Глава 64. И в огонь и в воду (1/1)

Ветки хлестали по лицам, срезая корой облака порывистого дыхания. Холодный воздух буквально втискивался в легкие огромным червем, не давая глотнуть полной грудью. Сердца практически не бились, скованные панической атакой, и только вгрызающийся в спины страх отдавал приказы разуму. Позади непрерывно звучали религиозные выкрики, не давая и шанса на передышку. Джудит не помнила, когда Майлз успел схватить ее за руку. Топот ног по опавшим листьям да высохшим еловым иголкам, казалось, выдавал с головой беглецов. Но они продолжали бежать, выставляя кровоточащие изрезанные ладони перед собой, чтобы не лишиться глаз, увязая всё глубже и глубже в каньонах Аризоны. Впереди?— обрыв. Выскочил на репортеров, как жадная пасть, щелкая осыпающимися камнями из открытой челюсти. Они еле успели затормозить, бешено махая руками, а потом, не сумев даже задуматься о чем-либо кроме, уже неслись вдоль и дальше, чуть левее, петляя меж огромных валунов. Джудит только и почувствовала, как дернулась ее шея на инерции, почти с хрустом, а ладонь Майлза стала до невыносимости горячей и влажной. Вцепившись в репортера, что есть сил, девушка переставляла ноги так быстро, как только могла. И тут рука парня рывком выскользнула, вместе с силуэтом репортера. Словно кто-то нетерпеливый дернул поводок на себя.?— Майлз!!! —?взвизгнула Джудит, седея на затылке, потому что темноволосая макушка парня ухнула вниз, под треснувшей опорой. Журналистка врезалась коленями в острые края, чуть ли не падая следом, судорожно ища глазами Апшера. К лопнувшему пузырю облегчения, репортер успел дернуться назад и, за счет этого, скатился по скалам, как с заснеженной горки, а не вперед головой, ломая шею. Спину обожгло, сдирая кожу вместе с одеждой, но это было и в половину не так неожиданно, как внезапная невесомость под ногами. Проехавшись больше семи метров, Апшер вскрикнул и кубарем пропал из виду за огромным камнем. Джудит издала отчаянный звук, едва не прыгнув следом. Что делать?!?— Лука! —?неожиданно вспомнила про еще одного члена их побега журналистка, заозиравшись в поисках помощи, но рядом никого не оказалось. Мальчик пропал. Сбежал или просто свернул не в ту сторону?— уже не важно. Поняв, что полагаться не на кого, Джудит, чувствуя закипающую кровь в висках, запретила себе даже подумать колебаться на краю пропасти и, перекинув ноги через уступ, толкнулась руками, скатываясь на шкуродере вслед за напарником. Каменная крошка бросилась под майку, кусая поясницу в кровь. Едва не сломав палец, пытаясь затормозить, Джудит, ослепленная болью, достигла низа, чувствуя, как слезы и пот перемешиваются на скулах против воли. Стон боли пронесся по ущелью. Превозмогая жжение на содранной коже, девушка с трудом поднялась к колен. Репортер лежал неподалеку.?— Майлз!.. —?Палмер упала рядом с ним, замирая. К неописуемому облегчению тот, хоть и скорчился в комок от боли, но был жив?— и это главное. Свист и крики нагоняли. Апшер, пошатываясь, смог встать на ноги. Из волос его стекала алая полоса крови, заливая глаз, и Майлз, вытирая ее, снова пошатнулся, прихрамывая.?— В воду… —?прохрипел он. —?На ту сторону…?— Она же отравлена!?— Выбора нет! —?вновь перехватил ее руку репортер. Парень и девушка буквально ворвались в поток, поднимая тучи брызг. Ледяной холод ошеломил, сбивая с ног, а течение внезапно оказалось слишком сильным, несмотря на небольшую глубину, и буквально лупасил под колени, грозя сбросить на дно.?— Держись крепче! —?перекрикивая воду, приказал Майлз, и они, еле переставляя ноги, рванули на другой берег. Переброска на ту сторону показалась вечностью медленно бредущей черепахи, а в время, как холод достиг своего пика, доводя мышцы до судорог и ощущения того, что конечности ампутируют заживо. В какой-то момент всё дернулось: Джудит наступила на скользкий камень, и нога подвернулась сама собой. Почувствовав слабину в своих владениях, река схватила журналистку, набросившись жадной тварью и окуная с головой под себя. Руки разжались сами собой, лишь скользнув по спине репортера, а потом вместо легких стала вода. Такая же ледяная, противная и жутко горькая.?— Джудит!.. Майлз рванул за девушкой, и беспощадный поток снес и его, опрокидывая в быстрое течение. Как только тело оказалось в горизонтальной плоскости дикой стихии, оно потеряло всякое управление. Палмер не знала каким чудом нашла где верх, а где низ, и смогла заставить руки толкнуть себя за куском воздуха. Она не слышала ничего, кроме тонкого писка в заложенных ушах. Не чувствовала ни единой клеточки тела, кроме отнимающего всю волю льда, и вот, когда пальцы перестали сжиматься, а локти пробивать путь к спасению, кто-то схватил Джудит за шкирку и выдернул на берег, волоча по скользкой гальке. Ее вырвало гнилой водой, после чего она услышала, как рядом, не тише, кашляет Майлз, вообще не понятно какой магией сумевший спасти им обоим жизнь. В который раз. Шум горного потока перекрыл всё, слух возвращался нехотя, и Джудит свалилась на спину, тяжело дыша, не веря, что снова осталась жива.?— Нам надо уйти от берега,?— с трудом выговорил Апшер, ежась от холода. У Джудит не было сил говорить, поэтому она медлительно перевернулась на четвереньки и, как и пошатывающийся репортер, титанически переставляя налитые свинцом ноги, поплелась за Майлзом.*** ?Холодно, холодно, как же холодно…??— эта навязчивая мысль вытеснила всё, что только можно. Майлз и Джудит смогли пройти совсем ничего, пока синеющие губы не начали покрываться трещинами изморози. Будь у них обычные деревянные спички?— смерть настигла бы репортеров буквально через пару часов от переохлаждения, но у них оказалась зажигалка, поэтому радость неандертальца, впервые увидевшего огонь, уже не казалась такой забавной. С самого берега парень и девушка не проронили ни слова?— скулы сцепило параличом, и двигать подбородком просто не получалось, но сработанные временем и обстоятельствами, репортеры понимали друг друга без слов, продолжая действовать. Они выкапывали ямку для костра коченеющими пальцами, раздирая землю, как два лесных зверька, после чего Майлз свалил туда ворох сухих листьев с ветками и трясущимися руками раз двадцать чиркнул по кнопке, прежде чем заветный огонек перескочил на прутики. Листья тлели невыносимо медленно, кукожась под жадными взглядами двух скрючившихся фигур, жалобно тянущих руки к источнику тепла. Вскоре, пламя сжалилось над страждущими и обласкало кожу мурашками. Что Майлз, что Джудит удерживались кое-как, чтобы не окунуть ладони прямо в костер.?— Т-т-ты з-знаешь гд-де мы? —?клацая зубами, спросила девушка.?Репортер отрицательно мотнул головой. Что ж, это было бы слишком просто.?— П-прости… из-за меня мы с-снова вляпались… —?прошептал Майлз, горько глядя на жалкий огонек.?— Пер-рестань,?— особо громко щелкнула зубами Джудит. —?Не сейчас. Я п-припомню тебе всё д-д-дома в теп-плой постели. Пр-росто обещай мне, что мы н-не сдохнем здесь, в… вот так-к…?— М-мы не умрем, ко... конечно же нет,?— хотелось в это верить, но от льда, сковавшего легкие, уже буквально магнитило к земле. —?Н-надо найти укрытие и развести огонь… сильнее этого,?— ответил Апшер. Заставить себя идти, когда каждый сустав ворочается кое-как, словно ржавый механизм?— удовольствие не из приятных. Несмотря на шанс выдать себя, замерзшие репортеры подпрыгивающей трусцой пробежались вокруг: как бы смешно это не выглядело, но это был единственный способ разогнать кристализирующуюся кровь по организмам. Ситуацию ухудшала мокрая до нитки одежда. К счастью, парень и девушка смогли найти вполне вместительную расщелину между вырвавшимися из земли корнями, что, при грамотном использовании, превращались в трехстороннее укрытие. Пока Джудит всё теми же пробежками собирала ветки и палки, Майлз выкопал яму побольше и перенес на лапнике костер с предыдущего места на новое. Ощутимо разросшееся тепло прибавило крошечный процент к выживанию, но не более. Мокрая сырость продолжала высасывать тепло из тел, а высушить одежду возможности не представлялось. Была бы рядом деревня, Майлз бы не раздумывая занялся мародерством, в поисках новой. Единственный способ согреться или хотя бы не окоченеть окончательно остался один: с помощью друг друга. Сейчас уже не время до каких-то там обид и всего того, что они друг другу наговорили с час назад.?— Иди ко мне,?— позвал Майлз. Джудит даже не думала спорить и поспешно прильнула к репортеру, капая волосами на и без того трясущиеся плечи. Когда девушка прижала к его груди раскаленные холодом руки, Майлз дернулся.?— П-прости,?— поняв это, начала отстранятся Джудит. Но ей не дали этого сделать, сгробастав в единый комок двумя сильными руками. Обнаженная грудь парня только первые секунд десять казалась высеченной из холодного мрамора. Постепенно, кожа пропускала тепло в месте соприкосновения с другим источником. Так они и сидели, сгорбившись на коленях друг перед другом, пока пригревшаяся в комке Джудит не ощутила, как Майлза трясет. И только потом ей приходит в голову постыдная мысль, что она нагло сжалась в комок у него под шеей, пряча и лицо, и руки, и плечи, в то время, как Апшер молча обхватил ее, оставшись без защиты от холода сам. Решив исправить такое положение, Джудит завозилась, пытаясь приобнять репортера за шею, чтобы отдать такое желаемое самой тепло обратно.?— Что ты делаешь? —?ожидаемо поинтересовался он.?— Восстанавливаю справедливость.?— Всё нормально.?— Нет, не нормально, ты так сам не согреешься.?— Это лучше, чем возюкать по мне своей мокрой ветровкой,?— поморщился парень. Джудит замерла, не подумав об этом. Дура! Какая же она дура! Пока парень тут страдал от собственной категорической нехватки одежды, она еще и его морозила своей, укрывшись в этой мокроте от ветра в его объятиях.?— Чего ты молчал?!?— А что я сделаю? —?клацнул подбородком Апшер. —?Переживу как-нибудь. Радуйся, что тебе эти долбанные фанатики не разрезали ничего из вещей. Майлз Апшер всегда держался гордо, но вот конкретно сейчас он не походил на человека, который может это пережить. Кровь снова просочилась по его темным волосам на лоб, а виднеющиеся теперь особо четко на побледневшей коже раны буквально горели росчерками на теле. Джудит колебалась всего секунду. После чего резко отстранилась и начала расстегивать свою ветровку. На немой вопрос напарника она коротко ответила:?— Ты прав. Мы согреемся так куда быстрее. И эта штука высохнет заодно. Майлз сперва открыл было рот, чтобы возразить, но пляшущие кусачие спицы холода взяли свое. Пока девушка раскладывала верхнюю одежду подле костра, парень сцепил руки в замок, дыша на окоченевшие ладони. Оставшись в одной майке, Джудит повернулась к репортеру и застыла, почувствовав, как он как-то странно смотрит.?— Что??— У меня есть идея, как согреться еще быстрее, но тебе не понравится.?— Идея согреться?— сейчас единственное, что может мне понравиться,?— возразила девушка, но тут осеклась, чувствуя, как заползали мурашки по плечам уже не только от холода. Джудит понимала: Майлз вряд ли опустится предлагать что-нибудь, например, крайне неприличное в такой ситуации, но… —?Давай, гов-вори уже,?— губы снова начали синеть.?— Е-если ты снимешь верх, то я могу сесть спиной к костру и обнять тебя так, чтобы полностью закрыть твою спину. Может быть, в других условиях Палмер бы и покраснела. Но на трескающихся от холода щеках краснеть уже было попросту нечему, поэтому, к немалому удивлению парня, она не стала даже говорить что-то в ответ и быстро стянула майку, оставшись в одном лифчике. Глаза сами невольно скользнули по очень даже ничего такой фигуре девушки, прежде чем Майлз отвернулся в сторону, кашлянув:?— Я имею ввиду всё. Полностью. Шлепнув сырую майку возле костра рядом с ветровкой, Джудит сперва не расслышала, что сказал парень, а потом резко выпрямилась.?— Что..? —?она обернулась, но Майлз больше не смотрел на нее, держа глаза где-то в зарослях леса. Вот тут-то и Джудит поняла, что не ослышалось. —?О. —?Это всё, что она смогла выдать на такое предложение. Холод уже не просто вернулся, покусывая, он буквально жрал неприкрытые лопатки, заставляя соображать быстрее. Майлз ждал. Это не было тупой уловкой, чтобы попялиться на девичьи прелести. Это был вопрос выживания и простой физики теплообмена. Но Джудит всё-таки девушка, и настаивать он не будет. Он знал, что журналистка понимала это точно так же, поэтому, вместо привычного шутливого комментария, ответом была тишина. Зато у Джудит теперь румянец-таки смог пробиться на бледные скулы. Нет, слова Майлза сквозили здравым смыслом, кроме того, плотная ткань бюстгальтера с поролоновой прослойкой впитала в себя немало воды?— стоит чуть дернуться, как по животу тут же начинали бежать капли из чашечек. А греть между и так замерзающими телами мокрую губку… Но, черт, как же это будет стыдно!.. Это же... Опять же?— разве сидящий перед ней, нет не тот, в ком Джудит уверена больше, чем в себе самой? Словно чувствуя замешательство девушки, Майлз вздохнул.?— Ладно уже, иди обратно. Он почти обернулся обратно, как Джудит тихо сказала:?— Закрой глаза. Пожалуйста. Последнее она прошептала едва слышно, обнимая себя за плечи. Внутри что-то екнуло, и будь прокляты эти дурацкие ледяные каньоны: вместо того, чтобы что-то ответить, остановить то, чего Джудит явно не хотела по собственной воле, Майлз, подгоняемый сквозняками, но не поднимая головы, придвинулся спиной к огню. Он заметил краем глаза ее сжавшуюся фигурку, прежде чем послушно прикрыл глаза. Парень и не думал, что она согласится. Особенно после того, что он сделал. Но он ошибся. Рядом что-то еле слышно зашуршало, подсказывая репортеру, что девушка избавилась от последнего предмета гардероба выше пояса. Сердце забилось чаще против воли. Сперва его кольнуло дыхание. А потом Майлз вздрогнул — холодные кончики пальцев робко прикоснулись к его груди. Ненадолго замерев, они скользнули дальше, обхватывая за шею. А после, чуть дрожащее уже явно не от холода тело прильнуло под сердце, мгновенно создавая невероятный жар, поднимающийся от живота к легким. Джудит, кажется, даже не дышала, чувствуя себя обнаженной не только телом перед сидящим. Вернее, практически на его коленях, и от этого хватать воздух через сжатые зубы становится не легче. Майлз покорно ждет, пока Джудит сможет довериться ему окончательно, пряча лицо куда-то под шеей в ключицы, и обнимет чуть крепче, отдавая себя полностью. И только после этого репортер позволяет обнять девушку со спины, ласково проведя ладонями по спине и вверх, к дрожащим лопаткам. От этого журналистка дрогнула особенно сильно, буквально вжимаясь всем телом вперед.?— Ай, какие у тебя руки х-холодные!.. — пискнула она испуганно.?— Я молчу про твои волосы, знаешь ли. Несмотря на первичные ощущения, будто на плечо села мокрая лягушка, Майлзу хочется по-глупому улыбаться, чувствуя это робкое доверие. Костер уже разморозил спину, пощипывая содранные раны, но это где-то фоном, в отличии от дышащего тепла на собственных коленях. Джудит же, стыдливо спрятала лицо, пыталась не получать столько удовольствия, не сколько от того, что согревается, а сколько от того, что эту близость она разделяла с репортером, но не выходило. Наверное, это не то, чем должны заниматься приличные девственницы, целовавшиеся всего полтора раза с этим самым репортером. Но даже такой кадр, как Майлз Апшер знает границы дозволенного, поэтому девушка может себе позволить прикрыть глаза и расслабить плечи, что так бережно укрывал собой напарник. А ведь, будь на его месте любой другой, Джудит бы, наверно, предпочла холодную смерть. Да этот же типичный сокурсник?— Эммет Морган, из разряда тех, кем должны интересоваться девочки ее возраста и интересов — вот он уж явно бы не ограничился послушно закрытыми глазами в такой близи от девушки. Набросился бы сразу, убеждая, что это всё необходимо… У Майлза плечи в два раза шире капитана баскетбольной команды, он на голову выше Джудит, и уж точно сильнее чисто по-мужски. Но ему верится целиком и полностью.?— Слушай, прекрати елозить на мне, пожалуйста. Я не настолько праведный. Джудит вспыхнула, замерев.?— П-прости. Они посидели так еще немного, как девушка почувствовала, что парень отнял одну ладонь с ее плеч и зачем-то коснулся поясницы. Стремительно покрываясь мурашками, она не успела подумать чего лишнего, как Майлз хмуро спросил:?— А ты как оказалась внизу??— Что??— На берегу. Тебя столкнули??— Нет,?— тихо ответила журналистка, вновь ощущая совсем мимолетное прикосновение к спине. —?Я спустилась за тобой.?— Там же было высоко. Джудит пожала плечами. Выбора-то не было. Не бежать же одной, бросив репортера.?— У тебя вся спина содрана.?— Да как-то не до этого было. Холод больше чувствуется. Апшер недолго молчал, мрачно глядя на рыжие разводы на своей ладони.?— Поворачивайся,?— вдруг отстранился он, расцепив кольцо рук.?— Зачем? —?на секунду растерялась Палмер, на секунду забывшись, что она топлес, и удивленно поглядев на репортера.?— У тебя камни под кожей, ты что, не чувствуешь? —?поинтересовался он, глядя исключительно в глаза девушке. Джудит дернула руки к груди, вновь покраснев.?— Н-нет, просто всё настолько болит, что… —?невнятно бормотание завершало речь. Она испуганно стрельнула взглядом на Апшера, который снова прикрыл глаза из уважения, и обернулась, садясь спиной к репортеру, между его ног, ощущая себя в разы уязвимие в таком положении. Впрочем, продолжалось это недолго.?— А-яй-яй, больно! —?вскрикнула журналистка, дергаясь, когда парень вытащил впившийся под кожу острый камень. — Больно, блин!?— Эй, потише! —?шикнул Майлз. —?Я всё понимаю, но как можно вогнать в себя четыре осколка и не заметить этого?— вот это я не понимаю! Вторая каменная заноза покинула тело вместе к тихим всхлипом.?— Как ты вообще умудрилась так спуститься в одежде? Ты будто просто легла и скатилась по терке. Джудит промолчала, поморщившись, когда третий осколок покинул ее тело.?— То есть, ты так и сделала? —?уточнил Майлз. Девушка сердито оглянулась через плечо, не переставая обхватывать свои коленки.?— Можно подумать, у меня было время искать тропинки!.. Ай! Майлз вздохнул, еще раз поглядев на исцарапанную спину. Это выглядело кошмарно на девичьем теле, но в душе приятно заурчала мысль, что, не смотря на свою фобию, Джудит, не раздумывая, перешагнула черту страха, боясь за него. А ведь могла сбежать, выйти на дорогу и, поймав попутку, уехать из этого места. Но она осталась, пошла за ним. Не бросила: ни тогда, в больнице, ни в доме у Глик, ни сейчас. Может, ему действительно посчастливилось встретить своего ангела-хранителя? Когда последний каменный осколок упал куда-то на землю, Майлз без спросу обнял Джудит со спины и вновь прижал к своей разгоряченной груди. Девушка как-то вяло дернулась, скорее, чисто на инстинктах, но покорно сдалась, позволив парню накрыть свои прохладные ладони искалеченными пальцами с затянувшимися обрубками. Уязвимость превратилась в доверие. Только крайне обидно, что приходилось делать шаг друг к другу в каком-то вечном хаосе, чувствуя, помимо обжигающего дыхания на шее, отвратненький запах гнилой атмосферы и противно хлюпающую воду в ботинках.?— Майлз,?— вдруг завозилась Джудит.?— М??— Твоя камера. Где она??— Утонула.?— Чт… что? Но это же подарок твоих родителей…?— Это всего лишь старая камера. Ее ценность слишком преувеличена, особенно, по сравнению с твоей жизнью. В голосе Майлза не было сожаления. Когда поток сшиб его в бурлящую реку, он смог уцепиться за какую-то корягу, и практически сразу увидел барахтующуюся Джудит. И тогда как-то не вставало даже вопроса о выборе. Выпустить камеру из ладони и схватить освободившейся рукой напарницу?— приоритет без колебаний.?— Жалко… —?пробормотала журналистка, вздохнув. —?А мне ведь тогда пришлось лезть за ней через трупы между этажей. Линда бы вышвырнула эту камеру в окно. Но этого Апшер вслух не сказал. Зато вспомнил кое-что очень его интересующее.?— Кстати,?— медленно протянул он, и спина девушки, еще секунду назад блаженно нежащаяся на груди репортера, вдруг покрылась мурашками нехорошего предчувствия. —?Ты не хочешь ничего мне рассказать??— Ч-чего??— Ну-у, например некоторые подробности нашего забавного клуба девственников. У Джудит покраснели даже лопатки, и, если бы Майлз крепко не держал ее своими руками, та стопроцентно отскочила бы прочь.?— Я н-не знаю никаких подробностей! —?пискнула журналистка, поражаясь с какой бесстыдной невозмутимостью он поднимает такие темы в просто потрясающе неподходящей ситуации.?— Я вот почему-то не верю,?— прошептал Майлз, до того близко наклонившись, что Джудит затылком чувствовала его горячее дыхание, покрываясь мелкой дрожью.?— Прекрати это делать.?— Делать что? —?словно издеваясь переспросил репортер и вдруг ткнулся носом в шею девушки. Джудит дернулась, но сбежать не вышло бы в любом случае.?— Майлз, ты совсем стыд потерял?!?— То, что я девственник, не говорит о том, что я весь из себя приличный.?— О, я заметила это давным давно,?— язвительно отозвалась журналистка, а сама покрылась уже не просто испариной, а практически дымящейся кожей. —?Апшер, прекращай это немедленно, пока я не пожалела, что поверила тебе!?— Я ничего тебе не делаю.?— Ты очень даже делаешь!?— Я всего лишь прошу ответить мне на вопрос.?— За такие вопросы дают по шее.?— Думаешь?.. —?пробормотал Майлз куда-то под высыхающие волосы напарницы, и вдруг провел носом ей по шее, выводя девушку из душевного равновесия окончательно. Тело дернулось само. Палмер, правда, не думала, что локоть с такой силой дотянется до наглеца, врезаясь тому под ребра, но случилось, что случилось. Апшер сдавленно охнул, согнувшись. И вдруг моментально подался вперед, ухватив Джудит зубами чуть ниже уха.?— Ты что творишь?! —?заверещала вспыхнувшая девушка, начав вырываться.?— Это месть и справедливость.?— Ты меня укусил!?— Ты меня ударила ни за что.?— Ах, ни за что?! Да я тебе сейчас… —?и тут Джудит осеклась, практически слыша эту насмешку затылком.?— Что? Повернешься и ударишь еще раз? —?поинтересовался репортер. —?Ну, давай. Гадская, наглая, самоуверенная, репортерская и еще тысячи других эпитетов в адрес абсолютно отсутствовавшей совести Апшера пронеслись в голове журналистки сошедшим с рельс составом. Разумеется, она не обернется в таком виде.?— В чем проблема ответить на вопрос? Мне просто любопытно.?— Катись ты!.. Майлз еще никогда не видел, чтобы девушки так краснели просто с головы до ног. Любая эмоция?— как на ладони. Забавно до удушающей нежности в собственных руках.?— Мне укусить тебя еще раз, чтобы ты стала сговорчивее? —?это прозвучало слишком близко к коже.?— Ты в конец охренел?! —?заизвивалась с новыми силами журналистка. —?М-майлз, я серьезно, прекращай немедленно!.. мы в чертовом лесу и на нас охотятся какие-то психи!?— То есть, дома ты бы не сопротивлялась??— Прекращай коверкать смысл! Ты прекрасно знаешь, что я имею в… Джудит судорожно выдохнула, давясь своими словами, потому что ощутила, как губы репортера ласково коснулись плеча. А затем еще.?— Хва-хватит…?— Тебе противно? —?хрипло спросил он, дыша в затылок и снова целуя. Джудит зажмурилась, не зная куда деться от стыда, покрывшего кожу мурашками.?— Я всё еще не делаю тебе ничего плохого, — сказал он. Самое ужасное?— он был прав. Прикосновения к шее были еле ощутимые, ласковые, но не провоцирующие, в то время, как руки Апшера не дрогнули не единым мускулом, продолжая укрывать девушку от холода. Джудит ненавидела скорее себя, за то, что всегда так легко сдавалась этому человеку?— воспитания и приличия боролись с ощущениями, сдавая позиции. И обезоруживал даже не приятный ворох мурашек, разошедшийся по всему телу, а то, что в, общем-то, она знала, что парень контролирует себя целиком и полностью. Наверно, это было бессовестно, так пользоваться моментом и слабостью напарницы, но она слишком мило краснела, пытаясь увернуться от не такой уж нежеланной близости, что Апшер не мог держать себя в руках. У них пока не было ничего: ни нормального убежища, ни дома, в котором бы они чувствовали себя в безопасности и уюте. Они бегут по пропасти, не давая сорваться друг другу и, может быть, завтра не наступит. Оптимист рано или поздно становится реалистом. Когда его руки были крепко связаны, и Джудит волокли мимо, там, в амбаре, Майлз вдруг резко осознал, что откладывать на завтра то, что можно было сказать сейчас?— главная ошибка. Стоило понять это еще до того, как они приехали сюда, до того, как Полин Глик щелкнула предохранителем, целя точно в лоб Джудит. Просто принять это оказалось не менее сложно, особенно, столько раз оступившись в своем выборе. Но Джудит тоже права. Из всех мест?— это самое не подходящее.?— Ладно,?— в конце-концов сдался репортер, поняв, что та будет молчать до последнего. —?Но не думай, что мы не вернемся к этому разговору. Пора идти… — он уже хотел отстраниться, как подозрительно поинтересовался: — Ты же не будешь отрабатывать на мне свои коповские приемчики, если я тебя отпущу??— Именно это я и сделаю! —?прошипела журналистка дрожащим голосом.?— Да брось, Джудит… еще скажи, что тебе не нравится. Еще один поцелуй прошелся по позвоночнику иголочками тока. Джудит прерывисто вдохнула, поджав губы.?— Что-что??— Нра… вится,?— со стыдливым шепотом ответила сдавшаяся журналистка, поникнув от собственной беспомощности. Майлз тихо и без издевки рассмеялся, уткнувшись лбом в лохматую макушку притихшей напарницы. Джудит, почувствовав это, едва не всхлипнула, чувствуя что больше не может молчать.?— Я видела тебя,?— вдруг севшим голосом произнесла она. Репортер замер. —?Когда случалась вспышка, в моем кошмаре был ты. Я лежала пациентом в Маунт-Мэссив, скованная смирительной рубашкой, и все были уверены, что я сумасшедшая. И ты тоже… сам сказал мне это… Я понимала, что этого не может быть на самом деле, но… —?Апшер буквально положил голову на плечо девушки, пытаясь расслышать, что она говорит. —?Он был так похож. Одно лицо. И ты… он… он сказал мне, что не будет спасать меня от самой себя. И что я придумала всё от начала до конца. Ты не любил меня, не любишь и никогда… Ее затрясло, пока Майлз шокированно осознавал, что один из худших кошмаров девушки в его руках?— это проснуться в выдумке, где он ее отвергает.?— Глупая ты, а… —?буркнул парень, обнимая Джудит.?— Ты просто этого не видел… —?прошептала она.?— Это всего лишь иллюзия. А вот я сейчас обижусь, если ты будешь принимать меня за такое бесчувственное чудовище.?— В восьмидесяти процентах наших конфликтов ты именно им и являешься,?— непроницаемо ответила Джудит. Майлз клацнул зубами над ее ухом. Журналистка взвилась мгновенно, забывая про видение:?— Вот про это я и говорю! Ты совершенно игнорируешь личное пространство и чужое мнение!?— Ну, насчет мнения я бы поспорил, а вот личное пространство тебе больше ни к чему. О, это чувство убийственного возмущения от безапелляционного тона Апшера?— Джудит буквально покрылась горячим паром, исходящим из собственных ушей, как вдруг соприкосновение на спине пропало. Машинально прикрыв грудь руками, девушка обернулась.?— Одевайся, пора идти. — Словно ничего из ряда вон выходящего не случилось, сказал он.?— Ты,?— проскрипела журналистка, понимая, что пока действительно не оденется, то абсолютно беззащитна. Майлз, подтянув к себе одно колено, придвинулся спиной ближе к костру, вбирая последние минуты пламени. Его карие глаза зачарованно блестели, а лисья ухмылка не сходила с уст. Палмер не знала, что ей хотелось сильнее: всё же стукнуть или поцеловать этого беса.?— Стало теплее? —?насмешливо поинтересовался репортер, глядя на Джудит снизу вверх. И даже измазанное, бледное и с брызгами крови на разбитой голове, его обаяние обездвиживало на месте. Палмер только и приоткрыла рот раза три, сжимая и разжимая руку в каких-то странных жестах, думая, что же такого ответить, но потом просто плюнула, подхватив свою одежду. Против таких красивых и наглых ублюдков спорить бесполезно. Кто, как ни она, это выяснила уже давно. Ведь этот паршивец снова был прав: даже несмотря на мокрую одежду, облепившую тело, Джудит больше не чувствовала холода — лишь сжигающий жар под самой кожей. Такой способ согреться оказался и в правду действенным.