Глава 16. "Клянусь Кассиопеей..." (1/1)

Сны обрушились на меня, словно вода, бушующая в водовороте. Поначалу я почти не слышала слов, остались лишь видение и ощущения. Но его чувства… Они были так сильны и остры! И ранили, словно ножи.Неужели Робби ощущает мир так ярко? Из моих глаз полились слезы, но я не могла отстраниться, будто пальцы вросли в его тело. Вот почему он не мог столько времени забыть меня! А я-то лицемерно убеждала его, что он скоро исцелится и полюбит другую, а Роберт ощущал мир совсем иначе… Каждое событие оставляло внутри него следы, которые ничем нельзя было излечить. И я стала той, кто нанесла ему самую глубокую рану.А теперь красивая брюнетка, которую я прежде видела в собственном сне, смотрела на него полными любви глазами, обнимала за плечи, твердя: ?Все в порядке, все хорошо! Я буду рядом и никогда не покину тебя! Мы всегда будем вместе?. Из-под расстегнувшейся верхней пуговицы тёмно-синего платья поблескивал золотой медальон с плывущей русалкой.?Интересно, почему она плачет? Что может терзать её сердце? —?думала я. —?Ведь она любит и любима! В чём же дело??На этот вопрос ответа я не получила. Слишком сбивчив был сон. Сбивчив и нелогичен, как и все человеческие сновидения.?Возьми,?— прошептала вдруг женщина, снимая медальон и протягивая его Сиэло. —?Пусть он хранит тебя до момента нашей новой встречи. Во имя небес и земли, пока он с тобой, никакое зло тебя не коснётся!?Сиэло взял медальон из её рук и надел себе на шею. Женщина застегнула ему сзади крошечный замок.?Мы скоро встретимся, обещаю?.?Я буду скучать, Тэсоро!??Это его сны? Или настоящие воспоминания? Наверное, то и другое. Роберт вспоминает в своих снах случившееся некогда между ним и Фернандой. Но насколько можно верить сновидениям? Они ведь изменчивы и неверны?.И тем не менее это были сны о прошлом…Вдруг я увидела перед собой больничную палату. Сиэло повернул голову и встретился взглядом с темно-карими глазами владелицы медальона. Цвет лица молодой женщины был бледно-восковым. От ее руки к нему тянулись прозрачные трубки, заполненные алой жидкостью.Заметив, что Сиэло очнулся, женщина улыбнулась.—?Как вы себя чувствуете? —?спросила она.—?Лучше,?— только и сумел вымолвить Сиэло, едва приметно кивая на трубки. —?Что случилось? Зачем вы сделали это?—?Вам требовалось срочное переливание. У нас с вами одинаковая группа крови: четвертая, резус отрицательный.—?Вы отдали свою кровь?—?Только так вас и можно было спасти. Другого пути не было.—?Как вас зовут?—?Фернанда. Я работаю в этой клинике.—?А я Сиэло Карвалио,?— ему было трудно говорить, но он хотел слышать её голос, отвечающий ему: низкий и в то же время удивительно мелодичный.—?Знаю,?— Фернанада улыбнулась. —?Я видела вашу медицинскую карту перед операцией.—?Вы оперировали меня?—?Ассистировала доктору Ромеро. Я медсестра. Не волнуйтесь, пулю извлекли. Вы скоро поправитесь.—?Вы спасли мне жизнь. Спасибо,?— прошептал Сиэло.—?Главное, вы выжили, сеньор. Я так рада! —?Фернанда высвободила другую руку из-под одеяла и потянулась к молодому мужчине.Сиэло повторил ее движение, потому что… Да, ему тоже захотелось прикоснуться к ней! Я знала, ибо сейчас жила его чувствами.Внезапно всё исчезло. Осталось только изображение сплетенных пальцев на фоне темноты. Они оба были не в больнице, а в какой-то комнате с задёрнутыми занавесками. Обнажённые тела переплетались так же тесно, как и их руки. Волнистые волосы, мягкие, как шёлк, сладко благоухали ароматом цветов апельсина. В полумраке комнаты кожа Фернанды казалась смугло-золотистой.—?Скоро мы начнём новую жизнь вместе. Я заберу тебя далеко-далеко отсюда, Тэсоро. Ты больше никогда не будешь печалиться о прошлом!Мне хватило доли секунды, чтобы увидеть всю сцену ясно, целиком, понять, что это не было ни сном, ни воображением. Это случилось в реальности, не так давно.Я отпустила руки и уселась на корточки возле Роберта, будто боясь снова к нему прикоснуться.Всё правильно. Некогда я пожелала ему влюбиться в другую женщину. Кажется, моё пожелание сбылось. Фернанда не просто спасла ему жизнь, но сумела воскресить его сердце. И дело теперь даже не в фальшивых воспоминаниях, заставляющих Роберта считать себя Сиэло. Пусть он снова станет прежним, его чувства не исчезнут. Фернанда уже появилась в его жизни, и этого никому не изменить.Наверное, так и должно быть. Мы оба стали другими. И Роберту, и мне пришлось пережить опыт балансирования на грани бытия и смерти. После этого любой человек нуждается, чтобы кто-то воскресил его сердце, иначе разрушительная бездна навеки станет его уделом.Мне способность чувствовать и жить вернул Робби. Для него то же самое сделала Фернанда.Наша с Робертом связь, конечно, по-прежнему крепка, иначе Робби не стал бы меня разыскивать, не приехал бы в клинику и не заботился сейчас о моём благополучии, даже утратив свои настоящие воспоминания. Но раньше я была единственной, с кем у него была столь сильная связь. Теперь?— не единственная.Но тут же внезапно новая мысль поразила меня в самое сердце. В тот день, когда Роберт нашёл меня в Сан-Франциско, он помнил всё о себе, однако Фернанде в больнице Акапулько, он представился как ?Сиэло Карвалио?.Выходит, подмена личности произошла намного раньше!В таком случае, ?проблема шести дней? отпадает, и становится вполне объяснимым факт наличия в сознании Роберта стольких подробностей о его фальшивой жизни. У того, кто изменил память Робби, было достаточно времени для внушения ложной информации.Я изо всех сил напрягла собственную память и вспомнила, что рассказывал Робби о том промежутке времени, когда его спас Крейг. После операции Хант привёз Роберта на виллу одного из своих друзей, где за раненым ухаживали два врача.Два врача.Возможно, я начинаю впадать в паранойю, но зачем нанимать двоих, если вполне хватило бы одного компетентного физиотерапевта или профессионального хирурга? Нет, я просто становлюсь чрезмерно подозрительной. Так нельзя. Главное правило: ничего не придумывать самой, а рассматривать только факты.Хорошо, факты. Но они таковы, что друг Ханта явно не позволил бы никому из посторонних узнать о раненом, находящемся на его попечении, следовательно, только кто-то из тех врачей или они оба могли иметь отношение к произошедшему. Оба доктора наверняка знали, что имеют дело с бывшими представителями мафиозной группировки. Следовательно, любая самодеятельность и непроверенные опыты по отношению к пациенту исключались.А значит, совершённое с Робертом было сделано с согласия нанявшего их?И какую же выгоду друг Крейга Ханта получил бы от подобного эксперимента над человеческим сознанием? Если он желал избавиться от Роберта, то убил бы его немедля. Никто бы и не догадался, ведь Роберт Барр к тому времени уже числился умершим! А Ханту можно было сказать о том, что его бывший товарищ и компаньон внезапно умер из-за последствий некачественно проведённой операции.Но, предположим, друг Крейга собирался заставить Роберта подписать какие-нибудь бумаги о передаче имущества в собственность ему самому или заинтересованному третьему лицу? Нет. В таком случае сейчас у Сиэло за душой не осталось бы ни цента, и он точно не являлся бы владельцем Лас Сиренас!А если верно моё первое предположение? Вдруг Роберт сам хотел забыть своё прошлое? Впрочем, и в это с трудом верится, если хорошенько поразмыслить. Лишиться настоящей памяти и получить взамен придуманную жизнь?— это малодушие, а Роберт никогда не был трусом.К тому же в клинике у Эммы он говорил, что не хотел бы ничего изменить в своём прошлом. В его поведении я тогда абсолютно ничего странного не заметила. Личность Сиэло не промелькнула ни на мгновение. Роберт был самим собой. И ни разу, ни словом не упомянул Фернанду!Интересно, почему? Если он влюбился так сильно, почему ничего не рассказал мне о ней? Роберт, которого я знала, не стал бы скрывать правду.Неужели искусственная замена личности вызвала в нём те же симптомы, что некогда наблюдались у меня? Если временами Роберт становится собой, а иногда начинает вести себя как Сиэло, то возможно, именно личность Сиэло заставляла его утаивать правду? Или же вообще в Фернанду влюблён Сиэло, а отнюдь не Роберт? О Боже. В любом случае вся эта ситуация просто ужасна!Что делать, если вскоре на моих глазах две личности Роберта начнут меняться местами? Я не врач. И отсюда не дозвониться до Эммы, чтобы попросить о помощи! Справлюсь ли я??Придётся,?— шепнул внутренний голос. —?Другого выхода всё равно нет. Кроме тебя, Роберту никто не поможет?.Фернанда могла бы прояснить многое. И, безусловно, если бы я не застряла тут, то разыскала бы её! А нечего являться ко мне во сне и пугать предсказаниями о том, что я больше не увижу моего Робби!?Моего…? Вот тебе и раз. Кажется, я снова возвращаюсь к тому, от чего, казалось, давно ушла. К необходимости понять себя саму. Однако я до сих пор не могу поставить знак равенства между чувствами к Роберту и Крузу. Эти чувства совершенно разные, несхожие между собой. И я не способна разделить себя пополам и отбросить одну половину прочь. Всё, чем я живу, имеет право на существование и не должно быть отвергнуто. Я однажды уже совершила такую ошибку. Урок выучен, повторения не будет.Может ли любовь иметь несхожие лики, оставаясь всегда настоящей?—?Иден…Я только сейчас заметила, что Сиэло проснулся и внимательно смотрит на меня.—?О чём ты задумалась? Я наблюдаю за тобой уже некоторое время. Ты чем-то опечалена?—?Вспомнила кое-что из прошлого.—?Не грусти. Завтра я начну делать лодку. Думаю, через пару недель мы выберемся отсюда…—?…в реальную жизнь,?— закончила я его фразу, но тон моего голоса почему-то был не слишком оптимистичным.—?Да, в реальную жизнь,?— машинально повторил Сиэло и вдруг добавил. —?В логичный и продуманный мир, где на пляжах нет голубого песка.—?Что?! —?я замерла на месте.—?На острове есть пляж,?— пояснил Сиэло. —?Совсем крошечный, зажатый между скалами и океаном. Я наткнулся на него, когда бродил в поисках пищи для нас в первый же день, как только мы попали сюда. У песка на том пляже необычный оттенок, словно у безоблачного неба в полдень… Наверное, тот песок должен потрясающе смотреться в полнолуние.—?Так и есть. Под полной луной тот песок всегда выглядел фантастически,?— не удержалась я. —?Он становился нежно-серебристым. А иногда бархатно-синим или бирюзовым. Это казалось мне странным, но очень красивым!—?Ты была там? —?заинтересовался Сиэло.—?Конечно. Много лет назад с Робертом. И не так давно тоже приходила посмотреть. На несколько минут.—?Тогда тебе, наверное, не интересно будет пойти туда со мной?—?Напротив,?— встрепенулась я,?— пойдём, когда захочешь!Удивлённый Сиэло собрался что-то ещё мне сказать, но потом передумал. Только вымолвил:—?Я отдохну немного. В последнее время что-то не очень хорошо себя чувствую.—?Конечно, отдыхай.—?Не выходи никуда одна. Тем более, в этом сейчас нет необходимости. И держись поближе к оружию.Услышав очередные рекомендации Сиэло, я от души рассмеялась.—?В такие моменты, как сейчас, я чувствую себя маленькой девочкой, которую опекает чрезмерно заботливый отец, причём он, конечно же, является бывшим мафиози. ?Поближе к оружию!??— это было великолепно!Сиэло вдруг тоже заулыбался.—?Тэсоро в шутку говорила иногда, что я стану авторитарным гиперопекающим отцом. Думаю, в её словах есть доля правды.—?Нет, ты станешь любящим отцом,?— возразила я. —?Любящим и справедливым. В этом я не сомневаюсь.—?Как бы там ни вышло,?— заметил Сиэло,?— мои дети вырастут здесь. Я сам некогда выбрал эту землю. И, обещаю восстановить всё, что уничтожили люди Альвареса, а затем я создам что-то новое?— то, чего никогда тут не было. Даю слово: эта земля расцветёт. Твой друг Роберт никогда не упрекнёт меня за то, что я плохо обошёлся с его родиной!Моё горло сжалось, когда я услышала, как Сиэло опять говорит о себе в третьем лице.Как бы помочь ему вспомнить? Слишком давить на него опасно, но и ничего не предпринимать нельзя. Значит, буду изредка, очень осторожно пытаться намекнуть на наше общее прошлое и ждать, когда его память пробудится.Судьба любит играть в парадоксальные игры. Два года назад Роберт терпеливо ждал возвращения моей памяти.Теперь моя очередь ждать.Ничего, я дождусь.***На следующий день Сиэло занялся изготовлением лодки и провозился с этим занятием до позднего вечера. Он был осторожен, боясь повредить высохшую древесину, иначе пришлось бы начинать всё с нуля, а это было сопряжено с определёнными трудностями. Топор и все ножи, найденные в доме, изрядно затупились, да и время поджимало: каждый день, проведённый на острове, мог оказаться роковым из-за возвращения людей Альвареса.Пока нам везло. Похоже, бандиты из обеих враждующих группировок напрочь позабыли об этом острове. И я ловила себя на том, что сама начинаю забывать про них, да и про цивилизованный мир в целом.Я привыкла без особого труда обходиться тем, что оказывалось под рукой. И невольно, сама не зная зачем, наверное, от избытка свободного времени, строила планы о том, как здорово было бы вот там, за пальмовой рощей построить новые дома для жителей острова, а поблизости от озера соорудить школу и поликлинику, восстановить причал и площадку для посадки вертолётов. И сделать так, чтобы в посёлке появилась больница с современным оборудованием, детские сады, клубы досуга для молодёжи, магазины.Жизнь вернётся сюда, надо только постараться. На Сиренас не место туристам, я согласна, но в Санта-Кларе можно выкупить часть побережья и построить отели. Пусть приезжающие отдыхают там.А потом я останавливала себя мыслью о том, что это больше не тот остров, где я некогда собиралась жить с Робби, поэтому нечего мечтать о несбыточном. Никакие мои проекты на этой земле не осуществятся.Наверное, как ни горько это сознавать, я была последней нитью из прошлого Роберта, которую он пытался рассечь перед тем, как начать новую жизнь. Что бы ни сотворили с его сознанием, он не мог уехать на Лас Сиренас с другой женщиной, зная о моей болезни. Ему важно было убедиться в том, что я здорова. И как только это произошло, Роберт покинул меня. Да, наверное, так и было.Ведь несмотря на трогательную заботу о моем здоровье, там, в Сан-Франциско, он держал дистанцию. Ровно настолько, чтобы наши отношения не зашли слишком далеко. И не пришёл проститься. Возможно, в тот момент, в нём уже возобладала личность Сиэло, но всё равно это что-то да значит.Роберт, или Сиэло, не пришёл ко мне. Наверное, решил, что так будет лучше для нас обоих. А я даже не увидела, как он прощался со мной за несколько дней до выписки каждым жестом, взглядом, словом. Я была важным этапом его жизни, но он собирался перейти на новый. Я слишком погрузилась в свои переживания, потому и не заметила ничего…И всё равно, сейчас дело не в том, что для себя решил Роберт, и чего не заметила я. Тот мужчина, которого я знала, один из лучших на целом свете, должен снова стать самим собой! Поскольку нельзя прожить долгую и счастливую жизнь с любимой женщиной, считая себя другим человеком! Если чувства Роберта истинны, то возвращение настоящей личности ни в коей мере не заставит его изменить отношение к Фернанде. А я вернусь в Санта-Барбару с осознанием того, что у них всё наладилось, после чего займусь приведением в порядок собственной жизни.Я справилась с болезнью, это главное. Я больше не представляю угрозы для своих детей, Круза и близких. Стало быть, имею право находиться с ними рядом. А со всем остальным я тем более справлюсь.***Вечером мы с Сиэло поужинали фруктовым салатом, кукурузной кашей и запечёнными в костре мидиями. Не знаю, насколько вкусно у меня получилось приготовить все эти блюда, но Сиэло с аппетитом съел поданное на стол и вдруг заметил:—?Ещё один такой ужин, и я раздумаю доделывать лодку! Шучу,?— добавил он, увидев моё растерянное лицо. —?Однако странные вещи со мной происходят, клянусь всеми парусниками Карибов! Не могу взять в толк, почему, но я сейчас спокоен и умиротворен, как никогда. Это странно, учитывая наше положение здесь.—?Наверное, дело в том, что вокруг нет привычной городской суеты? И время, кажется, течёт слишком медленно.—?Возможно,?— задумчиво вымолвил Сиэло. —?А, представь, если бы мы сейчас сидели не здесь, а в каком-нибудь ресторане, куда каждый вечер приходят сотни посетителей, а вокруг ходили бы официанты, разнося заказы по столикам, играла бы музыка, танцевали пары…—?И какая музыка там могла бы играть? —?заинтересовалась я.—?Допустим, Ричард Эллиот. И пусть его композицию играл бы оркестр, расположенный немного в стороне от танцующих. Не очень громко, просто чтобы создать соответствующую атмосферу.—?Уже представила,?— охотно ответила я, облокотившись о край стола и невольно включаясь в нашу словесную игру.—?И представь, что именно сейчас оркестр исполняет одну мелодию, самую выразительную и красивую…-… ?Because I Love You?,?— внезапно вырвалось у меня.Сиэло изумлённо замер.—?И я о ней подумал! Как ты догадалась?—?Случайно. Абсолютно случайно.Я состроила ему лукавую рожицу, как в прежние времена, забыв на пару секунд совершенно, что передо мной сидит Сиэло, а не Робби.—?Тогда, если для нас играет одна и та же музыка, и мы сидим в одном и том же ресторане… Разрешите вас пригласить, прекрасная леди?Сиэло встал с места и подал мне руку. Я поднялась со своего места.Руки Сиэло уверенно легли на мою талию, а я обняла его за плечи. Как давно я не ощущала тепла его тела! Будто целая вечность прошла. Быть вместе, не замирая от дурных предчувствий, без волнений, чувства вины, осуждения … Как давно этого не было…И не важно, как Робби называет себя сейчас. Имя?— разве важно? Память?— просто дым костра.Я чувствую биение его сердца, Робби здесь, со мной. Он жив, я обнимаю его. Всё в порядке. Самое страшное позади.Мы справимся с чем угодно, пока мы вместе…Тёмная комната, и огонь почти погас в камине. За окном едва приметно шумит ночной ветер. Мои руки на плечах Сиэло, и мы вместе продолжаем двигаться под слышную только нам музыку. Двое в темноте. Никого между нами.Я теряюсь в потоке времени. Невидимая нить становится крепче. Мы отражаем, как зеркальная гладь воды, сердца друг друга, и все ощущения тонут в этом странном танце. Щека Сиэло вдруг едва приметно касается моей, а потом я чувствую, как он шепчет мне на ухо:—?Останови меня, Иден, пожалуйста…—?Зачем? —?удивлённо спрашиваю я.—?Потому что я сам не могу остановиться,?— его руки скользят по моей спине, задевая плечи, шею, а затем Сиэло притягивает меня ближе к себе, и обняв крепко-крепко, зарывается пальцами в пряди моих волос.Короткий выдох,?— мгновение, когда все мысли потеряны,?— и наши губы соприкасаются.Словно восемнадцатилетнюю девчонку, вошедшую некогда в этот дом, меня накрывает волна ослепляющего, безрассудного счастья. Никогда бы не подумала, что в тридцать с небольшим можно снова чувствовать себя, как тогда… Голос разума, который должен бы предупредить об опасности, замолкает, даже не пискнув. Он сбит с ног и раздавлен десятибалльным штормом, совладать с которым не способен.Не знаю, чью дрожь ощущаю сейчас?— его или свою. Я задыхаюсь, но не позволяю ему прервать поцелуй, не отпускаю его. Как тогда, всё, как тогда! Только в тот день звучала из патефона ?Latin Reaction?. А сегодня у нас Ричард Эллиот, звучащий только для нас. Слышу биение двух сердец, и ничего больше. Оно заполняет всё вокруг…Внезапно объятия разжимаются. Сиэло отступает на шаг.—?Прости. Я вёл себя недостойно,?— его дыхание сбивается, почти останавливается. —?Больше этого не повторится…—?Погоди! —?крепко хватаю его за руку. —?Я могла отстраниться, потребовать оставить меня в покое! Но я этого не сделала! Понимаешь? Ты не виноват. Я сама спровоцировала тебя.Вижу, как он нервничает. Крепко сжимает губы и отворачивается. Бормочет в сторону что-то вроде:—?Так нельзя …Я снова подхожу к нему, чтобы видеть его лицо.—?Пойми, в происшедшем нет твоей вины!—?Плохо,?— резко выдыхает он. —?Если ты так думаешь, это ещё хуже.—?Почему?— хуже?—?У тебя есть муж и дети, а я помолвлен с Фернандой. Иден,?— он напряженно смотрит мне в глаза,?— я могу оправдать твои чувства, но не свои. Ты красивая женщина, и ты способна вскружить голову любому. Я это понял, едва увидев тебя! Но я подумал, что со своими влечениями совладать сумею, поэтому здесь, со мной ты всегда будешь в безопасности, а сам… Знаю, всё дело в том человеке, в Роберте, в твоих пробудившихся воспоминаниях о вашем прошлом, и в том, что мы тут живём под одной крышей уже на протяжении стольких дней. Это кого угодно доведёт до опасной черты! Но ты заслуживаешь быть любимой, желанной, единственной, а не… Прости. Пойду, подышу свежим воздухом.Как ножом по сердцу. Не хватает воздуха. Но это не мои чувства?— его. Стыд, боль и ненависть к себе. И вопрос: ?Почему всё так вышло??Теперь Сиэло считает себя мерзавцем, воспользовавшимся моей слабостью и своим сходством с Робертом. Ему и в голову не приходит, что дело обстоит совсем иначе! Он оправдывает моё поведение тем, что я просто вижу в нём другого человека. Себе же никаких оправданий не находит.Но он не обязан из-за меня чувствовать себя виноватым, тем более, его вины в происшедшем нет! Махнув рукой на последние здравые предупреждения разума, выбегаю следом во двор.Сиэло стоит возле входной двери и смотрит в звёздное небо.—?Скоро полнолуние,?— внезапно говорит он, не поворачивая головы. —?Ещё несколько дней, и песок на пляже станет серебристым. Или бирюзовым.Потом оглядывается, и я вижу в его глазах слёзы. Неожиданно он делает шаг ко мне и охрипшим от волнения голосом произносит:—?Обещаю, я не обижу тебя. Клянусь! Ты мне веришь?—?Я верю! —?успокаиваю его, хотя сама готова разрыдаться, потому что не знаю, как теперь вести себя.—?Ты всё ещё хотела бы пойти туда со мной?Замечаю, что с моих ресниц начинают падать капли слёз.—?Мы пойдём обязательно! В ночь полнолуния. Вместе…?…снова?,?— едва не срывается с моих губ, но я сдерживаюсь.Он с облегчением выдыхает и едва приметно улыбается.—?Спасибо, что по-прежнему доверяешь мне.Внезапно я вспоминаю кое-что. Один из эпизодов прошлого. Это случилось вскоре после того, как Роберт узнал о том, что я?— Кэпвэлл, а потом пришёл на яхту моего отца. А через два вечера на пляже мы вместе смотрели в звёздное небо, и Роберт кое-что сказал.О доверии.Вспомнит ли он это сейчас? Вряд ли, конечно, но я всё равно скажу.Осторожно беру Сиэло за руку и показываю ему вверх на звездное небо, где пока ещё, увы, не взошло созвездие Кассиопеи, а затем повторяю то, что некогда говорил он. На первый взгляд, просто бессмысленный набор слов:—?Шедар, Каф, Нави, Рукбах, Сегин (16).—?Ты о чём?! —?удивляется Сиэло. —?Что это значит?В точности так же двенадцать лет назад отреагировала и я.??— Ты о чём, Робби? —?Это клятва созвездия Кассиопеи. Я сам её придумал только что. Но ты её запомни навсегда! —?И что она означает??Таинственно улыбаясь, отвечаю теми же словами, которые много лет назад услышала от него:—??Клянусь Кассиопеей, жизнь свою тебе доверяю!?__________________________________________________________________16?— Названия пяти самых ярких звёзд созвездия Кассиопеи.