Глава 2. Глаза. (1/1)
Подвалами называли подземные помещения крепости Мор. Кто именно именовал их так, не было известно, однако, название с течением десятилетий прижилось и никогда не менялось.Лург решительно спускался все ниже и ниже по узкой винтовой лестнице, одной рукой небрежно дотрагиваясь до холодной каменной стены. Мужчина молчал, и эта режущая тишина, и эхо его шагов, начинали все сильней раздражать его. Вскоре, на лице появилась стойкая гримаса неудовольствия, с которой он все время бывал в Подвалах. Он никогда не появлялся там в спокойном состоянии. Казалось, и Лург это четко осознавал, на нервы действовало все: длинные коридоры, когда были пусты и безлюдны, они же в то время, когда ему навстречу шли стражи или Подвальные крысы в сером – помощники Ониф, ведь коридоры были слишком узки, чтобы уместить вместе хотя бы двух взрослых людей. Низкие потолки с падающей на голову иногда паутиной, тоже негативно действовали на Смотрителя. Он поморщился, и лицо его сделалось еще страшнее и мрачнее, когда Лург вспомнил о том, как вместе с занозой – Ониф они шли по этим узким коридорам, мужчина что-то ожесточенно доказывал, а на голову его, обтянутой тонкой черной тканью, приземлилась паутина вместе с несколькими толстыми, ничего не понимающими пауками. Смотритель не помнил о чем они спорили, что он пытался доказать это необразованной женщине, глупой и вульгарной. Но перед глазом так и стояла картина смеющийся во весь голос Ониф, в то время, как он пытался согнать со своего безобразного лица насекомых и снять продукт их вредной, по его теперешнему мнению, деятельности. Хотя прошло уже много времени, Лург никак не мог забыть этого, но не в коем разе не хотел допустить, чтобы эта деревенская пастушка еще когда-нибудь так открыто надсмехалась над ним… и его уродством. Переборов в своей памяти неприятное воспоминание, мужчина посмотрел на многочисленные деревянные двери, обделанные решеткой, по обеим сторонам коридора. Здесь должно было быть хоть какое-то оживление. Но все, к удивлению Смотрителя, оставалось мертвым и гнетущем. Лург немного зажмурился, а потом как-то гневно усмехнулся, найдя еще одну причину недолюбливать это местечко. Освещение. Сказать, что оноотвратительно – ничего не сказать. Оно было тусклым и отдавало сиреневым – любимым цветом этой странной женщины. Вместо нормальных, освещающих факелов, которые висели на стенах до появления в Море этой особы, через каждые два метра виднелись светильники – полумесяцы. Губы Лурга превратились в тонкую, изогнутую в недовольстве, линию:- ?Она просто помешенная, выжила из ума… Совру, если мне это не на руку, - хоть лицо и оставалось раздраженным, в душе Смотритель ликовал от одной только мысли – если что-то пойдет не так, я сделаю все, чтобы выкинуть ее из моего Мора…?В одной из широких комнат Подвала горел яркий свет с отблесками сиреневого. На потолке висела больших размеров люстра в виде полумесяца. Широкое низкое помещение было обставлено каменной мебелью: столами, на одном из которых лежали различные медицинские инструменты, вылитые из сплава серебра и стали, стульями с резными каменными ножками, книжными шкафами, где красовались аккуратно расставленные пособия и учебники, обтянутые красной шелковой тканью.Везде была видна женская рука, но дурная слава по всему Мору намекала на то, что эти руки занимались еще очень многими делами, о которых лучше не знать... Посреди комнаты стояла тонкая, если не сказать тощая, фигурка двадцатишестилетней женщины, которая иногда наклонялась из стороны в сторону, напевая что-то про себя. Тишина и робкое дыхание новой гостьи, сидевшей как мышка, на каменной плите свесив ноги, воодушевляла хозяйку помещения. Девочка восьми лет с приятным овальным личиком и толстой длинной косой, немного растрепанной, опустила голову, не видя смеющегося взгляда женщины. Она вообще ничего не могла видеть, кроме темноты, ведь глаза ее былизавязаны какой-то потрепанной, дурно пахнущей тряпкой, какую надели на нее стражники:- Смелая, да? – иронично бросила Ониф, одетая в легкое серое обтягивающее пальто до колен и туфли-лодочки. Под верхней одеждой что-то тоже, несомненно, было , но разглядеть это не представлялось возможности – женщина не снимала в помещении пальто, потому что было прохладно; бледные руки Ониф озябли, как и ноги.Девочка ничего не ответила, лишь повела головой куда-то в сторону. Ониф снова улыбнулась -ее юная гостья напоминала слепого котенка, который был полностью в ее власти, и это не могло не приносить ей душевную радость:- Ты кажешься такой беспомощной, - тихо пролепетала она, зная про себя, что девчонка не ответит, - однако, ты одна убила сразу несколько охранников - и глазом не повела. Ясно, почему тебя ненавидели…- Я не убийца! – затряслась всем тельцем девочка, - вы заставили меня!.. Вы плохие люди… - слова ее тонули в слезах и громких всхлипываньях.- Ну ладно, ладно не надо плакать… - Ониф подошла к новой подопечной и погладила ту по плечу, - не люблю, когда плачут… особенно девочки. Ты знаешь, что выглядишь жалкой?! – неожиданно вскрикнула Ониф, понимая, что после слов утешения выдать нечто подобное странно, но все-таки она не могла уступить себе в удовольствии, чтобы немного поиздеваться над ней:- Как тебя зовут? – спросила хозяйка помещения и отошла куда-то к столу.Воцарилась долгое молчание, сопровождаемое какими-то шуршаниями, звуками колб и других стеклянный предметов Ониф обернулась на девчонку, которая сидела как не в чем не бывало, будто и не слыша задаваемый ей вопрос. Неожиданно благочестивая улыбка исчезла с белого лица Подвальной царицы. Красноватые глаза сузились, злясь на нулевую реакцию. Ониф круто развернулась и широкими шагами направилась к понурено сидящей юной особе:- Ты не слышала моего вопроса? – она рукой схватила девочку за лицо, сильно сжимая скулы, и подняла его вверх, - я спросила: как тебя зовут? – повторила Ониф с яростью и расстановкой:- Сибилла, - тихо ответила девочка, однако, голос ее звучал непокорно и гордо.Она презирала эту женщину, хотя и не могла видеть ее лица… Девочке было это просто ненужно, потому что грязная душонка, творящая жуткие вещи, виднелась как на ладони. Слезы мгновенно высохли, худощавое тело девочки больше не вздрагивало, наоборот, казалось слишком спокойным для своего положения:- ?Я не буду больше плакать… не перед ней?, - решила Сибилла и спокойно глубоко задышала.- Хм… Ну, посмотрим, как ты сейчас запоешь!? – Ониф схватила девочку за руку и крепко сжала, вводя иглу шприца под кожу и выдавливая бесцветную жидкость. Сибилла вскрикнула от неожиданного неприятного ощущения и оттолкнула от себя женщину, попутно выдергивая шприц. Хозяйка Подвалов отлетела к столу и чуть ли не сбила его. Как оказалось, девочка было не такой уж и слабой. Ониф подняла с пола упавший маленький ножик, острие которого немного выглядывало в державшей его ладони; она так и оставила острый предмет в своей руке, хотя, понимая, что все сильнее и сильнее раздражалась и была готова в любой момент, накинутся и покалечить непокорную девчонку. Но вместо того, чтобы ударить, Ониф молниеносно подскочила и с жаром впилась в детские губы. Сибилла неистово замычала, начала размахивать руками и ногами, пыталась спрыгнуть с каменной плиты, убежать как можно дальше. В силу своего возраста девочка не могла понять, что такое делала сумасшедшая женщина и что за смешанное чувство в ней зажглось. Но Сибилле было ясно, как то, что она стала пленницей, - это не к чему хорошему не приведет, и с усердием отбивалась, срываясь на крик. То, как живо она дралась, не могло понравиться Ониф, и женщина нещадно ударила ее несколько раз по лицу, на что в ответ получила сильнейший удар в живот.Согнувшись пополам и что-то невнятно сказав, предводительница Серых крыс пыталась встать. Сибилла сорвала с глаз повязку и понеслась к двери, которая, к ее удивлению, легко и быстро открылась.Но девочка чуть ли не закричала от досады, когда за ней увидела, наверное, спальню этой мучительницы. Она заозирались по сторонам, разыскивая нужную спасительную дверь, но таковых было две.Сибилла не могла знать через какую ее привели к этой ведьме, поэтому новая подопытная замешкала и в конец растерялась. Ониф с трудом поднялась с колен, благо девчонка еще не успела выскочить из комнаты, а стояла, как каменная статуя. Не дура ли? Это обстоятельство как будто придало ей сил, и женщина выпрямилась, глубоко выдохнув; лицо ее приняло злорадное, страшное для восьмилетней девочки, выражения. Что это за люди? К Сибилле даже в родной деревне так не относились. Впервые увидев искаженное злобой лицо Ониф, она испугалась: Немного узкие глаза были красными, и Сибиллане знала из-за жестокости ли они стали такими или из-за природы. Над ними изогнулись в недовольную линию филигранные брови. Аккуратный нос с небольшой горбинкой, казалось, тяжело вбирал в себя воздух, а тонкие губы были иссушены. Лицо было бледным, без единого признака жизни, хотя выглядела женщина молодо, но волосы, длинныеи взлохмаченные, не заплетенные в какую-либо прическу, были белоснежного цвета, и казались такими же безжизненными, как и все непозволительно тощее тело ее. Это ужасало:- Оу, - Ониф лукаво улыбнулась, поправляя волосы, закрывавшие почти половину лица, и откинула их назад, - как прелесть!!.Сибилле открылась татуировка в виде полумесяца. Которая начиналась над правой бровью, проходила через висок и заканчивалась на щеке. Единственный живой цвет на мертвецки бледном лице. Сибилла успела заметить большое количество предметов с этой символикой в комнате:- У тебя необычный цвет глаз, знаешь? – продолжала женщина, но ее вопрос остался неотвеченным.
И правда, большие глаза сиреневого цвета, обрамленные светлыми ресницами были прекрасны. Особенно, когда были напуганы, отметила Ониф. Она решительно направилась к девочке и пыталась поймать ее, но та так и норовила выскочить из рук. Наконец, ей удалось поймать пленницу за локоть и развернуть к себе лицом:- Они так прекрасны в отличие от моих… из-за зависти к ним и их носителям я и стала усиленно изучать вас… Можно сказать, я влюбилась с первого взгляда в эти глаза, - вожделенно прошептала Ониф; Сибилла страшилась и совершенно не понимала этого тона: она злиться или нет? Мучительница хотела наклониться и укусить девочку за мочку уха, но она ударила женщину пятерней в нос. Ониф еще крепче сжала ее руку и своим пусть и небольшим весом повалила Сибиллу на пол, и упавшая на живот девочка, почувствовала, что нечто острое колит ее спину, разрывая и разрезая и так местами худые одежды. Жуткая боль парализовала тело, и заставила кричать, биться в истерике. Ониф сама не понимала, как поднялась ее рука, все еще державшая маленький нож, и как опустилась на плоть девчонки, как появилась первая рана и полилась первая кровь, которая обагрила широкую кофту в красный цвет. Раньше до такого не доходило…Ониф и не думала, что это может приносить ей такую радость!! И окончательно теряя над собой контроль,она все быстрее и глубже полосовала спину Сибиллы, улыбаясь ее крикамам и еще больше радуясь ее просьбам о пощаде. Девочка плакала, вырывалась, умоляла прекратить, но мучительница лишь раз, между делом, произнесла:- А ты в курсе, что убила своего брата? – и все померкло. Нет, девочка почти не успела все осознать и ужаснуться в полной мере – она потеряла сознание.Лург без стука вошел в помещение, где горел сиреневый цвет, который уже жутко бесил его. Он хотел это тотчас же выговорить ей, но остановился, увидев, какая кровавая картина происходила на полу. Прибывшая девочка не шевелилась, и мужчина испугался, как бы она не была мертва. Сверху сидела Ониф и с удовольствием, с перепачканными кровью белыми волосами, продолжала резать ее. Смотритель быстро подскочил и оттолкнул женщину, которая недоуменно взглянула на него. Видимо, она только что заметила его:- Что это такое? – начал кричать Лург, - ты в конец спятила?Ониф, как испуганная кошка, смотрела на него, выпучив свои красные глаза:- Ты за это ответишь, альбиноска! – Лург подхватил обмякшее тельце девочки на руки, оставив на ее месте лишь жуткое кровавое пятно.Ему показалось, что его угрозы произвели нужный эффект. Наконец, он сможет запугать эту сумасшедшую – она теперь не посмеет ему сказать ни слова против. Хоть Лург был очень зол, но где-то в самом затаенным уголке мужчина радовался, что застал этот момент лично, и теперь он имеет на нее компромат:- На собрании Совета Серебряной Организации я буду просить о твоем увольнении с этой важной должности…- Ты ведь это специально, да? Ты запугиваешь меня! Я знаю, что тебе с самого начала я пришлась не по душе, - Ониф, конечно было права во всем, вот только факты о ее некомпетентности были на руках у Лурга.- Ты думаешь я забыл про заморенного голодом мальчишку? И исчезновении одной из юных монахинь-целительниц? А теперь еще и это… - Смотритель опустил взгляд на девочку, - ты сама выкопала себе могилу, Ониф… Я многое знаю о твоих наклонностях, то, что ты творишь, противоречит правилам Организации! Они, - он снова посмотрел на Сибиллу, - солдаты, а не игрушки для ублажения твоих грязных утех. Я не допущу, чтобы при мне, Смотрителетретьем поколении, происходило подобное, я слишком чту память и труд своего отца и деда!
Лург бросил пренебрежительный взгляд на Ониф, испуганную и оскорбленную, но не нашедшую, что ответить в свою защиту, и улыбнулся про себя. Он с победоносным видом вышел из комнаты, неся на руках, как трофей, окровавленное тельце Сибиллы.