When I watch the world burn all I think about is you - часть девятая (1/1)
Стаявший снег так развозит дороги, что добраться до города - целое приключение. Фон Ким чудовищно устает к тому моменту, когда, наконец, достигает собственного особняка. Желание одно - упасть на постель и проспать сутки, но в дверях дома он сталкивается с растрёпанным перепуганным Чимином, который выдыхает:- Он его убьёт! Папенька, он его убьёт!Кто и кого, по сути, не так важно - не так уж много вариантов, чтобы гадать, и все плохие. Сокджин дает себе три секунды на мучительный стон и растирание висков в предвкушении очередной мигрени, командует коротко:- Едем, по дороге расскажешь. Киддовский сволочь. Это, конечно, не новость, но неприятно, что сволочь в сторону их семьи. Чимин коротко рассказывает об ухаживаниях князя, о том, как поругался с Чонским (без подробностей) и с горяча и с дуру решил, что жаркий роман с Киддовским - лучший выход.Киддовский ситуацией воспользовался, не лучшим образом, ясное дело.- У меня... - Чимин морщится, - истерика сегодня была. Сам не знаю, что на меня нашло. Вернулся домой после обеда уже сильно, Тэха спросил, где меня черти носили всю ночь, ну я и... спустил пар. Мы крепко поругались. А потом мне стало страшно, что если я... - он смущается ужасно, - понесу ребёнка? Как Тэха услышал, что я провёл ночь с князем... - Чимин стонет жалобно и закрывает лицо руками, - он убьёт его.- Киддовский воевал, - флегматично замечает фон Ким, поправляя перчатки, - прошёл через такую резню, что поручику твоему и не снилось. Они с твоим отцом вместе проходили, я наслышан. Он может Тэхе шею свернуть и не поморщиться, - фон Ким вздыхает, - какой же глупый мальчишка.На Чимина смотреть страшно - настолько лицо бледное, и фон Ким сдается, говорит мягче:- Не будет Киддовский ничего делать, чай ему-то давно за восемнадцать, и он вовсе не дурак. И возьми себя в руки, ты не сделал ничего плохого. Глуповато вышло, конечно, да и с темпераментом надо что-то делать и тебе, и брату твоему. Но - ничего плохого ты не сделал.Чимин, против ожиданий - не разбивается в слёзы, кивает, выпрямляя спину, чуть хмурится. Берёт себя в руки. Славный. Фон Ким тянется к его голове и треплет по волосам.- Всё будет хорошо. Сам же Сокджин злится на Тэхёна гораздо больше, чем следовало. Откровенно говоря - ледяная ярость стынет в жилах, и всего что и хочется - доехать до Киддовского, да как следует отхлестать мальчишку по щекам. Этому его фон Ким не учил, да что уж там - учил вовсе не этому, прямо протвоположному. Какое разочарование.Из экипажа он выпархивает словно его пружиной отталкивает. Взбегает вверх по ступенькам княжеского особняка, дверной ручкой бухает так, будто обломать собрался, и на растерянное лакейское приветствие рявкает:- С дороги, - так, что слуга и правда шарахается, хотя дом Киддовских всегда славился максимально жесткой муштрой.Гул голосов доносится откуда-то слева, и Сокджин узнает оба.- Добрый вечер, господа. Князь, прошу меня простить за то, что без приглашения, да и за истоптанный ковёр. Думаю, вы понимаете, что я спешил.На Тэхёна, сжимающего ворот халата Киддовского, фон Ким даже не смотрит.- Сокджин Юрьевич, какой сюрприз, - Киддовский ухмыляется.- Надеюсь, приятный, - фон Ким стаскивает перчатки, - позволите мне присесть? У меня был чертовски длинный день, ноги еле держат.- Безусловно, Сокджин Юрьевич, присаживайтесь, я прикажу подать чая, если ваш обворожительный пасынок соизволит меня отпустить.- Тэха, - мягко зовёт фон Ким, - пошёл вон.И всё ещё не смотрит, улыбается князю. Тэхёна хочется наказать, как можно более жестоко наказать. Он не слушается, не двигается, дышит надсадно, фон Ким чувствует на себе его взгляд, пока сбрасывает шубу. На Сокджине мятый дорожный костюм, волосы растрепаны, и он уверен, что выглядит ужасно, ему даже забавно, что он при этом находится в одной комнате сразу с двумя мужчинами, делавшими ему предложение.- Тэха, - повторяет он всё так же мягко, - если ты сию минуту не уберешься отсюда, ты больше никогда, то есть - вообще никогда...Договорить угрозу Тэхён ему не дает, разжимает пальцы, отступает от Киддовского, опаляет князя яростным взглядом.- Сокджин Юрьевич...- Вон, - отрезает фон Ким.На этот раз Тэхён слушается, проходит мимо него деревянно, пытается пальцами мазнуть по руке, но Сокджин под предлогом поддернуть рукав руку отводит.- Чаю? - Киддовский усмехается.- Буду признателен, - Сокджин наконец-то опускается на кушетку. Пока слуги готовят чай, они молчат: Киддовский опускается в кресло у камина, разглядывает фон Кима с весёлым интересом, Сокджин смотрит в ответ бесстрастно, каждой клеткой тела чувствуя, как же чудовищно устал и как же сейчас будет неприятно, сложно и совсем не весело.Вкуса чая он не чувствует.- Сокджин Юрьевич, должен ли я объяснять, в какой ситуации теперь вы и ваши дети находитесь?- Кажется, вы говорили, что не любите ходить вокруг да около?Кидовский кивает:- Ну чтож, если вы настаиваете, - он вздыхает, словно нехотя, - я всё ещё хочу вас себе. Мужем, партнером. И, в случае вашего согласия, готов закрыть глаза на это досадное недоразумение с Тэхёном Сергеевичем.Фон Ким улыбается и подбадривает:- А в противном случае?- В противном случае Тэхёна Сергеевича ждёт ссылка в Сибирь, Чимина Сергеевича позор, а вас - крушение всех дел и связей. Думаю, вы прекрасно представляете, насколько это просто для меня.Улыбка Фон Кима становится совсем нежной:- Хёсан Джинович, у меня для вас есть чудная история из прошлого моей семьи. Думаю, в юности вы встречались с моей бабушкой, фрау Хи?- Допустим, - князь смотрит на него с таким вежливым сочувственным вниманием, как кот на мышь, которой, конечно, уже не жить, но бог с ней, пусть потрепыхается, забавная.- Её матушку родители по юности выдали замуж за барона, редкостную свинью, хотя сравнение будет оскорблением для свиней. Брак продлился год. Потом барон трагически погиб, оставив молодой баронессе всё своё состояние.- Вы мне, никак, угрожаете, Сокджин Юрьевич?- Что вы, Хёсан Джинович. Просто считаю, что если уж вы решили связать свою судьбу с семейным древом фон Кимов, то должны знать о его корнях, - Сокджин усмехается, - хотя, если мы говорим на чистоту, я буду совсем непротив овдоветь повторно и приумножить свои капиталы.Киддовский смеётся.- И что ваша пробабка, вышла сухой из воды? Даже никто слова не сказал?- Сказали, - Сокджин невозмутимо отпивает из своей чашки, - более чем сказали. Но правильным будет спросить - пожалела ли она хоть на секунду?- И как, пожалела?- Нет, - Сокджин пожимает плечами, - мне кажется, это семейная черта - никогда не жалеть о содеяном. Да и... знаете, Хёсан Джинович, мы, фон Кимы, так страшно не любим, когда нас принуждают, я думаю, будь у неё шанс обставить скоропостижную кончину барона на бис - она бы и третий раз...- Что же это получается, Сокджин Юрьевич, получив вас, я потеряю больше?- Знаете, князь, всё-таки приятно иметь дело с деловым человеком, - Сокджин опускает свою чашку на поднос.- Это пока, - Киддовский зеркалит его движение.- Что же, тогда не буду злоупотреблять вашим гостеприимством, пока всё ещё приятно, - Сокджин коротко кивает, - разрешите откланяться. Тэхён дожидается его под дверью особняка, в сгущающихся сумерках лица не разглядеть, но Сокджину кажется на мгновение, что он дрожит.- Я думал, вы умнее, - зло выплевывает фон Ким, Тэхён открывает было рот, чтобы что-то ответить, но фон Ким обрывает его резким, - молчать. Дома.В свете уличных фонарей Тэхён больше всего похож на побитую собаку, и фон Киму хочется ударить его, чтобы не ломал комедии напрасно. Тоже мне.Они забираются в экипаж, и фон Ким снова смотрит на обоих сыновей. Быть мягким даже с Чимином больше не хочется.- Мои бы родители вас обоих после такого сослали в духовную семинарию, поучиться смирению как минимум. Но я страшно, просто чудовищно разочарован в вас, Тэхён Сергеевич. Какая женитьба, забудьте, вам о ней ещё лет десять даже думать не стоит. Повзрослейте сначала. Боже, как же мне хотелось заблуждаться на ваш счёт.- Papà...- Ради всего святого, молчи.Когда они добираются до дома, смотреть на обоих мальчишек тяжело. У Чимина настолько несчастный вид, будто он только что своими собственными руками утопил любимую собаку. Тэхён просто мертвенно бледен, словно и вправду неживой. Сокджину становится дурно только от одного взгляда на обоих.- Чимин, вели подать ужин, я скоро сознание потеряю от голода. Тэхён, в мой кабинет.Тэхён идёт за ним всё так же деревянно, низко наклонив голову, глаз за лохматой челкой не видно.Сокджин устало опускается в кресло за рабочим столом, приказывает:- Сядь.Тэхён не смотрит на него, опускается на кушетку. Хочется вздохнуть, потрепать по дурной голове и попросить перестать быть глупым подростком. Вот только Тэхён подросток и есть, куда деваться.- Знаешь, почему я так зол на самом деле? - спрашивает фон Ким негромко- Я... я подвёл вас, - голос у Тэхёна хриплый, глухой, - князь... Киддовский обвёл нас вокруг пальца... и он...- Нет, - фон Ким со вздохом встает из-за стола, подходит к нему, берёт лицо Тэхёна в ладони, поднимая, ловя чужой взгляд, - я испугался за тебя, - глаза Тэхёна блестят, как если бы наполнялись слезами, - ты даже не представляешь, как тебя легко уничтожить. Но ты обещал, что всегда будешь рядом. Я ненавижу тех, кто нарушает свои обещания. Как ты посмел?- Вы велели мне позаботиться о брате.Это настолько неожиданно, что на мгновение выбивает фон Кима из колеи.Господи. Так это всё потому что...А Тэхён целует его ладонь.И дороги назад больше нет.Совсем.