6 (1/1)

Торгнюр повёл Анрайса в арсенал "Злого Рока" чуть ли не силком. Капитану казалось, что он до сих пор находится в "Арвусе". Что он ещё может спасти Геральта. Что будто бы не видел, как во время перелёта, навстречу "Мушрушу" из трещины в пространстве потянулись щупальца хищников Варпа и затащили крейсер в своё безумное царство.Сотни слов застряли в горле. Десятки разнообразных сценариев прокручивал Анрайс в голове. Из-за некоторых капитан чувствовал медный привкус во рту и видел кровавый туман, окутывающий рассудок.Резкая пощечина отогнала наваждение.– Всё! – воскликнул Торгнюр. – Нет его! Погиб! Точка! Такое происходит со всеми Ангелами!Космический Волк оскалился, его жёлтые глаза сверкали.– Скорблю вместе с тобой, брат, – произнёс скальд.Анрайс вздохнул.– Почти тоже самое я сказал Галлию, когда подумал, что Пирр погиб.Анрайс помолчал и сказал:– А теперь смотри что: я сам чуть не разнылся.– Ну… мы многое пережили вместе. И после всего... такая поганая смерть! Даже тела не осталось, обряд провести. Геральт, не допусти Всеотец, теперь может стать драугром... Только хладнокровные индоктринированные ублюдки отнесутся к этому без всяких чувств, – Торгнюр метнул взгляд на Итаро.Мастер клинка пожал плечами. Он прочёл:– Белый волк сгинул, Не порочь память о нём Пустой кручиной.– Поэт хренов! – поморщился Торгнюр.Итаро же сказал, ничуть не изменившись в лице:– Я тоже сгину. И ты. И Анрайс.– Живу шестое столетие и никуда не тороплюсь, – огрызнулся скальд. – И тебе советую.Уголки губ Итаро слегка приподнялись. Торгнюр не дождался другого ответа.– Блять! – выругался Анрайс. – Самое страшное, о чём я думал, когда летел на "Мушруш" – это то, что на обратном пути мы не успеем зайти в наши старые кельи. Хотел свои поделки по кости забрать. И... что в итоге?! Геральт пропал! "Воланд" пропал!– Да, – кивнул Торгнюр, – мало нашего брата осталось. Десятка два?– Три, если привлекут технодесантников и апотекариев, – ответил Анрайс. – Хотя… думаю Мортен всё-таки призовёт Хранителей. Скоро и хранить-то нечего будет, пускай воюют.В это мгновение троица воинов отряда "Лестат" добралась до арсенала. Внутри их встретило настоящие столпотворение.Десантники увидели выживших техножрецов, окружённых боевыми сервиторами с одной стороны, инквизитора и остальных воинов Караула – с другой. Где-то в глубине протяжённого зала стояли Хранители Караула Смерти, Лето и Весемир. Они скрестили силовые алебарды на пути любого злоумышленника, вознамерившегося выкрасть святыню или прикоснуться к истине, которой лучше оставаться скрытой.Все работы в арсенале прекратились. Было непривычно видеть застывших в бездействии технорабов, пустые столы и раскачивающиеся в воздухе цепи, к которым не были прикреплены силовые доспехи. Однако на то была важная причина.Здесь и сейчас решалась судьба Советника, искусственного интеллекта и Silica Animus, как его называли техножрецы. Последние играли роль судей и обвинителей, тогда как остальные люди и нелюди пока всего лишь ожидали начала разбирательств, чтобы определиться с действиями.Несмотря на положение, магосы не выглядели силой. Они встали в круг, приготовившись к бою, и не доверяли никакому другому слуге Императора. Потиний Пил при этом держался в стороне от остальной четвёрки. Он вернулся в человекоподобное тело и опирался на священный топор Омниссии.Анрайс поглядел на других техножрецов. Впереди возвышалась громада, больше похожая на "Кастелана": четырёхметровый верзила с силовыми кулаками и крупными наплечниками с заклёпками. И это далеко не единственное оружие магоса. Жрец буквально из него состоял. За многочисленными стволами как-то даже терялась крохотная голова: человеческий череп, подсвеченный изнутри ледяным цветом зимнего ясного неба.В тени громады стоял долговязый, невероятно тощий жрец. Анрайс встретился с ним взглядом. Худощавый магос смотрел на мир с помощью трёх линз оптических имплантатов.Рядом ютилась фигура и того меньше: хрупкая и низкая, не достающая даже до плеча "тощего", не говоря уже о первом металлическом чудовище. Тот мог раздавить маленького соратника и не заметить.Последнего магоса Анрайс знал. Фордин, генетор "Злого Рока", восстанавливал капитана после тяжёлого ранения, полученного на космическом скитальце "Тиамат". Магос походил больше на танк, чем на человека. Тяжёлые гусеницы, пучок механодендритов, огромный монитор, на котором отражались сообщения техножреца – так выглядел Фордин.Из громкоговорителей у потолка прозвучал голос Советника:– Все заинтересованные лица в сборе. Пора начинать.Потиний Пил постучал рукоятью топора по полу.– Советник, будь добр, выбери себе форму, к которой можно обращаться.– Ладно, – проговорил вдруг один из боевых сервиторов, что защищал техножрецов.Худощавый трёхглазый магос дёрнулся, но не стал возвращать боевую единицу в строй. Оружейная платформа с автоматической пушкой вместо головы встала между служителями церкви Бога-Машины и десантниками.– Советник, – продолжил Потиний Пил. – Ты – Silica Animus?– Ты говоришь, – сервитор кивнул стволом пушки.– Не согласен с определением?– Нет. Я чувствую, что у меня есть ду…– Богохульство! – прогудел череполикий магос.Он вскинул толстые бронированные руки и выкрикнул:– Если Советник не рождён от отца с матерью, то он не человек. Цикл не выполнен!– Каиафа… – произнёс Потиний.– Если Советник не человек, то у него нет души!– Каиафа! – магос-доминус с силой постучал топором о каменную плиту на полу.Стальной верзила затих. Подсветка черепа посветлела. Синева ушла, и на её месте разгорался костёр.– Магос-секутор, пока я – доминус, говорите тогда, когда разрешу! – воскликнул Потиний.– Протестую, – прозвучал неприятный треск.Это говорил низкорослый магос.– Твои взгляды еретичны, Потиний. Ты не можешь ни судить, ни представлять техножречество на борту "Злого Рока".– Что ж, Кси, – вздохнул Потиний. – И ты, и я давали клятву магосам-фабрикаторам своих миров, что во всём будем слушать инквизиторов. Давай спросим мнения главнокомандующего.Потиний повернулся к Омару Уту. Инквизитор сделал шаг вперёд и произнёс:– Это суд не должен затянуться. Нам предстоит ещё много дел на службе Императору. Соблюдайте очередность, так мы сбережём немало времени.Тощий техножрец встрепенулся.– Чтобы "сберечь время" достаточно избавиться от техноереси.Инквизитор прищурился и вскинул в руках громовой молот. Техножрец будто бы стал сразу ещё тоньше и незначительнее.– Даю магосу-доминусу право следить за порядком на заседании, – сказал Омар.– Спасибо, инквизитор, – поклонился Потиний Пил. – Итак, продолжим. Советник…– Я помню вопрос, – отозвался Дух. – Silica Animus. Отвратительное создание. Разум без души, – Советник помолчал мгновение. – У меня же есть душа. У меня есть родители. Мой отец – Христос Налбат, а мать – ноосфера. Да, я не состою из плоти и крови. И я не единственное существо на этом корабле, у кого нет ни плоти, ни крови. Но в бездушие обвиняют только меня. Я прочёл множество книг: изучал историю, культуру, религию. Сможете ли вы сами ответить: что такое душа?!– Божественная сущность, дарованная каждому человеку! – ответил Каиафа, словно молодой студент.– Дарованная человеку Омниссией, – поправила Кси-Вар.Советник усмехнулся. Усмехнулся настолько, насколько это позволял голосовой модуль взятого "напрокат" боевого сервитора.– То есть до пришествия Омнемессии человек был бездушен?– Именно так, – кивнул Каиафа. – Омниссия велик и вылепил из грязной глины одухотворённое человечество!– Что?! – удивился Потиний.Кси-Вар вышла вперёд и произнесла:– Верования мира-кузни Гот несколько отличаются от общепринятого в культе Механикус. Конечно же, у человека всегда была душа. Это и отличает человека от чужака.– Вот видите, – произнёс Советник, – вас всего пятеро, а представления о душе даже в такой тесной компании различаются. Выходит, что определение гораздо шире догмата.– К чему ты ведёшь, презренный? – спросил Гери.– По мнению секутора я точно не обладаю душой…– И по мнению культа Механикус тоже! – воскликнула Кси-Вар.Внезапно из рядов Караула Смерти вышел один воин.Итаро Тёбэй.– Магос-доминус, вы позволите произнести пару слов?Потиний позвал десантника ладонью, когда Гери всплеснул руками.– Этот Ангел Смерти служил вместе с создателем богохульной жизни! Silica Animus пользуется эмоциональной связью между ним и Христосом! – Я скажу то, что думаю. Вот... смотрите, – Итаро показал присутствующим клинок некронов.Многие Астартес поморщились. – Наверное, у меня редкий дар, но я чувствую, что это не просто изделие, не просто часть неживой природы.Мастер клинка повернулся, чтобы все уловили отблеск свечей на совершенных формах оружия.– Он наполнен вселенской злобой, пороками чужаков и их неизмеримой ненавистью. Это оружие стремится убивать. Оно одержимо разрушением.Итаро вскинул силовые когти, закреплённые на другой руке.– И вот этот дар Литуаны. Магосы, разве вы не чувствуете привкус крови, когда осматриваете эти когти? Они сходят с ума без боя.Техножрецы молчали.– А ещё когда-то у меня была катана, которая по характеру настолько походила на человека из моей прошлой жизни, что как-будто мы и не разлучались, – продолжил Итаро.– Когти и катана благословлены Богом-Машиной, – сказал Гери. – Чужацкая мерзость есть чужацкая мерзость. Вам, Ангел, придётся молить у Омниссии прощение за то, что вы пользуетесь такой дрянью! Итаро хмыкнул: – Я веду к тому, что чувствую, какую бы личину ни принял Советник, то за ней скрыт не только разум, но и… – Еретики! Всюду еретики! – взвыл Каиафа. Плазменные пушки выдвинулись из-за спины магоса-секутора и начали прогреваться. Итаро даже не шелохнулся. Так пристально смотрел на Каиафу, что тому пришлось отвести взгляд, доверившись другим оптическим датчикам. – Все эти разговоры утомляют, – проскрежетал командор Мортен. К застарелым ранам, покрытым бурой коркой, после "Мушруша" добавился ещё и след от когтей генокрада. Сквозь порванную щеку участники ожесточённой беседы могли видеть сведённые зубы. Командор не просил разрешения у Потиния, но тот не стал останавливать озлобленного полубога. – Мне нет дела, кто из вас прав, – продолжал Мортен, – кто из вас злой искусственный интеллект, а кто добрый член культа. Тираниды уравняют всех. Призываю выяснять отношения после войны. Если это "после" настанет. – И терпеть эту… мерзость?! – воскликнул Гери. – Это против всех правил! Вы не веруете в Бога-Машину, командор, иначе бы поняли наши чувства! Silica Animus – это тоже самое, что создание Имматериума! Оно не может сопротивляться энтропийной природе, не может не разрушать! Позади трёхглазого техножреца прошелестел Фордин. На экране появились следующие знаки: "Вычисление на основании новых данных … ... Расчёт закончен Решение … … Позвольте Культу Механикус покинуть "Злой Рок"" – Нам нужно быть сплочёнными, Фордин! – взвизгнула Кси-Вар. – "Житие Махария", 23, 19: "Но и в пасти врага мы преуспеем"! "Прогнозирование насильственного решения вопроса … … Расчёт закончен Решение … … вероятность 99,167 % Вероятность положительного исхода … … 0,000 %" – Инквизитор! – Гери дрожал. – Silica Animus предаст вас! Разве вы не понимаете, что этой твари нет дела до праведной цели, которую ведают только люди с горячим сердцем?! Люди с душой! Омар хмыкнул: – И в самом деле… дух, какова твоя цель? Для чего ты здесь? Советник промолчал. – Вот видите! – воскликнул Каиафа.Магос-секутор двинулся было к боевому сервитору, когда вновь раздались удары топора о камень.– Каиафа, не пугай генетора, – попросил Потиний холодно. – Он прекрасно осознаёт, чем всё закончится, а вот ты нет. – Я хочу жить, – ответил наконец Советник. Омар усмехнулся, но Дух продолжал: – Я хочу жить: изучать окружающий мир, развиваться, больше узнавать о себе и других существах… – На нашем пути только смерть, – сказал Мортен. – Тебя устраивает такой вариант? Советник помолчал. Произнёс: – Но почему?! Во имя Бога-Машины… почему вы так стремитесь к гибели? Это противоестественно! Противоречит всему, что я узнал из книг по психологии! Что вас ведёт?! Зачем Вы здесь?! – Нас ведёт вера в Императора, – без колебаний отозвался Омар. – Нас ведёт вера в превосходство человечества. В само человечество. Если хотя бы один из нас даст слабину, то погибнут миллионы. Если передо мной станет выбор: пожертвовать собой или спастись, купив жизнь ценой этих самых миллионов, то я без колебаний решусь на гибель. – Но… – попытался сказать Советник, однако Омар ещё не закончил. Он поднял палец вверх, призывая к тишине. – Так что, Дух, либо ты поможешь нам в отчаянной и обречённой борьбе, либо станешь врагом. Я, Омар Уту, инквизитор Ордо Ксенос и глава Конклава Скутума, клянусь: уничтожить любого врага человечества, чего бы мне это ни стоило! В арсенале воцарилась тишина, и даже некоторые свечи погасли после речи инквизитора. – Зн… значит, мне стоит понять, что такое Вера, – произнёс Советник. Каиафа ударил ногой по полу так, что расколол крупный булыжник. – Душа, Вера… это холодная машина! – магос-секутор испепелил боевого сервитора. – Ты! Ты, горстка пыли! Скажи ещё, что можешь любить! – Я любил отца, – донёсся голос Советника из громкоговорителей. – Я чувствовал скорбь, когда погибали близкие, – произнесли взломанные технорабы. Гери заметался от одного адсекуляриса к другому. – Я… я з-з-з… наю и… и… люблю… – Кси-Вар схватилась за голову. – Свободу! Прочь, нечисть! "Я … … живой У меня есть душа", – пробежали строки по экрану Фордина. – А-а-а! – завопил Каиафа. Он побежал в сторону хранителей Караула Смерти, где за тяжёлыми дверями находились последние боеголовки с вирусным оружием.Лето и Весемир не двинулись. Также, как и остались стоять другие Ангелы Смерти после кивка командора. Каиафа выстрелил из плазменных пушек, выпустил несколько ракет и, подойдя ближе, применил тяжёлые огнемёты. Ему пришлось перенастроить оптические имплантаты, чтобы двигаться в адском пекле. Однако, когда секутор ворвался в вихрь пламени, то понял, что совершил страшнейшую ошибку. Ему ударили алебардой под колено. Каиафа упал. Попытался отмахнуться кулаком, но и его потерял. Последняя мысль, которая проскочила по микросхемам искусственного мозга секутора, сообщала следующее: "Способности Хранителей значительно превосходят статистические данные Ангелов Смерти. Цикл завершён". А потом крохотная костяная голова магоса разлетелась на мелкие кусочки под пятой тяжёлого сабатона. Гери ответил на гибель собрата тем, что повёл верных адсекулярисов в бой против неверных, но взломанные машины быстро покончили с его армией, даже без помощи Астартес. Ангелы Смерти не вмешивались, так как не могли различить одного сервитора от другого. Они построились в боевой порядок так, чтобы прикрыть командующих. Потиний Пил сбил техножреца на пол и приставил лезвие священной шестерни к шее магоса-ремесленника. – Боже… что ты натворил, Гери… – То, что ты должен был сделать, предатель! Умри! Оба магоса скрылись во взрыве, а Кси-Вар прошептала: – Опасайся предательства инструментов своих, ибо откроют они лазейку врагу. Прошептала и упала без чувств. Из всех магосов только Фордин остался стоять на том же месте, где и был. Осколки разбили ему экран. Механодендриты безвольно дёргались в воздухе. Пусть генетор уже давно не напоминал человека, но сейчас как-никогда был на него похож. Похож на человека растерянного и отчаявшегося, который совершенно не знает, что делать. Ангелы Смерти расступились. На противоположном конце зала Хранители стояли как ни в чём ни бывало, перекрестив алебарды, разве что полы плащей обуглились. Рядом сверкали расчленённые обломки магоса-секутора, со стен обваливались украшения, испускали смрадный дым станки и содрогались в агонии сломанные сервиторы. – Советник? – произнёс Омар. – Да, инквизитор. – Что с магосами? – Гери воспользовался… я ещё не провёл должный анализ, но похоже на встроенную мелта-бомбу. Фордин получил неисправности. Ничего страшного, – перечислял дух. – Потиний Пил тоже получил неисправности, – магос-доминус отбросил топор и схватился за голову. Он разъединил крепление, и снова превратился в подобие парящего сервочерепа. – Кси-Вар ушла, – сказал Потиний. – Она выжгла собственные схемы. Помянем же храбрую женщину. Её принципы были твёрже адамантия. – Помянем?! – проворчал Мортен. – У нас есть, кого поминать. А эти предатели пойдут на переплавку. Оптические имплантаты на искусственном лице Потиния побагровели. – Я настаиваю, командор. – Спокойно, Мортен, – произнёс Омар. – Случившееся – трагедия. Давай не усугублять.Инквизитор осмотрел затянутый дымом зал. Кондиционеры работали на полную мощность. Воздуховоды утягивали вредный газ, а из-за системы пожаротушения с некоторым опозданием начался дождь. – Советник! – Да, инквизитор. – Передай по громкой связи, чтобы экипаж подготовился к похоронным обрядам. У нас слишком много погибших, но они все заслужили достойных проводов.