Глава третья Юлий Цезарь в Египте (1/1)

Благодаря и хорошему уходу, и нежной заботе своего нового друга Наджара быстро шла на поправку. Увядший было нежный цветок снова расцвел.Больше не имея возможности позволить себе роскошь медлить с отъездом в Египет, Цезарь готовился отбыть туда, но ему хотелось взять с собой и свою новую союзницу. Однако, перед ним встал вопрос о том, в каком качестве она последует за ним. Цезарь все же славился не осторожностью, а дерзостью. Он не побоялся в очередной раз бросить вызов устоявшемуся порядку вещей, впервые за всю историю Рима назначив легатом женщину. Его воины вначале роптали, едва не подняв мятеж, но ее беззаветная храбрость и умение воодушевлять, вести за собой вскоре проявились в полной мере, завоевав их сердца.Грозные и величественные римские легионы железной поступью вступали в Египет?— древнюю страну фараонов. Лицо их непобедимого полководца было почти прекрасно и выражало поистине олимпийское спокойствие. Рядом с ним находилась красавица, которую можно было бы сравнить с гурией из мусульманского рая, если бы на ней не было римских доспехов. Простой народ встречал их настороженно, но в то же время не без восхищения, ведь такого парада он еще не видел. Что же до знати, то она по своему обыкновению плела интриги и думала о противостоянии детей покойного царя Птолемея Авлета, похожем на грызню молодых змеек, а также о том, как можно было бы угодить этому победителю.Встретил императора жирный евнух с накрашенным лицом по имени Потин, являвшийся советником юного Птолемея, по сути правившим от его имени.—?Добро пожаловать в Александрию, Цезарь! —?угодливо проговорил он. —?Царь Птолемей приветствует тебя.Цезарь посмотрел на сидевшего на троне мальчишку с подведенными глазами на глуповатом лице. Наряд фараона делал его просто смешным.—?Сколько тебе лет, малыш? —?с трудом удержавшись от смеха, спросил Цезарь.Птолемей растерялся и словно язык проглотил. Потин надулся как индюк, а на губах Наджары появилась улыбка?— ее начинала забавлять эта сцена, хотя человеком она была по природе своей серьезным.—?Сколько тебе лет? —?снова повторил свой вопрос Цезарь, наклонившись к мальчику.—?Достаточно, чтобы править, Цезарь,?— встрял евнух, стараясь сгладить этот невообразимый конфуз.Но тут юный царь совсем не вовремя решил подать голос и дрожащим голоском пролепетал:—?Двенадцать.—?Двенадцать,?— повторил Гай Юлий многозначительно.Тут в разговор вмешалась некая стройная темноволосая красавица с надменным лицом.—?Мне достаточно лет, чтобы править,?— сказала она, гордо вскинув головку.Цезарь окинул взглядом ее фигурку, вряд ли способную оставить равнодушным какого-угодно мужчину, если только он не каменный. Девушка в свою очередь призывно посмотрела на него. Заметившая эту дуэль взглядов Наджара ощутила легкий укол ревности. Однако, она верила Цезарю и знала, что чар какой-то легкомысленной девицы, пусть и царских кровей, недостаточно, чтобы украсть у нее его любовь.—?А ты кто? —?пренебрежительно спросил Цезарь, и тон его голоса несказанно обрадовал Наджару, чье выражение лица, однако, оставалось спокойным, даже невозмутимым.—?Арсиноя, царица Египта,?— напыщенно ответила девица.—?Не такова воля твоего отца,?— строго произнес император.—?Мой отец мертв,?— процедила сквозь зубы Арсиноя, сразу же обнаружив этим то, какой была ее любовь к своему родителю.—?Но его воля жива,?— урезонил ее Цезарь. —?И его долг Риму тоже никуда не делся! Собственно, о нем я и хотел переговорить с его величеством, а еще о поддержке, которую Египет оказал моему врагу Помпею.К его удивлению Потин расплылся в улыбке, став еще безобразнее.—?Великий Цезарь,?— начал он,?— мы сможем договориться насчет первого и изволь не беспокоиться насчет второго. У нас есть дар для тебя.—?Какой же? Троянский конь? —?с иронией спросил Гай Юлий.—?Кольцо Помпея,?— отвечал сделавший вид, что не уловил в словах римлянина насмешки Потин, протянув полководцу до боли знакомое кольцо с печатью.Слегка побледнев, Юлий взял в руки кольцо. Он все понял и сейчас был охвачен противоречивыми чувствами. С одной стороны, Помпей Магнус в прошлом был товарищем Цезаря и женился на его прекрасной и благородной дочери Юлии, которой, увы, больше не было в живых. С другой стороны… Цезарь не мог быть не доволен таким исходом, поскольку не мог ни чувствовать себя в безопасности, ни считать себя первым на римском политическом Олимпе, пока был жив Помпей. Последнее обстоятельство перевешивало первое. Прежде чем он успел что-либо ответить, к нему подошел римлянин с суровым лицом.—?Цезарь… —?начал этот человек, показывая ему корзину с жутким содержимым.Юлий невольно отшатнулся.—?Великий Помпей… —?произнес он.—?Мертвые не кусаются,?— многозначительно произнес вручивший ему этот дар смерти.Гай Юлий не мог видеть лица Наджары, а оно сейчас было искажено ужасом?— не от увиденной ею головы Помпея, а от того, что она узнала того, кто принес ее Цезарю.—?Ты?— верный друг, Брут,?— говорил, тем временем, ему Юлий,?— и…?И ты, Брут!??— снова слышала горестный возглас Наджара.Она быстро подошла к своему спасителю, шепнув ему:—?Цезарь, мне нужно кое-что сказать тебе.—?Прямо сейчас? —?удивленно приподнял бровь он. —?Это не может подождать?—?Нет, речь идет о твоей жизни или смерти!По ее виду Гай Юлий понял, что это не преувеличение. Должно быть, Наджаре что-то открыли те таинственные существа, с которыми она иногда говорит.—?Ну и? Что ты хотела сказать? —?нетерпеливо спросил он, отведя ее в сторону.Находившиеся во дворце египтяне и римляне удивленно и озабоченно косились на них.—?Брут… —?начала Наджара. —?Не доверяй ему.—?Но почему? —?изумленно и в то же время расстроенно спросил Цезарь. —?Он мой друг. Я любил его и верил ему всегда.—?И однажды, воспользовавшись твоей верой, он предал тебя, перейдя на сторону Помпея!Глаза Наджары сверкнули. Ее душа все еще была возвышенной и по-своему прекрасной, но она ненавидела того, кто мог отнять жизнь у ее новой любви.—?Наджара,?— вздохнув, проговорил он,?— он просто ошибся, ослепленный наивными республиканскими идеалами, которых сам до конца не понимал. А самого Помпея он ненавидел, я это знаю. Магнус ведь убил его отца.Наджара лишь покачала головой. Он, почему-то прославившийся своим коварством и беспощадностью по отношению к врагам, сейчас не хотел слушать ее. Гай Юлий на деле оказался милосердным, что и радовало, и печалило ее.Пророчице не хотелось причинять ему боль, но сейчас она просто не могла иначе. Наджара решила открыть ему правду о его друге.—?Помнишь, я говорила тебе о Смерти, стоящей рядом с тобой? Так вот, твоя Смерть?— это он.Еще до того, как она произнесла последние, страшные для него слова, он уже догадался о том, что сейчас будет сказано, и сама догадка эта пронзила его, словно лезвие кинжала. Прозвучавшие в подтверждение этой догадки слова ранили его еще глубже, поскольку он знал, что они правдивы.—?И ты, дитя мое,?— прошептал он, любивший Брута не просто, как друга, а как собственного сына, которого у него никогда не было.Какое-то время он молча стоял с потухшим взором. Наджара испугалась за него и ласково коснулась его руки. Он вдруг, будто воспрянув ото сна, сбросил с себя оцепенение и двинулся к Бруту.—?Я люблю тебя, Брут,?— с болезненной нежностью произнес он, неожиданно обняв друга, на губах которого появилась широкая улыбка, должно быть, от предвкушения будущих милостей,?— но… —?Юлий сделал паузу,?— Рим я люблю больше, а ты предал Рим и меня, приняв участие в убийстве великого сына Рима?— Гнея Помпея Магнуса!—?Что? —?в растерянности пролепетал Брут. —?Но ведь он был твоим соперником!—?Это был мой зять и почитаемый всеми римлянами человек,?— медленно проговорил Цезарь, чей маневр уже поняла Наджара, хоть и не была склонна к интригам и притворству. —?Я не могу оставить его смерть безнаказанной… Казнить его!Пораженного Брута тут же схватили легионеры, уведя его с собой. Вскоре стали слышны его крики.На глазах Цезаря выступили слезы. Для всех это были слезы, пролитые над Помпеем, но на самом деле он оплакивал Брута и их умершую дружбу.Придя в себя, Цезарь тут же велел найти и остальные останки Помпея и торжественно похоронить их, а заодно воздвигнуть недалеко от города святилище, которое было названо Святилищем Немезиды, богини мести. Это было сделано в знак того, что Помпей Магнус теперь отомщен.Время спустя, Цезарь, находясь в отведенных ему покоях вместе со своим прекрасным легатом, говорил с ней о случившемся и о новых, вставших перед ними задачах.—?Послушай… —?начал он. —?Ты же видела в своем видении не только Брута, но и других возможных убийц. Ты можешь сказать мне их имена или хотя бы описать их внешность?—?Имя одного из них я запомнила,?— отвечала пророчица. —?Его звали Каска. Он нанес тебе первый удар. Ты еще схватил его за руку, назвав негодяем. Имен остальных я не знаю, но могу узнать их при встрече.—?Благодарю тебя,?— отвечал он. —?Я займусь ими, как только вернусь в Рим.—?Да, нужно покарать этих предателей, чтобы не допустить их злодеяний в дальнейшем,?— строго сказала его новая советница. —?Предавший однажды, предаст не единожды.—?Ты права, моя премудрая Минерва,?— нежно сказал ей Юлий, поцеловав ее руку.На ее тонком лице появилось слабое подобие улыбки.—?Я лишь земная девушка, а не богиня,?— промолвила Наджара.—?Но ты похожа на нее, ибо подобно ей олицетворяешь собой справедливую войну и мудрость.Сказав этот своеобразный комплимент, Цезарь стал целовать ее округлые белоснежные плечи, но его прекрасная подруга мягко отстранилась.—?Что-то не так? —?с досадой спросил Юлий.—?Я смогу полностью стать твоей лишь после того, как ты назовешь меня своей женой,?— решительно проговорила она, и император слегка вздохнул при этих ее словах. —?К тому же нам придется вернуться к обсуждению дел.—?Дела, дела, дела… —?раздраженно проговорил Цезарь. —?Я не так давно нахожусь в Египте, но он уже успел опротиветь мне. И этот малолетний недоумок Птолемей, и его похожая на потаскушку из лупанария сестрица, и этот жирный боров Потин, глядя на которого думаешь о том, как жаль, что евнуха нельзя кастрировать! Так и хочется бросить их на съедение нильским крокодилам! Уверен, народ Египта только поблагодарил бы меня. Правда, крокодилов жалко…—?Речь сейчас не о них,?— отвечала его советница,?— ими мы еще займемся. Речь пойдет о другом. Брут кое-что утаил от тебя.—?Что именно? —?оживился Цезарь.—?Обстоятельства смерти Помпея. Он был убит не им самим и не слугами юного царя. Это сделала… Зена. Как только я увидела голову твоего противника, моим глазам предстала картина боя. Дрались Зена и Помпей. Она уже одолевала его, когда он стал что-то говорить ей о равновесии и о том, что он ей нужен для его поддержания. Кажется, этот довод подействовал на нее, и она оставила его, бросив на прощание презрительный взгляд и зашагав прочь. Однако, Помпей оказался вероломным. Подняв лежавший на земле меч, он подкрался к ней сзади, чтобы пронзить ее им, но она быстро среагировала и отсекла ему голову,?— поведала ему посланница Аллаха.—?А потом она отдала его голову Бруту, велев при этом не говорить мне о том, кто явился истинной причиной смерти незадачливого Гнея,?— закончил за нее Цезарь. —?Старая ?добрая? Зена! Как же это на тебя похоже! Должно быть, наша общая знакомая защищала от Помпея милых ее сердцу амазонок, которых он давно мечтал покорить в пику мне. Брут же как раз попал к ним в плен и, наверное, они с подружкой старательно вливали яд в его уши, настраивая против меня.Юлий прикрыл глаза. Рана от утраты друга была еще слишком свежей, и тоска снова овладела им. Наджара, растроганная скорбью Гая Юлия по предавшему его другу, нежно обняла его, прижав к себе. Девушка стала гладить и целовать голову милого, будто он был маленьким мальчиком, а она?— его матерью, а не подругой.—?Все хорошо, дорогой,?— утешала она его. —?Я здесь, с тобой и никогда тебя не предам!Его тело мелко вздрагивало, так что Наджара испугалась, как бы не приключился с ним припадок, но, к счастью, его не последовало. Должно быть, просто сказалось нервное напряжение, в котором он находился.Их с Наджарой уединение нарушили легионеры, которые ввели, вернее сказать, приволокли с собой какого-то человека, закутанного в черное и имевшего при себе свернутый красный ковер с необычным узором.—?Что еще? —?раздраженно произнес Цезарь. —?Неужели нельзя хотя бы ненадолго оставить меня в покое?—?Простите, император, но этот человек говорит, что у него для вас подарок,?— отвечали римские орлы.—?Красивый ковер, повелитель! —?поддакнул человек в черном. —?От царицы Клеопатры.—?От Клеопатры? —?переспросил Цезарь. —?Потом взгляну.—?Нет, посмотрите сейчас, я вас прошу! —?буквально взмолился странный человек, для которого вопрос с ковром, казалось, был вопросом о жизни и смерти.—?Ничего с твоим ковром до завтра не случится,?— начал уже сердиться Юлий. —?Завтра посмотрю.—?Но, повелитель,?— опять затянул свою песню чудак с ковром,?— царица Клеопатра настаивала, чтобы я сразу же раскатал его! В вашем присутствии!Наджаре настырность этого человека показалась довольно подозрительной, и она не преминула заметить об этом Гаю Юлию.—?Не нравится мне этот незнакомец,?— шепнула она ему,?— он может оказаться убийцей.—?Я сам начинаю думать о том же,?— согласился он с ней.Достав кинжал, он шагнул к этому достойному слуге Клеопатры с явным намерением разрезать им подозрительную ткань, а может, и того, кто пронес ее во дворец.—?Нет-нет, не делай этого, император, прошу! —?закричал, догадавшись, что сейчас может произойти, человек. —?В этом ковре главное сокровище Египта?— его лучезарная царица!Цезарь убрал кинжал, дав ему возможность наконец развернуть ковер, и тут из него, словно Афродита из пены морской появилась юная дева. В ее внешнем облике было что-то общее с Арсиноей. Однако, не смотря на то, что последняя была красивее ее, прелести и чувства собственного достоинства в этой девушке было больше. Она подняла взгляд своих ясных глаз на Цезаря.Гай Юлий помог девушке встать, позволив себе ласковую насмешку:—?А ты слишком молода, чтобы быть богиней.—?Я?— дочь Изиды,?— горделиво вскинув темноволосую головку, промолвила девушка.—?Клеопатра,?— делая ударение на каждом слоге, произнес Цезарь.—?Цезарь,?— точно также назвала его по имени Клеопатра.Наджара помрачнела, почувствовав себя так, будто ее сердце укололи булавкой.