7. "Тебе не уйти..." (2/2)

… Ощутив на губах теплое прикосновение, Гисфрид заморгал, с трудом продираясь сквозь дебри глубокого сна – и открыл глаза как раз чтобы увидеть приоткрытую дверь. Это был сон, бесовское наваждение?Почти наощупь он натянул котту, подпоясался – все равно уже пора проверять посты, а то как бы лентяи не позасыпали.

В коридорах было полутемно, где-то по углам пищали крысы. Гисфрид старался ступать как можно тише – за поворотом ему почудились голоса и тихий женский смех. Когда он подошел поближе, мимо него куда-то в коридор дунула служаночка, а одежда караульного оказалась в подозрительном беспорядке. Разбранив любезничающего со служанкой солдата и пригрозив ему розгами, Гисфридпошел дальше.Звук – почти тень звука там, где дверь, ведущая на стену. Черный тонкий силуэт, тяжелый, собранный на затылке жгут волос.

Заслышав его шаги - резкий, слишком резкий взброс тонких плеч, словно у внезапно проснувшегося человека.

- Алиса? – вот теперь он ее не отпустит. Теперь уж никуда…Зябко вздрагивают под ладонями хрупкие плечи, почти с натугой поворачивается и поднимает к нему лицо – бледная как полотно, только темные глаза опахнули жаром…- Это была ты? – умоляющее, молящее выражение в черных глазах,от этого требовательного, почти грубого ?ты? или от его взгляда...- Послушай меня – завтра я пойду к твоему отцу… и он отдаст тебя мне и…В черных глазах – ужас.

- Не смей! Не смей! – почти выкашливает из стиснувшегося спазмом горла, губы закусывает мучительно.Не давая продолжить, Гисфрид разжимает ее губы ицелует – жадно, как нашедший родник в безводной пустыне. Она всхлипывает и обнимает его – отчаянно, словно пытаясь спрятаться, и неумело, по-детски отвечает. Гисфрид сжал ее в объятиях – крепко, слишком крепко, – и все равно ему казалось, что Алиса ускользает, падает, проваливается в бездну и он не в силах ее удержать. Казалось, прошла вечность, пока они прервали поцелуй, Алиса отчаянно сражалась с собой – ей нужно оторваться от этих сладких, горячих губ, она должна сказать…

- Не надо! Ты же ничего, ничего не знаешь…Ательстан, сэр Годфри...- Я люблю тебя и мне все равно, что там говорят! - он стискивает челюсти так, что желваки ходят под кожей. - Если твой отец отдаст тебя, я устраню все препятствия.

- Отпусти меня! – резко, почти злобно отталкивает его. - Этому не бывать, никогда не бывать!

***

Алиса пробралась на стену – крадучись, как вор, убедившись, что Гисфрид ушел. Рвущий одежду, волосы, ревущий в зубцах старого замка ветер, стылые небеса, серые как пепел летящие тучи.Перед ее глазами прошли лица – Джеральда, Ательстана, Рудольфа, Годфри. Дольше всех задержался тот мальчик-сарацин, который был первым...Гисфрид, синеглазый рыцарь мой - я не имею права… Ни на что не имею права…

После страшной смерти сэра Годфри, когда Алиса, наконец, осталась одна в своей комнате она вытащила из-под подушки свернутый темно-бордовый плащ, вжалась в него лицом как тогда, в коридоре – в сильное плечо, и лежала, дыша его запахом, почти мертвая от боли. Страх, вина, любовь – все перемешалось как в ведьмином котле. Она попыталась, она пыталась освободиться – каждый имеет право на свободу, каждый…дело только в цене. Ее цена слишком высока и она уже расторговалась, отдала все что было – никто не мог выкупить ее. Она не могла отдать еще и его - свой неразменный золотой цехин.Ветер подхватит ее, он даст на мгновение побыть птицей – а потом сбросит наземь и разобьет на тысячу осколков. И развеет по прибрежным кустам…Но вместо ветра ее подхватили кожистые холодные крылья и такой знакомый и ненавистный шипящий голос шепнул ?Тебе не уйти…?