Часть 7 (1/1)

День рождения Андреаса не совпал с выходным днём, но он отпросился — и потому, что ему намекнули на такую возможность, и потому, что я настоял. Ну не годится ведь работать в такой день, если можно вырваться и расслабиться, отпраздновать.Он всё равно проснулся рано по привычке и, не до конца ещё оклемавшись, побрёл было в ванную, чтобы умыться и начать понемногу собираться, но я утянул его обратно и сказал, что никуда не отпущу. Моё заявление вызвало у него удивление, но потом он осознал, в чём дело. А я его ?заторможенности? не удивлялся. Так как мы оба из ?сов? и любим поспать, соображаем с утра не слишком хорошо и долго раскачиваемся, пока не сможем, наконец, нормально воспринимать происходящее вокруг и работать. Поэтому я просто накрыл его снова одеялом и пробормотал про ?ещё пять минут?. Андреас не стал возражать и вскоре уснул вместе со мной.На сон у нас ушло далеко не пять минут, а несколько часов. И проснулся я только от того, что Аксия осторожно потряхивал меня за плечо, а потом шёпотом сказал, что если мы хотим успеть сделать всё, что запланировали, нам надо бы уже вставать и одеваться. Я тихо спросил, можно ли будет позавтракать, когда первая часть будет в действии, на что мой друг отозвался заверением в том, что всё устроит, хотя я лишь предположил такую возможность.Мы вновь лежали вдвоём без посторонних в комнате. Я разбудил Андреаса, позволив, впрочем, немного понежиться, но потом намекнув, что вставать надо, и сейчас. Затем я пояснил, что мы едем в одно место, где ему наверняка понравится. Оно нравилось и мне, насколько я мог вспомнить то, что там было раньше и — если верить данным, которые Кира нашёл в Сети,— оставалось сейчас. Съездить туда времени не было, но я решил рискнуть. Мы начали одеваться, и я порекомендовал ему выбрать что-нибудь поудобнее, чтобы можно было без проблем пройтись и наслаждаться прогулкой, а не думать, не испачкались ли брюки, не страдать от не слишком удобной, но красивой обуви и всё в этом духе. Сам я оделся в то, в чём был вчера, сменив лишь майку на футболку.Стоило нам выйти из комнаты, Андреаса поздравлениями встретили наши итальянские друзья и коллеги. Я присоединился к ним, а после мы дружно обняли того, кому предстояло сегодня отправиться в короткую поездку, а затем вернуться для второго этапа праздненства. Затем мы обулись, я взял куртку и отправился в сопровождении Андреаса вниз, на ходу объясняя, что у нас для него много сюрпризов. Аксия пошёл следом за нами, а после того, как мы вышли из дома, провёл нас к взятой напрокат машине, садясь за руль. Я ощутил несильный укол страха — что-то мне сейчас напомнило об аварии, смутно, я не успел этого осознать. Потом я и Анди расположились на заднем сидении; прежде, чем мы тронулись, Аксия передал Анди наш поздний завтрак в бумажном пакете. Бóльшую часть времени именинник вынужден был помогать мне, хотя, наверное, должно быть наоборот. Мы выпили кофе, перекусили выпечкой с шоколадом. А после я осторожно сам завязал ему глаза плотным платком.— Зачем это? — он, впрочем, не стал противиться, как и утром. Я лишь смог ответить ему:— Узнаешь, когда мы приедем. Хочу, чтобы это действительно был сюрприз.Андреас усмехнулся и заставил меня приблизиться, обнимая за шею:— Надо же, как много таинственности. И хотя я мог бы сжульничать, я не буду. Ты меня заинтриговал.Я давно не слышал таких, пусть и неявных, но игривых нот в его голосе. Кровь хлынула к щекам от несвоевременных воспоминаний, и я поспешил спрятать своё лицо в прядях его распущенных волос. Их кончики легко щекотали шею; от него пахло так приятно, что я прижался к нему ближе и говорил приглушённо, немного запинаясь, будто понемногу засыпал под воздействием невыразимо сладкого аромата с привычным горьковатым нюансом.— Я уверен… Тебе понравится, даже если ты будешь знать, куда мы направляемся. Но пока… хоть ненадолго… побудь со мной в тени. Вообрази, что… пока нам обоим дозволено полагаться лишь на осязание, слух, обоняние и вкус. На любые ощущения, кроме зрительных. Ты ещё успеешь насмотреться на многое.Андреас тихо засмеялся:— Хорошо. Раз так… Попробую тебя на вкус.Я не знаю, о чём подумал наш друг-водитель в этот самый момент, но эта ?проба? оказалась вполне невинной. Анди, заставив меня выпрямиться, через пару мгновений столкнулся с моим носом своим, отстранился, недовольно фыркнув, и приблизился вновь, уже медленнее, наклонив, видимо, голову в сторону. Его губы были тёплыми, чуть влажными — может, пенка от кофе,— и я недолго ещё ощущал их касание, когда он уже склонил свою голову, устроившись на моём плече. Он пальцем разглаживал складку на штанине, слушая приглушённое бормотание по радио. Аксия включил его, когда мы только выдвинулись.И снова мы сидим так, как в тот день… и радио… Мне нужно перестать об этом думать. Перестать ворошить прошлое, ведь теперь ничего не изменить. Сейчас всё будет в порядке. Обязательно будет.Андреас выпрямился, пока не убирая руки с моего колена. Звук радиопередачи стал громче. Я не различил толком, о чём толковал ведущий, но последовавшие за словами звуки я узнал мгновенно. Ещё бы, они-то у меня не выходили из головы часами, пока мы работали!Реакция Анди меня не разочаровала. Сперва он нащупал и сжал мою руку крепко, но не до боли, почти затаив дыхание. Затем по прерывистым вдохам я понял, что он едва сдерживает эмоции, силясь не заплакать, но при этом меня не покидала уверенность в том, что на его лице искренняя улыбка, которую я видел много раз. Если б я мог увидеть её снова... Впрочем, мне дали знать о переполнявших его чувствах и словесно, и через порывистые объятия и поцелуи. Потом он признался, что не мог даже так выразить благодарность, пребывая в состоянии, в котором всё кажется нереальным. И даже так, не зная, с чего начать, Андреас не очень связно, но бурно высказался о нашем общем подарке. Он захотел позвонить оставшимся дома Кире и Эшу, чтобы и их осыпать похвалами, но мы немного осадили его, убедив дождаться прибытия.В общей сложности ехали мы часа полтора или два. Далеко от Берлина, конечно, за это время отъехать не выйдет. Если бы мы могли себе позволить потратить в разы больше, я распланировал бы день иначе и не стал бы настаивать на повязке. Долговременных планов было немало, с разными городами и разными сроками, но в итоге пришлось их отмести — по крайней мере, до более удобного случая.Нами был избран небольшой городок, в котором не было достопримечательностей, притягивавших бесконечный поток туристов со всего мира, ошеломляющей архитектуры или выдающейся истории. Он просто нам приглянулся. Я был в нём вместе с Андреасом лишь однажды, когда я сам вёз его на машине из другого места обратно в Берлин. Остановка была вынужденная, недолгая, но кое-какие воспоминания не дают её забыть.Скромный мотель, где мы решили переночевать, шутливая борьба за то, кто первым пойдёт в душ, бой подушками, одну из которых мы потом распотрошили, чтоб узнать, перья внутри или что-то другое. Нет, ?распотрошили? — слишком громкое слово. Но зашивать всё равно пришлось. Я целовал его исколотые пальцы, а он устроился на не подвергнутой вскрытию подушке в моей футболке, едва прикрывавшей его бёдра, и белье, лениво поглаживая ступней мою поясницу и бок. Взяли бутылку вина в номер. А потом мы вышли, плутали по узким улочкам, залитым мягким светом фонарей, держась за руки, наслаждаясь свежестью после недолгого дождя. А вернувшись, допили вино и легли спать только под утро.Конечно, в этот раз мы не собирались останавливаться в мотеле — скорее, ненадолго сбежать от шумной столицы и предаться воспоминаниям. Не думаю, что стоит распространяться особо об этой части нашего путешествия, потому что в основном она состояла из того же плутания по улочкам, размеренных бесед… Ну, ещё посетили кондитерский магазин. Поход за сладостями тоже был оговорён заранее и определён, разумеется, обязательным пунктом.А дома нас ждали наши итальянские товарищи и друзья Андреаса, обзвонить которых и собрать вместе я поручил Кире и Эшу. Я был знаком со многими из окружения виновника торжества, поэтому составить список гостей не составило труда, как и найти номера их мобильных. Единственной проблемой было то, что большая часть гостей не знала о последствиях аварии и даже о том, что она произошла. Я не знал, куда себя деть на время второй части празднования. Мне думалось, что моё ?исчезновение? было необходимо, хотя я знал, что Андреас станет возражать. Разговор на эту тему я начал осторожно.— Слушай… Я думаю, ты знаешь, что тебя ждёт дома, так?— Хм… Ну, наши amigos, без сомнения, там, но, наверное, не только они. Если Бонни и Риккардо ещё не позвонили, они должны быть там, ждать нашего возвращения. Ты с ними сговорился, не так ли?— Ну, не напрямую, но в общем ты прав. Приехали не только они, к слову.— отозвался я, стараясь сохранять жизнерадостность в голосе, хотя мне было не слишком легко.— Чёрт, как круто! В том, что всё кончится общим сбором, я не сомневался, но, ребята, вы превзошли все мои ожидания. Мне интересно, во что уже превратилась наша квартира.— Думаю, они не успели её растащить по кирпичику, как в своё время разбирали понемногу Колизей,— Аксия усмехнулся.— Но нам стоит поторопиться, пока они не начали это делать.— Да, нужно поторопиться… — мой голос прозвучал неожиданно устало даже для меня. Андреас сразу же насторожился и начал спрашивать, не переутомился ли я, не болит ли у меня голова, на что наш друг лаконично ответил за меня: ?Он не знает, как вести себя с гостями?. Я только кивнул, не зная, что к этому добавить. Тут же почувствовал себя разбитым и действительно уставшим. Да, не так я хотел это преподнести, совсем не так.— Ну, некоторые же знают… — начал было Анди, которому явно стало не по себе. Повисла пауза.Я решился прервать молчание, наверное, минуту спустя:— Да, они знают. Но многие ещё не в курсе. И я не думаю, что эта новость создаст праздничное настроение. А иначе вряд ли удастся объяснить, почему, смотря в упор на человека, я не могу назвать его по имени, поздоровавшись. Я неплохо ориентируюсь по голосам, но этого недостаточно. Я не смогу играть нормального человека в такой компании. Мне лучше побыть в комнате, где никого не будет, переждать. Если спросят — я плохо себя чувствую или отсыпаюсь. Расскажем обо всём потом. Прости.Алессандро негромко добавил:— Я тоже думаю, что это будет разумнее. Конечно, неприятно осознавать, что состояние Ю вынуждает нас делать выбор в пользу не очень значительного, но обмана, однако я бы не рискнул о таком объявить всем, если вы и дальше намерены держать в тайне от общественности всё, что изменилось после аварии. Нам нужны люди, которым мы можем верить. Я не умаляю значимости свойств характера незнакомых мне людей… но ты прекрасно понимаешь, какой это риск, верно? Насколько я знаю, не все из них даже знают, насколько серьёзны ваши отношения…— Да, ты прав,— сухо отозвался Андреас, высвобождая свою руку из моей,— вы оба правы. Меня совсем не радует необходимость такого шага, но я соглашусь.Я пробормотал извинение, но Анди непривычно резко оборвал меня:— Я не хочу это слышать. Просто уходи в спальню, когда мы приедем. Я сделаю всё, что от меня зависит.В салоне автомобиля снова стало тихо. Аксия вскоре сказал, что мы подъезжаем к дому, а после высадил нас. Сам он поехал возвращать машину туда, где взял её напрокат.Мы стояли у дома одни. Никто из нас не двигался с места. Я не решался заговорить, хотя чувствовал, что именно сейчас нужно что-то сказать, до того, как мы поднимемся на нужный этаж и пройдём в квартиру, где нас ждут гости.Первым заговорил Андреас:— Если кому и нужно просить прощения, так это мне. Слишком болезненно среагировал на ваши слова сперва. Я понимаю, что это разумнее всего, но… я не хочу праздновать без тебя. И меня ужасно злит то, что ты так акцентируешь на потере зрения своё внимание, так боишься дать кому-то об этом знать, кроме узкого кружка. Само собой, об этом не стоит трепаться, иначе это сочтут неудачным пиаром или чем-то в этом духе. Те, кто следят за нашей жизнью, порой не обладают ни тактом, ни умением правильно оценить правдивость всего, что они слышат… А некоторые со злостью говорят о наших недостатках. И всё же, прошу, не замыкайся. Не пытайся запрятать себя как можно дальше. Побудь один, если считаешь нужным, я не буду тащить тебя в компанию против твоей воли. У нас будет ночь. Я принесу тебе что-нибудь вкусное…— Я хочу, чтобы ты хорошо провёл время, пусть и, в какой-то мере, без меня. Мне, всё-таки, не стоит там надолго появляться.— Если ты решишь к нам присоединиться — приходи. Я постараюсь тебе помочь адаптироваться. Договорились?Начинаю улыбаться и киваю. После таких разговоров мне становится намного лучше.— Вот и славно. Идём! — Анди потянул меня за собой, прежде звонко чмокнув в щёку. У него явно поднялось настроение, чему я был несказанно рад.Вечер я провёл в нашей спальне, впрочем, пару раз показавшись гостям. Андреас упросил нас вживую исполнить песню, которую мы записали к его дню рождения. Правда, Эш почти в этом не участвовал — установку он с собой не повёз и старался теперь иногда помогать нам с ритмом, ударяя ладонью по небольшому барабану, привезённому нашим другом из Египта. Я дополнял партию ударных, хлопая по корпусу гитары ладонью. Заученные фрагменты у меня, конечно, выходили лучше, но я справлялся, порой импровизируя. Наш подход к поздравлению пришёлся по душе гостям, Андреас вновь был растроган и увёл меня из гостиной сам, эмоционально высказавшись и насчёт моей игры, и насчёт того, что мы сделали вместе с моими нынешними согруппниками. Затем он упорхнул к своим друзьям, а я ждал его, читая книгу, набранную Брайлем.Гости разошлись часам к двум ночи. Утомлённый и немного пьяный Андреас устроился сбоку от меня и уснул, когда я повернулся и притянул его к себе. Я нисколько не был разочарован тем, что у него не нашлось сил на остаток ночи.