13 (1/1)

Фиал наполнялся кровью, на его стенках всё отчётливее проступали фантастические сюжеты.Посторонний наблюдатель, если его когда-нибудь и допустили бы в святая святых, поделил бы фиал на три кольца, которые описывали жизненный путь автора. На первом кольце, чуть выше полусферического дна, были изображены тощие нескладные мальчишки. Стеклодув добился невероятной детализации – у него получились слёзы, получились ресницы, прорехи в обносках и даже царапины. Измученные голодом, избитые, раненые и искалеченные мальчики тянулись к чаше в руках богоподобного великана в латных доспехах.Продолжение истории сложно разобрать из-за переливов света, но ещё не вечер, а капли крови падали в фиал всё чаще.В старину абордажные бои происходили не только внутри кораблей, но и на открытой всем морским ветрам палубе. С выходом в космос такое происходило куда реже, но только не в этот раз, не внутри левиафана. Здесь следовало как можно быстрее перебраться с одного обломка на другой, пока тот не скрылся в разъедающих пучинах желудочной кислоты, и марш по обшивке – самый короткий путь.У навеки замолчавших лэнс-турелей и батарей зенитных орудий, у десантных палуб и на фоне капитанского мостика со шпилями авгуров и мачтами иной чувствительной аппаратуры герои столкнулись с чудовищами. Навстречу тем, кто вознамерился убить левиафана, высыпало столько кровожадных тварей, что корабль начал крениться в их сторону.Роланд увёл машину дальше от края, ведь если сорваться и упасть, то умирать будешь долго и мучительно. Броня боевой машины Квестор Империалис может выдержать многое, но только не часы, дни и недели на дне моря, о глубине которого оставалось только догадываться.Роланд обрушил на чужаков гроздья снарядов из скорострельного орудия "Мститель". Боеприпасы к боевой пушке Роланд пока берёг – кто знает, что их ждёт впереди – а его "Крестоносец", в отличие от адамантиевых скакунов Каролуса и Гарольда, был уязвим в ближнем бою. Ни силовой перчатки, ни цепного меча – только внушительный вес и впечатляющая для такой махины скорость.Роланд получил новое задание от командора Мортена – уничтожить десантные корабли чужаков, похожие на парящие коконы. Эти раздутые твари отлеплялись от стенок желудка и направлялись прямо к плавучему городу, где в этот миг и гремело сражение.Роланд разобрался с теми тираноцитами, которые уже собирались высадить опасный груз, а потом отправил подтверждение:– Вас понял! Буду следить!В ответ прогремело:– Сокруши чужаков!В этот миг из едкой жижи взметнулись бесчисленные щупальца с крючьями вместо присосок. Они опустились на обшивку, и горе тем, кто попал под удар. Мало кто устоял, а космический корабль больше не держался на поверхности, а начал утопать. Из морской пучины показалось уродливое трёхглавое чудище. Оно не разбирало, кто свой, а кто чужой, пожирало всех подряд – с одинаковым аппетитом подхватывало и людей, и тиранидов, танки, выращенные в прудах зарождения, и те, что были сделаны в кузнях техножрецов. Щупальца оплели дредноут "Броненосец" – тот бил манипуляторами, обжигал прометием, но вместо пары искалеченных мышечных отростков появилось ещё несколько. Каждая голова кракена хотела отправить крепкий орешек именно в свою пасть. Пучки щупалец тянули жертву в разные стороны, пока, наконец, не разорвали её. Так, одного за другим, чудовище бы уничтожило весь абордажный отряд.Если бы не Роланд.Рыцарь, наконец, нашёл цель для главного калибра "Песни Войны".В фиал упало несколько алых капель. Ещё не две трети – сюжет второго кольца неизвестен, но можно полюбоваться ручками сосуда, каждая из которых выполнена в виде змеи, выпустившей раздвоенный язык из пасти.Дейви Двуглазый разрубил генокрада, а потом нанизал его сородича на лезвие, словно кусок мяса на шампур.Всё случилось именно так, как предупреждал Авраам – все батареи к плазменному пистолету, связки гранат лейтенант потратил в первом же бою, а потом схватки свелись к безостановочной рубке. Руки, грудь, ноги, спина горели и болели куда сильнее, чем порезы и ушибы.Дейви тяжело дышал и даже временами хрипел. Искусственные лёгкие не справлялись со всем тем объёмом газа, который вдыхал лейтенант, чтобы вычленить хотя бы немного кислорода.Дейви вскинул и опустил тяжёлое оружие, разрубив гаунта на половины.Лейтенанта нельзя было назвать фехтовальщиком, Дейви вообще предпочитал не подпускать врага близко, но на Нагаре пришлось взять несколько уроков у мастеров. Здесь и сейчас Дейви отдал бы учителям половину… нет, полное жалование и даже расцеловал, потому что их наука спасала ему жизнь.Дредноут Караула Смерти, чья роскошная мантия превратилась в изорванную тряпку, окатил наступающих тварей огнём из спаренных тяжёлых болтеров.Пользуясь передышкой, Дейви не связался с сержантами, не провёл перекличку и не попытался разобраться, что происходит. Он упал на колени, выпустил силовой меч из рук и просто дышал.В этой войне не было места людям. Именно для таких сражений выводили боевых мутантов, проектировали рыцарей и титанов.Дейви разбили судороги – он даже на коленях не удержался. Упал, едва не разбив оптические имплантаты.Нет, людям здесь не место.– Дейви! Ранен?!Лейтенанта подхватили под руки и приподняли. Это был Виталий. Именно ему капитан и передал честь нести знамя Classis Libera. Точнее, это сделала Шай, потому что Георг только и мог, что вопить как резаный.– Ты как?!Лейтенант выдавил "хуёво, но жить буду", а потом закашлялся.В этот миг оба тяжёлых болтера щёлкнули, пустые цинки упали у крепких колонноподобных ног, и Дейви не разглядел, чтобы у боевой машины ещё оставались дополнительные боеприпасы. Дредноут встретил тварей манипулятором, повернувшись вокруг оси, чтобы придать удару сокрушительную мощь. Тираниды превратились в брызги ихора, часть которого попала и на шляпу Дейви. Широкие поля вымокли и совсем убито обвисли.– Слушай, Виталь, кх-кх… – Дейви закашлялся.Когда он всё-таки справился с приступом, то ещё раз окликнул товарища:– Виталь!– Что?!Виталий как раз приложил резвого гаунта древком, чтобы потом добить ножом.– Давай поменяемся хотя бы минут на пять, – предложил Дейви. – Ты мечом маши, а я эту дуру понесу.– Что? Совсем хреново?– Ты не представляешь.Ещё несколько капель.Вилхелму не было дела ни до гретчинов, ни до их убогих лачуг в трюме "Амбиции". По его приказу наёмники забросали гранатами низкие домики, сложенные из мусора.Гретчинам впору возмутиться, но из-под завалов в этот миг начали выбираться генокрады. Посечённые осколками, раненые, искалеченные и всё равно смертельно опасные.Короткий огневой контакт, и генокрады врубились в толпу тщедушных зеленокожих. Стоило только нескольким головам покатиться по палубе, как боевой дух испарился без следа. Гретчины разворачивались и бежали прочь только для того, чтобы погибнуть от огня наёмников. Люди Вилхелма, да и сам квартирмейстер, не жалели боеприпасов и делали всё, чтобы с ними не произошло то же, что и с никудышными союзниками. От дульных вспышек и лазерных лучей рябило в глазах, но Вилхелм как зажал спусковой крючок, так и не отпускал его. Он остановил одну молниеносную тень, вторую, третью…Четвёртая приняла сверкающую плеть пробивного лазерного ружья прямо в грудь, завопила, задымилась, как пирог, который только-только вытащили из духовки, но прыгнула и сбила Вилхелма с ног. Генокрад трясся в агонии, но он успел вырвать оружие из рук квартирмейстера и вонзить тому когти в плечо. Вилхелм простонал, выхватил пистолет из кобуры и выпустил весь магазин прямо в зубастую пасть.Он едва выбрался из-под тяжёлого тела. Глаза слезились от боли, кровь стучала в виски, рука повисла плетью, а оборванный питающий кабель от наспинного ранца метал искры, когда касался пола. Вокруг гремели выстрелы, раздавалось шипение, кричали раненые.Вилхелм перезаряжал пистолет одной рукой, когда заметил движение справа. Он схватился за рукоять силового меча, но слишком поздно.На втором кольце фиала стеклодув изобразил прекрасных крылатых ангелов, которые занимались совсем не прекрасными делами: они пили кровь. Гнались, настигали, сваливали с ног и рвали на куски людей, чужаков, не было числа их жертвам. Ангелы наслаждались резнёй, не страшась, что пышные перья промокнут. Они обливались, купались в крови, их жажда насилия была неутолима.Она привела к…Абордажный отряд всё-таки преодолел море кислоты. Позади остался плавучий город, заваленный трупами. Среди них особенно выделялся кракен, чью шкуру усеивали широкие раны от крупнокалиберных снарядов.Шутка зашла слишком далеко, и левиафан больше не собирался терпеть тех, кто дерзнул бросить ему вызов. Он призвал не орды низших созданий, а войско, состоящее исключительно из самых смертоносных существ, которые когда-либо появлялись в прудах зарождения. В первом ряду фаланги на бой спешили стражи тирана – живые танки в хитиновых панцирях в палец толщиной. Вслед за ними в воздухе парили зоантропы, от изогнутых тел которых во все стороны били молнии. Они и нанесли первый удар – обрушили абордажный отряд псионический молот.Н’гуну и хранители Караула закричали от боли, когда возвели защитный купол. Кодиций закрыл соратников, но высокой ценой – внутри доспехов осталась лишь дымящаяся мумия. Хранители выжили, однако Лето плевался кровью, стоя на коленях, а Весемир вообще упал и тяжело дышал. Пытался подняться, но получалось с трудом.Рыцари разогнались и протаранили фалангу, чтобы не допустить ещё одного такого же удара, а десантники с наёмниками бросились защищать боевые машины от тяжёлых лап и бритвенно-острых клыков.В этом отчаянном рывке погиб Михаэль. Он успел превратить в кашу голову одной крупной твари, но не смог уклониться от другой. Страж тирана проломил кирасу терминаторской брони и как будто бы даже не заметил сопротивления – настолько сокрушительной мощью он обладал.– Брат! – выкрикнул Мортен. – Нет!Командор отомстил: он использовал последние снаряды, чтобы пробить хитиновую броню, а потом вонзил в плоть штык. Страж тирана был слишком выносливой тварью, чтобы смертельная рана остановила его, поэтому командор опустил на толстую шею цепной кулак и обезглавил чудовище.Поток чужаков только ширился, несмотря на все усилия. Пара генокрадов навалились на Мортена сбоку, ещё один использовал тушу стража как трамплин. Командор выпустил кишки одному противнику и пронзил второго, но прыгун оказался куда проворнее. Он рассёк шлем и вонзил Мортену когти в грудь, попав прямо в основное сердце.Командор стиснул зубы со скрежетом, ухватил чужака за шею и сжал ладонь, обезглавив его. Мортен почувствовал холод, увидел, как гаснет свет, и понял, что пришло время умирать.Командор убил ещё нескольких чужаков, а потом встретился со своей немезидой, с димахероном. Ликтор-переросток, одна пасть которого находится там, где её ждёшь увидеть, а другая разверзается на груди, был выведен Великим Пожирателем для уничтожения вражеских командиров, и сейчас он собирался исполнить своё предназначение.Мортен штыком отвёл в сторону парные лапы-серпы, а потом попытался разрубить чужаку шею. Димахерон оказался быстрее, уклонился, и рука командора угодила в капкан на груди чудовища. Острые шипы пробили наруч, пронзили плоть и ввели внутрь органическую кислоту, способную растворить что угодно: хоть твёрдые как пласталь мышцы Астартес, хоть крепкие как адамантий кости.Спаренная автоматическая пушка слишком громоздкая и увесистая, чтобы сражаться на короткой дистанции. Мортен вступил в схватку серьёзно раненым. Димахерон – одно из самых смертоносных созданий в войске тиранидов.Всё против.Осталось всего лишь несколько мгновений, и Мортен не потратил их на воспоминания о славных днях.– За... Императора, – выдавил командор и ударил чужака головой в голову.Чудовище разразилось шипением и в отместку пронзило Мортена шипастым хвостом.Схватка закипела кровавой пеной.Глаз за глаз. Кровь за кровь. Жизнь за жизнь.Герои уходили один за другим.Мёртвый Король подорвал себя, когда чужаки облепили его сплошным шелестящим ковром.Сложили головы хранители Караула. Они не защитили командора, а поэтому решили искупить ошибку кровью. Лето и Весемир ворвались в самую гущу и убивали до тех пор, пока оставалась хотя бы одна рука, пока в психосиловых капюшонах ещё накапливалась разрушительная мощь Варпа.Каждое мгновение падал ещё один наёмник, но выжившие только крепче перехватывали оружие и шли вперёд. Вопреки старому девизу семьи Хокбергов "Non terrae plus ultra" они пересекли пределы человеческих возможностей. Вошли в такое состояние, когда уже смирились с неизбежным концом, но не с тем, что так много чужацкой мрази ещё живо.И вот забрезжил свет – рыцари превратили зоантропов в воспоминание, а наёмники с десантниками на равных бились с бронированной фалангой. На мгновение показалось, что победа близка, что нужно лишь приложить ещё немного усилий.Вражеский полководец развеял это наивное заблуждение."Песнь Войны" Роланда получила такой мощный псионический удар, что повалилась на спину, объятая пламенем сдетонировавших боеприпасов. На смятую обшивку опустилась могучая нога, покрытая толстым слоём ороговевших пластинчатых наростов.Повелитель роя.Проводник воли Великого Пожирателя.Чудовище прошло сквозь пламя, не страшась ожогов. Оно вскинуло вверх костяные сабли и зарычало так, что некоторые наёмники оглохли. Тираниды, напротив, приветствовали появление лидера, атаковали незваных гостей с ещё большей яростью.Халифа попытался поразить повелителя роя, но тот вовремя присел и бросился вперёд. Шар плазмы лишь опалил кончик острого гребня, который торчал из головы чудовища. В ответ повелитель поставил точку в жизни молодого, но очень храброго десантника. Халифа ибн Султан аль-Халид получил ту героическую смерть, о которой всегда мечтал.– Чужак! Тебе нет места среди живых!Цезон Руфий Кандид однажды поверг тирана улья и собирался повторить подвиг. Дредноут-капеллан вскинул крозиус арканум и побежал к вражескому полководцу, сметая по пути всех чужаков.Повелитель роя принял вызов.Прыжок в сторону – словно не многотонное существо движется, а балерина – и удар Цезона ушёл в никуда. Костяные сабли всего раз опустились на бронированный саркофаг, и повелитель роя с пренебрежением отпихнул искрящуюся боевую машину.– Все вместе! Навались! – проорал инквизитор. – За Бога-Императора!Все без исключения, начиная от святого воителя Луки Драконоборца и заканчивая последним мерзавцем Classis Libera ринулись в последний бой если не победить, то доказать себе и врагам, что человечество так просто не сломить.Повелитель роя задрожал, вокруг покрытой шипами головы возникла сияющая корона. Он поверг и бросил врагов на колени: у кого-то под псионическим давлением взорвалась голова, иные превратились в иссохшие мумии, инквизитор, несмотря на почти полностью аугментированное тело, казалось, просто запнулся и упал. Но он так и не поднялся. Громовой молот – символ Империума и знак того, что звёзды принадлежат человеку – остался лежать в луже ихора.Только двое смогли пробиться сквозь всесокрушающую мощь повелителя – Анрайс де Ле Стат и Торгнюр Шумный.Анрайс пригнулся – костяная сабля пролетела над головой. Капитан ударил вслед цепным топором – чужак взвыл, лишившись и оружия, и конечности.Повелитель приблизился и хотел уже растоптать надоедливое насекомое, но потерял равновесие. Это Торгнюр разбежался и ударил силовым кулаком по ноге твари так, что обломки костей порвали плоть.Повелитель роя упал на колено, но отбросил скальда изувеченной конечностью. Анрайс тем временем перехватил топор обеими руками и ударил по брюху твари – во все стороны полетели обломки панциря. Капитан схватился за края раны, выдрал одну пластину, другую, собирался выпотрошить чужака, когда...Костяная сабля прошла сквозь кирасу. Анрайс не сдержал крика, попытался стащить себя с лезвия, но жизненные силы стремительно покидали его. Кровь Сангвиния дождём струилась из широкой раны.Фиал наполнился.На последнем кольце, перед самой чашей стеклодув изобразил следующую картину: все ангелы, ранее упивавшиеся страданиями, пали. Остался лишь один, самый жадный и смертоносный. Ему недостаточно было врагов, поэтому предатель иссушил ещё и братьев. Кровопийца насытился, а черепа преподнёс рогатому великану.Маркиз Аамон, поборник Кхорна, воплотился.