беззащитного вида хотелось спасти мальчика из этого плена, одарить любовью и заботой. Джошуа неохотно стал беседовать о цене с женщиной, которая явно пыталась выторговать больше денег.- Господин, за небольшую доплату я могу сказать откуда мальчик, – ее глаза в этот момент засверкали от предвкушения, как будто она была уверенна, что отказаться мы не сможем.- Меня это не интересует, - промямлил я, хотя фраза была адресована и не мне. Женщина все еще думала, что покупатель тут Джошуа. В тот момент меня интересовал только мальчик, которого я укутал в свой плащ, его неживой взгляд мог напугать кого угодно, но не меня, поскольку эти глаза были так похожи на те, в которые я часами мог смотреть у себя дома. Глаза немного с прищуром, что-то ищущие, но не могущие ничего выразить. Я поднял мальчика на руки (он оказался легким) и понес его к выходу. Джошуа о чем-то беседовал с торговкой, но меня это не интересовало. Толкнув дверь, вышел на улицу, и осторожно спустился со ступенек. В дневном свете я еще больше убедился, что его кожа белая, как мрамор. А прямые черные волосы делали овальное личико еще бледней. Под глазами выступали черные круги, то ли от сильного переутомления, то ли от недавней болезни. Его волосы упали на одну сторону, свесившись вниз, и над ухом я увидел глубокий прокол в кольце черного синяка, которыйуже начал затягиваться. Джошуа появился минут через десять, он был сам не свой, нервный какой-то и вытирал руки об носовой платок, который быстро спрятал в карман плаща. Подойдя к охране, он что-то им сказал, после чего направился ко мне. Когда мы уходили, один из охранявших нас остался у домика на колесах.В Зале Порядка Джошуа долго оформлял все документы. Покончив с делами, мы направились к экипажу. Я так и нес мальчика на руках, отказавшись от помощи стражника и Джошуа. Мне не составило это труда, он совсем не сопротивлялся, его глаза все так же смотрели в пустоту, завораживая своей глубиной. Мне помогли забраться в экипаж, я не хотел выпускать свою игрушку из рук даже на миг, бережно прижимая его к себе. Джошуа снял свой плащ и укутал им меня вместе с мальчиком. Вздохнув, он сказал:- Эбери, вы сделали большую ошибку, купив его…. Да, возможно, он будет преданным рабом, который не сможет сказать нет…но это когда-нибудь пройдет… Больше он ничего не произнес вплоть до самого дома, лишь изредка бросая недовольный взгляд на мальчика. А мне было все равно. Я даже не задумывался, способен ли он разговаривать. Все равно я не любил пустых разговоров. Главное, что с этого дня я больше не буду одинок, а все остальное неважно. Прижимая мальчика к себе, я чувствовал тепло его хрупкого тела. Этот раб официально принадлежит мне, отец не сможет отобрать его. Как же хорошо, когда у тебя есть брат или сестра, а к мальчику я хотел относиться именно так.Медленно экипаж удалялся от города, на меня навалилась внезапная усталость, и под мерный стук колес я уснул.Мне снилось что-то приятное, очень знакомое, то, что мне нравилось, но что это было я не смог бы сказать.

Когда я открыл глаза, экипаж только остановился. Отец был на улице. Провожал семейство Меркость. Юджеб топтался рядом с матерью, которая прощалась с моим отцом. Крытый экипаж уже ждал их. Джошуа уже стоял неподалеку от них, терпеливо дожидаясь, когда отец простится с леди, чтобы наябедничать. Никак по-другому я это назвать не мог. Поплотнее укутав раба в плащ, чтобы мерзкий Юджеб его не смог рассмотреть, я осторожно вылез из экипажа, крепко держа мальчика. Заметив меня, Юджеб что-то сказал матери, она оторвалась от беседы с моим отцом и одарила меня своим мертвым взглядом, чуть улыбнувшись тонкими губами. Мать Юджеба меня пугала. Она была очень высокой и даже превышала ростом моего далеко не низкого отца на целую голову. Ее худая фигура в черном платье была по моде перетянута черным же поясом прямо под грудью, подчеркивая полное отсутствие этой самой груди. А какие у нее были глаза черные - зрачки занимали всю радужку, сплошная чернота. К тому же длинные черные ресницы, черные тени на веках и кожа сероватого цвета – все вместе представляло собой довольно кошмарное зрелище. Казалось, она восстала из мертвых. Украшения носила только на руках, огромное количество тяжелых золотых перстней на тонких пальцах с очень уж длинными покрытыми черным лаком ногтями. Жуть такую мамашу иметь, меня аж передернуло. Тут я заметил, что Юджеб направляется ко мне, небрежно поправляя рукой длинноватые черные волосы. Я было развернулся, чтоб пойти в дом, но он грубо окликнул меня:- Стой! А попрощаться? – последнее слово он произнес с усмешкой, зная, что теперь я не смогу уйти.

- Хочешь попрощаться - ну что ж, пока, - прошипел я, при этом стараясь улыбаться, поскольку стоял так, что мое лицо было видно и отцу и матери Юджеба, тогда как его лица видно не было.

- Что это? – вопросительно мотнув головой, спросил он, как всегда хмуря брови.

- Не твое дело.

Юджеб, не обратив внимания на мои слова и вконец обнаглев, при помощи дара откинул полу плаща, раскрывая лицо раба. Его лицо вытянулось и неудержимо начало краснеть, что сделало его страшнее самой матери. А ведь не хмурься он, был бы писаным красавцем.- Это кто? – тут же прозвучал вопрос, но я не желал ему отвечать, - Что молчишь-то? Говори, я тебя спрашиваю!

Я помрачнел от подобных требований и удерживаемая на лице улыбка непроизвольно начала кривиться:- Да какое ты право имеешь так разговаривать со мной?! Я не обязан отчитываться перед тобой.

Я отвернулся и пошел к дому.- Это твоя незаконнорожденная сестра?! Поэтому ты ее так бережно несешь?! Или тобою затраханная сучка, что даже стоять сама не может?! – от услышанного у меня едва челюсть не отвалилась, но я быстро пришел в себя и, обернувшись, спокойно сказал:- Во-первых, это мой раб, во-вторых, это мальчик, в-третьих, тебя это вообще не касается! И, в-четвертых, за языком следи, выродок. Как тебе такое в голову взбрести могло?!Юджеб стиснул кулаки и побагровел. Я, как и все, знал, что его мать относилась к нему холодно, и иногда, выпивав лишний бокал спиртного, называла при всех выродком. Так же я знал, что она не позволяла ему ничего покупать по собственному желанию. И вряд ли что-нибудь дарила, если вспомнить с какой ненавистью он любил ломать мои вещи. Жаль мне его не было, не заслужил. А тут, на улице, при всех он мне ничего сделать не мог, хотя я и ощутил легкое сдавливание на шее.

- Раб, говоришь, - успокоившись и освободив мою шею, пробурчал он. - Ты прав - мне до этого нет дела. Да и какой-то он дефектный…Ты точно его не того? - бросив косой взгляд на лицо мальчика, небрежно добавил он, скривив свои красивые губы в злой усмешке. Как же захотелось двинуть ему за его последние слова и не будь у меня на руках мальчика…- Ну ладно, бывай, - еще небрежнее сказал он и, махнув рукой, направился прочь. Как же он взбесил меня, но я не мог его вот так отпустить, не узнав почему он разозлился, когда увидел раба:- Юджеб! А почему тебе было так важно узнать, кто он для меня?Он мгновенно остановился. Постоял минуту, подумал, развернувшись, подбежал ко мне. Наклонился к самому уху и прошипел:

- Да потому, что моя мама хочет прибрать к рукам ваши земли, выйдя замуж за твоего отца. Вот только убедится в том, что ты бездарный. А ждать осталось недолго, я-то уверен, что ты такой и есть, а после все земли отойдут мне, как единственному законному наследнику. Ха-ха-ха. Не ожидал, да? И вовсе мне было не важно знать, кто он тебе. Я просто подумал, вдруг это родственничек, о котором мы не знаем, с дарком, так сказать. А поскольку это раб… мне он не интересен. А за выродка ты мнееще ответишь, - злобно пообещал он, с силой толкнув меня прямо в голову на прощанье, от чего я сильно покачнулся. Желание удержаться и не уронить свою ношу моментально вытеснило мое изумление от услышанного.

Леди Меркость уже садилась в экипаж, охотно принимая помощь моего отца, и этой выходки никто не увидел. Юджеб залез с другой стороны и с силой хлопнул дверцей. Отец поцеловал протянутую бледную руку и дал знак кучерам трогать. Экипаж, чуть подавшись на мгновение назад, тронулся с места. Джошуа уже стоял рядом, явно рассказывая о моей покупке. Отец казался чем-то встревоженным, но, ненадолго отвлекшись от разговора, посмотрел в мою сторону. Встретившись с ним взглядом, я не увидел в его глазах осуждения, легкая улыбка скользнула по его губам. Я улыбнулся в ответ и направился в дом.