Часть 2. Глава 15. Тяжесть лжи и правды (1/1)

Путь до главной дороги прошел, как в тумане. Шатаясь пьяной походкой, Джудит брела вдоль обочины, сгорбив плечи, не глядя по сторонам и сжав в руке последнее, что оставил после себя Майлз Апшер, так жестоко вывернув ее сердце наизнанку напоследок. Палмер перебирала стертые ноющие ноги на чистом автопилоте, совсем не задумываясь о том, что находится одна посреди дикого леса. Конечно, по сравнению с разумными и не очень призрачными психами в замкнутом темном пространстве, лес сейчас казался чуть ли не волшебным уголком с феями…Через пару часов журналистка услышала шум машины и впервые вскинула голову, сосредотачивая заплывающий взор. Деревья значительно расступились, а виднеющееся за ними поле и широкая полоса асфальта показались миражем. Джудит стянула рюкзак, бережно упрятав в него блокнот и зашарила по карманам. В кошельке обнаружилось всего десять долларов и ни цента больше. Вздохнув, девушка, как могла, вытерла лицо изнанкой ветровки и так же засунула ее в рюкзак, потому что засохшие разводы крови ну никак не походили на грязь. Приведя себя в относительный порядок, журналистка ступила на проезжую часть.Еще через почти сорок минут Палмер едва не упала прямо в траву, чтобы банально поспать. Ни одна проезжающая мимо машина в сторону Сиэтла не решалась подобрать подозрительную грязную девицу, шагающую по пустынной трассе столь ранним утром, да еще и из гор, в которой располагалась бывшая психбольница. У Джудит рука затекла голосовать, пытаясь достучаться до черствых водителей, она чуть ли не бросалась под колеса, но все без толку. Неужели придется идти пешком до города? Усталость слипала веки, голодный желудок жался к позвоночнику. Сникнув окончательно, Палмер сдалась и зашаркала заляпанными кроссовками вперед, готовая упасть после каждого шага.Вскоре рядом зашуршали шины.—?Девушка, с вами все в порядке?Журналистка настолько ушла с себя, что еще прошла немного вперед и только потом резко обернулась, не веря в удачу. Старый фордик дурацкого зеленого цвета, весь в проплешинах ржавчины показался ей самой уютной каретой на свете. Опустив боковое стекло, из окошка высунулся пожилой водитель в фуражке?— типичный американский фермер.Палмер подскочила к машине слишком резко.—?Не подбросите меня до Сиэтла, если вам по пути? Пожалуйста! —?взмолилась она сухим хриплым голосом. И жалко добавила:?— Только у меня всего десять долларов…Дедок окинул ее оценивающим взглядом, изогнув бровь на чудной внешний вид, но помедлив, кивнул в знак согласия.?—?Спасибо! —?едва заревев от счастья, выдохнула журналистка. Обогнув фордик, девушка незамедлительно запрыгнула в салон на заднее сиденье рядом с кучей коробок. Чихнув выхлопными газами, машина не спеша поползла вперед. Джудит, не веря в счастье присесть и просто закрыть глаза, ни о чем не думая, откинулась на кресле. Спасибо старику, что не стал лезть с лишними вопросами и молча двинулся в путь, хотя поначалу то и дело поглядывал на Палмер через зеркало заднего вида. Не ей его винить. Будь она сама за рулем?— вряд ли бы рискнула подобрать такого странного пассажира. Очень хотелось спать, но позволить себе это?— никак нельзя. Доброта добротой, а вот историй, когда девушек, путешествующих автостопом, увозили непонятно куда, Джудит знала немало. Засыпать в чужой машине очень неосмотрительно. Попасться в лапы живого маньяка после пережитого было бы крайне обидно. Протерев слипающиеся ресницы, Палмер стянула рюкзак и вынула на свет блокнотик репортера. Единственное, чем можно было себя занять?— тупое наблюдение за дорогой, проплывающей мимо окон, убаюкивало. Книжечка была небольшой, с тонким коричневым переплетом на поржавелых пружинах. Помятая и старая, с несколькими выцветшими страницами, она, слово напоминание о том, что произошедшее действительно было явью, бесцветно взирала на Джудит, с трепетом раскрывшую первые записи. Майлз просил не читать, но сохранить. Однако любопытство взяло верх, да и открыто Апшер вроде не запрещал… Первые страницы хранили в себе отрывистые росчерки, вроде: ?Бритстоу-стрит, ресторан Камилия, 18:00?, ?позвонить Джо, принтер?, ?интервью с Мелани в 14:30?, ?хлеб, салат, курица, кофе, соль, корм для дурацких рыбок, яйца?, и подобные записки обычного человека, сделанные, чтобы не загружать память лишними вопросами.На следующих двух страницах было два выгоревших пятна, подозрительно напоминающих капли крови, еще одна вырвана под углом. Пятна заставили Джудит судорожно вцепиться в блокнотик, заворожено скользя глазами по красивому, но торопливому почерку. Верхние строки оказались размыты этой же жидкостью, но вторая половина хранила в себе уже знакомые и вполне читаемые слова:…дования Меркоф?, скрывающейся под личиной благотворительной организации. Сотовый резко перестал ловить сеть примерно в миле отсюда. Похоже на глушилку. Едва ли сигнал пропал сам по себе. Корпорация ?Меркоф? издавна наживается на филантропии. Но на американской земле?— никогда. То, что они здесь пытаются найти, должно быть очень важным. Может, хоть теперь получится вывести их на чистую водуЗначит, этот блокнот хранит в себе то, что пережил Майлз Апшер в ту ночь, когда навеки остался призраком Маунт-Мэссив. Его последние слова, мысли, эмоции и открытия. Затаив дыхание, Палмер перелистнула. Почерк на этой странице разительно отличался?— строки скакали неровно поверх разлиновки, покрываясь прыжками, как диаграмма сердца, словно пишущий их делал это на ходу, или же пальцы его сильно дрожали.Я внутри. Повсюду трупы. Кровь. Ожоги. С потолка свисают мертвые ученые. Головы в ряд, словно бутылки в баре. Судя по бэйджам, все из исследовательского отдела ?Меркоф?. Подставная шарашка ?Меркоф?, помогавшая им зарабатывать, якобы, на благотворительных проектах. Пусть третий мир подыхает, лишь бы еще пару миллиардов отхватить.Интересно, как они собирались выкачивать деньги из этой дыры, полной психов?А этот оперативник? Они же его, как свинью, на вертел насадили. Велел мне убираться нахрен отсюда и кони двинул. Жаль, я его не слышал, пока еще мог выйти тем же путем, по которому пришел.Выгляжу, как будто вырвался из самого ада: пара сломанных ребер, вытаскиваю осколки стекла из собственного скальпа… Меня едва не прикончил какой-то великан, изуродованный, как будто кто-то прошелся по его голове теркой для сыра. Он швырнул меня в стену с такой силой, что я потерял сознание.Прихожу в себя?— какой-то опухший старикан с лицом спившегося растлителя малолетних, в самопальном наряде священника, называет меня своим апостолом. Ну, на это я не подписывался.Повсюду кровавые письмена. Не могу избавиться от ощущения, что их корябает этот ?священник?, ради моего же блага.Овощи сидят кучкой и пялятся в пустой экран. Выглядят как пациенты. Они пережили то, что здесь произошло, но похоже, на чердаке у них совсем пустоНесколько испорченных страниц дают ненадолго прийти в себя. А потом новые откровения еще живого Майлза Апшера, попавшего в ловушку собственных амбициозных замашек репортера. Некоторые строки выцвели или оказались смазаны. Такое чувство, что она сунула нос во что-то не только личное, но еще очень страшное, отвратительное, во что-то, куда не стоило… Но Джудит не может остановиться, зрачки сами летают по прыгающим строкам.Верзила выслеживает меня. Нашел досье Криса Уокера, в прошлом военного полицейского. Несколько боевых заданий в Афганистане. Вся эта кровища здесь?— во многом дело его рук. Впрочем…мертвое тело на дне шахты лифта. Кругом еда. Забаррикадировался в безопасном месте, где никто до него не доберется. Не сработалоХуже запаха и представить себе невозможно. Сотни тел набиты битком в комнату, кругом тысячи мух. Это… тором говорил Священник?…не могу отделаться от Кр…Чем сильнее я пытаюсь сбежать, тем глубже вязну в этом проклятом месте. Затягивает, как трясина. Они пытали людей в подвале. Пытали упорядоченно, методично. На стене написано: ?Сначала пальцы. Потом яйца. Затем язык?. Кто-то давал инструкции, руководил этими пытками.Повсюду царит слово ?Вальридер?. Так назывался э.......циенты говорят о Вальридере как о чем-то реально существующем, вроде демона или духа. Нечто, найденное в горах… Я бы списал это на шизофрению, но я же с… видел нечто! Может быть, какой-то сбой в камере… или само место подбирает ко мне ключики?Пациенты знают, что доктор Вернике мертв. Один даже спросил меня: ?А что за опыты мертвый доктор ставил на живых людях?? Что же такое ?Проект Вальридер??Джудит ненадолго оторвалась от чтения. Бродя по лабиринтам Маунт-Мэссив, она сначала не обратила внимание, но вдруг вспомнила, что это слово то и дело встречалось ей на пути. Накорябанное на стенах, выведенное этой странной краской или выжженное спичками. ?Вальридер?. Что это? Имя? Проект? Место? Название операции? Кажется, подобное название она слышала уже не раз.Кинув небрежный взгляд на проплывающие за окном поля, Палмер вновь уткнулась к текст.К черту это место! Серьезно, к черту! Смерть уже далеко не возглавляет список всего плохого, что здесь может со мной случитьсяСвященник, отец Мартин, притащил меня сюда показать кое-что. Думает, я стану свидетелем той ерунды, которую он мне впаривает. Все здесь пошло не так из-за доктора Вернике. Вот только он умер лет десять назад. ?Покойся с миром?,?— гласит кровавая над… И вновь несколько выдранных страниц, а следующие просто залиты темно-багровыми пятнами, покрывая белизну бумаги ужасным цветом. Джудит читает и на глаза наплывает мутная пленка. Словно она оказалась на месте Майлза, вновь переживая весь ужас, с которым столкнулся репортер, оставшись абсолютно один в этом Аду. Становится дурно, хочется отшвырнуть подальше этот грязный блокнот, но руки наоборот вцепляется в него еще сильнее. Трагер. Больной ублюдок отрезал мне пальцы! Он пытал и калечил пациентов десятками! Я видел, как он взял и убил одного и ничего не могу с этим сделать!Разговаривает как белый воротничок?— эдакий мудак из высшей школы бизнеса, с набором клюшек для гольфа в багажнике его ?Ауди?. Я бы поспорил на оставшиеся пальцы, что он был заправилой в ?Меркоф? пока его не коснулось то, что здесь произошло.Хочу отсюда выбраться. Хочу обратно свои пальцы. Хочу, чтобы Трагер сдох.Голос словно принадлежит анемичному брату доктора Стрейнджлава. Аудиозаписи двадцать пять лет; на плёнке интервью с доктором Вернике. Речь идет о Лос-Аламосе, что подразумевает правительственный проект. Вернике говорит о спонтанных кровотечениях, опухолях, психосоматических реакциях душевнобольных. Ходит по грани, что отделяет науку от нацистского мистицизма. ?Только пациенты, пережившие достаточно ужаса, оказались способны активировать кондиционирование.? Морфогенетическое кондиционирование. Вот фильм, который они крутят. Это поселилось у меня в голове, как навязчивая мелодия.Я моргаю и вижу тест Роршаха. Пятна похожи на роящихся насекомых и воспаленные раны. Пациенты верят, что кондиционирование позволяет заклинать Вальридера. Я слышу это жужжание в собственных костяхЯ это уже говорил, но: к чертям это место! У меня ещё осталось несколько пальцев!Знакомый почерк. Отец Мартин убил здесь кого-то. ?Ложь?, о которой он твердит?— досье, пропавшие из этих ящиков? Записи? Факты? Они похожи на материалы правительственного агентства. Тридцатилетней давности или старше. Вспоминается МК-Ультра, ЦРУ. Назойливое жужжание не исчезает.Я здесь не единственная жертва. Никоим образом. Видел человека, который предпочел сгореть заживо попробуйте представить себе худшую смерть!.. лишь бы не оставаться в этом месте.Морфогенетическое кондиционирование? Несколько математических строк. Алгоритм. Перепрограммирует нас, превращая в фабрику ночных кошмаров. Несколько чисел мелом на доске. Дайте мне ножовку и оставьте наедине с телом доктора Вернике. На пару часов. Я ему кое-что задолжал.Опять одни помехи. Пациент склонился к молитве. Может, купился на пропаганду отца Мартина. Может, слышит тоже самое, что и я, только отчетливее. Может быть, это его собственный способ сбежать отсюда. Священник назвал это Евангелием Песка.Чёрт, чёрт, чёрт. Чёрт. Прочитав на одном дыхании последние кривые ругательства, Джудит с трепетом перелистнула оставшиеся целые страницы, наблюдая за чужим сумасшествием. Откуда ты знаешь, что ты не пациент, да? После пережитого Майлз Апшер действительно стал болен. Вода пахнет кровью, я чувствую этот запах. Как вкус монетки во рту, в детстве. В шепоте все больше смысла. Ловлю помехи. Это словно чесоткаСпаси меня, Господи! Кажется, я видел ВальридераНашёл мой труп? Никому не доверяй. Расскажи всем. Да знаю я, знаю: все психи так говорят. Но я-то в здравом уме, насколько это вообще в таком мире возможно. С полной камерой доказательств! Это даже не проповедь? просто насмешка над здравым смыслом. Пусть весь мир знает, что всё это вина ?Меркоф?. И похороните этих ублюдков рядом с моим изувеченным трупом!Не могу поверить, что отец Мартин переплюнул самого Иисуса в игре, чья смерть будет паршивей. Не думаю, что буду скучать по нему. Путь наружу. Если он не врал, теперь я знаю, как отсюда выбраться. Я вообще теперь много чего знаю. Он хотел, чтобы я продолжал его проповедь. Да легко! Меня услышит весь мир…Пребывая в прострации от полученной информации, Джудит зачарованно опустила блокнот на колени. Остальные страницы были либо вырваны, либо размыты настолько, что не разобрать и слова.Зеленый фордик въехал в город.*** Десятки изумленных взглядов прохожих, пока Джудит, пряча лицо, почти бежала до своей съемной квартиры, и вот уже к двенадцати часам по полудню она стоит на пороге своей обители и не верит в происходящее. Она действительно вернулась. Живая. Со всем конечностями. Толкнув дверь, журналистка вступает в скромную тесную прихожую и едва не валится с ног прямо в коридоре. Чистый пол, одежда на вешалках, босоножки на подставке… как будто нарисованные. Слишком яркие, слишком новые, слишком цветные. Словно дешевая подделка.Испорченные рваные вещи с остатками ужаса Маунт-Мэссив и кровью?— сразу летят в мусорное ведро. Чуть теплая вода почти обжигает, Джудит не смотрит на себя в зеркало, пока переступает бок ванной. Грязь, щепки и кусочки серой штукатурки реками стекают в сливное отверстие черно-коричневым потоком. Палмер прикрывает глаза, позволяя себе расслабиться впервые за сутки.Всего сутки. Почти день. Одна единственная ночь выжгла и выжила из нее абсолютно всё.Содранные костяшки пальцев пощипывает, и только поэтому происходящее не кажется счастливым сном. Джудит выливает на себя почти весь флакон геля для душа и яростно натирает кожу до покраснения, утопая в пене. Ей это необходимо. Стереть с себя всё то, что въелось глубоко внутрь. Она знала?— это не поможет, но продолжала с остервенением царапать себя вехоткой.Через час безумного принятия ванны и очищения, Джудит наведалась на маленькую кухоньку с покосившимся холодильником и столиком метр на метр. Ревизия продуктов обнаружила пол багета, упаковку сарделек и кетчуп?— единственное, что можно было съесть не готовя. На кулинарные изыски никаких сил. Жадно умяв несколько бутербродов и осушив два стакана чая, Палмер добралась до кровати и рухнула ничком, мгновенно засыпая.Сон был долгим, но беспокойным, Джудит вертелась по кровати, метаясь во сне, разумом по прежнему оставаясь запертой в проклятой заброшенной лечебнице, в которой за ней по пятам неслись кровожадные призраки пациентов. Журналистка вскочила посреди ночи, с жуткой головной болью и появившейся фобией?— боязнью темноты. Простынь скомкана, одеяло на полу. Судорожно нащупав светильник, девушка затравленно бросила взгляд на каждый угол, когда вспыхнул свет. И только валяющемся рядом в рюкзачке изжеванный блокнот говорит Джудит, что это реальность.Она не сумасшедшая. Она живая. Она выбралась. Она в безопасности.Хочется в это верить.Уснуть больше не получается, хотя голова трещит изнутри?— возможно, легкое сотрясение журналистка все же получила, свалившись в пролом между этажами. Это не так страшно, как то, что могло с ней статься, и все же спать она больше не решается. За окном слишком темно. Джудит не верит теням. Палмер включает каждую лампу в своей маленькой съемной квартирке, и впервые так сильно жалеет, что сбежала от родителей. У нее нет никого, кто мог бы утешить, обнять, сказать, что все позади… Да даже аквариумной рыбки. Тишина режет виски. Джудит метается между комнат, напевая под нос песни, которые знает наизусть, и принимается за уборку, хотя прибирать в своих скудных пожитках и так нечего. Просто необходимо себя чем-то занять?— сидеть на месте и ждать, пока навязчивая бесшумность подкрадется к точке безумия?— невыносимо.К пяти утра начинает светать и Джудит немного успокаивается.К восьми девушка не слушающимися пальцами пытается подкрасить ресницы, и с нарастающей паникой думает, как вести себя дальше. Что говорить, как держать лицо, как вообще сделать вид, что ничего не произошло?! Едва она прикрывает веки?— перед глазами вспыхивают мрачные картины, на которых мертвые друзья с укором провожают ее пустыми глазницами. Хочется запереться изнутри, отключить телефон и больше никогда и никуда не выходить, но Палмер понимает?— это не дело. Она первая подозреваемая. Не в ее положении скрываться. Она выбралась не для того, чтобы разрушить все сейчас. Она должна закопать жестокую правду. Но Джудит обязательно придумает, как по-человечески похоронить тех, кто остался в Маунт-Мэссив. Дорога до офиса ?Время правды? занимает меньше сорока минут. Все это время Джудит нарочито медленно вышагивает знакомыми путями, смотря на окружающий ее мир, как через толстое стекло: вокруг городская суета, машины, звуки. На душе пусто. На плечах тяжесть. Она все еще не представляет, как солгать всем. Первой на нее накидывается Гринвич. Тряся подбородками, Сара требует отчет, который Джудит должна была сдать еще вчера. Палмер бледно растягивает лицо в извиняющейся улыбке, сцепив дрожащие пальцы на сумочке, и заверяет, что все сделает к вечеру. Глава светской хроники обливает ее нелестными эпитетами, но удаляется к себе, проглотив подачку. Джудит еле волочит ноги в свой кабинет и не слушающимися руками еле-еле отпирает дверь. В кабинете ничего не изменилось с ее ухода. Разумеется, прошло всего два дня. Палмер несколько раз проводит ладонями по столу и стенам, по жухлым листьям брошенного цветка, по краю монитора, до сих пор не чувствуя, что вернулась в нормальную жизнь. Сосредоточится на отчете получается с максимальным трудом, но выхода нет. Всё и так висит на жалком волоске. В обед ее вызывает директор и начинается первая пытка.?— Мисс Палмер, по какой причине вы вчера не вышли на работу??— Прошу прощения, мистер Мэтьюз, у меня были проблемы со здоровьем. Я выполню всю работу, которую пропустила. В ближайшие сроки.?— Не сомневаюсь, в вашем положении это очень неосмотрительно. Кроме того вы не соизволили предупредить о своем отсутствии, что сорвало запланированное интервью мистера Паттерсона, он был очень недоволен. Джудит зажмурилась, мысленно застонав. Она совсем забыла свое расписание и потерялась во времени. Сердце нещадно колотилось. Девушке казалось, что слово ?ЛОЖЬ? крупными буквами всплывает у нее на лице, но выхода нет. Это отвратительно, предательски и мерзко, но у нее просто нет шанса придумать что-то еще. Потому что если она сейчас потеряет работу, то просто сдохнет от голода в ближайшие дни.?— Я… я просила Элли Маккин передать Перси, что буду отсутствовать,?— дрожащим голосом, почти прошептала Джудит, стараясь не утыкаться взглядом в колени.?— Кстати про Маккин,?— откинулся на кресле Алан. —?Где она? Их вечная троица тоже не вышла на работу ни сегодня, ни вчера. Ньюджент предупреждал меня, что вы вчетвером отправитесь на прибыльное дело, но подробности умолчал. Куда вы ездили, мисс Палмер? В глазах защипало, не реветь получалось с трудом. Журналистка до крови укусила себя за внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать лицо.?— Не знаю, мистер Мэтьюз. Стивен сказал это секрет и мы должны были выехать восемнадцатого рано утром, но ночью мне стало плохо и я отзвонилась Элли, что не поеду. Потом они стали недоступны. Я… —?Джудит облизала резко высохшие губы. —?… пыталась дозвониться, но все их телефоны выключены. Мужчина тяжело уставился на старательно отводящую глаза Джудит. Если он и чему-то не поверил, то виду не подал. К счастью. Потому что лгать еще девушка была не в состоянии. Выставив Джудит предупреждение, директор отпустил ее восвояси, а Палмер только и смогла дойти до своей каморки, чтобы запереться изнутри и скукожиться в компьютерном кресле, давясь беззвучными слезами. Никто не должен знать. Никто не сможет поддержать. Никто не спасет от самой себя. Это будет гнить в ее сердце вечно.*** Следующие дни прошли, как в мутной дымке?— сверхурочная работа, так, чтобы по приходу домой не было сил даже думать о чем-то, быстрый ужин и спать. Да только все равно Джудит потеряла спокойный сон. Даже не выключая больше свет в комнате, она несколько раз за ночь вскакивала на месте, а у изголовья ее кровати молча стояли Стивен, Элли и Итан. Обезглавленный Кингстон, распятая Маккин с гвоздями из пустых глазниц и бритоголовый Ньюджент в смирительной рубашке. Они никогда ничего не говорили. Появлялись молча и пялились на Джудит, пока она умирала от страха под одеялом, слушая сводящие с ума звуки капающей крови. Кап-кап-кап…Настойчиво, не прерывно, вязко растягиваясь и ударяясь о пол алыми брызгами. Невыносимо жутко, оставляя все меньше нервов и сил, чтобы жить дальше. Призраки исчезали только с рассветом. Относительный сон начинался в это же время. Счетчик за электричество удвоился, денег на еду оставалось все меньше, а временная работа теперь действительно могла оказаться временной. Синяки под глазами набирали цвета, не помогал даже тональный крем и слой пудры. Джудит осунулась и похудела. Офис перешёптывался, поглядывая на нее. Сама же контора стояла на ушах. Когда пропавшие не объявились ни через три дня, ни через пять, а в редакцию газету посыпались звонки родственников погибших, начался настоящий кошмар. Джудит спасло только то, что она действительно выглядела больной: бледная, с залегшими под глазами мешками и морщинами, переставшая покидать свой кабинет и редко вступающая в лишние беседы с коллегами?— она отталкивала любопытных со своими расспросами один видом. Через неделю после возвращения, в отдел нагрянул детектив из отдела поиска пропавших. Джудит пол дня просидела, как на битом стекле?— ерзая, чувствуя витающий в воздухе запах лжи, сдерживая лицевые мышцы до нервного тика. Десятки раз повторяла свою выдуманную легенду для идеального алиби и каждый раз ей казалось, что не замеченная ею огромная брешь даст лазейку полиции.?— Когда вы в последний раз общались с пропавшими??— Вечером семнадцатого.?— Точное время??— Примерно к десяти.?— Могу я проверить ваш журнал звонков??— Да, конечно. Сдерживать трясущиеся руки?— уже как отдельный вид самообладания. Пока мужчина просматривает ее контакты, журналистка делает вид, что крайне желает содействовать во благо закона. Джудит несказанно везет, что в тот вечер она действительно звонила Элли. И что после возвращения принудила себя несколько раз набрать номера погибших?— сразу же сбрасывая, боясь, что кто-то, на том конце связи, сможет ей ответить. Теперь это не казалось фантастикой.?— Кто-то из них выходил с вами на связь после поездки??— Нет.?— И вы не в курсе куда они отправились? ?Да. Скажи да, черт тебя подери. Их обезображенные трупы гниют уже неделю, а ты все еще не сделала ничего для предотвращения этого!??— Нет, мистер Орсон. ?Трусиха?. Детектив сделал несколько пометок в бумагах и поднялся с места.?— Что ж, спасибо за сотрудничество, мисс Палмер. Если что-то выяснится?— звоните сразу нам,?— детектив протянул журналистке визитку.?— Да, конечно.?— Всего доброго. Джудит медленно положила визитку на стол. Она не стала даже читать ее содержимое. Она знала, что никогда не позвонит по этому номеру. Потому что уже поздно. В обед девушка плетется в знакомую закусочную на автопилоте?— навалившаяся сверхурочная, постоянные допросы и бессонница настолько выматывают, что Палмер по привычке садится за излюбленный их старой компанией столик, и только после того, как ей уже принесли заказ, замечает это: пустоту вокруг себя. Ни рядом, ни напротив никто не сидит. За ее столиком безлюдно и тихо. Джудит давится заказом. Кусок в горло не лезет. А надо. Ведь, возможно, это последняя нормальная еда, потому что завтра она узнает продлили ли ее контракт. В связи с последними событиями, Палмер потеряла всякий оптимизм. Выгорела окончательно. С трудом упихав в себя жалкий ланч, журналистка спешит обратно в офис. Подходя к кабинету, Джудит недоумевающе замечает чуть приоткрытую дверь. Но едва девушка толкает дверь, как собственная сумочка выпадает из рук. За столом, спиной к ней сидит человек. Не узнать эту простреленную и измазанную куртку также невозможно, как ходить по воде. Кровь застывает в жилах. Звук шмякнувшейся сумки не перекрывает даже гул офиса за спиной. Джудит так и застыла в дверях, шокировано глядя перед собой. Человек чуть поворачивает голову.?— Эй, Палмер, тебя миссис Гринвич вызывает,?— громко гаркнули за плечом. Едва не вскрикнув, Джудит резко оборачивается, не успев прикрыть дверь и сталкивается со скучающей физиономией Митча?— секретаря Сары. Убедившись, что его услышали, парень шаркающей походкой удалился к себе, совершенно не обратив внимания на постороннего. Джудит судорожно оглядывается обратно на кабинет, но за ее столом никого нет. Это что, галлюцинации? Он сказал, что не может покинуть территорию лечебницы. Он не стал бы лгать, верно? Или… Нет. Не может быть. Точно показалось. Проморгавшись и убедившись, что Майлз Апшер ей только привиделся, Джудит поплелась в кабинет конторского чудовища.*** Скрипнул замок и звякнули ключики, девушка толкнула дверь своей съемной квартирки, сразу же нащупывая выключатель. Голова привычно гудела, ожидание своей участи внезапно сменилось апатией. Может быть хоть сегодня ей удастся заснуть без кошмаров. Снотворное в кармане пальто?— крайняя мера, к которой очень не хотелось бы прибегать. Джудит скинула каблуки потертых туфель, проходя в комнату. Одновременно с тем, как зажигается свет, журналистка понимает, что она не одна в квартире. Это чувствуется каким-то нутром и страшным давлением. Палмер резко застывает на месте, обездвиженная паникой. Грабитель?.. Легкие шаги за спиной заставляют девушку побелеть от страха. А потом до боли знакомый бархатистый голос усмехается за спиной:?— Я так и знал, что ты это прочтешь. Джудит обернулась настолько быстро, что шея хрустнула. Позади, всего в метре?— протяни руку и потрогай, стоял Майлз Апшер в клубах черного дыма и улыбался. Искорки в карих глазах простреливали почти демоническим золотым огнем. Он здесь. Призрак мертвого репортера в ее квартире. Не настоящий. Как-будто вырезанный, прифотошопленный неумелым редактором. Но только не настоящий. Джудит нервно дернула губой и зачем-то действительно протянула руку к его груди, тыкая пальцем в репортера. Тот не исчез.?— Я спятила,?— убежденно кивнула сама себе девушка. И со спокойной совестью позволила себе свалиться в обморок. Последнее, что она видела?— как удивленно вытянулось лицо Апшера и он дернулся к ней, а потом?— ничего.