Глава 2 (1/1)

—?Индер, душа моя… —?раздался мелодичный голос на пороге. Предмет нашего разговора решила навестить меня. Просто ночь визитов. —?Я очень-очень-очень извиняюсь, мы не должны были расставаться. Мне правда жаль, я наговорила глупостей. Давай вернем на круги своя…?Лучший эксперт по преображению?, облаченный в вульгарное платье, слегка пошатываясь и сжимая в руке бутылку шампанского, появилась в комнате и, наконец, заметила Сару, не ожидавшую такой встречи.Руби приблизилась ко мне, касаясь холодными руками моего тела, а ее взгляд не предвещал ничего хорошего, но мне было все равно. Я хотел лишь одного: чтобы здесь не было Сару, чтобы она не становилась свидетелем дешевых сцен в дешевом мире. Ей здесь не было места.—?Похоже, ты очень много упражнялся… Не в спортзале, а в постели. —?Ревность Руби, не имеющая никаких на то оснований, вдруг оказалась ужасно раздражающей. Она сама была такой же дорогой и доступной, как кусок ткани, по ошибке именуемый платьем, и представить не могла, что кто-то может от нее отличаться. Никто не отличался от нее так сильно, как Сару.—?Успокойся, Руби. Сару моя соседка. Она пришла ко мне, потому что хотела попасть к тебе на прием.—?В четыре ночи, да?! Ты назначил ей прием в четыре ночи? —?Руби, как обычно, слышала только себя. —?Думаешь, я совсем тупая, да? Я что, по-твоему, похожа на идиотку? Она пришла позависать с тобой! Да я каждый день встречаюсь с такими потаскушками! Чем длиннее юбка, тем больше сексуальное влечение. А ты? Ты ведь не умеешь говорить ?нет?, да?Руби смотрела на Сару и не видела перед собой ничего, кроме собственных нелепых фантазий, а Сару мечтала сквозь землю провалиться от стыда. Бросив на меня быстрый взгляд, она отвернулась, пряча слезы, и собралась уйти, но я остановил ее. Если кто и уйдет, то это будет не Сару. Я не мог позволить Руби оскорблять ее, несправедливо оскорблять.—?Руби, извинись. ?Я догнал Сару, остановившись рядом. Руби не верила своим глазам, но все, о чем я мог думать, это ее оскорбление. Как она могла назвать так Сару? Самое чистое, самое невинное создание в этом мире!—?Ты рехнулся?! Я стану извиняться перед этой уродиной?Сару вздрогнула, вновь услышав это слово. Она стояла передо мной, прижав к груди журнал и опустив глаза, не в силах смотреть на меня.—?Она пришла увидеться с тобой,?— я забрал журнал из рук девушки, показав его Руби. —?Проси прощения.—?А если не стану, то?..—?Если не станешь, то можешь возвращаться в свой бордель.—?Ты меня отвергаешь? Ради этого музейного экспоната? Меня? Свали с дороги! —?Руби подхватила свое шампанское и бросилась к выходу. Но внезапно передумав, вернулась: —?А знаешь, что? Просто иди нахрен! —?Руби замахнулась и швырнула бутылку.Тогда я впервые сделал то, сам об этом не подозревая, что скоро обещало стать моим единственным смыслом. Я схватил Сару и заслонил собой от осколков бутылки, отлетевших в сторону после удара о стену, ощущая, как острые кусочки стекол впиваются в спину.За Руби наконец-то захлопнулась дверь.—?Иди и извинись перед ней…—?Я не буду извиняться.Это удивительное создание снова поразило меня. Ее только что оскорбили, в нее швырнули бутылку, а она говорит об извинении.Сару увидела осколки в моей спине и пришла в ужас. Я уговаривал ее пойти домой, но в ней проснулось упрямство, которого я никак не ожидал от нее. Вместо того чтобы послушаться меня, отправиться к себе и забыть об этом инциденте, Сару неотступно шла за мной, извинялась, чувствуя свою вину за скандал, и уговаривала отправиться в больницу. Я же отчаянно силился понять, за что же на мою голову свалилось это чудо.Я не собирался ехать в больницу, достаточно было просто аптеки, и, завидев ее, я остановил такси. Сару твердила про больницу, пока я рассчитывался с аптекарем, а рядом как назло возникла новая проблема.—?Девушка правильно говорит, ты весь в крови,?— заметил остановившийся рядом с нами полицейский,?— но не идешь в больницу. Что за дела… В смысле, почему?—?Мне это не нужно, сэр, мои раны заживают быстро. —?За восемь лет, проведенных за решеткой, со мной приключались вещи и похуже. По сравнению с ними раны от стекла казались просто царапинами. Но делиться этим с полицейским, а тем более пугать Сару еще больше, я не собирался. Но полицейскому моего ответа оказалось достаточно, чтобы зацепиться за мои слова.—?Привык зарабатывать раны? —?полицейский повернулся ко мне?— о, я хорошо знал этот взгляд, они вцепляются так в своих жертв подобно шакалам. —?Насколько я знаю, только два типа людей привыкли к этому. Воры и полицейские.—?Пойдем,?— попросила Сару и вновь удивила меня. Полицейский ее вовсе не напугал, но она считала, что мы можем уйти, не ввязываясь в опасные разговоры. Но я понимал, видя и ощущая на себе цепкий взгляд, улавливая в нарочно спокойной интонации стража порядка опасные нотки, что уйти не удастся. Точно так же, как я читал его, полицейский понимал, кто перед ним.—?Так кто ты? —?продолжал мужчина, а Сару дергала меня за край майки и уговаривала уйти. Наши ночные приключения затянулись и принимали совсем не хороший оборот.—?Сару, иди домой,?— велел я девушке, понадеявшись, что она послушает меня и уйдет отсюда, но ее взгляд, в котором робость сменилась решимостью, говорил об обратном.—?Нет-нет, минуту,?— напомнил о себе полицейский; отпускать нас не входило в его планы, но я намеревался разобраться с этим сам. Сару должна была уйти. —??Сару, иди домой? означает что, ?к черту инспектора?? Я с тобой разговариваю! Посадить обоих в машину! —?велел полицейский помощнику, и Сару бросилась за ним к машине.—?Сэр, прошу, выслушайте меня! Сэр, здесь ничего незаконного! Его девушка разбила бутылку, кусочки стекла застряли в его спине! Это просто маленькое недоразумение! Прошу Вас!—?Неужели? Тогда пригласи его девушку в полицейский участок.Как я и думал, полицейский не поддался на уговоры. Развернувшись к Сару спиной, он сел в машину, но она не собиралась так просто сдаваться.—?Сару, я ведь велел тебе идти домой. Прошу, послушайся, иди,?— я успел до того, как она начала новые уговоры. Это я вызвал подозрения полиции, не она. Она могла спокойно уйти сейчас, и инспектор позволил бы ей. Но Сару упрямилась и уходить не собиралась. Она не могла не понимать, но игнорировала осознание того, какими неприятностями для нее грозит это совершенно лишнее заступничество за меня. —?Сару, иди домой! —?я уже не уговаривал, а приказывал; я хотел оградить ее от последствий. Что сделает ее отец, если узнает обо всем? Как будет смотреть на нее и на ее семью это проклятое общество дома, в котором меня так угораздило поселиться?..—?Все произошло по моей вине,?— снова твердила эта девочка, проявляя неожиданную стойкость и безрассудство. Помогать такому, как я,?— это даже не безрассудство, это глупость. И это совершенно лишнее. —?Я несу ответственность, я должна все уладить. —?И она снова бросилась к машине:?— Сэр, сэр! Сэр, если позвать его девушку в участок, то ситуация усугубится. У них не будет второго шанса сказать друг другу: ?Прости, я люблю тебя?!—?Что ты сказала? —?Слова Сару, мне показавшиеся наивной ахинеей, нашли странный отклик у полицейского. —?Что ты только что сказала? ?Прости? и?—?Сэр, не… —?Сару запнулась, но тут же продолжила:?— не будет второго шанса сказать друг другу: ?Прости, я люблю тебя?…Непонятным для меня образом Сару удалось достучаться до полицейского. Я не понял, как у нее это вышло, но инспектор велел помощнику отвезти нас в больницу, где врач вытащил осколки у меня из спины и наложил повязку, а потом домой.—?Я пойду, да… —?Сару убедилась, что все нормально, но я уже едва различал ее слова. Я упал на кровать, а дальше все было как в тумане.Открыл глаза, перед ними все плыло, и я увидел ангела… Такая прекрасная в своем беспокойстве, она внимательно смотрела на меня, и моя рука невольно потянулась к ее нежному лицу…А потом на пороге моей квартиры появились очередные незваные гости.—?Сторож был прав! —?Сару в ужасе отскочила от кровати, и я поднялся вслед за ней.—?Папа, Вы должны были вернуться завтра…Они все были здесь. Отец Сару, секретарь и все члены общества. Стояли рядом друг с другом и смотрели на нас так, будто увидели преступление.И тут до меня дошло, что именно они увидели. Полуобнаженный парень и девушка рядом с ним, на кровати. И вот это была самая настоящая катастрофа. Я думал, что все неприятности уже позади, но нет, все неприятности только начинались…Отец Сару медленно, словно отказываясь верить своим глазам, приблизился к дочери. Он уже сделал выводы и все решил. Он так смотрел на нее… Я вдруг осознал, что мне знаком этот взгляд. Восемь лет назад я видел то же самое в глазах моего отца. Я все еще не верил в то, что могло произойти дальше, но в глазах отца Сару читался приговор.—?Папа?.. —?Сару хотела все объяснить, но отец не дал ей этого сделать. Звонкая пощечина, а вслед за ней и вскрик Сару разрезали воздух пополам. Сару пошатнулась и схватилась руками за щеку, а я бросился вперед, становясь между девушкой и ее отцом.—?Сэр! —?Я тщательно подбирал слова, стараясь собрать по крупицам уважение, которого никогда не было и которому так мешал этот знакомый взгляд, да еще и действие лекарств давало о себе знать. —?Сэр, Вы все не так поняли, Сару была со мной в больнице…—?Помолчи! Ты весь дом превратил в бордель! —?набросился с обвинениями один из наших соседей и основателей общества. —?Ты перешел все границы! Сначала тащишь в постель наших дочерей, а теперь смотришь в наши глаза и нагло врешь! —?Остальные подхватили его речь, и лишь один человек молчал. Молчал тот, кто волновал меня больше всего.—?Я никого не тащил в постель… —?Они все решили. Они не слышали ни одного слова, моего или Сару; говорить им что-либо было бесполезно.—?Что ты все заладил, Сару! Ее зовут Сарасвати! Сарасвати Партхасари! И она нарушила все нормы своей семьи ради такого, как ты! Ты можешь объяснить нам, приличным людям, причину такого поведения?—?А что они объяснят, господин секретарь? —?в общий хор голосов влез и инспектор нашего дома. —?Я объясню, я же был на ночном дежурстве. Он был с Сарасвати до четырех утра.—?Папа, папа, пожалуйста! —?взмолилась Сару, не пытаясь удержать слезы. —?Пойдемте домой, я все Вам объясню! Пойдемте домой, прошу!?Он не послушает,?— вдруг стало ясно мне,?— он не послушает ее?. Не при всех этих людях, так рьяно заботившихся о порядке. Но даже я представить не мог, что последует за этим…—?Неужели? —?холодно отозвался господин Партхасари. —?Уходи.—?Господин Джерем, некоторые ошибки непросительны, —?вмешался секретарь,?— но она молода и она все еще Ваша дочь. Я предлагаю Вам пойти на маленький компромисс. Идите и заберите дочку домой.—?Простите, пожалуйста… —?вновь умоляла Сару, и мне в какой-то момент показалось, что Партхасари прислушается к ее мольбам и словам секретаря. —?Пожалуйста, папа, пожалуйста… —?Сару сложила ладони в молебном жесте и просила отца о прощении.Господин Партхасари взял в руки мобильный телефон и набрал чей-то номер. По его взгляду, не выражавшему никаких эмоций, я понял, что прощения не будет. Но то, что я услышал, что мы все услышали в следующие минуты… Такого не ожидал никто. Партхасари вынес своей дочери приговор.—?Армтхати,?— он звонил своей жене, матери Сару,?— пригласи священника, который может исполнить погребальный обряд. Нужно кое-кого проводить в последний путь. Кого? —?переспросил отец Сару с неподдельным удивлением, словно недоумевая, как можно было не понять очевидного. —?Так твоя же дочь умерла. —?Сару в ужасе, не в силах поверить своим ушам, зажала руками рот в слабой попытке подавить вскрик. —?Погребальный обряд Сару. И теперь нет никаких препятствий для замужества нашей младшенькой. Расскажи Кавери эту хорошую новость.Закончив разговор и отняв телефон от уха, Партхасари отвернулся от Сару, не обращая внимания на ее сдавленные рыдания и не желая больше ее видеть, и взглянул на остальных, пребывающих в шоке от такого решения.—?Некоторые ошибки не могут быть прощены. Вы все это услышали? Моя дочь сегодня умерла, —?Партхасари смывал клеймо позора со своей фамилии, объявляя перед всеми свою старшую дочь умершей, но он даже представить себе не мог, какую ошибку совершает… —?Обязательно приходите на проводы в последний путь.Партхасари первым вышел из моей квартиры, вслед за ним потянулись и остальные. Как только мы остались одни, Сару отняла руки от лица и позволила себе зарыдать, но слезы прекратились слишком быстро, как будто у нее больше не было на них сил.—?Прости… —?растерянно протянула девушка.—?За что ты просишь прощения?—?Просто прости, —?Сару вытерла слезы и подняла с кровати свой шарф, намереваясь уйти.—?Куда ты уходишь?—?На работу.—?Зачем?—?Потому что больше нет никакого повода брать выходной…Я уже слышал эти слова. В тот день, когда я невольно услышал разговор семьи Партхасари, когда они ждали жениха для Сару, а тот сообщил, что не приедет, ее отец произнес те же самые слова.