худший из страхов (1/1)

Есть люди за частоколом морали — что в костылях для хромого. Последнее, что не дает упасть в грязь. Это не про Юджина. Юджин — точно картина в раме, сиди да любуйся весь день на чистые краски.Вот Снафу и смотрит.Мораль его, его принципы — не костыль, но оправа для этого света, точно молочное гало вкруг полной луны. Вот что Юджин такое. Худший из страхов Снафу — увидеть, как угасает свет.Даже бессильная злоба Юджина — не лунное затмение, но ярый пламень. Белый и праведный меч карающий. О, как он влюблен в этот свет, до каких же глубин!..Раньше думал, все выдумка. Все иллюзия, дым — а если и есть любовь, то за ней — только боль и кровь. Ничего за ней чистого, одни только похоть и грязь. Жадная та любовь, жалкая — все, во что очутился влюблен, под себя подмять требует, все поглотит, без остатка, не сплюнет и беленьких косточек.Таким бессердечным одно только сердце и может быть.Такова уж она, любовь, таковы люди. Даже те, что лучше него, а таких немало. Особенно те, что хуже него, а таких немного. Как же он заблуждался.Как назначить цену такой ошибке?..Вот цена: сколько ни ходи за ним тенью, да ближе не станешь. Вот цена: сколько ни береги его свет, сам светлее не сделаешься. Вот цена: сколько ни сторожи его сердце, себе не держи в нем места.Худший из страхов — знать, что сердца разбиваются. Ждать покорно, бессильно, пока пороховой дым проест дыру в его груди, не опуская глаз.Такова цена: смотреть, как тускнеет свет, и не уметь отвернуться.Не сметь.И не залатать эту пустоту ничем, не прикрыть, не заполнить. Разве поможет сырой табак да банка открытых консерв?..Но Снафу пытается. Он бы все отдал в эти бледные руки. Снял бы с себя последнее, сделал бы что угодно. Остальные — не в счет. Что мне до вас, скалится, мое дело важнее, моя служба правее, все — прочь! Идет вымощенной золотыми зубами дорожкой с кровавым ка-баром в руке.Хранитель огня.Юджин принимает из рук его все дары, светлея лицом, видит в нем, кажется, что-то большее, мнит, будто заглянул за костяную броню, знает его настоящего.Худший из страхов — что он однажды поймет.Поймет о нем все, увидит, узнает — это не щедрость Снафу, не дары его изнуренного черного сердца, нет. Все они — лишь осколки Юджиновой чистоты, что он подбирает, шагая рядом, и вручает в грязных ладонях обратно. Когда-нибудь он заметит — так не давай ему шанса, отступи в тень.Но как он влюблен в этот свет, до каких же высот!..