Глава 12. (1/1)

Полицейский участок в Хоуте представлял собой маленький неприметный домик на две комнаты с воистину спартанской обстановкой. В первом помещении стоял автомат с кофе и чаем, а также штук шесть стульев для посетителей, а вторая комната служила рабочим кабинетом двум полицейским, один из которых в настоящий момент отсутствовал по причине обхода территории, а второй сосредоточенно заполнял какие-то бумаги, попросив Мэри минуту подождать. Массивный письменный стол, сейф, пара стульев, портрет Джона Леннона на одной из стен, в углу флаг Ирландии – вот и все убранство. Мэри казалось, если она станет говорить на повышенных тонах, в кабинете зазвучит эхо. Местный полицейский, которого согласно жетону звали Патрик Коллинз, был грузным немолодым мужчиной с грубым красным лицом. Мэри даже слегка оробела сначала. Полуседые жесткие волосы пострижены коротко – словно щетка, глаза усталые, движения безучастно замедленные. Разве такой человек поможет в ее деле? У Мэри ведь не было никаких улик, одни подозрения… …За две недели жизни в Хоуте она уже знала всех своих соседей. Люди в большинстве своем были дружелюбные, открытые и разговорчивые. Встречая Мэри, всегда здоровались, расспрашивали, как дела, некоторые хвастались новыми сортами цветов или растений. Так, например, всегда делала миссис Квинт, высокая сухонькая старушка, жившая в соседнем доме. Муж у нее умер, сыновья переехали: один – в Дублин, один – в Лондон, а она обожала общение. Мэри с удовольствием беседовала с ней, узнавая много не только о флоре, но и обо всех соседях с улицы. Пожилая парочка мистер и миссис Рипли самым величайшим сокровищем во Вселенной полагают свою собаку – ротвейлера. Он, конечно, породистый красавец, спору нет, но злобный и подозрительный пес. Однажды он чуть не кинулся на миссис Квинт, когда она просто о чем-то спросила его хозяйку. А они с него пылинки сдувают. Каждый день мотаются в Дублин за каким-то специальным кормом. Семейство Томпсонов – классическая молодая пара с тремя горластыми ребятишками. Их постоянно слышно на всю улицу. То ли дело Дороти Ричмонд – всегда тише воды, ниже травы. Вот тут Мэри стала сама задавать вопросы словоохотливой соседке, но выяснила, в итоге, мало. Рой – замкнутый субъект, едва здоровается. Но ведет себя прилично, в скандалах не замечен. Женщин в его доме не бывает. Девочка его – тихоня, одного предложения не вытянешь. Иногда гуляет у себя в садике и всегда с тряпичной куклой в руках. Ходит в школу, но миссис Квинт ни разу не видела, чтобы Дороти играла с другими ребятами. Также на их улице жил пастор и еще одна бездетная семейная пара – Оутсы – мужу и жене было в районе сорока лет. С миссис Оутс – Лилиан, немножко полной, но красивой темноволосой женщиной – Мэри периодически здоровалась и коротко обменивалась новостями. ?Только не вздумайте упоминать при ней о детях, - предостерегла Мэри миссис Квинт. – Для Лилиан это до сих пор самая болезненная тема. Она когда-то сделала неудачный аборт, и всё. К каким только врачам ни обращались они с мужем, чего только ни перепробовали. Безрезультатно. Вот как бывает – всё есть: и любовь, и семья, и достаток, а самого нужного не получить никогда?. Мэри спросила, почему они в таком случае не усыновят кого-нибудь. Старушка объяснила, что процедура сложная. Во-первых, длинная очередь – детей на усыновление в Ирландии да и в Англии мало. Во-вторых, у Гарри Оутса есть судимость, заработанная по молодости, и это практически сводит к нулю их шансы получить ребенка. Хотя несправедливо, конечно… Последним, про кого поведала Мэри соседка, был новый жилец в их квартале Джон Уолш. Несколько дней назад он снял последний свободный на улице дом. ?Такой интересный мужчина!? – мечтательно зажмурившись, охарактеризовала его миссис Квинт. Мэри пару раз видела его издали – высокий сутулый старик с каштановой бородой и густой седой гривой волос, как у какого-нибудь лорда. Большего рассмотреть не удалось. Но Уолш ее интересовал мало – он обитал в квартале еще меньше, чем она сама. А только те, кто в течение многих месяцев наблюдал за Роем, могли навести Мэри на разгадку тайны, связанной с его поведением и отношением к дочери. Не получив ответов у миссис Квинт, Мэри решила при случае поспрашивать других соседей, потому что вопросов у нее прибавлялось с каждым днем.…Мэри заглянула к Дороти уже на следующее утро после того странного ?семейного? ужина, будучи уверена, что Роя дома нет – на площадке не было машины. Она хотела удостовериться, что девочка успела запомнить то плетение, что Мэри показала ей за ужином. Ведь за полторы минуты всё выучить – непросто… В доме и вокруг него не раздавалось ни звука. И хотя ни на лужайке, ни на доме не лежала печать запустения, Мэри снова кожей ощутила…зловещее равнодушие, которое, словно паутина, опутывало этот маленький, вроде бы уютный мирок. Мэри позвонила в дверь. Ждать пришлось довольно долго, хотя она специально встала так, чтобы ее было видно в окна террасы. Наконец где-то в недрах дома послышался то ли шорох, то ли осторожный шаг, и в прихожую вышла Дороти. На ней были модные брючки и кремового цвета водолазка. В руках она держала ту же куклу. Косички на кукле были частично расплетены…Мэри приветливо помахала девочке сквозь стекло и показала на дверь. Та оказалась вовсе не заперта. Дороти просто повернула ручку и сразу открыла.- Привет, - улыбнулась Мэри. – Я зашла спросить, не нужна ли тебе помощь с плетением? Вчера у нас было слишком мало времени, вдруг ты не все запомнила… - Доброе утро, - Дороти бросила на Мэри быстрый взгляд из-под пушистых ресниц, в котором промелькнула то ли радость, то ли облегчение, и вновь захлопнула ?шторку?. – Я почти всё расплела, но вот, как дальше, до конца не знаю… - Хочешь, покажу помедленнее? Дороти кивнула и отступила в сторону, приглашая Мэри войти. - А тебе не страшно одной? Да еще и с незапертой дверью… - Разве это страшно? – как-то очень по-взрослому, серьезно спросила Дороти. Мэри даже не нашлась, что сказать. Они прошли в гостиную, в которой с прошлого вечера ничего не изменилось. Портрет прозрачной женщины с истерзанными глазами все так же смотрел со стены… Почему же так не по себе под ее взглядом, словно она молчаливо укоряет в чем-то? Мэри пошагово продемонстрировала Дороти технику плетения, после чего девочка принялась повторять сама. Маленькие пальчики двигались ловко и уверенно, Дороти схватывала буквально на лету. - А ты большая молодец, - похвалила Мэри. – Я так быстро в свое время это освоить не смогла, здесь есть пара очень сложных элементов. Вот погоди… этот конец не сюда… Она взяла Дороти за предплечье, чтобы передвинуть руку, как вдруг девочка крупно вздрогнула, лицо ее побледнело и дернулось в гримасе боли. - В чем дело, Дороти? – встревожилась Мэри. – Рука болит? Давай я посмотрю… Дороти отрицательно мотнула головой и отодвинулась от гостьи, закрывая ладонью то место на предплечье, до которого дотронулась Мэри и которое и так закрывал рукав водолазки. - Ты не волнуйся, я умею… Я медсестра… - Не надо, - тихо, но твердо сказала девочка. – Само пройдет. Это просто синяк. Ударилась об угол стола… Ситуация была житейская и естественная, но не естественная - реакция Дороти. Можно было подумать, что больше всего на свете она сейчас боялась, что Мэри увидит этот ?просто синяк?. - Как скажешь, - встретив такое сопротивление, Мэри не стала давить и с теплотой улыбнулась, чтобы разрядить напряжение, – но если нужна будет медицинская помощь, смело обращайся. - Спасибо, - Дороти явно перевела дух и опять заговорила свободнее. – А где вы жили в Америке? - В Калифорнии. Это штат на берегу Тихого океана. Если у тебя есть географическая карта или атлас, я тебе покажу. - Да, есть. У меня в комнате. Они поднялись на второй этаж, миновали запертую дверь, ведущую, очевидно, в спальню Роя и оказались в большой, светлой и веселой комнате. Все было очень чисто, прибрано, все книги и игрушки расставлены по местам, одежда нигде не валялась. На полу лежал длинноворсовый ковер, в котором нога утопала чуть ли не по щиколотку, на окнах ветер колыхал занавески с видами Эйфелевой башни. В комнате вообще много напоминало о других странах, городах и путешествиях: глобус, компас и штангенциркуль на письменном столе, фотографии различных уголков мира на одной стене и огромная географическая карта мира с карандашными пометками – на другой. Даже кровать у Дороти была сделана в виде корпуса корабля…А сколько было игрушек! Под завязку полные два стеллажа. И куклы, и мягкие звери, и настольные игры, и видеомагнитофон с телевизором, и куча кассет с детскими фильмами, и прекрасная стереосистема с коллекцией пластинок… А еще целый шкаф, полный книг… Альков обожаемой принцессы… Мэри даже растерялась немного, она совершенно иначе представляла себе комнату такой закрытой девочки, как Дороти. В этот момент она устыдилась своих подозрений в адрес Роя. Да он, похоже, в дочери души не чает! Просто не у всех это бросается в глаза… - Как у тебя здорово! – не сдержала Мэри восхищения. – Чего только нет! Это папа так тебя балует? Дороти молча кивнула, стремительно отвернувшись к окну. Как будто хотела спрятать от Мэри выражение глаз. - Смотри, вот Калифорния… - Мэри взяла карандаш и концом коснулась тихоокеанского побережья США. – А вот здесь я живу. Этот город называется Санта-Барбара… - Это же очень далеко отсюда, да?- Очень далеко, Дороти… - А почему вы приехали? Это путешествие? Хороший вопрос… Почему… - В Ирландии жили мои предки, мой отец – он по происхождению ирландец, и мне стало любопытно посмотреть на землю, откуда пошла наша фамилия… Я не пожалела. Ирландия – замечательная страна. А еще я очень рада, что познакомилась с тобой… - Правда? – распахнула Дороти огромные доверчивые глаза.- Конечно, правда, - улыбнулась Мэри. – Ты чудесная девочка. Очень красивая, добрая и умная. - А вы еще придете ко мне в гости? – и опять Мэри показалось, что она подчеркнула: пока не будет отца… - С удовольствием, Дороти… А ты обязательно приходи ко мне, ладно? Мы с тобой сочиним что-нибудь вкусненькое к обеду, потом попьем чайку и поболтаем. Договорились?Впервые Мэри увидела, как Дороти улыбнулась. Абсолютно беспечной и счастливой улыбкой, на щеках зажглись очаровательные ямочки, а вечно беспокойные глаза засветились от радости… …Дочь Роя побывала у Мэри дома уже назавтра, пока сам Рой был на работе. Они прекрасно провели время, Дороти с каждой минутой чувствовала себя все более раскованно, чаще улыбалась и реже прятала взгляд. Она оказалась говоруньей, причем очень любознательной и наблюдательной, засыпав Мэри кучей разнообразных вопросов. Один из первых касался фотографии Мейсона на каминной полке… - Ой, а это кто? - Это человек, которого я очень люблю, - помолчав, ответила Мэри, и сердце гулко стукнуло в такт словам. – Его зовут Мейсон Кепвелл. - А он тоже тебя любит? - Да. И через полгода у нас родится сын или дочка…Дороти забавно нахмурилась. - А почему он тогда тоже не живет здесь с тобой? - Ну… как тебе объяснить? – конечно, ничего не стоило сочинить отговорку, но Мэри незаметно для себя вдруг начала подбирать слова, чтобы рассказать ребенку, что произошло на самом деле. – Со мной недавно случилась беда. Меня очень обидел один плохой человек. Мейсон хотел защитить меня, проучить моего обидчика и сделал гадкую вещь, с которой я никак не могу смириться…Вот я и уехала одна… Ты, наверное, ничего не поняла? - Что тут непонятного? – с серьезным видом Дороти наморщила лоб. – Только почему ты разозлилась на Мейсона? Ведь когда человек защищает, он не знает, чем это для него кончится. - Как это? - Когда мы жили в Ливерпуле, у нас была собака – Долли. Веселая, мы с ней всегда играли, но она была не очень большая – терьер, и вот однажды на нее напал чужой, огромный пес. Я схватила палку и бросилась защищать Долли. Стукнула того пса палкой, он почему-то испугался и убежал. Мама потом так ругала меня, говорила, что страшный пес мог разорвать меня… А я размышляла почему-то, что легко могла убить его этой палкой. Я ни о чем не думала, когда кинулась на него. Только о том, что Долли в опасности… Наверное, и Мейсон ни о чем, кроме тебя, не думал…Мэри этим простым примером из уст девочки почти оглушило, она еле пришла в себя…- У нас ситуация не совсем такая, - медленно выговорила она, - но надо признать, ты рассуждаешь глубже, чем иные взрослые…- Просто защищать других – легко. А вот себя – очень сложно, - тяжело вздохнула Дороти. И опять Мэри услышала в словах ребенка истину, от которой столько времени пряталась. Не здесь ли разгадка всего кроссворда? То, что она называла милосердием, на самом деле, просто легкий выход из положения… Тем же вечером она гуляла по округе. Моросил нудный ирландский дождик, было уже поздно, и на улице не было ни души. Мэри шла мимо дома Роя, обратив внимание, что в гостиной свет горит, а на втором этаже - в комнате Дороти – темно. Она невольно задержала шаг и остановилась с торца дома под окном детской, слушая, как стучат капли дождя по натянутой поверхности зонта, и размышляя о словах Дороти про Мейсона… В этот момент приоткрытая рама на втором этаже пропустила едва различимый, но горький и безнадежный детский плач. Мэри замерла и вслушалась в шум дождя – плач не смолкал. Она не могла ошибиться – это плакала Дороти. Не успев придумать никакого плана, Мэри торопливо постучала в дверь. Открыл, разумеется, Рой. Первое, что ей бросилось в глаза, - неестественная бледность и неподвижность его лица. Как у мертвеца… Он смотрел на Мэри и как будто не узнавал. Это длилось буквально доли секунды, потом Рой привычно усмехнулся, но войти ее не пригласил, загородив собой гостиную. - О, Мэри! Какой приятный сюрприз… Я уж думал, вы больше не придете…после того, как я повел себя в прошлый раз… - Это можно не вспоминать, - перебила Мэри, с тревогой пытаясь заглянуть Рою через плечо вглубь дома. – Я сейчас проходила под вашими окнами, и мне показалось, что Дороти плачет. У вас ничего не случилось?Голубые глаза Роя сверкнули льдом, а через миг окрасились доброжелательным удивлением…- Дороти? Плачет? Мэри, уверяю, вам просто почудилось. Она уже давно спит. Наверное, на вас так шум дождя подействовал… Мэри не знала, как быть дальше. Рой как-то недобро улыбался уголком губ и явно не собирался пускать ее с проверкой в детскую. Мэри засомневалась… может быть, ей и вправду почудилось? У девочки есть родной отец, который осыпает ее подарками и красивыми вещами, а она кто, чтобы вмешиваться? - Возможно…мне показалось…В любом случае, имейте, пожалуйста, в виду, что если потребуется медицинская помощь или просто участие, я с радостью… Вы знаете, что у Дороти болит рука? - А откуда вы об этом знаете? – насторожился Рой. - Я вчера заходила к Дороти и нечаянно задела ее. Рой, может быть, показать ее врачу?- Это лишнее, - быстро возразил он, глядя на Мэри как-то странно. Словно впервые увидел в ней угрозу. – Поверьте, там обычный синяк. Пройдет… Мэри…не сочтите за грубость, но мне бы не хотелось, чтобы вы общались с Дороти без меня…- Почему? – не поняла она. – Вы же сами этого хотели…Дороти очень нужен друг. - Я не спорю, но она может неверно истолковать вашу дружбу. Вдруг она увидит в вас не друга, а мать? А у вас своя жизнь, обожаемый жених, планы, никак не связанные с нашей семьей…Я не хочу травмировать Дороти, она и так страшно переживала смерть матери… - Рой, по-моему, вы драматизируете последствия нашего общения…- Я лучше знаю свою дочь, - он посмотрел Мэри прямо в глаза своим ледяным немигающим взглядом, но она его спокойно выдержала. – Поэтому очень прошу вас… - Рой произнес эти слова четко и раздельно, - не встречаться с ней в мое отсутствие. Мы договорились? - Я подумаю, - обворожительно улыбнулась Мэри, подыгрывая ему. В этот момент она отчетливо осознала, что поступит по-своему, что бы он ей сейчас ни сказал… - Спокойной ночи! Извините за беспокойство… - Спасибо, что заглянули. Спокойной ночи! Подождав, пока Рой запрет дверь и скроется в глубине дома, Мэри снова встала под окно детской. Неужели ей действительно всего лишь почудилось?.. В гостиной громко заиграла музыка… Вивальди… ?Времена года?… Одиннадцать часов - самое время… Зато оркестр полностью заглушил все звуки, Мэри уже ничего не удалось расслышать, как она ни старалась… Если Рой надеялся вызвать в ней испуг или равнодушие, то крупно просчитался. Именно тогда, когда он так настойчиво стал отсекать ее от Дороти, в Мэри проснулись и упрямство, и смелость, и сочувствие, которое всегда побеждало в ней любые страхи. Ей нравилась эта девочка, а вот ее отец – нет. Мэри во что бы то ни стало хотела докопаться до правды, и теперь уже не имело никакого значения, что это было совсем не ее дело… Весь эпизод с плачем, странным разговором на пороге и совершенно неуместной громкой музыкой в ночи Мэри потом прокрутила в голове не один раз. Масла в огонь своим замечанием подлил и Гарри Оутс, когда услышал, как Мэри с его женой обсуждают Роя Ричмонда. - Я встречал таких типов в тюрьме. Они опасны, как змеи в траве, и способны на самые черные дела… Не связывайтесь с ним, Мэри… Это предупреждение сильно запоздало. Мэри пропустила его мимо ушей, запомнив только первую часть тирады Гарри. Но за что же ей зацепиться? Ответ напрашивался сам собой – синяк на руке Дороти. Почему и отец, и дочь так нервно реагируют на упоминание об этом? Мэри с ее медицинским опытом элементарно умела отличить след от удара об стол и след от удара…ладонью, например… Про другое она даже думать пока боялась. Ей нужно посмотреть на этот синяк… Но вот как? Давить на Дороти ни в коем случае нельзя… И тогда Мэри придумала маленькую хитрость. На следующий день она купила Дороти подарок – симпатичную белую рубашку с вышитой на левой стороне груди яхтой. Дождавшись, когда Рой уедет на работу, Мэри пригласила девочку в гости и вновь отметила, что, переступая порог ее дома, Дороти чувствует себя намного свободнее, чем в собственной комнате. - Я закончила с косичками, Мэри…- похвалилась девочка. – Кукла стала совсем как новая. Спасибо за помощь…- Ее сделала твоя мама? - Да… У нее их было много, но осталась только эта… Когда мы переезжали, папа не разрешил мне больше ничего взять… - Ты хорошо помнишь маму, Дороти? Какая она была? Та посмотрела словно внутрь себя и тихо улыбнулась. - Добрая… но грустная… Всегда грустная. Я теперь думаю, может быть, это я была виновата? Я плохо ее слушалась тогда… И в тот день… Я не послушалась – ушла гулять с подружками, а маме нужна была помощь… - Что случилось? – затаив дыхание, осведомилась Мэри. - Она упала на кухне, а потом умерла… Если бы я была дома…- Нет, Дороти, нет… - ласково приобняла девочку Мэри. - Ты ни в чем не виновата. Не знаю, кто тебе это сказал… Ребенок не может отвечать за беду взрослого человека, понимаешь? Дороти молчала, глядя себе под ноги. Не верит? Неужели это Рой внушил дочери такой глубокий комплекс вины за смерть мамы? Но зачем? Мэри вспомнила про свою затею. - А у меня для тебя есть кое-что… - весело, как будто предлагая сменить тему, воскликнула она. - Я сегодня ходила по магазинам, увидела одну вещь и не удержалась. Мне кажется, тебе очень пойдет. Вот только я не уверена с размером… но в магазине сказали, что поменяют, если не подойдет…Мэри достала из пакета рубашку и развернула перед Дороти.- Нравится? Глазенки у девочки загорелись, она улыбнулась и кивнула. - Может быть, тогда примеришь? В соседнем зале тебе будет удобно. Дороти подхватила подарок и ушла в смежную с гостиной маленькую комнату. Хитрость заключалась в том, что в углу этой комнаты стояло зеркало, в котором отражалась все пространство и которое при открытой двери было видно из гостиной. Мэри заранее все отрепетировала и, сделав вид, что уходит на кухню, встала за дверь, чтобы не обнаруживать себя перед Дороти и не пугать ребенка понапрасну. В щель между петлями и косяком ей прекрасно было видно отражение девочки…Вот она бережно повесила новую рубашку на стул… Потом схватилась двумя руками за ворот водолазки и потянула через голову… А потом повернулась, и у Мэри кровь застыла в жилах… ?Просто синяк? на предплечье оказался обширной лиловой гематомой с желтоватым отливом и, уж конечно, угол стола был здесь совершенно ни при чем… Чтобы заработать такое ?украшение?, пришлось бы со всего размаху колотить рукой об этот угол… Но еще страшнее выглядела спина Дороти… вся исполосованная сине-красными подтеками… одна сплошная рана… Как будто ее хлестали ремнем с металлическими вставками… Не исключено, что под модными брюками тоже скрывались следы истязаний. Ведь Дороти никогда не носила ни платья, ни юбки… Мэри зажала рукой рот, чтобы сдержать крик… Прокравшись на кухню, она залпом выпила стакан холодной воды. О, боже!!! Что Рой творит с собственным ребенком?! - Мэри! – позвала из гостиной Дороти. – Я померила. По-моему, ты угадала с размером…Мэри тряхнула головой, сбрасывая с лица маску ужаса и оторопи… Видимо, ей все же удалось, потому что Дороти ничего не заметила. Они попили чаю, еще с часок поболтали, и девочка ушла домой… Если можно было так назвать место, где с ней обращались подобным образом… - Мисс, я вас слушаю, - сержант Патрик Коллинз отложил в одну сторону ручку, в другую - стопку бумаг и перевел на Мэри усталые выцветшие от долгих дежурств глаза. – Что стряслось в вашем тихом квартале? Мэри в волнении сплела и расплела пальцы рук. - Мне кажется, Рой Ричмонд избивает свою десятилетнюю дочь, - голос у нее дрожал. – Я видела на ее теле следы жутких ударов. - Может быть, она просто упала? - Мистер Коллинз, я реанимационная медсестра и в состоянии отличить последствия падения от следов избиения. У девочки вся спина – один сплошной синяк… Сержант тяжело вздохнул и поджал губы. - Как вас зовут, мисс Дюваль? - Мэри… - Так вот, Мэри… неужели вы полагаете, что вы первая, кто озаботился судьбой Дороти Ричмонд? - Были и другие обращения? – изумилась она. – Тогда почему же вы?..- до сих пор не арестовали Ричмонда? Потому что его дочь отрицает избиение и отказывается от медицинского освидетельствования. А свидетелей нет. Вот и выходит, что на одной чаше весов подозрения одноклассников и соседей, а на другой – приличный добропорядочный отец, у которого дочь живет, как у Христа за пазухой, ни в чем не нуждаясь, и которого эта дочь всячески выгораживает… - Не может быть! – прошептала Мэри. – Она сознательно это терпит?- Вот этого я не знаю, - Коллинз отодвинул стул и подошел к автомату, чтобы налить себе кофе. – Когда поступил первый сигнал – от ее школьной учительницы, а дело, в итоге, пришлось замять, я как-то проникся, вроде вас, - он бросил на Мэри сочувствующий взгляд из-под мохнатых бровей, - и направил запрос в Ливерпуль – узнать, от чего умерла жена Ричмонда. - Ну и что вы узнали?- Официально это был несчастный случай. Она упала дома, ударилась об угол стола, - Коллинз мрачно усмехнулся, - ох уж эти столы в семействе Ричмонда – вечно не там стоят… и порвала селезенку. Если бы ей вовремя оказали помощь, то спасли бы… Но дома никого не было. Дочь гуляла с подружками, а муж был на работе. - А он точно был на работе? - Мэри, чтобы ответить на ваш вопрос, нужно запускать расследование. А это другой город, более того – другая страна, и с виду чистый несчастный случай. В ливерпульской полиции это никому не надо. Спасибо, что ответили на запрос. Конечно, история со смертью его жены нам кажется подозрительной, но доказать, увы, ничего невозможно. Так же, как и помочь этой несчастной девочке, пока она сама этого не позволит… Мэри попрощалась с полицейским и вышла на улицу, где снова принялся накрапывать дождик. Теперь ей ничего не оставалось, как самой противостоять Рою, чтобы защитить Дороти…