Яринка и Катеринка (1/1)
- Яринка! А ты разве... а тебя там... - бормотала Катеринка, обнимая подругу. Та не позволила ей продолжить. Ласково прикрыв рукой Катеринкин рот, она потянула подругу прочь из кабинета, вглубь большого, старинного дома. Почему-то именно в самом его сердце, в Катеринкиной комнате, девочки с самого детства чувствовали себя в большей безопасности, чем где бы то ни было.- Прежде всего, - начала Яринка, когда Катеринка затворила дверь, - я должна сразу сказать, что никто, кроме тебя и твоей мамы, не знает, где я нахожусь. - Никто? - Изумилась Катеринка, - даже твоя мама?- Даже она. И даже Андрейка. Я пока не знаю, что мне делать... Точнее, кажется, знаю, но боюсь.- Давай ты сперва мне обо всем расскажешь, ладно? - Рассудительно предложила Катеринка.Поколебавшись, Яринка кивнула. Ее рассказ был короток. Когда Грицько замахнулся на нее плеткой, она забыла себя от страха и бросилась бежать в лес. Она даже не думала, что он погоню за ней пошлет. Оказалось, додумался, послал - адъютанта своего. Тот почти настиг ее, да только она в речку прыгнула.- Смотри, что он мне сделал, - сказала Яринка, показывая подруге синяки на руке, - это он мне руки выворачивал.- Выворачивал?.. - тихо ахнула Катеринка, некстати вспомнив глаза Попандопуло, бездонные, обрамленные длинными густыми, почти девичьими ресницами.Что-то в ее голосе насторожило Яринку. Она зыркнула в сторону подруги, секунду помолчала, а затем произнесла:- Ну, не выворачивал... Просто схватил за руку, и говорит: или ты спокойно со мной к Грициану пойдешь, или я тебя свяжу и на руках понесу. А я сначала спокойно стояла, как будто сдалась, а потом, когда он хватку ослабил, как дернусь! Тут он меня крепче схватил, а я его как укушу! И бежать...Катеринка невольно порадовалась тому, что в комнате сейчас горит одна-единственная свеча. Лицо ее пылало, и она могла только догадываться, каким было его выражение. Воображение услужливо предоставило ей красочную картинку: Попандопуло бежит за Яринкой, настигает ее, хватает, она сопротивляется, а он прижимает ее к себе... Новое, странное, ни на что непохожее чувство загорелось у нее в груди. Какое-то мерзкое, скользкое чувство. Встряхнув головой, чтобы прогнать фантом, Катеринка продолжила слушать. А дальше события развивались молниеносно. Убежав от Попандопуло, Яринка какое-то время петляла, точно заяц, по лесу, а потом наткнулась на небольшой отряд. - Это красные, - взволнованно сообщила она, - совсем рядом, представляешь?- Ты как будто рада? - Усмехнулась Катеринка.- А ты - нет?- Я просто хочу, чтобы все это закончилось.- Я тоже.Яринка помолчала. На мгновение она задумалась, стоит ли рассказывать подруге о молодом красивом красноармейце, который смотрел на нее так ласково, что сердце сжималось сладко-сладко, но потом вспомнила наказ командира котовцев, просившего никому не рассказывать о том, что и кого видела, и прикусила язычок. И, кто знает, не легла ли тенью на дно бездонного сердца легкомысленной девушки еще одна тайна... - А Грицько подумал, что ты до меня побежала, - произнесла после небольшой паузы Катеринка.- Ты с ним говорила? И не побоялась?- Ну не зверь же он дикий. - Он изменился.- Он тебя любит.Яринка потупила взгляд и принялась теребить складки своей юбки. - И ты его любила когда-то, - безжалостно продолжила Катеринка, - или нет?Яринка как-то сжалась. Катеринке показалось, что она вот-вот расплачется. Но в голосе подруги, хоть он и дрожал, слез не было.- Мне... иногда кажется, что я... что он... до сих пор...Раздался негромкий стук и в комнату заглянула Федосья. - Самовар закипел, - сообщила она.За чаем было решено, что на ночь, само собой, Яринка останется у них - не идти же ей по потемкам. А наутро надо непременно сообщить матери и Андрейке, что с ней все в порядке. Грицько в монастыре, у него дел много, сюда он, скорее всего, только через пару дней наведается. А за пару дней многое произойти может. Уже улегшись в кровать рядом с подругой, Катеринка сказала:- Он хочет еще раз с тобой увидеться.Яринка молчала. Катеринке показалось, что подруга уже успела уснуть, что было немудрено после такого насыщенного событиями дня, но тут из темноты донеслось:- Я боюсь его, Катюш... Он совсем другой стал. Злой.- Он тебя любит, - повторила Катеринка и, как в детстве, отвернулась к стене и подтянула к подбородку колени.Ей было досадно. Злилась она и на подругу, и на себя. А особенно ее беспокоило то, что она разгадала, наконец, что за чувство посетило ее, когда Яринка рассказала ей о том, как убегала от Попандопуло. Ревность. Осознание того, что она в меньшей степени сочувствовала натерпевшейся всяких страстей подруге, а в большей ни с того, ни с сего ревновала к ней малознакомого мужчину, больно укололо ее в сердце. Закусив угол подушки, она тихонько шмыгнула носом. Но вскоре сказалась усталость, а может, сыграло роль то, что несколько минут спустя рядом послышалось мирное сопение уснувшей Яринки. Катеринкины глаза сомкнулись и она тоже погрузилась в крепкий здоровый сон.