Глава 8 (1/1)

Каледон вскоре получил приглашение к Гамильтонам, явился и, как и ожидал, встретил там Натали и заодно познакомился с ее родителями и младшей сестрой. С мистером Бьюкейтером удалось быстро найти общий язык, миссис Бьюкейтер Каледон тоже понравился, и вскоре они уже пригласили его к себе. И теперь можно было наслаждаться обществом Натали, не отвлекаясь (или не слишком отвлекаясь) на кокетство Пэнси, бахвальство ее брата и ядовитые реплики ревнивого лейтенантишки.С каждой встречей Кэл все отчетливее понимал, что Натали нравится ему. От нее не кружилась голова, как от Розы — Натали не была и вполовину столь соблазнительной. Но ее явно влекло к Кэла, она была рада его видеть, слушать его, и однако всегда безупречно держала себя в руках. Кажется, она молчаливо одобряла каждое его слово, каждый шаг, и Каледон вновь чувствовал себя, как до пережитой катастрофы — будто для него почти нет невозможного.В казино он так и не заглянул: почти каждый день виделся с Натали, ее семьей и иногда, увы, друзьями. Пикники, поездки на автомобиле по городу, катание на лодках...Пэнси и младшая сестра Натали, Сьюзен, обожали такие развлечения, что до ее самой, она не особенно оживлялась, и только глаза ее лучились благодарностью, стоило ей встретиться с Кэлом взглядом. И его тянуло держаться с ней рядом, чаще смотреть в лицо, заговаривать. Он стал находить приятными моменты, когда пожимал ее маленькую мягкую руку. Однажды он коснулся пряди ее волосы, выбившейся из аккуратного узла, Натали замерла, точно испуганный котенок, и по телу Кэла разлилось тепло: он вдруг почувствовал удовлетворение, точно подстрелил на охоте утку. Или даже лучше. Щекотало нервы ощущение власти — не над собаками, не над подчиненными, а над свободной, ничем ему не обязанной пока женщиной. Ее трепетная покорность. И это хотелось переживать снова и снова.Он задержался в Атлантик-Сити гораздо дольше, чем хотел, прожив там целый месяц. Айзек давно уехал, а отец в телефоном разговоре выразил некоторое недовольство. Однако Кэл надеялся, что приедет с известием, которое оправдает для отца затянувшийся отдых.Челны семьи Бьюкейтер были явно расположены к нему. Кэл навел справки: отец Натали не был столь расточителен, как его родственник и старый друг — отец Розы, поэтому положение семьи было нельзя назвать критическим. Однако Бьюкейтеры были небогаты, и по тому, как приветливо они встретили Кэла, он догадывался: они не прочь отхватить кусок, не доставшийся Руфи. Что ж, Каледон понимал, что жениться ему пора, а Натали, помимо происхождения, обладала многими другими достоинствами. Она — можно себе в этом признаться — была в него влюблена и нравилась ему. Значит, ждать неприятных сюрпризов не приходилось. Оставалось объясниться и выждать некоторое время, когда ему, потерявшему невесту, можно будет вступить в брак с другой, не вызвав осуждения.Кэл выбрал для разговора с Натали предпоследний вечер своего пребывания в Атлантик-Сити. Они вместе гуляли в саду Бьюкейтеров. Еще не начало темнеть, но уже тянуло прохладой. Натали, кутаясь в тонкую шаль, стояла у куста, усыпанного мелкими белыми розами, и выбирала цветок. Кэл украдкой рассматривал ее лицо: его неожиданно тронуло, сколько в ней было детского. Большой, чуть выпуклый лоб, губки, припухшие, как у младенца, ямочки на щеках, белая, как сливки, кожа... Она словно почувствовала его взгляд и обернулась. Как бы он хотел, чтобы так — как на своего судью — на него смотрела Роза.— Натали, я должен кое-то сказать вам.— Говорите, — слабо откликнулась она, не сводя с него глаз.— Может быть, вам это покажется неуместным, странным, неприличным, ведь недавно меня постигло горе, о котором вы знаете. Но я ничего не могу с собой поделать. Я люблю вас. Кэл немного подумал и добавил:— Ваша любовь возродила меня к жизни.Натали медленно отвернулась, резко вдохнула и замерла. Спустя полминуты тихо спросила:— Это правда? Вы не лжете?— Разве я лгал вам когда-нибудь?! — вспыхнул Кэл и тут же опомнился. — Извините меня. Наверное, я вам кажусь непостоянным. Но я был бы счастлив, если бы вы стали моей женой.Натали сжала цветок, сама не замечая, как мнет и обрывает лепестки. Резко обернулась, трагически-серьезная, с каким-то исступлением во взгляде.— Я согласна. Я люблю вас с самой первой встречи. И хочу, чтобы вы были счастливы. Все для этого готова сделать.Кэл сжал ее в объятиях и уверенно поцеловал в губы.С отцом Натали договорились легко. Хитрый и осторожный старик Бьюкейтер рассудил так: пока помолвку можно не оглашать, подождать хотя бы до осени, а свадьбу сыграть ,скажем, в начале апреля следующего года. Понятно, ему бы хотелось, чтобы столь выгодный для дочери брак был заключен как можно быстрее, но нарушать приличия он не мог себе позволить. Прощаясь с Натали, Каледон обещал писать ей и по возможности навещать. ...Мама пришла в восторг и очень хотела как можно скорее познакомиться с новой невестой сына. Отец, конечно, был слегка удивлен, но в целом обрадовался. Правда, счел нужным заметить, что на сей раз у Кэла будет больше времени подумать о своем решении и оценить характер невесты.— Также все-таки посоветую тебе быть на сей раз поаккуратнее в тратах. Конечно, страховку за "Сердце океана" нам выплатили, однако я хочу, чтобы ты помнил: незыблемого положения не существует.Что ж, урок "Титаника" Кэл усвоил хорошо.Он осведомлялся у Айзека, но тот пока ничего не слышал об ожерелье, которое напоминало бы "Сердце океана". Зато приятель давал толковые советы насчет того, какие подарки выбирать для Натали.— Для твоей прежней невесты, конечно, подходила любая роскошь. Она сама была воплощением роскоши, с такой вызывающей красотой. А эта — маленький домашний ангел. Ей нужно дарить что-то, в чем она и казаться будет ангелом.Он же первым задумался о свадебном путешествии. Кэлу сначала даже в голову не пришло, что придется, пожалуй, снова взойти на борт корабля — вместе с молодой женой.— Ты уверен, что сможешь? Не испугаешься?— Какие пустяки. Конечно, нет.Но Каледон, конечно, кривил душой. Ему было страшно думать о морском круизе. Воспоминания об ужасной ночи, когда его никак не хотели пускать в шлюпки и чуть не бросили умирать, заставляли содрогнуться. И он понимал, что родители будут волноваться не меньше, чем он сам. Но все-таки хотелось сохранять лицо и не показывать себя трусом.И тут на помощь ему пришла Натали. Когда в феврале он навестил ее, она смущенно сказала, что хочет кое о чем его попросить.— Кэл, знаешь, я бы очень не хотела, чтобы в свадебное путешествие мы отправлялись морем. Я всегда тяжело это переносила. Если можно, я бы лучше отправилась куда-нибудь на юг. Например, во Флориду. Обожаю поезда.Он давно ничему так не радовался, хоть и сумел скрыть свои чувства.— Все будет так, как ты захочешь, дорогая.Март пролетел в приготовлениях к свадьбе, и вот десять дней до годовщины гибели "Титаника", до годовщины смерти Розы Кэл вошел в церковь как жених, вместе с Натали, одетой в подвенечное платье. И там, пока он отвечал на вопросы священника, обменивался с Натали кольцами и целовал ее, впервые душу заполнила едкая горечь. За год, казалось бы, он узнал Натали достаточно, чтобы быть уверенным: с такой женой он будет куда счастливее, чем был бы с Розой. Натали была взрослым, серьезным человеком, воспитанным и деликатным, верным долгу. Она умела жить интересами своего мужа и пользовалась безоговорочным уважением в своем кругу. Но не ей он хотел бы сейчас надеть кольцо, поднять белую вуаль и поцеловать в губы. Ему невольно представилась Роза с ее, как говорил Айзек, тициановской красотой (провалились бы все эти художники). Как неуместен был бы на ней флер-д-оранж и белое кружево, как ждал бы Кэл часа, когда с восторгом сорвет их, оставшись с ней наедине...Однако ночью он остался наедине с Натали. Когда он вошел в спальню, она лежала на кровати, больше, чем обычно, похожая на куклу в кружевной ночной сорочке и с заплетенными в косу волосами. Натали дрожала и заливалась краской, с мольбой подняв к нему глаза, а ее маленькая ручка стискивала одеяло.Кэл со вздохом сел рядом. На жену не хотелось смотреть — хотелось напиться до беспамятства. Если бы можно было как-то придать Натали хоть внешность Розы... Эти яркие волосы, чувственные губы, формы тела, сулящие наслаждение... Кэл представил Розу еще раз и еще — и о чудо, она возникла перед ним, как живая, как не раз являлась во сне. И Кэл сорвал с нее сорочку...Теперь ощущения были в десятки раз острее, потому что он в самом деле ласкал нежную молочную кожу, упивался податливым телом. И был даже удивлен, когда откинулся на подушки, обнаружить, что рядом с ним не Роза, а Натали. Она едва дышала и вроде бы всхлипнула, но Кэл, не обратив внимания, провалился в сон.