Да я за тобой по пятам (1/1)

У ворот их с бабой Тосей хаты стоит семисотая бэха. На пермских номерах. Косо припаркована, водительская дверь нараспашку, горят фары средь бела дня. Водила просто вышел из салона и ушел, не оглядываясь. Егор видит ее издалека – он пришел от городища пешком, чтобы проветрить голову. Медленно погружающийся в сон под листвой дядька маячит на краешке сознания. И чем ближе Егор смотрит в косоглазую морду бэхи, тем ему на душе неспокойнее. Будто он что-то упустил, будто перед тем, как уснуть, дядя успел сделать что-то. Что-то такое в своем стиле, чтобы Егору всю зиму было хуево. Чтобы он помнил – нельзя дядьку переиграть. А Егор и не заметил, не остановил, Шурке сказал, что проследит – и не проследил. Он тревожно глядит на калитку двора, на голую веранду, на плотно закрытую дверь в дом. И обегает бэху уже бегом – разлетается грязь из-под ботинок. Взлетает на ступенькам на крыльцо, выбивает тяжело идущую обычно дверь и вваливается в прихожую. – Баб Тось! – кричит с порога. – Ты чего это устроил, – ворчливо говорит та. – Что раскричался? Она перебирает своими новенькими не-артиритными пальцами иголки в древней жестяной коробке, чтобы починить какое-то осеннее пальто. Ей два года пальто не нужны были, а тут бери чини. – Весь день сегодня мечутся. То этот малохольный, то ты. – Он тебе ничего не сделал? – спрашивает Егор. В этот момент – он пойдет выроет дядьку из-под всех на свете листьев, и удавит голыми руками. Если еще хоть раз. – Да он вышел из машины-то, – баба Тося, наконец, оглядывается на него – здоровая и сохранная, – постоял так, оперевшись, а потом одежку свою снял и пошел. Да что ты завелся?Егор отмахивается и уходит на крыльцо. По пути думает, что не подумал просто глянуть на бабу Тосю своим чудским умом, проникающим сквозь дома, заборы и леса. Выходит и глядит на село – все целы.Спускается по ступенькам, выходит за штакетник. Смотрит на криво припаркованную бэху. Садится на водительское сидение и глушит мотор поворотом ключа. Глядит на дорогу через лобовое стекло. Захлопывает дверь и втягивает запах – застаревшие не дядькины сигареты, какая-то химка, еще глубже – холодный кожаный ароматизатор салона. Трогает рукой пластиковую панельку под дерево на приборной панели, хмыкает. На пассажирском сидении скомканная зимняя дядькина куртка. Все та же. Егор опускает козырек, и на куртку падают права и документы. Он глядит на них, качает головой. Права – дядьки. Доверенность – на Егора.