Глава 9. Карвалио рассказывает о себе (1/1)

Заметив мою растерянность, Сиэло Карвалио убрал медальон и, смущенно кашлянув, пробормотал:—?Простите. Я вел себя крайне нетактично. Вы только что пошли на поправку, а я задаю кучу вопросов. Даже не дал вам возможности переодеться. Я выйду,?— с этими словами он встал и быстро покинул комнату, прикрыв за собой дверь.Он говорил на английском намного хуже, чем раньше, когда еще помнил, что он Роберт, и не называл себя этим ужасным именем … Господи, а вдруг это со мной что-то произошло, и передо мной в самом деле другой человек, а мне лишь кажется, что он похож на Робби?Нет, исключено! Я же чувствую, что это Роберт. Это его руки, глаза, волосы! Я не могу ошибаться!Поспешно одеваясь, я отметила про себя, что одежда моя тщательно высушена и аккуратно развешена на стуле. Документы и обратный билет до Лос-Анджелеса, как ни странно, уцелели и по-прежнему лежали во внутреннем кармане пиджака, хотя вид этих спасенных из воды документов был довольно жалким.Только вот пригодится ли мне теперь всё это, учитывая слова Роберта о том, что мы на этом острове уже двое суток, и неизвестно когда удастся вернуться на материк? Наверное, ребята приплывали за мной вчера, но, скорее всего, решили, что я либо погибла здесь, либо выбралась сама.Мафия Альвареса тоже наверняка больше не появится. Что им тут делать, на разгромленной земле? Если бы они знали о нашем с Робертом присутствии, то еще вчера нашли бы нас и прикончили. Анзотти они убили, вероятно, потому что приняли его за одного из людей Родригеса, пытающегося выбраться с острова. Они просто не знали, что с ним была я. Значит, с этой стороны, грозящая нам опасность минимальна.Однако всё это вместе взятое не давало повода для радости. Кроме одного: Эмма сделала свою работу профессионально. Если бы Лиза всё ещё существовала, у неё была масса возможностей появиться и занять мое место, но этого не произошло даже на миг во время моей лихорадки. Но тем не менее, что же делать? Я нахожусь на острове, откуда невозможно выбраться, с человеком, который когда-то был Робертом и любил меня! А теперь я для него ничего не значу. Так же, как этот выжженная и уничтоженная земля.Ничего не понимаю, и любые попытки понять причиняют боль.Роберт, или Сиэло?— не важно, как он теперь себя называет,?— прав. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Тогда я сумею докопаться до правды.Когда я только приехала, Родригес подсыпал мне в чай лоринал, смешанный с каким-то сильнодействующим лекарством. Где гарантия, что нечто подобное не сотворили с Робби? Но с другой стороны, если бы это был результат воздействия на мозг психотропного вещества, Робби мог потерять память или отравиться насмерть, но не начать считать себя другим человеком. Во-вторых, Родригесу нужно было заполучить остров в собственность. Он бы Роберта убил, не имеет значения под фамилией Барр или Карвалио. Он бы его живым точно не выпустил. Значит, в случившемся виноват не Родригес.Кто тогда?—?Сеньора Кастильо, я могу войти? —?услышала я за дверью голос Роберта, которого теперь мне нужно называть чужим именем, прежде чем удастся разобраться в происходящем.А если попробовать иначе?—?Входи, Робби.Дверь медленно открылась, и Роберт ступил на порог.На нем была надета рубашка кремового цвета, которую он, видимо, не столь давно безуспешно пытался отстирать от пятен, и темные брюки, закатанные до середины голени. Я только сейчас заметила, жадно приглядываясь к нему, что у него расцарапаны обе кисти рук и содрана кожа на правой щеке. Темно-зелёные глаза смотрели прямо на меня с долей опаски.—?Вам лучше, сеньора? —?спросил он, останавливаясь возле притолоки и не спеша пройти дальше.Снова я отметила про себя, что он выговаривает слова с акцентом и некоторым напряжением, будто английский язык ему мало знаком.—?Да, спасибо. Ты, в самом деле, меня не помнишь?Мой вопрос заставил его ещё больше напрячься. Он нахмурил брови, переступил с ноги на ногу, скрестил руки на груди, а затем проговорил осторожно:—?Я вас не знаю.Тогда я приблизилась к нему и прикоснулась пальцами к царапине на его щеке.—?Где ты поранился?Он мягко, но решительно отстранил мою руку.—?Это ерундовая царапина, сеньора Кастильо. Не стоит беспокоиться. Вы, наверное, голодны?—?Да,?— только когда он спросил, я вдруг осознала тот факт, что мне ужасно хочется есть.—?Всё оттого, что вы отказывались от пищи, пока лежали в лихорадке,?— он двинулся через комнату в соседнюю спальню, поясняя на ходу. —?Из-за высокой температуры вас тошнило. С большим трудом мне удалось заставить вас выпить отвар листьев панамы с лимонным соком. Я всё боялся, что у вас начнется пневмония, но слава Богу через сутки вы уже пошли на поправку,?— он вернулся из спальни с куском ткани, завязанным в узел. —?Поешьте. Здесь финики. Завтра утром думаю пройтись до озера и попробовать наловить какой-нибудь рыбы. Если не удастся, пойду на побережье собирать мидий или береговых крабов… Это я умею делать даже без специальных приспособлений. Еще надо поискать старую плантацию бананов, про неё мне Анзотти рассказывал. А то на финиках и лимонах мы долго не продержимся!Вместо того, чтобы взять узелок с едой, я крепко схватила его за руку:—?Робби, прошу, скажи, что помнишь меня!Он вздохнул и осторожно присел на краешек дивана.—?Наверное, нужно поговорить с вами и объяснить всё. Видите ли,?— он жестом предложил мне сесть рядом, правда, так, чтобы между нами осталось некоторое расстояние,?— я не Роберт. И если вы присмотритесь ко мне внимательнее, то поймёте, что я нисколько не похож на него.Тон, которым он произнёс эти слова, сказал мне многое. Я сразу вспомнила визитную карточку Эммы в своем паспорте с указанием адреса психиатрической лечебницы в Сан-Франциско, где я провела последние восемь с половиной месяцев… Если он сушил мою одежду, то конечно, видел и документы. Следовательно, прочел мои имя и фамилию, а заодно и всё остальное.Меня начал бить озноб. Даже когда я становилась Лизой, то помнила о муже и детях. Я могла воображать, будто не люблю их, но я о них помнила!Что происходит с Робертом? Или… это не Роберт?Я вдруг вспомнила о Куинне, об их с Робертом невероятном сходстве, и перед глазами у меня всё поплыло. Совершенно жуткая мысль посетила меня: могло ли быть такое, что у Роберта и Куинна был еще один брат, который до сих пор понятия не имеет о том, кто он на самом деле?—?Вам стоит еще поспать,?— заботливо проговорил Карвалио, коверкая английские слова на испанский манер, чего Роберт точно никогда не делал. —?Поешьте и ложитесь. Вы слишком слабы. К тому же сейчас поздний вечер. Завтра утром, если нам поможет Бог, я принесу еды получше… А потом будем думать, как выбраться с этого острова. Смешно звучит, но я всю жизнь мечтал жить в живописном месте наподобие этого, а теперь отдал бы полжизни, чтобы убраться отсюда и ещё раз увидеть мою Тэсоро.—?Кого? —?невольно переспросила я.—?Извините. Мне двое суток не с кем было поговорить, вот я и разошелся. Может, заварить вам мате? Я нашел немного на бывшей кухне… Вернее, я по обстановке понял, что там была когда-то кухня,?— Карвалио указал кивком в сторону двери, куда он выходил, пока я переодевалась. —?Листья все высохли и почти не дают аромата, но за неимением лучшего сгодится… Интересно, кто жил раньше в этом доме? Почему-то одна стена перед входом не только вся осыпалась, но ее еще кто-то тщательно замазал черной краской поверх штукатурки. Не понимаю, зачем? Все это очень странно.Финик, который я жевала, вдруг показался мне невыносимо приторным. В горле запершило, и я закашлялась.—?Я согрею воду,?— мужчина поднялся с места, подошёл к камину, поворошил угли палкой, а затем подбросил охапку сухих веток в разгоревшийся огонь. Затем снял с крюка над каминной доской железный чайник, вышел с ним из комнаты.Вернувшись спустя несколько минут и бросив на меня задумчивый взгляд, он повесил чайник с водой греться над камином. Обнаружив в доме вторую каминную решетку, Карвалио ухитрился поставить ее внутрь очага под углом к первой, и теперь пользуясь этими двумя решетками и выломанной где-то толстой палкой, кипятил воду. Я заметила, что для богатого землевладельца, привыкшего бездумно сорить деньгами (чего стоила его выходка с залогом за яхту), он довольно умело адаптируется в экстремальных условиях.Есть больше не хотелось, но я продолжала механически жевать сухой фрукт. Это отвлекало ум от страшных предположений о том, что Карвалио?— один из выживших бандитов Родригеса, переодетый подручный Альвареса, или третий брат-близнец Куинна и Роберта. Какое из этих всех предположений хуже, я даже сама не знала.—?Кстати,?— поворачиваясь ко мне от камина, сказал сеньор Карвалио,?— в спальне стоит сундук с одеждой. И я видел там женские туфельки, очень неплохие, только поношенные. А вообще?— надо морально приготовиться. Трудно нам придется. Похоже, на Лас Сиренас из всех следов цивилизации остался целым только этот дом. И тот того гляди рухнет, поскольку в нем, похоже, лет двадцать никто не жил.Его равнодушие в том, как он отзывался о доме, задело меня до глубины души.—?Ты не мог забыть,?— прошептала я, делая последнюю отчаянную попытку убедить себя, что это все-таки Роберт,?— не мог! Мы здесь жили вместе одиннадцать лет назад. Ты сказал, что купил этот остров, для того чтобы никто не мог поселиться в доме, где мы когда-то любили друг друга. Неужели не помнишь?—?Сожалею, сеньора,?— Карвалио отрицательно покачал головой,?— вы снова путаете меня с вашим возлюбленным.Он присел рядом со мной и стал нежно гладить меня по руке, уговаривая, как малого ребенка. И я вспомнила, что именно ту же ласкающую интонацию я слышала в своих снах, навеянных лихорадкой:—?Я понимаю, вам очень трудно. Вы попали сюда по ошибке, чудом избежали смерти. То, что сейчас с вами происходит?— следствие пережитого стресса. Завтра утром вы проснётесь, и мы вместе что-нибудь придумаем, чтобы выбраться отсюда. Всё будет хорошо, поверьте! И вы ещё встретите вашего Роберта, и у вас всё наладится. А сейчас давайте, ложитесь. Я вас накрою одеялом, заварю чай, а вы будете спокойно отдыхать…—?Нет,?— я закрыла лицо руками. —?Ничего вы не понимаете!Я вскинула голову и в упор взглянула, так неожиданно, что он отдёрнул руку, словно обжёгся. Ни на секунду в его лице не появилось знакомое мне выражение. Сердце ухнуло вниз. ?Не Роберт,?— пронзила меня ужасная догадка. —?Это, в самом деле, чужой мне человек!?—?Вы ничего не понимаете! —?в отчаянии закричала я. —?Я не сумасшедшая, сбежавшая из клиники в Штатах, как вы, наверное, думаете! Я отлично помню, что случилось на острове. Этот медальон, который вы показывали, отдал мне человек по имени Алвару Анзотти. Он хотел спасти меня, потому что думал, что я и есть та женщина, ради которой вы приехали. Его кто-то убил, и я не видела, кто. Вы должны были обнаружить его тело, если нашли меня! А я… почти целый год не виделась с родными! Когда же вернулась домой, то увидела, что мой муж живёт с моей сестрой, а моя дочь называет её мамой! —?слёзы сдавили мне горло. —?Но есть еще один человек, с которым меня до сих пор связывает что-то… И если я не пойму, почему это происходит, то не смогу жить дальше! Я приехала сюда разобраться во всем … А попала в логово бандитов! Впрочем, мне не привыкать …—?Да-да, я понял, успокойтесь,?— попытался сеньор Карвалио утешить меня.—?Как вы можете понять?! —?снова вскинулась я на него. —?Вы?— другой! Но вы похожи на Роберта, как две капли воды! И это какая-то злая насмешка, особенно, если учесть, что у него уже есть один брат-близнец. Вот вы говорите, что влюблены? —?спросила я, отлично понимая, что мои сумбурные объяснения вряд ли помогут ему уверовать в здравие моего рассудка. Скорее, убедят в обратном.—?Так и есть,?— спокойно откликнулся Карвалио, не показывая своих эмоций. —?Мою любимую зовут Фернанда Виэнто.—?Что бы вы сейчас чувствовали, если бы я была на нее похожа, но не была бы ею?Его лицо резко изменилось, но он совладал с собой и с огромной выдержкой ответил:—?Вы правы. Мне было бы безумно больно, что моя любимая далеко, а вместо неё рядом?— чужой человек. И ваше сходство лишь причиняло бы мне дополнительные мучения. Простите,?— покаянным тоном продолжил он,?— я только сейчас понял ваши чувства. Извините, что относился к вам с опасением. Но поймите меня и вы: сначала я нахожу визитную карточку директора психиатрической лечебницы и свидетельство о выписке среди ваших документов, потом, очнувшись, вы начинаете называть меня Робертом, несмотря на все мои попытки доказать обратное… Что я должен был подумать?—?Простите и вы,?— я наконец-то стала немного успокаиваться. —?Я ведь даже не поблагодарила вас за своё спасение. Сеньора Алвару я уже никогда не смогу отблагодарить… Но ведь и вам я даже спасибо не сказала!—?Ничего, у вас просто не было шанса,?— он снял чайник с огня, принес из соседней комнаты две глиняные чашки, налил в них кипятка. —?Главное, мы теперь во всем разобрались, и я понял, почему вы так навязчиво называли меня Робертом,?— он тихо засмеялся, качая головой и поглядывая на меня с каким-то юношеским озорством. —?А я уж подумал, что за русалку такую странную из воды вытащил?Я вздрогнула при этих его словах, но он ничего не заметил, продолжая помешивать мате деревянной палочкой. Похоже, ложек он в доме не обнаружил. Однако не растерялся и быстро нашел, чем их заменить.Сейчас его лицо уже не было напряженным, скорее успокоенным и немного лукавым. Он пытался поднять себе и мне настроение, убедить нас обоих, что ситуация не так уж плоха.—?Рекомендую вам добавить в питье лимонный сок,?— посоветовал он. —?После болезни, это просто необходимо. Жаль, у меня нет выдолбленной тыквы и соломинки. Мате правильно пьется именно так. А еще лучше?— с горячим молоком и сахаром. Мечта! Честно признаю, я раньше для вас листья панамы в питье добавлял. Они хорошо помогают при простуде, но запах у них отнюдь не ароматный. В сознательном состоянии с непривычки этот настой не выдержать. Положить вам лимон?—?Да… сеньор.—?Можно просто Сиэло. В конце концов, у нас совсем небольшая разница в возрасте.—?Тогда и вы зовите меня Иден.Карвалио поднял глаза и долго смотрел на меня, потом встряхнулся и подал чашку с чаем.—?Хорошо… Иден.Он словно выбирал интонацию, с которой хотел произнести моё имя. И у него это получилось очень мягко, будто на секунду он заключил меня в объятия и сразу отпустил, смутившись собственных чувств.У меня отчаянно забилось сердце, кровь прилила к щекам. Я взяла чашку и стала медленными глотками потягивать кипяток, облокотившись о подушку.—?Вы купили этот остров у мистера Барра, не так ли? —?решила я пойти по другому пути, чтобы выяснить правду.—?Да.—?А где сейчас мистер Барр?Сиэло пожал плечами.—?Откуда мне знать? —?он поставил свою чашку на столик возле окна, подвинул кресло к столику и тоже стал пить мате.—?Но вы должны были встречаться с ним, когда заключали сделку! —?настаивала я.—?Полгода назад я был болен и лежал в клинике Акапулько,?— признался Сиэло. —?Врач посоветовал мне съездить в Панаму, отдохнуть на одном из островов. А тут мой деятельный помощник Хавьер Гомес сообщил, что в Панаме как раз продаётся один остров, довольно большой и красивый, с хорошим климатом. Там есть и равнинные площади, и небольшие горы, и озеро с рекой, и можно нырять с аквалангом возле коралловых рифов. И даже есть удивительный пляж с редким песком нежно-голубого оттенка. Словом, сказка! Он съездил по моей просьбе сюда, привез фотографии. Лас Сиренас мне очень понравился. Я давно мечтал перебраться в Центральную Америку и пожить в каком-нибудь красивом месте. Вот и согласился купить остров. А поскольку находился в больнице, то составил доверенность на имя Гомеса. Он от моего имени совершал все сделки, поэтому, к сожалению, я ничего не могу вам рассказать про сеньора Барра. Вас он интересует?—?Вообще-то,?— упавшим голосом отозвалась я,?— это и есть Роберт. Человек, которого я ищу.—?Вот в чем дело,?— искренне огорчился Сиэло. —?Нет, ничего не знаю о нем! Как жаль! Говорите, мы с ним похожи?—?Словно близнецы.—?Почему же Гомес ничего мне не сказал об этом? Даже не упомянул. Обычно он внимательный малый, ни одной мелочи не пропустит.Я наблюдала за каждой его интонацией, движением, жестом, сменой мимики… Нет, ?звоночки не звенят?, как говорят в Америке. Чужой, чужой … И я ничего не могу с этим поделать!—?Расскажите о себе,?— попросила я.—?Сейчас? —?удивился он, отставляя чашку в сторону.—?Почему бы нет?—?Вы устали, Иден, вам нужно отдохнуть! После всего, что вы пережили…—?А я хочу непременно узнать что-то о человеке, спасшем меня,?— схитрила я. —?К тому же я рассказала свою историю, хотя и сумбурно. О вас же я вовсе ничего не знаю.—?Ладно,?— Сиэло всё еще был удивлен моей просьбой, но тем не менее продолжил,?— что именно вы хотите услышать?—?Всё, что вы могли бы рассказать без утайки странной русалке вроде меня,?— я особенно выделила голосом слово ?русалка?. —?Начните с самого детства.—?О, это скучно! В моей жизни нет ничего интересного. Вы утомитесь и уснете, Иден,?— попробовал отшутиться он, никак не отреагировав на слово ?русалка?.—?Отлично. Вы сами сказали, что мне нужно поспать. Вы просто окажете мне еще одну огромную услугу. Однако я не думаю, что ваша жизнь скучная. Я очень прошу, расскажите…—?Хорошо,?— он откинулся на спинку кресла. —?Если вы настаиваете… Всё равно ночь длинная, а спать мне уже не хочется. Значит так. Родился я в Мадриде 21 мая 1963 года. Мои родители принадлежали к верхушке местной аристократии, и с самого детства я не знал нужды ни в чем. Я был самым счастливым ребенком на свете. Однако когда мне исполнилось пятнадцать лет, мои отец и мать погибли в автомобильной катастрофе, и родственники решили отправить меня в Бостон к тетке, надеясь, что в Америке мне будет лучше. Я заведу новых друзей и скорее позабуду о произошедшей трагедии…Чем дольше я слушала его историю, тем в больший миф превращалась моя робкая надежда, что передо мной все-таки сидит Роберт, пусть позабывший себя, утративший каким-то образом своё прошлое, но тот Роберт, которого я знала и любила.Нет, сидевший передо мной человек прожил совершенно другую жизнь. Он был моложе Роберта на три года. Его звали Сиэло Хорхе Карлос Рубен Альмейда де Карвалио. Вообще-то его имя было намного длиннее, но он сам, смеясь, признался, что не помнит его полностью, соответственно не может требовать от кого-то запоминать его.В девятнадцать лет он пытался неудачно жениться на своей однокурснице Ариане Брайт. Родителей Арианы сильно раздражал его ярко выраженный испанский акцент. Они не понимали: как это можно прожить в Америке столько времени и так плохо освоить язык? Впрочем, свадьба расстроилась по другой причине. Наступило лето, Ариана поехала отдыхать к родственникам в Майами, там познакомилась с сыном губернатора штата Канзас. Они закрутили бурный роман, и Сиэло вскоре получил от своей невесты прощальное письмо с кучей извинений и пожеланием найти другую девушку.—?Я рад, что мы расстались,?— сказал Сиэло. —?Она, конечно, была ослепительной красавицей, но при этом избалованной маменькиной дочкой. И потом, если бы мы поженились, я бы не встретил Фернанду.В восемьдесят четвертом году Сиэло окончил экономический факультет университета Бостона и сразу открыл свое дело: магазин национальной испанской одежды. Однако бизнес разорился через год, и после этой второй в жизни неудачи Сиэло заинтересовался навыками управления судами малого и среднего водоизмещения.Через три года упорных тренировок он получил удостоверение мастера спорта и стал обучать управлению яхтами других.—?Я мог бы стать порядочным человеком,?— пошутил он, переходя к заключительной части своей биографии.Инструктором по вождению яхт Сиэло проработал недолго. В двадцать пять ему ?повезло? спасти от затопления во время шторма дорогостоящую яхту, принадлежавшую крупному представителю теневого бизнеса. Тот встретился с Сиэло, чтобы поблагодарить, а потом вдруг предложил парню работать на него, сказав, что ему как раз позарез нужны ловкие молодые люди для нового проекта. Особенно он уважает тех, кто, по его словам, ?не боится ни бурь, ни штормов?. Так, жаждавший романтики и приключений, юный испанец, втянулся в мир, где действуют иные законы.Разумеется, Сиэло не стал распространяться о специфике дела, в которое его втянули. Сказал только, что на доходы и жизнь не жаловался до тех пор, пока полгода назад не попал в автомобильную катастрофу, подстроенную конкурентами.—?Хавьер Гомес, руководитель мексиканского филиала нашей компании, посоветовал перевезти меня в клинику Акапулько, чтобы покушавшиеся на меня типы не закончили свое дело. Потом начались разговоры о том, что мой покровитель убит, а весь бизнес прибрали к рукам конкуренты. Тогда Хавьер посоветовал мне не высовываться, ни в коем случае не возвращаться в Штаты, купить себе землю где-нибудь в Южной или в Центральной Америке, а на вырученные деньги открыть свое дело. С помощью Гомеса я перевел свои средства на другой банковский счет. Переделал кое-какие документы, купил Лас Сиренас. Словом, я был готов начать новую жизнь, но,?— он горько вздохнул,?— вижу, что правы те, кто говорит, что мафия бессмертна. Приехав сюда, я столкнулся со старым знакомым, который тоже вовремя сбежал с тонущего корабля нашей бывшей корпорации, и он поделился новостями о банде Альвареса, орудующей на моей новоприобретенной земле. Из огня да в полымя! Я еще и прежде был наслышан об этом чокнутом Пабло Альваресе, и тут вдруг осознал, что сеньор Барр возможно знал о том, что происходит, потому и продал Лас Сиренас…—?Он не знал! —?возмущенно воскликнула я.—?Откуда такая уверенность? —?поразился моей вспышке Карвалио.—?Роберт никогда бы не позволил бандитам хозяйничать здесь, если бы знал… Он тоже, как и вы, едва не погиб,?— я запнулась, а потом усилием воли заставила себя продолжить. —?Честно говоря, я не верю в то, что он продал Лас Сиренас по доброй воле. Тут что-то не так.—?Вы полагаете, это я его заставил продать землю? —?обиделся Сиэло.—?Нет,?— я немного смягчилась,?— вы здесь ни при чем. Однако, согласитесь, все это очень подозрительно выглядит. Я имею в виду продажу земли, которую Роберт, насколько мне известно, никогда не собирался продавать, и ваше с ним сходство… Вы похожи даже не как близнецы, а гораздо больше! Неужели Гомеса подобное нисколько не удивило?—?Он мог не видеть сеньора Барра. Вы сказали, что сеньор Барр в то время находился в клинике? Он мог тоже кого-то уполномочить на продажу земли доверенностью.—?Верно,?— согласилась я. —?Но есть еще одно интересное совпадение: Роберт, как и вы, лечился в Акапулько.—?Ладно, когда выберемся,?— Сиэло особенно подчеркнул слово ?когда?,?— я разыщу Хавьера и заставлю его подробно рассказать всё, что он знает. Если ему что-то известно,?— прибавил Сиэло с сомнением в голосе.—?Надеюсь, нам удастся выбраться,?— грустно произнесла я и рассказала о двух мальчиках, которые помогли мне приехать сюда, и о том, что они обещали отвезти меня обратно в случае необходимости.—?Скорее всего, они не появятся,?— вздохнул Сиэло, внимательно выслушав мой рассказ. —?Ведь вы так и не оставили им знак на берегу. Однако завтра я схожу и попытаюсь привязать к деревьям какой-нибудь клочок одежды. Вдруг повезет?—?Я пойду с вами!—?Не нужно.—?Почему?!—?В доме безопаснее.—?Все равно мне не удастся прятаться тут вечно!Он немного подумал.—?Хорошо, идемте со мной. Даже если люди Альвареса все еще здесь, у нас есть шансы избежать столкновения. А если и столкнемся,?— Сиэло приблизился к камину, достал из-под запыленной коробки, стоявшей перевернутой на каминной доске, новенький ?кольт?. —?Я полагаю, что смогу достойно их встретить!