13. Guilty Party (1/1)

The National?— Guilty PartyВ эту же весну бесхозного Джейсона можно найти на качелях с бутылкой пива в руках, у церкви, открывающим пиво об Иисуса на скамье, или в парке напротив дома рекламщика Уэлби. Рекламщик хромает, но уже меньше. Может, если бы Джейсон не следил за ним так пристально, и не заметил бы. Хромая фигура ходит по кухне, скрывается в ванной, кривляется перед телевизором, а затем идёт спать. Хромая фигура всегда на первом этаже.Ему всё хочется подлететь к Рэду на лестнице, взять его под руку и помочь подняться. Возможно, открыть ему дверь или бросить свою куртку на лужу перед ступенями, чтобы тот не испачкался. Но стоит подумать об этом, он стекленеет, как обожжённый песок. Раньше Джейсон не знал тягот лишних мыслей, а теперь не то что думает, а думает дважды.Прощение словно осталось в больнице, как и полуночные признания Рэда, и сигарета на двоих, и веснушки на бёдрах. Каждый вечер Джейсон наблюдает за рекламщиком, а затем пропадает в баре.Рэд как-то спросил его, почему он всё время в служебном. Джейсон усмехается, разглядывая прожжённую дырку на рукаве куртки: потому что все деньги уходят на выпивку.***Злясь на себя, Джейсон пыхтит и сжимает кулаки: да почему бы не подойти просто и не сказать: ?Рэд, пошли на свидание?? Что самое худшее может произойти? ?Отказ, к которому ты готов, так что давай, Диксон, хотя бы посмотришь на него вблизи?.Ноги не слушаются решительность. Ноги слушаются совесть, что лепечет: ?Тебе правда хватит наглости вторгнуться в личное пространство сосунка вновь и подвергнуть его опасности? Вновь?.Нет, Джейсон не настолько уверен в себе и своём только-только обретающем очертания контроле, а испытывать его прочность на Рэде?— последнее, чего он хочет. Он уже получил прощение, наглеть совсем не обяза…—?Может, хватит?—?Мать твою! —?Джейсон хватается за сердце и оборачивается: позади его засадной скамейки стоит Рэд, сложив руки на груди. Несмотря на шок и собственное глупо вытаращенное всё, бывший коп подмечает в стойке манерность.—?Так и будешь сидеть здесь каждый день? —?с издёвкой спрашивает парень.—?Ты… —?блеет Джейсон,?— почти уже не хромаешь.?Уффф,?— сжимается всё внутри мужчины,?— ворошить прошлое?— лучшая идея?. Рэд в ответ не морщится и даже не черствеет, но тяжело вздыхает и убирает за ухо отросший локон.—?Тебе необязательно держать дистанцию. Я не заводил на тебя дело и охранников вокруг себя не держу?— может, ты заметил.Джейсон слабо улыбается, на пробу, и застаёт, как неуловимо проясняется лицо его совсем уже не мальчишки, прежде чем роняет голову на грудь.—?Ты простил,?— бубнит он,?— но я не мо-могу так просто… мне далеко до тебя или, там…—?Правда,?— резко обрывает Рэд, но лицо мягкое, совсем не злое. —?Для ?или, там? нужно больше, чем моё прощение. Тебе придётся постараться. Если ты ещё хочешь.—?Хочу! —?подпрыгивает Джейсон. —?Ты п-пойдёшь со мной куда-нибудь?—?Сначала ты можешь проводить меня до дома.И хотя Рэд не улыбается, приподнятые брови делают его милое личико приветливым, он словно разрешает Джейсону быть смелым, и, вдохновлённый, тот балансирует между прыткостью и жгучей осторожностью.До дома Уэлби жалких десять метров, так что они и разговор завести не успевают. Джейсон и не смог бы?— трепет в груди не позволил бы сказать и слово. Он шагает слева, чтобы Рэд видел только правую половину его лица, но в остальном он ощущает себя в трансе, думая слишком много и понимая слишком мало. Пока не видит блеск той самой лужи перед лестницей.Слишком часто штопанная куртка ложится сверху тут же, без лишних раздумий, как в старые добрые. Лицо Рэда от удивления молодеет, а когда ветер бросает рыжие локоны на губы, Джейсон почему-то не сжимает щёки в своих ладонях и не прижимается к мягкому рту, пробуя его, и волосы, и дорожную пыль. В награду за терпение и обходительность Рэд берёт его под руку, чтобы подняться по лестнице, хромая чуть больше, чем есть на самом деле. Джейсон знает, что Рэд играет в поддавки, но не знает, как розовеют юные щёки.—?Зайди за мной в субботу,?— выносит вердикт Рэд.—?Не боишься, что тебя со мной увидят? —?едва договорив, Джейсон хочет вмазать себе.—?А ты не боишься, что тебя со мной увидят?Насколько сильно по его репутации конченейшего человека города ударит ярлык ?пидорас?? Пожалуй, меньше, чем по рэдовской ударит свидание с его мучителем. И, словно вспомнивший об этом, Рэд исчезает за дверью. Джейсон замирает: неужели вспомнил, как Диксон сломал ему полжизни? Ну, это навряд ли. Такое для начала нужно забыть.Спустя долгую минуту Рэд возвращается к застывшему в ожидании Джейсону. Чтобы протянуть хлопковую куртку песочного цвета. И с сыпучим ?До субботы? скрыться опять, насовсем.Джейсон несмело улыбается, натягивая новую, модную куртку и перешагивая старую, купленную мамой. Он оборачивается, ровно чтобы заметить, как мелькает патлатая макушка на кухне. ?А ведь не постригся?.***?Наконец жизнь наказала его?.?Он всегда был уродом внутри, просто теперь это видно?.?Гнильё, скоро в петле будет болтаться?.?Ублюдок заслужил сгореть до костей после случая с Уэлби?.Это неполный перечень того, что говорят за спиной Диксона. Иногда не за спиной. Белые смотрят на него с отвращением, заставляя прятать левую половину лица, чёрные смотрят с праведным восторгом, мол, теперь ты понимаешь, каково нам? Осуждающие взгляды, бесчеловечное отношение, необходимая готовность ощетиниться в любой момент, а также страх, отчуждение и одиночество. Теперь он в рядах ?своенравной суки Милдред? и ?зажравшегося педика Рэда?. И если бы Рэд не дал ему шанс быть рядом, если бы не дал возможность жить от встречи к встрече, Джейсона действительно нашли бы в петле?— в участке на балке или в прилесье на дереве. Не дома, конечно, нет! Он бы не хотел, чтобы мамочка застала его таким. Она и так слишком остро переживает его состояние: носится с ним, как с грудным, включает только те передачи, что любит Джейсон, и всё убеждает, что он не виноват в ситуации с Рэдом?— одним словом, допекает его. Даже на вопрос, откуда у него новая куртка, Джейсон гордо, но назло отвечает:—?От мальчишки Уэлби.Такой шокированной, расстроенной и злой одновременно Джейсон не видел её никогда, даже черепаха на её коленях замирает. Поэтому в субботу, когда мама для смеха спрашивает: ?Идёшь к своей подружке???— Джейсон отвечает с издевательским удовольствием:—?На свидание с мальчишкой Уэлби.И с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться над её вытаращенными глазами.***И всё же Джейсон прячется под покрывалом ночи: он приходит к дому Уэлби после десяти, не желая толкать того под новые прицелы эббинговцев сейчас, когда он только обрёл их жалостливое расположение.—?Я думал, ты уже не придёшь,?— признаётся Рэд в том же парке у дома, глядя, как Джейсон достаёт из рюкзака мамин плед, вяленое мясо по скидке и два пива. Рэду, может, и хочется выбеситься на мужчину, потому что он сидел, одетый и уложенный, на нервах с десяти утра, но он смотрит на набор для свидания от Джейсона Диксона и не может задушить улыбку. А ещё подаренная хлопковая куртка делает его фигуру особенно сексуальной.—?Я подумал, тебе не надо всё же с-со мной пока на людях,?— пыхтит Джейсон на коленях, расстилая плед и убеждаясь, что место Рэда будет самое мягкое.Рэд плюхается куда попало, не выпендриваясь. ?Ну ладно?,?— чешет макушку мужчина и садится следом, немного криво, чтобы спрятать левую сторону.—?А что мне люди? —?парень упирается рукой в плед, и плечо по-девчачьи поднимается к уху.—?Они только перестали болтать мерзости о те-тебе, и я подумал…—?Это пока я хромаю,?— кивает Рэд. —?Мне не нравится их жалость. Кому вообще нравится жалость?—?Не мне,?— соглашается Джейсон и открывает бутылку веткой, слишком старательный, чтобы почувствовать потяжелевший взгляд на своих сильных руках. Рэд принимает бутылку с кивком и даже смотрит в глаза, когда их пальцы соприкасаются.Весна в Эббинге всегда благоволящая, тёплая, но этой ночью Джейсону жарковато. Он смотрит исподлобья на Рэда и совершенно не смотрит на упаковку мяса, которую открывает и которая не открывается. Он в красной футболке?— не в белой, как прежде, но и не в ультимативно гейской цветастой рубашке. Волосы, чешущие ключицы, от такого акцента вспыхивают и подчёркивают любую красноту лица, даже слабый румянец удовлетворения. Помимо любимых Джейсоном веснушек и несправедливо мягких губ, большие выцветшие глаза обрамлены неизменившимися длинными рыжими ресницами, прямо как у ребёнка или девушки. Веснушки на предплечьях особенно крупные и частые, кажется, что это настоящая кожа, а белёсые промежутки и есть случайные пятна. Рэд выглядит повседневно и при этом красивее всего, что Джейсон видел в жизни, и он, конечно же, залипает на губы, дроча бедную упаковку, пока губы не произносят смешливое:—?Ты сможешь.Как отвороженный от губ и привороженный к голосу, мужчина сосредотачивается на руках и наконец снимает плёночку с упаковки.—?Молодец,?— шутя говорит Рэд, а у Джейсона всё равно сердце становится поперёк горла.Он помнит, как боялся возраста Рэда и как цеплялся за его женственность, он помнит, как заводился от возраста Рэда и признавал его маскулинность. Теперь Рэд взрослый мужчина, и Джейсон наконец выкладывает перед собой осознанную мысль: дело всегда было в Рэде. Не в сладости запретного плода, не в аморальности, свойственной диксоновскому поведению, не в женоподобности и уж точно не в былой костлявости?— он две недели истекал слюной на раздавшиеся бёдра на соседней койке.И если для него дело всегда было в Рэде, то, может, для Рэда дело всегда было в Джейсоне? Он остался без звания полицейского, постарел, покалечен, обуглился, но вот он, Рэд, как всегда упрямый, сидит перед ним и ест с его рук дешёвое мясо из, возможно, кишок и использованных прокладок. Мальчишка Уэлби не хотел приближаться к нему, зная, что его разрушат, но если это уже произошло, если всё-ещё-мальчишка-для-него не может, не хочет держаться подальше, то, выходит, Джейсон отвергает его своей опаской?—?У тебя лицо, как ви-визитка.Рэд замирает с куском мяса за щекой и распахнутыми глазами.—?Спасибо?—?Ты правда не для Эббинга,?— говорит очевидное Джейсон. —?Ты должен был родиться в Голливуде и… и стать звездой, я бы на тебя по телику смотрел.—?Хм,?— усмехаются в ответ и ждут.—?Ты слишком хорош для этого штата и для ме…—?Джейсон, я не дам тебе на первом свидании,?— останавливает Рэд игриво, но с проблеском грусти, потому что обязательно слышал, как начало рваться самоуничижение из джейсоновского рта.Мужчина неловко улыбается и прикладывается к бутылке. Когда он уже научится смотреть на Рэда и думать одновременно?—?Я хотел сказать, что помню своё обещание и хочу держать его.—?Не бить меня? —?Рэд манерно поворачивает голову, как щенок, а большой палец бессознательно обводит горлышко. —?Это хорошо, но этого недостаточно…—?Я хочу… Мне надо… измениться. —?Джейсон знает, что осёкся не зря, когда Рэд одобрительно кивает. —?Я пока не знаю, что мне делать, но я придумаю что-нибудь.?Рэд?,?— хочется добавить ему, но сейчас это ощущается рано или даже поздно, ведь за пятнадцать лет он впервые назвал его по имени в больнице. Ему хочется убедить Рэда как-нибудь в своей серьёзности.Пока Джейсон пыхтит над планом действий, Рэд отставляет своё пиво, берёт его куртку, подкладывает её под голову, чтобы растянуться на пледе, и спрашивает, будто невзначай:—?Почему ты пошёл в полицию?Слова доходят до головы не сразу, и это можно понять?— рядом лежит Человек Года-2003 по версии Джейсона Диксона. Коленки, затянутые в плотную джинсу, обращены к нему, руки лапками сложены на груди, а глаза считают звёзды, и Джейсону просто хочется уткнуться носом в бледный живот и расплакаться со стояком наперевес. Рано, да? Рэд не позволит сейчас.Почему полиция? Странный вопрос. Это всегда было очевидно для Джейсона. Он научился защищать маму от отца, будучи подростком, и заботиться о ней, когда отец наконец-то сдох. Это привычно и даже интуитивно, поэтому первым выбором образования стала полиция. Как только мама отпустила его в соседний штат. Полицейский?— защитник и единственная опора в мире без суперспособностей. Копы могут поймать насильника, прежде чем он получил звание маньяка, спасти украденную в проституцию девушку и защитить жену от мужа, порою сохраняя кому-то детство.Правда… Джейсон оглядывается на свою карьеру и не помнит, чтобы помогал. Он был рядом с Уиллоуби, когда тот ловил воров, держал ему бумажки для оформления педофила. Сам? Сам он избил ниггера и упёк дружелюбную наркоманку.Он же не родился с этой яростью и жестокостью. Он видел свои детские фотографии, там улыбчивый мальчуган, лечащий зайцев, там?— подающий надежды ребёнок. ?Хорошее у меня было детство. Пока в него не влез батя?,?— злится в такие моменты Джейсон. Жестокость продиктована именно его примером, а ярость рождена в ответ на его поступки. Именно благодаря ему Джейсон ощетинивается на несправедливость и неосознанно порождает её.Жаль, от вины на мёртвых плечах ответственность на плечах Джейсона не убывает.—?Чтобы не было несправедливости,?— отвечает он наконец, наивно, как пятилетний. —?Может, однажды остановить какого-нибудь садиста или… Или спасти ребёнка из неблагополучной семьи…Рэд приподнимает взлохмаченную голову, чтобы подарить ему долгий взгляд. Он смотрит и смотрит, проверяя Джейсона на что-то, а Джейсон и рад смотреть в ответ, только сейчас чуть-чуть правее голову развернёт…—?Тогда тебе есть, за что бороться?Вопрос звучит утверждением, и яркие глаза смотрят с неубиваемой верой?— у Джейсона нет времени засомневаться в себе.И он кивает.—?Я думаю, это самое главное в судьбе человека,?— подводит черту рассудительный Рэд и по-детски падает обратно, а когда Джейсон ложится рядом, делится с ним курткой, от чего придвигается ближе, близко, немножко слишком… —?Тогда тебе нужно сосредоточиться.Джейсон глубоко вдыхает: успокоишься тут!—?Точка концентрации лежит между злостью и умиротворённостью.—?Мне нравится,?— доверительно тихо сообщает Рэд, очаровательно вытягиваясь. —?Это Фицджеральд?—?Это ?Люди Икс?.***Рэд прав.Это не ново, это факт.У Джейсона на руках дело дочери Милдред, а значит, он ближе к разгадке, чем кто-либо ещё. Что, если он раскроет зашедшее в тупик дело? Даже Уиллоуби не смог раскрыть его! Если Джейсон сумеет, обидчивый чёрный шеф обязательно возьмёт его обратно. И Джейсон, может, даже станет детективом! И Рэд пойдёт с ним на свидание в единственный бестараканный ресторан Эббинга. Джейсону очень бы хотелось отвести его в шикарное место.Но, несмотря на стимулы и упрямство мужчины, написанное не перестраивается под его желания: в деле всё ещё ни одного свидетеля, никаких совпадений ДНК, а об ублюдке известен только белый цвет кожи. Быть может, урод действительно ехал дальше по штатам? Может, после убийства Хейз такие же случаи наблюдались в соседних городах? Такие мрази не насыщаются одним разом.?И что ты сделаешь, если найдёшь такие же случаи??Тогда он сможет выявить паттерны поведения и эти… как их…Джейсон ударяет по книжной полке:—?Да где эта ебучая криминальная психология!***—?Что ты тут делаешь? —?глуповато спрашивает мужчина, поворачиваясь рабочей стороной лица.На звуки радостного удивления поднимается копна уложенных волос. Бледные пальцы тушат окурок о скамеечного Иисуса, в воздухе разливается медовый запах пыльцы, а глаза отражают сочную зелень. Где-то он всё это уже…—?Не молюсь,?— прыскает Рэд.Это воскресное утро, и Джейсон никогда бы не пришёл сюда в церковный ?час пик?, но почему-то этим утром он встал с непреодолимым желанием не опохмелиться, а пройтись, несмотря на высокомерные взгляды безгрешных сограждан. Ему остаётся только поблагодарить свою чуйку и вовремя отключающиеся мозги, потому что воскресный Рэд Уэлби в солнечных лучах похож на благословение больше, чем сам Иисус.—?Садись,?— говорит парень, отодвигаясь, и Джейсон сразу садится, без ?Я не заслужил? и ?Я постою?. Правда, не без:—?Служба сейчас закончится.—?Ммм,?— кивает Рэд, пряча окурок в кармане. —?И… что? —?Он полностью разворачивается к Джейсону, и тот мгновенно понимает, что сидит к нему поджаренной своей частью, а чтобы скрыть её хоть немного, нужно полностью развернуться в ответ.Так они оказываются лицом к лицу средь бела дня.—?И… —?конечно же, зависает Джейсон. Он может сказать, что Рэду лучше не показываться с ним на людях, или признаться, как по-подростковому больно ему, уродливому, появляться среди людей и особенно перед ним. Вместо этого мужчина выбирает:?— И хуй с ними?Сначала Рэд дарит ему благосклонную полуулыбку, как поощряющий ментор, но тут же роняет смешок и улыбается во весь рот. Дела Джейсона совсем плохи, раз на одну простую улыбку сердце ухает, но это тоже не новость, так? Он растерянно чешет пузо за своей любимой хлопковой курткой, и серые глаза следят за этим с удовольствием. Хотя не серые, оказывается. Вот так, вблизи, под солнцем, видно, что глаза не совсем серые. Отливают металлом, а чем глубже, тем больше зелени и даже голубых сплетений на радужке.Сложив руки на спинку скамьи, Рэд упирается в них щекой, и пускай улыбка постепенно испаряется, взгляд по-прежнему тёплый. Навряд ли Диксон вспомнит, как сказал ему однажды здесь же: ?Ну и хуй с вами?. Это ничего, Рэд помнит и с тревожным удовольствием подмечает, как ?вы? сменилось на ?мы?.—?Я пришёл сюда, чтобы вспомнить момент, когда всё понял,?— признаётся парень.Отрастающая кожа и так неприятная, жёсткая, трудноподвижная, но на это Джейсон и вовсе замирает.—?Когда ты и двух слов при мне связать не мог и всё на губы смотрел.—?Ты… тогда… всё же… да?—?Да,?— шепчет Рэд. —?Хочешь знать ещё?Джейсон кивает болванчиком на кочках.—?Тогда расскажи мне, когда это началось. Мы как раз рядом с исповедальней.Те годы растерянности, стыда и бесконечного возбуждения? Кто-нибудь, может, постеснялся бы рассказать о них, однако Джейсону воспоминания колются?— он только рад отпустить их. И он рассказывает. Откровенно. О первой дрочке в ванной, когда обкончал ещё маленькие и воображаемые ручки Рэда, как не мог отказаться от фантазий о нём ещё год вдали, как перестал сопротивляться им, увидев его лохматым на этой самой скамейке. В ответ парень закусывает губу и следит неотрывно, а Джейсон поворачивается левой стороной лица, забываясь, и всё не может заткнуться: говорит про мёд, про уёбков в баре, которым он не дал избить своего сосунка, про то, как впервые увидел грустным, и даже про то, как трахал перчатку, представляя его девственную дырочку. И про то, как чуть не сошёл с ума, забыв вкус его губ.Зато теперь, когда его сосунок всё знает, воздух становится свежее и небо чуть ярче.—?Девять лет,?— шепчет Рэд задумчиво. —?Долго я держался, а?Джейсон грустно улыбается: теперь и вины рэдовской в его истории не осталось.—?Знаешь, какой у меня был парень?Джейсон и не хочет знать, но его не спрашивают.—?С самой тупой стрижкой в штате,?— рассказывает Рэд, не отрывая взгляда от сгорбившегося мужчины, чей взгляд чешет ему ботинки. —?С животом и дурацкой белой маечкой под одеждой. С сильными руками, но совершенно слабой головой. Постоянно советующийся с мамой и зовущий меня ?маленьким?. Скажи, Джейсон, ты ведь носишь дурацкие белые маечки под одеждой?Ошарашенный, Джейсон кивает и не видит ничего, кроме Рэда, даже выплывающих из церкви, причитающих в их сторону кудахталок.—?Я так и знал,?— говорит Рэд. —?Смекаете, господин полицейский?Джейсон готов признать это забавным, с какой-то стороны. Он сидел в Эббинге и мечтал лишить мальчишку девственности, а мальчишка потерял девственность с его прототипом. Целовал его, подставлялся, просыпался в одной постели…—?Блять!Рэд удивлённо вытягивается и поднимает голову с ладоней.—?Ты злишься?—?Я… —?замирает Джейсон, чтобы перепроверить, на что вообще он злится. —?Да! —?На Рэда? На себя? —?Этот мудак трогал тебя! —?На этого мудака? А может, на жизнь и её изощрённые пути в целом? Это неважно, Джейсону хочется рвать и метать! Почему бы не оторвать яйца тому мудаку? И кулаки заодно.Пара серых глаз смотрит настороженно, но не испуганно, хотя Джейсон дышит поверхностно, раздувая ноздри, и хрипит от злости. ?Неужели доверяешь мне? Не боишься, что я опять, что я…?—?Хм… Я не сразу понял, что замещаю тебя. Не сразу понял, что ты опасен. Не сразу?— что ты хочешь меня… я был маленьким.—?Прости,?— вырывается у всё ещё напряжённо пыхтящего Джейсона.—?О, нет-нет. Ты не знаешь, что я думал, когда дорос до твоих фантазий.—?Что я опасен?—?Да,?— прежде всего соглашается Рэд, а взгляд мутнеет. —?Что ты опасный мужчина. Большой. Сильный. Настолько сильнее меня, что сделаешь со мной, что захочешь. Я представлял, как будто ты не обзывал меня при друзьях, растерянный такой, смешной… но это уже в пятнадцать представлял… Представлял, как бы ты тихо отвёл меня куда-нибудь, где нас не видно, и… —?Рэд смущённо стихает, а Джейсон готов отсосать ему, лишь бы он продолжил, сказал то самое. Мальчишка Рэд прячет ладони между ног, и наконец:?— Ты бы засунул мои ладошки себе в штаны и дал потрогать… а второй рукой, сзади… В общем, тяжеловато с тобой, тугим, было,?— усмехается он. —?Когда вернулся?— тоже. Я сразу почувствовал: либо хамлю и отталкиваю, либо тут же раздвигаю ноги.—?Рэд,?— шепчет Джейсон. Он внезапно замечает, насколько близко коленки Рэда к его, как влюблённо он смотрит на горелого неудачника, все детали становятся острыми и слишком большими для него. —?А с мёдом? С мёдом специально было?—?Я не знаю, о чём ты говоришь, Джейсон,?— честно хмурится мальчишка. —?Видимо, нет. А что, понравилось?—?Особенно когда с волос слизывал.—?За спиной у папы специально было. Оценил?—?Я до сих пор… на это…—?Романтик,?— усмехается Рэд, а взгляд задерживается на тонких губах. —?Я как услышал твой голос, тут же переоделся в шорты и побежал, даже не подумав… Уже тогда от тебя вело. Представлял, как бы Уиллоуби и папа вышли, а ты бы поднялся ко мне, в мою комнату… —?Рэд закусывает губу и, совсем смущённый, отворачивается. У него грудь ходит ходуном, он так же пьян, как Джейсон, но, может, могилки священников на заднем дворе приводят его в маломальский порядок, потому что спустя мгновения он спрашивает деловито:?—?Хочешь поцеловать меня?—?Невероятно.Рэд наклоняется ближе, так, что жар его щёк почти ощущаем, и проговаривает соблазнительно-скрипуче:—?Проводишь меня до дома, господин полицейский?Господин бывший полицейский не очень понимает, зачем Рэду это. Точнее, очень не понимает. Рэд держится рядом, плечо к плечу, иногда они сталкиваются неловко, но не впускают расстояние друг между другом. Люди смотрят на них с нескрываемым отвращением, даже бóльшим, чем вызывает одна изувеченная морда Джейсона. Как же поломанный богатые-тоже-плачут-Уэлби якшается с уродливым живодёром, что сломал его? Они не видят, как Рэд кусает губы, облизывается и хитро смотрит. Джейсон видит все эти трещинки?— он слишком долго этому учился и смотрит всегда слишком жадно,?— но не представляет, что на уме у мальчишки. Хотя догадайся он, что Рэд заводит его до момента, пока тот не сорвётся и сделает уверенный шаг навстречу, замысел хитрого рекламщика всё равно бы сработал.—?Подожди,?— говорит Рэд, оставляя мужчину на своём пороге. Предполагалось, что его поцелуют. Нет? Что, даже не обнимут? Когда дверь открывает вновь, лицо Джейсона уже похоже на умоляющую морду. —?Вот, держи.В руки ложится комикс. Запечатанный, чистенький, толстый, как сборник выпусков, а на обложке…—?Дэдпул,?— улыбается Джейсон.—?Случайно в магазине увидел.?Ага, случайно я коллекционный в нашем захолустье увидел?.—?Он тоже не идеал, косячит весь комикс, но старается жить по правде. В него веришь.С трудом отведя глаза от сборника, Джейсон попадает в новую ловушку?— смущённую улыбку Рэда. И он улыбается в ответ, как будто им по шестнадцать и они вернулись домой с танцев. Как будто они нормальные.—?Пока,?— говорит знойный сыпучий голос, и дверь захлопывается.Джейсон Диксон выдыхает в приятном шоке и вдыхает со счастливым остервенением. Рэд сказал, что перед ним у него ноги разъезжаются и что верит в него? Джейсон не знает, что из этого делает его счастливее, но то, что он счастлив, видно, наверное, и из космоса.***Мама и тупая черепаха смотрят на него напряжённо. Похоже, молва уже донесла про его романтические прогулки. Она думала, что он шутил про свидания с Рэдом? Думала, сыну будет не к кому уходить из её дома до старости? Думала, у него никогда не будет своей жизни? Ха! Джейсон взрослый, и у него есть ?подружка?. Ну, каково? Мама теперь, конечно, закатит скандал?— не каждый день узнаёшь, что живёшь с пидорасом. Но страшен ли этот ярлык? Нет, Джейсон больше не боится быть пидорасом. Он уже изгой, он уже омерзителен остальным, он уже остался с Рэдом по одну сторону. Одной причиной больше, одной меньше. Маме нечего сказать, чтобы пристыдить Джейсона или…—?Ты не должен трахать его из жалости.—?Думай, что говоришь! Это, скорее, он… он…?Держит меня из жалости?.Накидываясь в баре, Джейсон горько восхищается, как мало маме понадобилось, чтобы он потерял веру в них с Рэдом.Напившись в баре, Джейсон горько радуется, когда рассказ об изнасиловании вызывает у него тошноту.Значит, он не настолько ублюдок, насколько о нём думают. Значит, Рэд прав: не всё для него потеряно и есть, за что бороться. ?Он постоянно косячит, но старается?.Джейсон постарается. Ради Рэда, ради Уиллоуби, ради мамы, ради сучки Хейз, ради её дочери, но прежде всего?— ради себя и своего прощения.Джейсон садится за один стол с насильником.И Джейсон старается.