Глава 17. (1/1)

…Через два дня они ненадолго наведались в Санта-Барбару. Мэри должны были снять операционные швы, а Мейсон, пока она посещала врачей, заехал на квартиру, а потом к отцу. Поблагодарить за дом и сказать, что он принимает предложение возглавить фирму… Ответная радость СиСи показалась такой искренней… Впрочем, кто знал ее природу… Не исключено, что в крайнюю фазу душевности отца приводила мысль о том, что теперь Иден могла себе позволить вообще не появляться в офисе… хотя она и так давно там не появлялась… Они договорились, что детали обсудят на следующей неделе, когда Мэри и Мейсон вернутся с каникул… В отцовском доме его ждал сюрприз – на адрес Кепвеллов для Мэри пришло письмо от Кристи из Ирландии. Мейсон, повертев в руках конверт, обклеенный марками с зеленым клевером-трилистником, обратил внимание на адрес: Уиклоу… Кажется, это городок недалеко от Дублина… Письмо он сунул в карман пиджака.С Мэри они встретились в три часа дня в ?Ориент Экспресс?. Вид у нее был игриво-загадочный и очень довольный. - Во-первых, - объяснила она, - меня похвалил доктор Картер. Он сказал, что мы с тобой все делаем правильно, - Мэри чуть покраснела, - и у меня нет и не должно быть никаких проблем со здоровьем. А вторую причину я тебе не скажу… пока… - Ого, у тебя появились от меня секреты? - Не великие и ненадолго, - успокоила его Мэри. – Просто время еще не пришло… потерпи немножко… - Как говорила твоя незабвенная матушка Изабель, разве можно человека, которого ты видишь перед собой, назвать терпеливым? Это не самая знаменитая моя добродетель… А у меня ведь тоже для тебя что-то есть… надо бы, конечно, поторговаться с тобой в отместку, ну да ладно, я возьму дома ужином… Мейсон отдал ей конверт. Красивые брови Мэри радостно взметнулись вверх, в ясных серых глазах взошла заря… Он понял, как важна для нее была связь с родными. Мэри несколько секунд смотрела на письмо, потом с явным сожалением стала убирать в сумочку…- Тебе же не терпится прочесть, - добродушно подначил Мейсон. – Так читай. Лучше вслух… Кристи многословием не отличалась – текст занимал не больше странички. ?Здравствуй, Мэри! Вот наконец я могу сообщить тебе, где мы теперь обитаем. Жуткая дыра, где живет полтора человека, нормальных парней нет вообще, зато – Уиклоу! Мама говорит, что в этом названии есть что-то рыцарское… Ты когда-нибудь слышала подобную чепуху? В этом Уиклоу похоронены наши предки. Двоюродный дед, прадед, еще какие-то Дювали… Мама вцепилась в эти могилы, как клещами – не оторвешь. Хорошо хоть не пьет пока, хотя виски здесь отменный – не чета американскому пойлу… Впрочем, это ты вряд ли способна оценить. Я работаю официанткой в одном вполне приличном ресторанчике… кстати, здесь все приличное, аж зубы ноют от скуки. Да еще и климат жуткий: каждые пятнадцать минут идет дождь, ты представляешь? Холод собачий. В июле максимум 54 градуса! Я скучаю по солнышку Калифорнии и мечтаю вернуться в Штаты, но мама слышать ничего не хочет и гонит меня в университет… Посмотрим, может быть… Если в ближайшее время не удастся встретить в моем ресторане приличного парня, сойдет и учеба… Как твои дела? Ты еще не устала от Кепвеллов? Кстати, Мэри, давно хочу тебя спросить… ты только не сердись сразу… просто мне стало любопытно… Мейсон хорош в постели?..?Мэри не успела осознать, что произносит, зачитав этот вопрос вслух, и залилась бордовой краской. Мейсон весело расхохотался на весь ресторан. - Узнаю твою маленькую сестренку, - все еще смеясь, заметил он Мэри. – Интересно, что ты ей ответишь? - Что это не ее ума дело, - отрезала Мэри, улыбаясь на его заразительный смех и хулиганский блеск глаз. – Ох, Кристи… - Ну что там дальше? – азартно заторопил Мейсон. - Нет уж, хватит с тебя интимной переписки семьи Дюваль, - Мэри быстро пробежала глазами остаток послания и решительно убрала листок вместе с конвертом в сумочку. - Давай наконец пообедаем, и поехали… Я хочу домой… на нашу гасиенду… …Ночью ему опять снился все тот же кошмар. К знакомому набору сцен добавилась еще одна: он сидит в одиночестве на кушетке в отцовском саду – в газебо и безнадежно плачет, закрыв руками лицо…Слышит ласковый голос Мэри, зовущий его по имени, с безумной верой оборачивается… Вокруг тьма, тишина, густой аромат цветов… И он в этот миг со всей остротой пожизненной тоски вдруг понимает, что теперь уже Мэри не будет НИКОГДА!..Страшнее не могло случиться ничего… У него словно на куски рвали сердце… Было так больно… он и не знал, что боль бывает настолько сильной, а ты при этом еще жив… Сверху на плечи давил огромный чугунный пресс, ломая, сгибая пополам, скручивая… не давая дышать… Мейсон почти задохнулся и… вывалился из своего сна… Мэри спала рядом, доверчиво прильнув к нему, и ее чистое безмятежное дыхание постепенно стерло этот триллер…Удобнее устраиваясь, она слегка заворочалась и положила руку Мейсону на грудь… Он осторожно, чтобы не потревожить Мэри, провел кончиками пальцев по ее предплечью, запястью, накрыл ладонью, словно убеждаясь, что она – не мираж… Почувствовал размеренные удары ее пульса… ?Всё - хорошо… всё - хорошо?, - будто выстукивало ему ее сердце… Мейсон заслушался, поверил и… спустя несколько минут заснул… …Тонкие пальцы несмело проникли между прядями его волос, спадающими на лоб, добрались до макушки и, выпутавшись из плена, скользнули по виску… Сон сразу ушел, но Мейсон не спешил в этом ?признаваться?… ему слишком нравилось то, как Мэри его будит… По носу защекотали шелковистые щеточки ее ресниц – она близко наклонилась к его лицу, не решаясь коснуться… Затем теплые губы все-таки задели ему щеку… спустя секунду вернулись… прижались…уже не мимолетно – слегка вздрагивая… и в несколько легких, как цветочные лепестки, поцелуев, достигли его губ… Мейсон боялся пошевелиться, чтобы ненароком не спугнуть такую трепетную влюбленность… Выдала улыбка – губы под ее губами разъехались сами собой, и Мэри тут же отстранилась. - Доброе утро! – притворяться спящим уже было бессмысленно. Мейсон открыл глаза. Мэри, чуть приподнявшись на подушке, смотрела на него сверху и улыбалась. Невероятно. Волшебно. Линии подбородка, скул, подчинившись движению губ, были такими мягкими, плавными… Это придавало чертам невыразимую прелесть и кротость. А глаза… как серый бархат…невозможно оторваться. Они смотрели на Мейсона с любовью, от которой начинала кружиться голова и быстрее бежала по жилам кровь…- С ума сойти… - потрясенно выговорил он. – Ничего красивее твоей улыбки в мире просто не существует… Мэри потянулась к нему и поцеловала – медленно, нежно…- С днем рождения, мой любимый! Мейсон озадаченно заморгал. - А какое сегодня число? - 29 июля… - Да, правда…Я и забыл… К тому же последние года три точно не отмечал…- Эту традицию я намерена сломать и завести новую, - пообещала Мэри. – Сегодня и начнем…У тебя есть список заветных желаний? - Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься исполнить их все? - Только те, которые связаны со мной, - в глазах мелькнули лукавые огоньки. - Тогда мне повезло, ибо все мои заветные желания связаны с тобой, - Мейсон сделал паузу, изображая застенчивость: стыдливо опустил густые ресницы и мучительно свел брови над переносицей. - Например, я с первой нашей встречи мечтаю провести с тобой весь день, не вставая с постели… Это как, принимается? - Мейсон… - ласково упрекнула она. Он повернулся на бок - к Мэри. Горячая ладонь, прокравшись под одеяло, легла ей на талию… От его глаз все самое сокровенное было скрыто – обнажены только грациозная шея и точеные плечи, но там… под одеялом на Мэри не было ничего… Мейсон легонько притянул ее к себе, кожей ощутил упругую форму груди… атласный шелк бедра… волнительную дрожь, пробежавшую по ее телу от его движения… - Это мое первое желание, - промурлыкал он, запрокидывая Мэри голову и касаясь губами шеи – там, где пульсировала тонкая синяя жилка… потом выше – мочки уха, оттуда переходя к подбородку… - Ты намерена сопротивляться? - Нет… - она закрыла глаза от блаженства и обхватила его сильные плечи. – Это и мое желание тоже… То, чего когда-то вовсе не было в ее жизни, о чем она много размышляла со страхом и тайным вожделением, что так часто рисовала в своем воображении, не понимая и стараясь представить, как это для нее будет, теперь стало само собой разумеющимся и очень естественным… Мужское желание Мейсона, казалось, не знавшее покоя, неистовое и жгучее, приводило ее в состояние радостного возбуждения, а его готовность смирять свое ?хочу? по первому ее слову, заставляла трепетать от нежности. Когда же в коктейль чувств добавлялась еще и страсть, не сжигающая, но как сейчас – горевшая ровным сильным пламенем в обоих, близость приобретала такую остроту и наслаждение, что Мэри забывала всё. И свою стыдливость, и свою неопытность, и свои сомнения, раскрываясь навстречу Мейсону безоглядно, выплескивая всю себя до донышка… За окном глухо рокотал океан, волны с шипением разбивались о берег, ветер донес аромат роз от цветника… Солнечный зайчик от зеркала прыгнул Мэри на щеку, зацепив Мейсона по ресницам… - Мэри… - шепотом позвал он, потершись носом о ее круглое плечо. - Что? – так же тихо отозвалась она, словно боялась разрушить что-то хрупкое между ними. - Я хочу задать тебе тот же вопрос, что твоя сестра… только по-другому… Тебе хорошо со мной?.. Мэри с ласковой улыбкой удивленно качнула головой, мечтательно созерцая потолок, затем перевела взгляд на Мейсона. Глаза смеялись, искрились счастьем…- Сказочно хорошо… - призналась она. – И не только в том смысле, в котором спрашивала Кристи… Ты лучше всех на свете… Мейсон, так мы будем сегодня вставать? - Зачем? - Хотя бы затем, чтобы позавтракать… и затем, что у меня для тебя есть подарок… - Как – еще один? – забавно округлил он глаза, и Мэри вспыхнула от смущения. – Я пошутил… Мне уже любопытно… А нельзя его подарить, лежа? - Нельзя… - засмеялась Мэри. – Помнится, кто-то недавно рассуждал о важности торжественной обстановки…- Ну хорошо, раз ты так настаиваешь, я иду в душ… - сдался Мейсон. - Но имей в виду: список моих желаний еще не исчерпан……Мэри не устраивала ему сногсшибательных сюрпризов, поражающих воображение оригинальностью, но, в итоге, этот день для Мейсона получился по-настоящему праздничным. У нее как-то выходило все делать и говорить так, что он понимал: сегодня всё для него… И красиво сервированный стол, и ее новое белое платье, и каждый взгляд, и каждая интонация… И подарок…После завтрака они вышли на веранду. Там на столике перед диваном лежал прямоугольный футляр из синего бархата. - Что это? – удивился Мейсон. – Неужели принесла волна? - А ты открой… Мейсон щелкнул крышкой. Под ней оказался золотой медальон на цепочке в виде закрытой книги. На обложке – гравировка: шпага и вензель из двух переплетенных букв М и К. Мейсон вынул медальон из коробочки, чтобы рассмотреть, провел пальцем сбоку и нащупал скрытую пружину. Осторожно надавил - медальон раскрылся. Внутри пряталась маленькая фотография Мэри – та, что Мейсон сделал в горах, и та, где она с сияющими глазами и улыбкой говорила ему: ?Я люблю тебя?… Поэтому под крышкой медальона не было никаких памятных надписей, они и не требовались – всё рассказывало фото… - Тебе нравится? – взволнованно спросила Мэри. - Замечательная вещь, - искренне восхитился он. – Мне нравится и форма, но особенно – содержание… Спасибо! Только когда ты это успела? - Хотела успеть и успела, - со сдержанной гордостью улыбнулась она. – Не один ты умеешь творить чудеса… - Тебе не нужно их творить. Ты сама – чудо, подаренное мне свыше… …С наступлением сумерек они отправились на пляж: Мэри нашла в полосе дома уютное местечко, укрытое от ветра скалой, и предложила устроить там небольшой пикник: - Только давай поменяемся первобытными обязанностями: с меня - мамонт, с тебя – костер… Вечером у воды всегда прохладно, но возле огня было хорошо. Потрескивали дрова, выбрасывая красные россыпи искр…Тихий океан, укутанный во тьму, словно сдерживал свою мощь и норов, раскрашивая тишину мягкими звуками – шелестом, плеском, вздохами… В них не было угрозы – а лишь умиротворение… Мейсон сделал глоток шампанского и отставил фужер в сторону. Пламя костра бросало отсветы на его загорелое лицо, и игра полутеней напускала загадочности. Мэри сидела напротив, обняв руками колени, и через огонь неотрывно смотрела на Мейсона… Ей нравилось, как свет костра меняет выражение его лица, отражается в темных глазах…словно звезды в ночном небе…- Тебе не холодно? – забеспокоился он, иначе истолковав ее взгляд. – Иди ко мне, так будет теплее. И вообще… иди ко мне… Мэри придвинулась к нему, подогнув под себя босые ноги. Мейсон обнял ее со спины, Мэри с удовольствием прилегла к нему на грудь, откинув на плечо голову, а пальцы вложила ему в ладонь. - Ты знаешь, - сказал он, и его дыхание коснулось ее щеки, - сегодня лучший день рождения в моей жизни… - Не может быть… Я даже не представляю, что тебе, наверное, устраивали в детстве…- Это да, - согласился Мейсон. – В разные годы были и пони, и клоуны, и Диснейлэнд… Но я ждал не подарков… Лет до 14 всё мечтал, что на мой день рождения приедет мама… Когда понял, что этого не случится, лелеял надежду, что отец хотя бы раз в году уделит мне чуть больше внимания, чем Ченнингу… может, даже скажет что-нибудь теплое, например, что гордится мной… И много лет весь этот день был наполнен для меня томительным, изнуряющим ожиданием и сравнением: что он говорил мне, как говорил, а как это было с братьями и сестрами… Сравнение всегда было не в мою пользу, поэтому я быстро разлюбил этот праздник… А сегодня ты вернула мне его вкус… Я никогда еще не чувствовал себя настолько важным…особенным… главным… В детстве я бы этого не объяснил, но сейчас понимаю: ты, видимо, любишь меня не за что-то, а просто любишь… И принимаешь всего целиком, какой я есть – со всеми родимыми пятнами… наверное…- Мейсон вдруг осекся и вздрогнул, опять подумав о том, что утаил от Мэри, и что произошло бы, узнай она правду. - Ты сомневаешься во мне? – сжала она его руку. - Нет, но если все же ты думаешь обо мне лучше, чем я есть, и когда-нибудь убедишься в этом… ты уйдешь? - Это что же такое должно случиться, что откроет мне глаза на твою порочность? - Ну… если бы мне пришлось убить человека… ты бы отвернулась? - Мейсон! – возмутилась Мэри. – Что ты придумываешь?! Или ты что-то пытаешься мне сказать? Он глубоко вздохнул, словно этим мог вытащить занозу, сидевшую в сердце.- Нет, конечно… просто запутался в собственных измышлизмах… Ты не слушай меня… Я только хотел, чтобы ты знала, что сделала для меня сегодня… И как я люблю тебя…и всю жизнь буду любить, что бы ни случилось…Мэри показалось, что в голосе у него зазвенело что-то похожее на отчаянье… но она не успела об этом задуматься – Мейсон поцеловал ее в губы и увлек за собой на песок…