Часть 22 (1/1)

Длинная серебряная змейка, свернувшаяся послушными кольцами — вот, что привлекло внимание Клауда в первую очередь. Она была настолько тонкой, что парень её заметил только благодаря отблеску. От волнения перехватило дыхание и затошнило — кадет вживую увидел, как вот на этом самом месте Сефирот упал на колени, как тогда, в реакторе, вцепившись себе в волосы.Надо сказать, подвал особняка сохранился куда лучше верхних этажей. Входная дверь была неплохо герметизирована, а потому ни мыши, ни плесень сюда не добрались. Даже пыль почти не скопилась — можно было подумать, что просто давно не убирались. И потом, за счёт независимого мако-генератора тут было и электричество, и отопление.Страйф вообще-то рассчитывал увидеть здесь пару-тройку комнат, а оказалось, что это полноценный подземный этаж, в основном занятый какими-то техническими помещениями, сильно смахивающими на лабораторию. Кое-где даже стояла аппаратура — старые лабстолы, здоровенные круговые лампы, томографы и ещё бахамут знает что.Ясно было одно — когда-то здесь явно кипела бурная учёная деятельность, однако по какой-то причине место пришло в запустение. Причём было видно, что собирались не в спешке, раскидывая всё подряд, а спокойно и с расстановкой. В лаборатории не было ничего нового или нужного. Клауд, конечно, был далёк от науки и не знал названия всех этих громоздких и пугающих штуковин, но мог определить, что сработаны они как минимум лет двадцать назад.Сейчас кадет шёл меж каких-то полутёмных стеллажей с книгами и думал о том, как же хорошо, что онвсё-таки сдержал себя. Ведь, дёргая за ручку двери, первое, что он хотел сделать, оказавшись внутри — позвать Сефирота. Но, увидев прядь волос, он понял, что самым правильным решением было всё-таки промолчать. Кто знает, какие последствия мог принести громкий звук? Судя по зловещему знаку, генералу сейчас было ещё хуже, чем в реакторе.Страйф поднял глаза на тёмную бесконечность книг, уходящую в потолок… интересно, почему те, кто жил и работал здесь, не забрали их с собой? Наверное, в них описана какая-нибудь заумная ерунда, предмет исследований учёных, так с чего бы им после всего бросать свои труды?Взгляд кадета уловил пробелы на полках — присутствовали явно не все книги. ?Ну вот и ответ, — подумал он. — Наверное, они взяли только самое нужное и актуальное?.Впереди замаячил свет, и Клауд ускорил шаг. Уже можно было различить небольшую комнатку, в которой стояли стол и кресло. На столешнице покоилась лампа, бросающая тёплые жёлтые отблески на волосы сидящего в кресле генерала.А вокруг стола грудой были навалены книги. Они были повсюду, Сефирот буквально обложился ими. У Клауда ёкнуло сердце. Так вот, куда они подевались с полок! Почему-то захотелось выстрелить по ним очередью из автомата: казалось, что никаких полезных знаний от этой макулатуры генерал не получает.Кадет остановился, Сефирот поднял на него глаза — уставшие, с глубокими тенями под ними. ?Такое освещение… он сидит не первый час… без очков?, — пришла кадету мысль.Молчание длилось минуту, может, две. Сефирот смотрел на Клауда, Клауд — на Сефирота.— Сэр, я очень волновался, — наконец, сказал парень. — Здесь небезопасно…— Я способен себя защитить, — ровно проговорил генерал, снова опуская глаза в книгу. — От мышей — тем более. Или ты собрался быть моим личным телохранителем?Страйфу стало стыдно. Ну да, конечно же, не он один наткнулся на этих мелких монстров. ?Неудачное начало?, — резюмировал он. Однако толковые мысли как-то втихую покинули голову кадета, и теперь он даже не знал, что сказать.— Нет, сэр, — он смущённо отвёл взгляд.— Тогда оставь меня.В его словах, в тоне, в выражении лица, в позе было столько холода, что горные метели показались ему тёплым весенним ветерком. ?Я… я ведь искал. Я волновался. Я ходил, я всюду шарил… сражался с этими мышами…?. Клауд почувствовал себя преданной собакой, которую вдруг неизвестно за что выставили на улицу.— Ты ослышался? Я сказал — пошёл вон, — повторил Сефирот, поднимая глаза.Клауд развернулся на пятках и сделал два шага по коридору, собираясь уйти, как и было сказано. Однако его остановила мысль: ?Тут что-то не так…?. Он вспомнил взгляд генерала: расширенные, ставшие почти круглыми зрачки, болезненный огонь, горящий где-то глубоко внутри. Ничего подобного кадет никогда не видел, и если он подбирал этому название, то лучше всего подошло бы слово ?безумие?.— И долго ты намереваешься здесь торчать?В любой другой ситуации парень бы решил, что Сефирот просто потерял терпение — отсюда и злость в голосе. Но только не сейчас… ему слышались опасные интонации, словно генерал был на грани нервного срыва, но старательно прятал это за грубостью.— Я не уйду, — негромко сказал Клауд, оборачиваясь через плечо.— Это был приказ, если ты не понял, рядовой, — почти прошипел Сефирот, свирепо глядя на парня исподлобья. Он захлопнул и отложил книгу. — Я не люблю повторять дважды.Страйф развернулся всем корпусом и твёрдо ответил, глядя в сияющие глаза цвета мако:— Я пришёл сюда за вами, и один я не уйду.Генерал подался вперёд. Клауд вообще не успел понять, что произошло — его зрение выхватило лишь отдельные моменты — вот Сефирот оттолкнулся ногой от стола, попутно освобождая Масамуне, вот он, как огромная чёрная тень, летит на Страйфа, и впечатление, что кончик сверхдлинной катаны направлен кадету прямо в сердце, а вот генерал спружинил на ногу, присев на одно колено, а клинок мягко, как нож в масло, вошёл в пол рядом с ботинками Клауда, дав мелкую сеть трещин.— Я. Сказал. Вон, — раздельно прорычал он, зажмурившись и не поднимая головы.Страйф отшатнулся и вскрикнул, поддаваясь рефлексу. Однако поведение генерала, хоть и испугало его, при этом полностью убедило в правильностисвоих мыслей — он не может, просто не имеет права уйти!Даже если ему угрожают, даже если пугают.— Нет, — прошептал парень.Он шагнул ближе. Сефирот всё ещё держась за рукоять клинка, расслабленно сгорбил спину, осев на ноги. Клауд чувствовал себя ужасно неловко — генерал сидел перед ним на полу. Захотелось оказаться рядом, и кадет, подчинившись внезапному порыву, бросился на колени, при этом лезвие Масамуне упёрлось в его тело.?Да наплевать…?.— Что случилось в реакторе? — твёрдо спросил парень, глядя в лицо Сефирота.— Всё, что я когда-либо знал… Всё, во что я верил… всё — неправда, — голос его дрожал, руки вцепились в рукоять клинка, как в последнюю надежду и задеревенели. — Мне врали с самого моего рождения. Я… да я даже не человек!! Я такой же, как эти чудища!Сефирот открыл глаза и одним движением оказался на ногах. Он освободил меч, дёрнул его на себя и чуть назад. Лезвие вспороло куртку Клауда, однако ни генерал, ни, что странно, сам кадет, этого не заметили. Солджер развернулся и нанёс удар по полкам — каркас стеллажа жалостливо скрипнул. Уж если металл не был способен выдержать удар Масамуне, то дерево и подавно. Пять полок кряду оказались пробиты, книги посыпались вниз тяжёлым дождём, усеивая пол, открываясь, рассыпаясь на отдельные страницы.Удар. Ещё удар. Стеллаж оказался безнадёжно искалечен, его задняя стенка была пробита насквозь, но Сефироту легче не стало. Он продолжал слепо лупить, надеясь дать своей ярости выход. Казалось, он понимал, что если сейчас же никуда не деть эту разрушительную энергию, будет хуже.Много хуже.Клауд вскочил на ноги. Он не знал, что делать: было страшно, парень прекрасно понимал, что в таком состоянии генерал способен повернуть оружие против него… и, может быть, против всей Планеты в итоге. Кадет растерялся, а поэтому просто доверился чувствам, ляпнув первое, что пришло в голову:— Сефирот, не надо.Слова звучали просто и очень избито… но только пару секунд спустя до Клауда дошло, что он впервые назвал генерала по имени и на ?ты?. Это не прошло незамеченным для солджера. Он опустил меч и обернулся к кадету.— ?Проект S? — это моё имя, — тихо сказал Сефирот. — Я просто эксперимент. Мутант. Меня начали менять ещё до моего рождения — поэтому я такой… необычный, — генерал невесело усмехнулся. — Я нашёл описания этих работ. Они хотели проверить, насколько сильным получится человек, если поработать с его генетикой.Левая Рука Сефирота расслабилась, Масамуне зазвенел о пол, и это показалось Клауду дурным знаком. Он достаточно успел узнать генерала, чтобы понять — тот бы не бросил свой меч! А тут — словно устал держать… и, даже не повернувшись в его сторону, направился к столу.Сефирот склонился над книгой, начав её листать, нетвёрдой рукой переворачивая сразу по две-три страницы.— Меня обманывали. Меня всегда обманывали. Не было такой женщины — Дженовы. Она никогда не жила на Гайе… но, что самое страшное, это имя взято не с потолка, не придумано специально для меня. Это ещё один проект, её изучали до меня. Организм, предположительно наделённый какими-то способностями древних. Учёные хотели возродить их во мне.Клауд снова глянул на осиротевший Масамуне, бездушной железкой лежащий на холодном кафельном полу, и подумал, что это всё-таки к лучшему. Теперь он хотя бы может попытаться поговорить с генералом без опасности потерять голову в самом прямом смысле этого выражения… И, судя по тому, как сбивчиво и несвязно Сефирот рассказывал, ему действительно нужен, необходим был диалог. Возблагодарив судьбу за то, что в конечном итоге всё-таки нашёл этот подвал, Клауд подошёл ближе.Рука его дёрнулась, чуть коснувшись плеча солджера, а вернее даже его наплечника из белого металла — вероятнее всего, генерал не почувствовал. Сефирот тяжело опирался на стол одной рукой, а второй держал толстенный том с пожелтевшими страницами. Его голова была опущена, волосы падали на столешницу, драгоценным серебряным водопадом спускаясь ещё ниже.Клауд смотрел на генерала и понимал, что сделает всё, что в его силах, чтобы ему стало легче.Всё, и даже больше.