Столкновение - 2 (1/1)

— Вопрос дня — что теперь делать?— А мы-то здесь причём?— Эд, но мы же должны как-то помочь этим ребятам!— С какого ? И... и вообще, помощь им нужна специальная, квалифицированная, медицинская.— Братик!..Эдвард Элрик скосил глаза на своего младшего брата, убрал с лица слипшуюся прядь и вздохнул.— Извините! — повысил он голос. — Меня ещё долго будут проверять?Работница банка, женщина лет сорока пяти, повернула к нему свою кудрявую пергидрольную голову и, прикрыв наманикюренной рукой трубку телефона, с недовольным видом отрезала:— Ждите, — и снова в трубку. — Да-да, предъявил часы государственного алхимика... Паспорта нет, несовершеннолетний ещё... Очень подозрительный такой... Дать его?Эдвард со вздохом сжал нагретую от тёплой щеки кассирши трубку, прижал к уху.— ...И вам не хворать, полковник... Ой... Не спрашивайте... Да какая, блин, вам разница? Потерял я деньги, да... Ограбили меня, хорошо! Теперь довольны?.. Ха-ха-ха, очень смешно... Откуда я знаю, думаете, он представился настоящим именем?.. Полковник, слушайте, я-то в чём виноват? Чёрт, я в курсе вашего положения, а вам про моё, может, тоже напомнить? Если вы трындец как заняты, то просто скажите этой даме, что я — это я, и пусть мне дадут мои деньги. Полковник!..Раскрасневшийся от злости, он вернул трубку работнице банка.Женщина некоторое время слушала, сухо попрощалась, положила трубку.

— Подождите, — недовольным тоном сказала она, встала со стула и скрылась за дверью, что находилась сзади неё.— Мы и так уже сорок минут ждём, — уныло пробормотал Эдвард.— Её можно понять, — заметил Альфонс, смерив взглядом своего взлохмаченного, перепачканного и оборванного брата. — Я бы нам тоже ни сенса не дал.

Старший Элрик шмыгнул носом и промолчал.— Так ты не стал говорить полковнику про этих... экзорцистов?— При этой тётке? Нас бы с ними загребли, в одну палату. Да и что бы я ему сказал? "Полковник, тут трое Невинность потеряли, вы к этому не причастны?"Альфонс смущённо хихикнул, но потом укоризненным тоном (потому что укоризненный взгляд у него не получился бы ни при каких усилиях) сказал:— Эд, да ладно тебе... Хватит над ними смеяться, им действительно нужна помощь.— Извини, но я никак не верю, что они...Эдвард сам себя оборвал, когда в комнату вернулась блондинка с пачкой денег и стала с презрительным видом отсчитывать их в грязную руку государственного алхимика.— Так вот, — продолжил он, распихивая по карманам наличность на пути к выходу, — мне как-то слабо верится в то, что эти трое прошли через Врата и ничего при этом не потеряли.— Кроме невинностей, — напомнил Альфонс.— Ага, — даже не улыбнувшись, кивнул Эдвард. — Ещё у синца мозгов хорошо прибрали. Вон, глянь на него, в газету смотрит, как будто знает, что это такое, и даже читать умеет...Они уже вышли из здания банка и спускались по ступеням.Напротив них, на деревянной лавочке сидела троица их новых знакомых и жадными глазами изучала оставленную кем-то газету "Вестник Аместриса". Вернее, читал Лави, вслух и с выражением, и голосом, всё более и более неуверенным с каждым прочитанным словом.При звуке шагов все трое подняли глаза на алхимиков. Такие растерянные, что злорадное "Что, мальчики, кто у нас тут не в своём мире?" застыло у него на языке.Около полминуты Элрики и экзорцисты молча смотрели друг на друга. Альфонс не выдержал первым.— Пойдемте в кафе, что ли.— Боюсь, наши деньги тут нигде не примут, — покачал головой Лави.

— Да ладно, — Эдвард беззаботно махнул рукой. — Я угощаю. Закажу сразу на четверых.— Лучше сразу на десятерых, — мрачно заметил Канда, кивнув на Аллена.

Тот скорчил сердитую гримасу и открыл было рот, чтобы ответить чем-нибудь злым и язвительным, но Лави бесцеремонно обнял его за шею и расплылся в улыбке.— Ладно тебе, Аллен. Когда бы ещё Юу проявил о тебе заботу?Забота Канды оказалась напрасной, потому как ел Уолкер очень вяло. Лави, который предварительно занял место за столом как можно дальше от Аллена, чтобы не быть забрызганным летящей во все стороны едой, с удивлением наблюдал за ним.И не только Аллен. Канда ковырялся в своей тарелке с видимым отвращением. Он не был обычно разборчив в еде; да, предпочитал японскую кухню, но в его мире осталось очень мало поваров, способных приготовить собу и темпуру, особенно так, как ему нравилось, поэтому ел он обычно всё. Тем не менее, даже после такой продолжительной голодовки у него явно не было аппетита.Зато Эдвард Элрик лихо мёл со своей тарелки, а младший брат, подперев рукой шлем, задумчиво смотрел на него. Наверное, пытается заменить таким образом свои собственные потерянные ощущения, кто его знает. Парень четыре года ничего не ест, уже и забыл, наверное, как это делается.Лави вздохнул и понурился. Стоило подумать, что они застряли здесь навсегда, и к горлу подкатывала лёгкая такая тошнота. Он с трудом запихнул в себя кусок омлета, с отвращением прожевал его и отодвинул тарелку в сторону.— Чего не ешь, Аллен? – спросил он и тут же понял причину. Конечно же, раз у Аллена нет больше его паразитической Невинности, то и печально всем известный зверский аппетит ушёл.Ученик Книжника вспомнил то чувство опустошённости и вымотанности, накатывающее на него всякий раз после особо трудного боя, и подумал, что у владельца Чистой Силы-паразита оно куда острее, и, скорее всего, уже привычно ему. И худющий такой Аллен потому, что Невинность выжимала из него все соки. Ушла Сила – и теперь Аллен округлится.Представив себе толстого Уолкера, Лави заулыбался и смог запихнуть в себя ещё кусок. Кухня этой страны похожа на европейскую и весьма неплоха, отметил он про себя. Даже скорее ближе к традиционной английской…И Канда!.. вдруг пришло к нему осознание. У него Невинность техническая, но такая мощная, что после серьёзных боёв он какое-то время даже не тренируется. Так что с неактивным более Мугеном…О, как обрадуется Тидолл, не будет больше стоять над Кандой в столовой во время своих визитов в Орден и нудить:— Юу, съешь булочку, ты так отощал. Посмотри на Мари, Мари ест хорошо, поэтому он такой большой и сильный.У Лави перед глазами возник образ толстого Канды; он хрюкнул и подавился омлетом. Японец, словно прочитав его мысли, хотя, скорее всего, просто желая помочь, от души хлопнул Лави по спине. Застрявший кусок омлета вылетел и угодил прямо в тарелку Эдварда Элрика, который, впрочем, был так поглощён поглощением своей яичницы с беконом, что ничего не заметил.Младший брат на звук кашля Лави отвлёкся от своих мыслей и повернул голову к ним.— И куда вы теперь пойдёте? – вежливо спросил он.Экзорцисты переглянулись. Канда чуть улыбнулся.— А вы? – без обиняков спросил он.— Мы – как и собирались до этого, на Север, — осторожно сказал Эдвард, откладывая в сторону вилку. — Но не думаю, что вам следует ехать за нами. Не в том дело, что вы помешали бы нам, просто…— Почему? – встрял Альфонс. – Как только мы узнаем у той маленькой девочки, Мэй, как можно обойти закон равноценного обмена, и сумеем открыть Врата, то мы и им сразу поможем.— Вернуть Невинности? – осклабился Эдвард. – Только мозги синцу Истина точно не вернёт, — тихо, но отчётливо добавил он.

— Что-о-о-о-о-о?! – взвился Канда, который за время, проведённое с братьями, уже почти привык откликаться на ?синца?. – Ну-ка, что ты там под нос себе вякнул, мелкий?— Что?! Кто тут мелкий, рожа узкоглазая?— Что?! Да я тебя сейчас на месте урою, Стручок недоделанный.— Что-о-о-о?!!!!!! – протянул, словно мартовский кот свою трель, Эдвард и стукнул кулаком по столу так, что стеклянный стакан упал на пол и разбился. Спорщики этого даже не заметили, поглощенные друг другом.— Ребята, брейк! – попытался встрять между ними замученный бесконечными ?Что-о-о-о-о?!? Лави, но на него так рявкнули, что он испуганно забился в угол межу стеной и Алленом.Аллен, сам потрясённый силой разворачивающегося на пустом месте конфликта, тихо предупредил:— Лави, не надо. Сейчас они убьют друг друга, и станет тихо и спокойно.Ученик Книжника тревожно осмотрелся: к их столику сейчас были прикованы взгляды всех посетителей кафе, а девушка-официантка, увидев разбитый стакан, нахмурилась и скрылась за дверью с надписью ?Служебное помещение?.И вдруг всё изменилось во мгновение ока. Исчезли люди, стены, потолок, а пол стал чёрно-белым, как шахматная доска. Бесконечное тёмное пространство, разверзшееся вокруг них, подёрнулось сиреневой дымкой, а над головами – Лави почувствовал холод под ложечкой – повисли в воздухе знакомые конусовидные свечи.— Ребята, — осипшим голосом позвал Аллен, который тоже заметил изменения в интерьере, — ребята, послушайте…— Братик… — жалобно сказал Альфонс, глядя по сторонам.— Ал, не сейчас, — отмахнулся Эдвард. – Так кого ты назвал мелким, словно…Тяжёлый кулак младшего Элрика опустился на его макушку.— Братик, прекрати! Оглянись, посмотри, тут что-то странное происходит!

— А-а-ай, больно же, — Эдвард схватился за голову, а потом лихорадочно ею завертел.— Это… Это что такое?Канда, среагировав с чуть большим опозданием, вскочил со стула и привычно схватился за катану.— Это Мечты Роад, — уныло ответил Аллен. Он знал, что должно произойти следом за их перемещением из реального мира, но всё равно вздрогнул, когда две тонкие серые ручки обвились вокруг его шеи, и в ухо ему блаженно шепнули:— Ах, Аллен!..Роад Камелот, одетая в открытое белое платье, счастливо улыбаясь, повисла на Уолкере, и Лави отскочил в сторону. И тут же крикнул обнажившему Муген Канде:— Юу, это бесполезно, не надо! Её самой нет здесь, это обман!Японец скрипнул зубами: Ной так близко, но его нельзя даже ранить.— Что происходит, что это за место, и ты кто такая? – снова напомнил о себе Эдвард Элрик.— М? — Роад подняла на него безразличные золотые глаза. – Ой, у вас новые друзья…Лави вытер со лба пот дрожащей рукой.— Мы в Мечтах Роад, — пробормотал он. – Это трудно объяснить точно, но всё, что мы видим вокруг – ненастоящее, и происходит, можно сказать, у вас и нас в головах. Но если вас ранят здесь или убьют, то ничем хорошим для реальности это не закончится. А эта девочка… — он поперхнулся, когда Роад невинно улыбнулась ему. — Считайте её нашим персональным видом Истины.— Подвидом, — неожиданно добавил Канда. – Семейства Ноевых.Мечта Ноя тихо рассмеялась и погрозила ему пальчиком.Эдвард сжал кулаки. Привычный ему мир на глазах трещал по швам и рассыпался мелкой пылью. Место, в котором он оказался, не было его миром. Всё тут было чужим, неправильным, и оно нисколько не было похоже на Врата, равно как и на пространство внутри Глаттони, куда он попал однажды. Однако этот мир был знаком и привычен экзорцистам, по крайней мере, Аллену и Лави. Канда, хоть и сохранял невозмутимое лицо, но явно видел всё это впервые, как и Элрики.Но тогда... Тогда... Тогда всё, что рассказали им ребята, может вполне быть...— Зачем ты взяла их сюда? — Аллен Уолкер спрашивал явно про Элриков.

Девочка сузила жёлтые, точь-в-точь как самого юного алхимика, глаза.— С ними будет интересно поиграть. Вот этому, — она указала на Эдварда, — по ночам снятся кошмары из-за того, что он сделал несколько лет назад.Старший Элрик заметно побледнел.— Да что тут происходит? — не выдержал он. — Как мы тут оказались, кто она на самом деле, почему знает обо мне это?..Ответный взгляд Аллена Уолкера, печальный, сочувствующий, говорил куда больше слов.— Мы же вам тысячу раз рассказывали, — огрызнулся Канда. — Про Орден, про акума, про Семью Ноя. И про то, как мы тут оказались. Повторить в тысячу первый раз?— Мы сейчас в вашем мире? — тихо спросил Альфонс Элрик.— Да нет же! — засмеялась девочка. — Вы сидите в том же самом кафе, но ваши мысли я поймала в свою Мечту.

— Отпусти их, — попросил Аллен. — Они ничего вам не сделали, и не смогут.

Роад закрыла глаза и прижалась к его груди. Он замер. Мало ли что Мечта Ноя выкинет в следующий момент.Наконец, Роад приоткрыла один глаз и хитро посмотрела на Уолкера.— Хорошо, отпущу, но ты пойдёшь со мной.— Куда? На Ковчег? Или в какой-то новый мир?— Это секрет...— Ты отправила нас сюда, потому что тут не действует наша Невинность? — быстро спросил он.Роад открыла оба глаза, и улыбка на её лице слегка померкла.— Ты забрала наши Невинности? — оскалился Канда."Эта может", — невольно подумал Эдвард. — "Вон как одета, и на Аллена вешается при всех".— Совсем нет, — серьёзно ответила девочка. — Подумайте сами. Чистую силу вам дал ваш Бог. А если вы окажетесь в мире, о котором ваш Бог не знает, где его нет, то и Сила ваша вас покинет, оставшись со своим Господом. Забавно было смотреть, как вы мучаетесь, страдаете, не можете понять, что происходит, куда пропала Невинность.Канда поперхнулся.— А сила Ноя? — осторожно спросил Лави. — Если её даёт вам ненависть к Богу, то здесь...— Ты забыл, — смех Роад был как россыпь крошечных металлических шариков. — Сам говорил только что, и сам забыл. Меня тут нет.

Она разомкнула руки на шее Аллена и легко вспорхнула с его колен. Прошествовала мимо белого, как простыня, Лави, мимо замершего в боевой стойке Канды, отошла от них шагов на пятьдесят, затем обернулась через плечо и сказала:— Хотите отсюда выбраться – идите за мной.Сиреневая дымка перед Роад сгустилась, принимая форму Двери, налилась чёрно-красной шахматкой. Окончательно материализовавшиеся створки распахнулись, и ослепительный свет ударил в глаза экзорцистам и алхимикам.— Идите за мной, — повторила она. – Дверь закроется через две минуты, и кто не успеет – тот останется здесь навсегда.И, шагнув вперёд, растворилась в ярко-белом сиянии.Экзорцисты обменялись взглядами, и Аллен вскочил со стула.— Идёмте! – одновременно с Кандой сказал он.— А если это очередная ловушка? – уныло спросил Лави, положив руку на бесполезный сейчас Молот.— Можешь сидеть тут и думать над этим, а вскоре к тебе присоединится Роад, — зло посоветовал Аллен. – Лави, если бы она хотела над нами поиздеваться, то могла бы сделать это и здесь. Роад никогда не обманывала нас.— Это не значит, что она не может сделать это сейчас, — резонно заметил Лави. – И я…Договорить он не успел, потому что Канда схватил его за шиворот и бесцеремонно потащил к Двери. И так же грубо толкнул в яркий свет.

— Канда, что ты?.. – начал Аллен, но экзорцист оборвал его:— Ты следующий.— Я? А как же ребята? Эдвард, Альфонс, — он обернулся к алхимикам, — вам стоит пойти с нами.— Балласт, — коротко охарактеризовал Элриков Канда.— Но ведь и мы были для них балластом, а они таскали нас за собой! – горячо возразил Уолкер. – Никто не заслуживает того, чтобы с ним играла Роад. Это страшно, Канда! – и он снова повернулся к братьям. – Не бойтесь, что бы нас там ни ждало, мы же будем вместе, и преодоле…И его речь была бестактно оборвана Кандой, только сапоги мелькнули в светящемся проёме Двери.— Не хрен болтать столько, — пробормотал ?синец?, и затем обратился непосредственно к Элрикам. — Сейчас дверь закроется. Идти или не идти – решать вам. Она обещала, что отпустит, но перед этим может так вам мозги промыть… — тяжёлый взгляд задержался на Альфонсе, у которого названная часть организма, равно как и любая органическая составляющая тела, за исключением кровавой печати, отсутствовала, и Канда уточнил, – …или что там тебе их заменяет, и промоет так, что вы другу друга не узнаете. Так что давайте за мной, — и его силуэт исчез в проёме Двери.Голова Эдварда Элрика пошла кругом. Экзорцисты, семья Ноя, акума, Граф – всё реальность, всё правда, и, шагни он сейчас в проём – увидит всё своими глазами. От этого стало ещё страшнее. А если там не действует алхимия? И тогда уже наступит черёд ребят смеяться над ним: ?Что? Тут нет алхимии? Какой алхимии, впервые слышим. Ты, часом, не того? С Невинностью-то хоть у тебя порядок? Тоже нет? И когда успел только…?— Братец, похоже, нам стоит пойти с ними, — торопливо сказал Альфонс, дёргая его за рукав.— А как же плата за вход? – тупо спросил Эдвард.— Какая плата?! – взорвался младший брат. – Мы здесь что-нибудь узнали? Чему-то научились? За что нам платить? Это другие Врата, а та девочка – не Истина! Идём, говорю, они уже закрываются!Хозяин кафе стоял соляным столбом перед столиком, за которым ещё полминуты назад сидели пятеро молодых парней, и которые словно растворились в воздухе, ничего после себя не оставив.Совсем недавно его позвала Мэделин, официантка, сообщив, что за одним из столиков клиенты ведут себя буйно и бьют посуду. Но когда он поспешил урезонить разбушевавшихся мальчишек, то обнаружил, что они сидят тихо. Слишком тихо.Все пятеро неподвижно и бездумно смотрели в пространство перед собой остекленевшими глазами – кроме здоровяка в латах, у него глаз видно не было, но он тоже не шевелился. Они никак не реагировали ни на слова хозяина кафе, обращённые к ним, ни на его крик, ни на грубые тычки. И лишь тогда до него дошло, что с мальчишками явно что-то не то.Он повернулся, чтобы попросить официантку принести нашатырный спирт, но увидел, что она бледнеет на глазах, и взгляд её направлен на злосчастный столик. Резко обернувшись, хозяин кафе вскрикнул от ужаса: за ним уже никого не было. А через пять секунд двое из пропавшей дружной компании, невысокий светловолосый мальчик в алом плаще и бугай в латах снова сидели на своих местах.Оба вскочили и стали дико озираться по сторонам.— Она вернула нас сюда, — слабым голосом констатировал Альфонс.— Они не врали про другой мир, — сообщил Эдвард. – И они вернулись назад. – Он перевёл взгляд на брата. – Это же хорошо, да?Альфонс кивнул, но вдруг ахнул, всплеснул руками и запричитал, доведя чувствительную Мэделин до обморока:— Ой, куда же они без Невинности!Хозяин кафе еле успел подхватить сползающую на пол официантку.…Чувство было до тошноты знакомым, но при этом непривычно глубоким. Как и в тот раз, когда Ковчег разваливался на части, и он упал вместе с Чаоджи вниз, в бездну, в небытие.Он снова так же рассыпался на мельчайшие частицы, переставая осознавать себя как единую сущность, но не прекращая ощущать, что плывёт в большом сверкающем потоке, на огромной скорости несущемся вперёд в невероятно чёрной пустоте.Но поток стал рассеиваться, и частицы его тела рассыпались в разные стороны, мерцая во тьме. Это было сродни смерти, но такой прекрасной, что он…— …мать! – голова Лави мотнулась вправо, и он машинально вскинул руку, прижав ладонь к горящей щеке. И тут же заработал новую пощёчину по другой.Лави захлопал рыжими ресницами, вскинул голову.Он полулежал у какой-то стены, опёршись о неё спиной, и Канда, сидя рядом с ним на корточках, замахивался для очередного удара.— А? Что? Юу, что ты?..Канда ударил снова, и так сильно, что ученик Книжника откинулся назад, больно стукнулся затылком о стену и снова чуть не слился со вселенским потоком.— Очнулся, значит, — удовлетворённо отметил Канда, выпрямляясь и потирая руки.— Прекрати, ему и так плохо было после перехода! – возмутился Аллен и поспешил к Лави, помогая ему подняться.— А нечего меня по имени звать.Еле поднявшись, с трудом опираясь на руку Аллена, Лави осмотрелся.

Они находились в каком-то закоулке, с двух сторон ограниченным стенами очень высоких странных домов из очень мелкого кирпича и совершенно без окон. Прямо перед ним была стена из такого же кирпича, слишком высокая, чтобы можно было заглянуть за неё, но и сверху неё виднелись высоченные дома почти без украшений, просто коробки с окнами.Он оглянулся назад (пожалев при этом, что всё-таки поел, потому что его слегка замутило), и увидел проход между домами, заканчивающийся полукруглой аркой. Там было чуть светлее, чем в полумраке их подворотни, и виднелась, кажется, какая-то дорога.Рядомребятами стояли большие цилиндрические баки из металла, чуть полуприкрытые крышками. Из-под крышек виднелись какие-то тряпки, очистки, над ними лениво кружились мухи. Мусорка, понятно.А под ногами Лави находилась какая-то странная мостовая. Камень в ней был очень мелкий и редкий, скреплённый между собой окаменевшей чёрной массой, отчего достигался эффект почтиидеально ровной поверхности. Ничего подобного Лави раньше не видел ни в одной стране и даже не читал о подобном.— Слушайте, а где это мы? – жалобно спросил он.— А Бог его знает, — Уолкер пожал плечами— То есть, мы как бы не у себя дома?— Как бы да, — отозвался Аллен.Канда смерил его тяжёлым взглядом, но промолчал.— Что?! Что опять не так, я снова виноват, что ли? – окрысился Уолкер.— Тише, тише, Аллен, ты чего? – Лави успокаивающе поднял вверх руки. – Что же, Юу на тебя и посмотреть нельзя?— Было бы на что смотреть, — усмехнулся Канда, радуясь поводу лишний раз выместить раздражение.— Чего это? Ты что, хочешь назвать меня страшным? – вскинулся Аллен и неожиданно почти кокетливым жестом поправил волосы.— Что хотел – то я уже сказал… дрыщ мелкий.— А, ну да-а-а-а, — пропел Аллен сладким голосом, и Лави закатил глаза, потому как теперь точно ничем хорошим спор обернуться не мог. – Это же у нас сама Королева Красоты говорит. Мисс ?Чёрный Орден тысяча девятьсот восемьде…?— Ребята, хватит вам, вы оба прекрасны-спору-нет, но нам лучше сначала осмотреться, а потом выяснять, кто на свете всех милее.— Заткнись, одноглазый, — отчеканил Канда. – А ты, Стручок, убейся об стенку, потому что как каким был, таким и…Лави обиделся и пошёл прочь, искренне надеясь, что оба спорщика начистят друг другу лица в пылу ссоры. Сказать, что двое придурков ему надоели за время их странствий по мирам – значит, не сказать ничего. Пусть убивают друг дружку вместо того, чтобы объединить силы и мозги. Красавцы нашлись.Канда, крикнул ему-то что-то вслед, но Лави не обратил внимания и направился к арке, за которой маячила дорога, по пути должая ругать Аллена и Канду.

Вот тот же Аллен – его и симпатичным с трудом назовёшь – бледный, как смерть, седой, и шрам на пол-лица. Но девчонки западают все как одна. Может, дело как раз в шрамах, и Аллена они воспринимают как альфа-самца, закалённого в битвах. Кто там в очереди? Лоу Фа, девчонка из азиатского подразделения, Фоу, говорят, за него чуть свою электронную жизнь не отдала. Сама Роад Камелот по нему сохнет, а он этим не воспользовался! Приобнял бы девчонку, сделал жалобное лицо: ?Роад, любимая, верни нас домой, я кушать хочу?, и всё было бы в ажуре. Так нет же, надо до конца быть экзорцистом без страха и упрёка.Продолжая бурчать себе под нос, Лави вышел из арки и оглядёлся. Он стоял на такой же дороге из странного материала, более широкой, правда. Его окружали такие же высокие необычные дома, а где-то впереди по улице Лави увидел идущего человека.-Эй! – позвал он и направился к нему.

И тут случилось нечто, отчего у молодого Книжника на затылке встали дыбом волосы. Из-за угла вылетел кошмарный самоходный экипаж, блестящий, будто лакированный, и жужжащий, как сто Комуринов, вместе взятых, и поехал прямо на него с огромной скоростью.Верхняя часть транспортного средства была остеклена, и сквозь него Лави увидел, что внутри кто-то сидит. Толком разглядеть он не успел, потому что его схватили за шиворот сзади и с силой рванули назад. Через мгновение экипаж проехал чуть ли не по ногам Лави, вильнул, еле развернулся перед фонарным столбом, взвизгнул колёсами о дорогу и замер.— Какого хера полез на дорогу, урод! – заорал Канда и снова дёрнул его за шиворот. – Мы не знаем, где находимся, и ты лезешь на открытое место!— Ю… Кха!.. Юу, постой…— Я сказал меня так не звать, — уже более спокойно отозвался Канда и ударил его под дых рукоятью Мугена.— Канда, что ты делаешь? – крикнул подоспевший Аллен, подхватывая оседающего на землю Лави.— Жизнь одному кретину спасаю, вот что я делаю. Упёр, не дождавшись нас, а тут кругом полно такой невиданной хрени!Лави вытаращил глаз и, опёршись об руку Уолкера, поднял на него взгляд.— Так что, тут таких много? Неужели Комуи захватил весь мир с помощью Комуринов?— Если бы, — отозвался Аллен. – Чёрт… Ребята, глядите туда.У странного экипажа открылись дверцы, и из них появились странные существа. Фигурами они походили людей, так же стояли на двух ногах, но головы у них были… свиные. По крайней мере, пятачки, маленькие глазки и висячие уши наличествовали.Объяснять ребятам, кем могли являться гуманоиды, не было нужды.— Акума! Бежим отсюда! – крикнул Аллен.Они и побежали бы, но на дороге появился новый жуткий экипаж на колёсах, загораживая им путь, и выход был только один – назад, в подворотню, в тупик.— Бегите, я задержу, — спокойно сказал Канда, закрывая неспешно подходящим акума проход через арку и вытаскивая Муген.— Но, Юу!.. – Лави замер на месте, глядя на его спину и не решаясь бежать.Увидев катану, акума, коих числом было четверо, остановились на некотором расстоянии от него. Теперь их можно было разглядеть получше. Вся четвёрка была одета в кожаные чёрные одежды: обтягивающие штаны и жилетки, все в странных цепочках и металлических заклёпках. У троих в ушах были серьги, у одного проколота бровь, а у самого крупного и свирепого на вид огромное золотое кольцо торчало из носа. Обнажённые полные руки у каждого были протатуированы от запястий до самых плеч.Самый большой акума ткнул жирным пальцем в Канду и хрипло сказал:— Кацура дес!— От кацуры слышу, — огрызнулся Канда, борясь с желанием обернуться и дать пенделя Кролику и Стручку, чтобы мотали как можно дальше и быстрее. Хотя – куда бежать?Тут все четверо акума разом заговорили на каком-то непонятном языке. В их речи всё время проскакивали слова ?Кацура? и ?Джои?. Потом один из них указал на Аллена за плечом Канды и с сомнением в голосе спросил:— Гинтоки?Остальные стали смеяться над ним.

Канда лишь переводил глаза с одного на другого, стараясь не думать о том, что он сможет против четырёх акума второго уровня, потому как скоро они перестанут зубоскалить и начнут стрелять. Хотя у двоих в руках были длинные и узкие, чуть расширяющиеся к концу дубины. Вот же Граф придумщик……Если у Стручка ещё есть иммунитет против яда акума, то у Лави его нет. Поэтому Лави умрёт первым, а Стручок – следующий за ним. И Канда не сумеет их спасти, но может чуть продлить им жизнь.

— Канда, бежим вместе, — тихо позвал Аллен.— Чтобы выстрелили в спину? – безразлично отозвался Канда. – Уматывайте отсюда, я сказал. А там хоть бачками мусорными отбивайтесь.Позади Аллена послышались торопливые шаги; обернувшись, он увидел, как Лави со всех ног бежит прочь. Почему-то это покоробило его. Конечно, со своим молоточком он вряд ли чем помог, но так оставлять друзей…Акума тем временем стали злиться, и их лидер, с кольцом в носу, ткнул пальцем сначала в сторону убегающего Лави, потом на свой экипаж. Он злится потому, что из-за Лави чуть не врезался в стену! – осознал Аллен.

Акума вытянул вперёд руку и потёр большим и указательным пальцами между собой.— Деньги, — чуть искажённо, но вполне узнаваемо произнёс он и добавил фразу, где снова прозвучало ?Кацура?.— Фунты стерлигни устроят? – огрызнулся Канда, перехватывая Муген поудобнее. – Или тебе натурой отдать?Акума расхохотался, а потом одним движением выхватил из-под мышки небольшой пистолет и выстрелил в экзорциста. Канда не успел парировать, и пуля попала ему в руку, держащую меч.Муген, звеня по мостовой, отлетел к Аллену. Не долго думая, тот схватил его и кинул назад.— Канда, держи! – крикнул он.Муген попал отвлёкшемуся на акума Канде точно по зубам. Он охнул, схватился здоровой левой рукой за рот, потом отнял её и ощерился на Аллена окровавленной улыбкой.— Ну, спасибо тебе, Аллен Уолкер!— Он назвал меня по имени?! Он улыбнулся мне? – ошарашено спросил сам у себя Аллен.Но стоять и удивляться было некогда. Канда потянулся за Мугеном, но на руку ему наступил акума. И спокойно прицелился прямо в лоб экзорцисту.— Каа-а-а-а-анда! – заорал Аллен и кинулся на врагов. Один из акума махнул рукой с зажатой в ней дубинкой, и Уолкер отлетел к стене. Рядом с ним что-то мелькнуло, и ударивший Аллена демон сам упал, сражённый мусорным бачком – это Лави пришёл на помощь, воспользовавшись советом Канды.Аллен с трудом выпрямился, держась за ушибленный бок. Больно-то как… А на Лави кинулся третий акума, и ему ничего не оставалось, как с новым криком опять броситься на помощь Канде.Акума с пистолетом просто перевёл дуло на Аллена— и в изумлении уставился на свою руку, насквозь пронзённую Крайней Гранью.— Невинность… вернулась… — прошептал Уолкер. И радостно заорал. – Невинность вернулась, активируйте своё оружие!— Без тебя бы не сообразил, — отозвался Канда, извернулся и ударил ногой акума по колену, освобождая руку.— Муген! – крикнул он, рывком поднимаясь в вертикальное положение, и меч отозвался голубым сиянием. Канда с любовью провёл перепачканной в крови рукой по лезвию. – Адские Жуки!— Изменяющийся Молот, расти! – подхватил Лави. – Огненная печать!Акума, атакованные огнём и огромными полупрозрачными насекомыми устрашающего вида, завизжали, как настоящие свиньи, и кинулись бежать. На месте остался лишь крепкий запах палёной свиной щетины и один из них, на которого пришлась основная мощь Огненной печати.— Не взорвался? – удивился Канда. – Крепкий какой.Он подошёл поближе и примерился ударить демона Мугеном.— Канда, — торопливо позвал Аллен. – У него нет пентакля на лбу.— Значит, под мышкой или на пятке.— И мой глаз на него не реагирует.— Самому не смешно ещё? – осведомился Канда у Аллена, и тот обиженно замолчал, но следом в разговор встрял Лави:— Юу, с ним на самом деле что-то не то.— А можно не говорить мне под руку, когда я убиваю?! – взбеленился Канда и замахнулся снова, намереваясь отсечь акума голову одним ударом.Он снова не успел. Все трое вздрогнули, когда мусорный бак рядомс ними зашатался, крышка слетела, и из него наружу выскочил человек.Это был азиат примерно двадцати пяти лет на вид, с длинными, как у Канды, волосами. Он мягко приземлился на ноги, выпрямился и важно направился к экзорцистам.Лави замахнулся Молотом, Аллен напрягся, готовый при малейшем враждебном действии незнакомца активировать Королевский Пояс, а Канда выставил вперёд катану.Но мужчина лишь подошёл к акума, небрежно толкнул его ногой, обутой в сандалию, и сказал что-то презрительным тоном. Оглянулся на ребят, приосанился, скинул с головы банановую кожуру и снова на непонятном языке произнёс целую тираду.— Что, извините? – переспросил Лави. – Вы говорите по-английски?

И снова шквал непонятных слов, среди которых чуткое ухо Лави уловило ?Эдо?.— Эдо? – переспросил он. – Постойте, а что вы знаете про Эдо? Нет, не может быть…Монголоид, говорящий на непонятном, возможно, уже мёртвом языке. Его одежда, подобную которой Лави видел в книгах – книгах, повествующих о безлюдной ныне Японии. Неужели они всё же в своём мире, где Граф отстроил Эдо заново по своему вкусу?

— Постойте, вот это место – это Эдо? – выделив интонацией последнее слово, он сделал широкий круговой жест рукой, не особо веря, впрочем, в свою догадку.Незнакомец нахмурился, потом энергично кивнул.— Но там же камня на камне не осталось, — слабым голосом возразил ученик Книжника. – Акума и Граф всё уничтожили, как вы успели? И людей ведь нети совсем, одни акума…— Он тоже акума, тупица, — сквозь зубы процедил Канда, не опуская руки, направленной острием меча на пришельца.— Но мой глаз на него не!.. Ладно, проехали, — смиренно закончил Аллен.Лави решил идти напролом.— Вы – акума? – спросил он, указывая пальцем на предположительного японца. – Акума, да?Мужчина в ответ расхохотался величественным и одновременно презрительным смехом, гордо вскинул подбородок, подбоченился и ответил:— Акума джа най, Кацура да! – и застыл в такой позе.Экзорцисты так же замерли на месте, хлопая глазами. Молчание нарушил Канда, переведя реплику незнакомца по-своему:— Короче, новый геморрой на наши задницы.Время показало, что он был прав.