2 (1/1)

Всю неделю я размышлял о предстоящей вечеринке в честь помолвки моего близкого друга Дэвида Фишера. Не имея возможности похвастаться широким кругом знакомств, а тем более не обладая большим количеством связей с людьми, которых мне было бы приятно видеть, я не мог отказать себе в удовольствии посетить одну из таких личностей.Около четырех раз за последние шесть дней менял я решение насчет подходящего случаю наряда, что было отнюдь не в моей природе. Видимо, повод для встречи с давним другом оказался для меня чрезмерно волнительным. Возможно, потому что подобные события напоминают мне о том, как сам я одинок, что в свою очередь создает необходимость максимально тщательной визуальной маскировки данного дефекта реальности. Хотя бы в глазах посторонних.Надеюсь, что Дэйв пригласил меня не из вежливости. Пять его попыток дозвониться до меня по новому номеру, о котором я даже не удосужился ему сообщить, поменяв место жительства, должны были бы убедить меня, но опасения все же имелись.Я не столь наивен, чтобы рассчитывать на чудодейственное воздействие дружеских чувств на свой организм и разум. Раньше это не раз заставляло меня обманываться в природе окружающего мира, но с течением лет я всего лишь заметил одну простую закономерность?— никто не в состоянии уберечь тебя от серого болота внутри твоей черепной коробки. Более того, если ты не удосужишься его как следует прятать, то тебя сочтут невежливым дикарём, действующим на нервы. И будут правы.Но все же Дэвида увидеть я хотел. Возможно, по той причине, что он один из самых мрачных типов, которые мне только были известны. Моим товарищем он стал едва ли случайно. Можно сказать, что я его просто выбрал. Как выбирают консервированный горошек в супермаркете. Это достаточно забавное сравнение. Вы бы поняли это, знай, что Дэвид Фишер бальзамировщик.Как вообще люди становятся работниками сферы ритуальных услуг? В его случае решающую роль сыграла семейная традиция, но едва ли дело было лишь в этом. А как люди становятся профайлерами? Кому по велению здравого ума захочется окунаться в грязное бельё предполагаемых насильников, педофилов, да просто отборных сукиных детей, которым вдруг вздумалось доказать всему миру, что они круты и стоят внимания, часами разглядывать фотографии истерзанных жертв и читать отчеты о вскрытии?К середине своего собственного обучения криминальной психологии, до меня дошло, что таким образом я себя наказал. Сомневаюсь, что есть путь более короткий, чтобы познать всё скотство этого мира, саму ошибочность его возникновения. Но избрав именно эту профессию, я также и позаботился о самом себе, поскольку ничьи самые темные истории не способны были вызвать во мне шок и пошатнуть уверенность в завтрашнем дне. Я вижу реальность каждый день, со всех её не отшлифованных липких и вонючих ракурсов. Более отвратительным зрелищем может быть разве что война, хотя, если честно, принципиальной разницы я не вижу.Как бы там ни было, а сегодня я собрался хорошо провести время. Выбрав первый подготовленный вариант одежды: темно-синий джемпер, черные брюки из тонкого драпа и выходные часы, которые я обычно не ношу, выдвигаюсь в путь. Ехать, как выяснилось, недалеко, но из-за незнакомой дороги я немного нервничаю.Довольно быстро стемнело, и я включил фары. Услужливый свет искусственного происхождения демонстрировал мне дорогу, а навигатор заботливо предупреждал о поворотах. В такой компании на сердце делалось совсем спокойно, и я мог бы просидеть в теплой кабине целую вечность, если бы уже не было пора выходить.Припарковавшись сбоку от крохотного фиат, я вышел наружу. Дом Фишеров был все таким же высоким старым и по-приятному семейным.Крупный винтажный звонок с рифленой металлической окантовкой издал характерные попискивания, и мне почти сразу открыли. На пороге стояла мать Дэвида Рут.—?О Уилл,?— узнала она меня и радостно улыбнулась. —?Я так рада, что ты смог приехать. Входи в дом. —?Тот же мелодичный дрожащий голосок, копна золотистых волос и старомодное платье в сиреневый цветочек. Мне всегда хотелось, чтобы она была именно моей матерью. Я улыбнулся и шагнул внутрь.В гостиной уже вовсю обосновались гости, а из столовой доносился звон бокалов и классическая музыка. Не удивительно, ведь Дэйв не мог выбрать ничего другого.Вокруг сновало столько знакомых и не знакомых мне лиц, что я затрудняюсь назвать примерное количество гостей, с которыми я поздоровался за первые десять минут пребывания у Фишеров. Меня усадили за обеденный стол, сказав, что Дэвид скоро спустится. Я стал ждать его и разглядывать интерьер комнаты, за исключением новых штор, он совсем не изменился. Дэвид появился черед пятнадцать минут. Разодетый как на свадьбу. Позже я понял, что это, должно быть, один из его рабочих похоронных костюмов.—?Уилл! —?Воскликнул он и полез обниматься. Его пшеничные волосы переливались от переполняющего их здоровья, хотя сам Фишер был бледен, отчего казалось, что на нём парик.—?Здравствуй, Дэйв. Поздравляю с помолвкой,?— сказал я и обнял его в ответ.Как выяснилось, переживал я совершенно напрасно. Несмотря на почти пятилетнюю паузу в нашей с Фишером дружбе, встретили меня со всеми почти семейными почестями, наградив специальным цветком-приколкой. Позже Дэйв объяснил этот жест тем, что просит меня быть его шафером. Я без колебаний согласился, ведь неожиданная новость о предстоящей свадьбе школьного товарища обрадовала меня не меньше прошлогоднего известия о собственном повышении в бюро расследований.Вечер пролетел незаметно, в танцах, болтовне и смехе. Дом-похоронная контора наполнился нехарактерным подобным местам жизнелюбивым гамом. Никогда прежде не видел я Фишера таким расслабленным и радостным. Припоминаю, в школьные годы парень планировал уйти в священники, поскольку думал, что ему никогда не выпадет шанс встретить кого-то, с кем можно разделить жизнь кому-то вроде него?— чудаку, меланхолику со склонностями к паническим атакам, гомосексуалу. В конце концов, в святые отцы он не подался, а наследовал дело своего собственного отца Натаниэля?— похоронный дом.—?Неудачная попытка создать традиционную семью и пара тройка несерьезных романов с парнями ?не моего мюзикла? и вот, наконец, настало время для встречи с ?тем самым?,?— не без удовольствия рассказал мне о своей жизни Фишер, когда мы оказались в одной из его рабочих комнат.Мы сели за лакированный столик, находящийся с левой стороны приёмной. Тут же размещалась конструкция с ознакомительными образцами погребального инвентаря. Я с удивлением заметил, что находиться в такой обстановке мне спокойно и приятно.—?Здорово, что ты сможешь быть моим шафером,?— сказал он после небольшой паузы и благодарно посмотрел на меня, не оставив шанса отделаться от завидной почести в самый последний момент.—?Постараюсь не облажаться,?— иронично пообещал я и соорудил на своей физиономии подобие улыбки. Совершенно искреннее подобие.Тонкая психическая организация Дэйва всегда казалась мне любопытной, но в юности сказать о таких вещах прямо я не мог. Иногда болтать без умолку обо всем на свете, это также способ ничего не говорить. Частенько я прибегал именно к такому приему, хоть и без отдавания себе в этом отчета.В силу своей профдеформации я невольно определяю срок жизни всех, с кем у меня происходит диалог. По их вкусам в одежде, манере держаться и говорить и сумме подобного рода деталей я вычисляю вероятность насильственной либо же естественной (насколько это слово вообще применимо к процессу умирания) смерти. На сегодняшний день, я практически уверен, что 20% моих случайных знакомых обречены стать жертвами убийства, другие же 80%, разумеется, спасутся, встретившись со смертью природного характера. Не хочу сказать, что данная операция приносит мне какое-то тайное удовольствие, скорее она способствует успокоению от констатации фактов, группированию их в некие аккуратные схемы. Иллюзия контроля? Возможно.Когда мы с Фишером вернулись к гостям, он наконец представил мне своего избранника.Жених Дэвида, офицер полиции Кит, оказался обладателем той внутренней свободы и силы, в которой мой хрупкий друг так нуждался. Смерть их союза я увидел обличенной в природную причину, и это меня утешило, ведь Дэйв и так успел настрадаться.О новой и на этот раз уединенной встрече мы договорились с Дэвидом на вторник, и затем, распрощавшись с гостеприимным семейством пьяных и довольных Фишеров, и кое-как отделавшись от их уговоров остаться, я сыто и бездумно вышел в сырую осеннюю ночь. Бодрящий холодный воздух помог мне быстро найти свой автомобиль. Выпил я немного, и поэтому без опаски сел за руль. Теплое, мягкое кресло обняло мою спину, отчего по телу простерлась волна убаюкивающего наслаждения. Приятный вечер в гостях обещал закончиться комфортной и спокойной ночью дома, с пенной ванной и засыпанием в родной постели под какой-нибудь ретро хоррор или документальное кино. Так я думал, поворачивая на центральную трассу, но кое-что обратило на себя моё внимание, потревожив размышления о мягкости домашних подушек и теплоте и ласковости водопроводной воды.Улица, вдоль которой я ехал, была совершенно пуста, что неудивительно, ведь часы показывали уже далеко за полночь. Это городские центры обычно функционируют круглыми сутками без перерыва, но стоит двинуться чуть вглубь и выясняется, что это только муляж, настоящие жители давно спят, а двери всех магазинчиков, газетных киосков и парикмахерских надежно заперты.Поэтому-то в такой безлюдный час мне вдвойне чудно было увидеть этого человека.Спиной к проезжей части стоял какой-то мужчина. Я бы не обратил на него внимания, если бы не интенсивное разноцветное свечение, которым он был окружен. Как в фильмах о супергероях и криптоните. Ядовито-фуксийные облака стелились на асфальт рядом с салатовыми и бирюзовыми лучами.Никакой музыки слышно не было, что исключало возможность наличия ночного клуба, а для обыкновенного магазина, с их неоновыми вывесками, свет был все же слишком ярким.Незнакомец стоял и наблюдал за источником этих переливающихся вспышек и даже не планировал уходить.Засмотревшись на странную картину, я чуть было не врезался в пожарный гидрант, но сумел вовремя затормозить. Моё неловкое появление спровоцировало значительный шум, эхом прокатившийся по всей улице, это свистели новые шины моего ауди. Сердце колотилось как бешенное, хотя аварии удалось избежать. После пары глубоких вдохов и выдохов я все же принял решение выйти наружу и подойти к незнакомцу, раз уж он чуть было не стал причиной моей скоропостижной и бесславной гибели.Я вышел из тачки без явного намерения утолить любопытство, просто подумал, что буду чувствовать себя полным кретином, если не проверю, на что этот человек так пристально глазеет. Оказалось, мужчина стоял у входа в небольшой ресторанчик. Приблизившись, я разглядел за столиками людей, все они были без сознания, а возможно уже мертвы. Тогда-то до меня и дошло, что передо мной находится тот самый отравитель, на результаты труда которого я убил столько личного времени.Я напрягся, но не испугался, потому что слишком устал, а может, дело было в радужных огоньках, трансформирующих реальность в причудливый сон.Человек у стекла внимательно наблюдал за происходящим в ресторане, будто находился в невесть откуда взявшемся кинотеатре или у ожившего художественного полотна. В руках он держал какое-то прямоугольное устройство с небольшим экраном. Я испугался от мысли, что это мог быть детонатор. Не исключено, что рано или поздно этот тип мог прибегнуть к самоубийству. Спецагенту ФБР было бы нелепо стать его составной частью. Невольно подумалось, как известие о моей гибели восприняли бы коллеги. Но, возможно, мой труп даже не смогли бы идентифицировать. Во всяком случае, разворачиваться и уходить было уже поздно.Я остановился позади него в метрах двух. Он явно услышал мои шаги, потому что немного повернул голову, но оборачиваться не стал, будто ожидая чего-то.От усталости не осталось и следа. Не скажу, что я оцепенел, но что-то удерживало меня около этого мерцающего могильника, и дело было даже не в жажде правосудия. Возможно, после визита к дружному благоухающему похоронными цветочными композициями семейству Фишеров мне просто было одиноко.Не знаю, сколько я простоял около этого человека, смотря то на спящих посетителей кафе, то на него, прежде чем он сам обратился ко мне.—?Что, нравится? —?Поинтересовался он прямо, на что, видимо, имел полное право. —?Это моя работа,?— с гордостью сообщил незнакомец, развеяв мои сомнения. Я ощутил напряжение от внезапно свалившейся на меня ответственности. Сейчас дело многомесячного труда зависело только от моей ловкости и быстроты реакций.Я соображал, что предпринять. Убивать его мне не хотелось. Сегодня на мне мои лучшие шмотки, и на новые бюро расследований мне явно не скинется. К тому же, мне все-таки было интересно послушать рассказ о произошедшем из первых уст.—?Отравил их газом,?— продолжил он, видя мою заинтересованность, а возможно ему просто хотелось потрепаться с кем-то о себе.— Вон, видите маленький серый баллон? —?сказал он и указал пальцем на угол помещения. Я кивнул.—?Он управляется удаленно. Я нажал на эту кнопку, и ресторан заполнил парализующий сердечные мышцы яд. Токсин моего изобретения. Синтезировал его по своему вкусу,?— с довольной улыбочкой сообщил мужчина.Я попытался представить примерное количество времени, которое понадобилось ему для репетирования данной остроты. Едва ли он был в курсе, кому все это рассказывает. Я чуть было не похвалил его, заметив, что сценарий его преступлений явно усложнился, а формулу газа он изменил, добавив вычурности, но вовремя вспомнил, что я ФБРовец.—?Очень нравится,?— ответил я почти машинально, так как уже потерял нить его рассуждений и наблюдал за лицом одного из мертвецов слева. Тогда-то я и сообразил окончательно, что все они были покойниками, ведь не может живой человек выглядеть настолько прекрасно. Так подумалось мне в тот момент. Вся абсурдность этого озарения протекла у меня сквозь пальцы, поскольку я был занят чем-то куда важнее логического анализа.Фотографии из архива ?ожили? у меня на глазах и я буквально прилип к витрине этого захудалого ресторанишки, не заботясь, что подумает этот тип, находящийся уже за моей спиной. Наверняка, он, по меньшей мере, удивился моей настойчивости, но впрочем, не прогонял и за ножом в карман не лез, поэтому я продолжил глазеть.Голова очаровательного привлекшего меня незнакомца лежала на бежевой скатерти, глаза были закрыты, рот тоже. Только слегка блестящая от слюны нижняя губа немного выдавалась вперед, будто у обиженного ребенка, но черные брови были совершенно расслаблены. Немного больше нужного отросшие волосы непослушные и кучерявые падали на посиневшее острое ушко и висок. На вид ему было лет тридцать пять. Одет парень был в темно-синий костюм и голубоватую рубашку без галстука. Вне всяких сомнений, выделиться среди прочих этот джентльмен любил. Интересно, порадовало бы его то, что он и в ту минуту, в компании пятидесяти холеных мертвецов в дорогих шмотках был заметен не меньше, чем при жизни? Мне захотелось рассказать ему об этом, прошептать в его бледную ушную раковину свой неоригинальный комплимент, поласкать пальцами щеку, ногтем осторожно провести по крылу носа и обратно, почувствовать, каково на ощупь его тело.Я устал стоять на одном месте и уже совсем продрог, но развернуться и покинуть объект своих визуальных ласк не смог, да и не захотел, поэтому, насилу отвернувшись от парня в синем и умоляюще взглянув на убийцу, я понадеялся, что он смилуется надо мной и все поймет.—?Пожалуйста, прошу вас, позвольте мне забрать его себе. —?Прозвучал мой писклявый голос, будто со стороны, какой-то жалкий и строгий одновременно. На месте этого фанатика, я, пожалуй, непременно избавился от нарушившего мой покой недоумка, которым я, вероятно, казался. Хорошо, что начальник сейчас меня не видит.—?Зачем? —?Снисходительно спросил убийца и поправил воротник своего плаща. Казалось, просьба его не слишком удивила, будто ему приходилось слышать подобное регулярно. Я хаотично подыскивал в своей совершенно опустевшей голове хотя бы пару тройку нужных слов.—?Он нужен мне,?— выпалил я, а потом добавил уже более решительно.?— Я никуда без него не уйду.Мужик посмотрел на меня со всей пристальностью, какая была только доступна человеческим существам. Так и не решив, нужно ли мне было улыбнуться, я решил этого не делать.—?Что же,?— как-то театрально потоптался с ноги на ногу мужчина, будто не от холода, а скорее по привычке,?— тогда я вам его подарю. Без проблем. Сейчас выключу подачу газа, и через минут десять вы сможете за ним войти.Как и обещал ?газовщик?, спустя десять минут ядерные вспышки начали тухнуть и потом вовсе погасли. Внутри ресторана стало темно. Теперь можно было входить. Он указал мне на дверь, разрешая открыть её. Так я и сделал.Двигаясь между столиков с отравленными гостями заведения, я, разумеется, подумал и о том, что если псих снаружи только посмеялся надо мной и сейчас снова запустит своё смертоносное устройство? Однако обернувшись, я, к удивлению, увидел наблюдающего за мной отнюдь не чужака, но друга, по крайней мере, так было написано в жадных глазах этого, очевидно, больного и, возможно, переменчивого человека. Впрочем, испытывать его добродушие и верность слову мне не хотелось, поэтому я поспешил прямо к моему избраннику.В новом ракурсе он казался еще выше. На сизой материи его пиджака переливался свет от ламп огромных аквариумов, стоящих в метрах пяти. И без газа эта сцена была довольно красива в своей простоте и естественности. Казалось, что и прекрасный парень со свежевыбритым лицом качался на крохотных искусственных волнах, подобно всплывшим к поверхности пёстрым океаническим жителям.Когда я нагнулся к моей ?рыбке?, чтобы обхватить её под сильные руки, то неожиданно для себя заметил её спутника.Им оказался парень лет на десять младше рыбки, одет он был в серый шерстяной костюм с жилетом и светлую рубашку. Сидел как-то так необычно, странно, как девицы на старинных картинах?— коленки и носочки ботинок сдвинуты, а пяточки смотрят в стороны, спина прямая, плечи опущены, голова повернута чуть в бок, ладони сложены одна поверх другой на правой ноге. Уж не тот ли человек, что так пристально наблюдает за моими действиями с улицы, усадил этого юношу в такую позу? От мысли, что чужие руки трогали этот превосходный человеческий экземпляр, мне стало немного неприятно и ревностно.Темные волосы с небольшой челкой падали на полузакрытые глаза парня, казалось, что он вот-вот должен поправить их, чтобы те не укололи его, но клиент сидел неподвижно.Я растерялся и почувствовал себя ужасно жадным человеком, подлецом, потому что понял?— и без этого второго тоскливого русалкоподобного юноши я тоже никуда не уйду, даже если мне придется сражаться за его тело покоившимся на соседнем столике половником, который, должно быть, выронил официант, пока сам падал на пол от удушливого газа.Не успев поднять моего блестящего фантома, я усадил его мускулистое тело обратно на стул и обернулся. Что, если я вынесу первого, а затем отравитель тут же включит устройство заново? В этом, насколько я понял, больше не было необходимости, но возможно такой поворот как раз был частью его плана? Тогда второй остался бы в ядовитой ловушке, и я не смог бы спасти его. Поэтому, хаотично взвесив все за и против, я набрался наглости обернуться и позвать убийцу.—?В чем дело? —?Спросил он, вскоре подойдя к нам.—?Не знаю, как сказать,?— немного растерялся я для вида, чтобы дать понять, что ужасно стесняюсь.—?Больше не хочешь его? —?Хмуро произнес человек в коричневом пальто и спрятал своё устройство в карман.—?Хочу двоих,?— ответил я без лишних церемоний и умолк. Убийца снова осмотрел меня с ног до головы, будто рассчитывая в уме должные габариты моих врожденных аппетитов и сопоставляя их со своей собственной шкалой допустимого.—?Ладно, так и быть. Забирай и уезжай отсюда,?— кивнул небритый подбородок. —?Я понесу этого высокого, а ты бери коротышку,?— произнес убийца деловито и поднял мою рыбку. Я удивился его угловатой неучтивости, слишком уж та не сочеталась с явным влечением к прекрасному и образованностью. Может быть, он просто не хотел раскрывать мне все свои карты. Это было не так важно, но я все же злился на него.Когда отравитель уже подносил рыбку к выходу, я только сообразил что к чему и в спешке подхватил на руки моего скромника в сером. Из его кармана выскользнула какая-то бумажка, я успел поймать её налету. На прямоугольном глянцевом кусочке плотного картона было написано следующее:? Организация детских праздников. Компания Ягнёнок и ко.Ягнёнок и ко: вашим детям будет весело!—?Дни рождения.—?Утренники.—?Хэллоуин.(Возможен заказ и по поводу поминок)?На оборотной стороне карточки было уже ручкой приписано имя: ?Кайл Томпсон? и номер телефона.Поместив визитку в карман своей куртки, я легонько подбросил парня и, крепче обхватив его, вынес из ресторана, то и дело про себя повторяя: ?Хоть бы не уронить. Хоть бы не упасть?, ведь внушительная площадь плиточного пола заведения была залита чем-то похожим на суп.—?В багажнике повезешь? —?Поинтересовался убийца, подойдя к моей машине. Кажется, на улице стало еще прохладнее. Я поёжился.—?Да, вы что? Как можно? —?Сдержанно возмутился я и, к своему изумлению, ловко выключил сигнализацию одной рукой, обвивая талию повисшего на моём плече трупа другой рукой. Отравитель улыбнулся.Затем мы оба открыли задние дверцы ауди и усадили моих пассажиров друг около друга. Тела немного сползли и довольно трогательно как бы прижались друг к другу, отчего стали похожи на парочку спящих детей с задних сидений семейных авто добропорядочных представителей среднего класса. Будто я внезапно стал отцом. Это мне понравилось. По правде говоря, мой хилый внутренний служитель закона в тот момент мощно придремал. Желания арестовывать убийцу у меня не было, более того, теперь, когда он познакомился со мной, я не мог допустить, чтобы его задержали. Я колебался. Собравшись уже было открыл рот и ляпнуть что-то, я замялся, и отравитель опередил меня.—?Покурим? —?Уже более расслаблено предложил мужчина, убедившись, что мои просьбы на сегодня исчерпаны.—?Не курю,?— ответил я с усталой интонацией, которую выбрал для того, чтобы замаскировать нетерпение и желание уединиться. Для усиления эффекта я также снял очки и потер переносицу. Убийца сделал вид, что поверил. Потом, все еще облокачиваясь на мой автомобиль, он достал тонкую сигарету и прикурил. Запахло приторным фруктовым дымом.—?Знаешь, а этот высокий в психушке работает,?— сказал вдруг газовщик, ухмыльнувшись то ли самому себе, то ли нам обоим. —?Заглянул к нему в карман перед твоим приходом. На бейджике написано,?— с неявным вызовом добавил он и сделал затяжку.?Ну, здорово,?— подумал я про себя,?— значит, он еще и в карманах у него порылся и узнал его имя раньше меня. Что ж на это он имел пока что больше права, ведь свою последнюю минуту они разделили именно с этим человеком. Как жаль, но я попытаюсь наверстать упущенное, восполнить утрату?, — продолжил утешать меня внутренний голос и не без успеха.—?Простите, но мне пора,?— уже более уверенно произнес я, и достал из кармана спрятанные пару минут назад ключи.—?Понимаю,?— без всякого подтекста ответил он и протянул мне свою широкую ладонь для рукопожатия. Значит, опасности он от меня не ждал. Тогда я бы мог попросить у него номер телефона, но отнюдь не затем, о чем он мог бы подумать.—?Благодарю вас за все,?— искренне сказал я и пожал его руку. Нежелание продолжить знакомство он прекрасно понял по моему выражению лица, а моей жажды изучить оставленные им подарки, должно быть, хватило для того, чтобы он оставил меня в живых. Солидарностью ли был объяснен его поступок или снисходительностью я сказать затрудняюсь, да это и не имеет большого значения. Важно только то, что я и по сей день безмерно благодарен этому одиночному наблюдателю, несмотря на то, чем все закончилось между нами.Усевшись за руль и заперев дверь, я облегченно вздохнул. Затем раздался стук. Я не без опаски приоткрыл дверь. Отравитель протянул мне серый телефон.—?Там всего один номер. Позвони, если захочешь найти меня,?— сухо сказал он и ушел.Снова закрыв двери, я нажал на одну из клавиш мобильного, он приветливо зажегся желтым. В записной книжке действительно был номер, сохраненный под именем Майк.—?Майк, значит. Приятно познакомиться,?— сказал я маленькому экранчику и отправил древний аппарат в карман брюк.Мои ?дети? все так же дремали на заднем сидении. Их умиротворенный вид придал мне решительности поскорее показать им новый дом.Сонливость совсем развеялась, и я прибавил скорость. Минуя квартал за кварталом, я то и дело глядел в зеркало на своих малышей, будто те в любой момент могли очнуться и, обнаружив себя в незнаком месте, растеряться.Хорошо, что жил я не в многоэтажном доме, тогда мне бы пришлось пойти на некоторые ухищрения, чтобы не быть пойманным каким-то из своих соседей. Нет, мой дом находился в одном из самых тихих мест на земле, в Вулф Трап, штат Вирджиния, по этой причине я и сделал выбор в его пользу, когда подыскивал себе новое жильё в связи с получением должности в ФБР. И хоть на дорогу до конторы приходилось тратить около двух часов, за уединение и покой я готов был платить эту цену сполна.Добрался я быстро, за минут сорок. Первым я решил отволочь моего брюнета в синем. Он был спортивного телосложения и на пол головы выше меня. Несмотря на то, что я был старше его по возрасту, чтобы дотащить парня до входной двери мне потребовалось поднапрячься и даже отдохнуть на полпути. Также я не мог не споткнуться, но, к счастью, не упал и не выронил своего кавалера. Увы, не слишком по-джентльменски, но позже я извинился сполна.Положив рыбку на постель прямо в ботинках, я снова развернулся к незапертой входной двери и последовал за кареглазым мальчиком. После практически стальных рук первого парня, тело юноши показалось мне горстью пушинок. Подумать только, а ведь он толком и не был одет для такой погоды. Вероятно, его пальто осталось висеть в ресторане.Внеся принца через порог, как невесту, я также направился прямиком в спальню. Ведь что может быть более уютно и успокаивающе перинного одеяла?—?Расслабься, тут тебе будет хорошо, мой милый,?— сказал я, заглядывая под его приоткрытые ресницы. В неосвещенной комнате его глазные яблоки казались совершенно черными и напомнили мне о солнечном затмении, которое я видел во время тихого часа из окна детского сада еще ребенком: опасное и заволакивающее внимание зрелище, настолько самодостаточное, будто это оно глядит на тебя, а не ты на него. Строгого малыша в сером жилете из мягкой шерсти я уложил рядом с рыбкой. Обе их чуть запрокинутые головы имели умилительный вид, а кисти рук упали рядом, отчего казалось, что они вот-вот сцепят свои пальцы как парочка на свидании. Кем эти парни являлись друг другу в действительности мне оставалось лишь догадываться, по крайней мере, я хотя бы буду знать их имена. Вернее, мне оставалось узнать лишь одно неизвестное имя.Я присел на краешек кровати и принялся изучать содержимое карманов рыбки: упаковка мятных жвачек, блокнот, пачка сигарет, связка ключей и, наконец, бейджик. Небольшая фотография три на четыре действительно запечатлевала лицо парня, находящегося рядом. Карточка сообщила, что его звали Мэттью Брауном и он, как и сказал мне Майк, работал в психиатрической лечебнице для невменяемых преступников. Санитаром.?Наверняка они там носят белые халаты?,— подумал я и улыбнулся. Не то чтобы я был большим любителем медицинского фетиша, просто, новая узнанная подробность из жизни моего тихого друга вызвала во мне неожиданную радость. В комнате будто бы даже запахло медицинским спиртом. Тут до меня дошло, что это был сквозняк.Я вышел, чтобы закрыть все еще распахнутую настежь дверь. Задумавшись о своем, я не заметил, как впустил в дом хищный ночной холод, а ведь моим мальчикам нужно было согреться. В таком состоянии мы смогли бы пробыть наедине не так уж долго. Чтобы навсегда присвоить их себе, мне нужно было позвонить моему другу Дэйву и убедить его забальзамировать детей безо всякой документальной фиксации происходящего. Каким образом я осуществлю это, мне тогда еще не было известно, но я твёрдо знал, что отныне ничто не способно стать причиной разлуки меня с этими удивительными созданиями на моей постели.