XIII (1/1)
В руках еще тяжесть.И перед глазами стоит.Лицо белое, непривычно спокойное. Красивое даже. Красный плащ грязью заляпан. И кровью, наверное – в темноте не разглядишь. Ноги под каким-то сумасшедшим углом вывернуты – как у сломанной куклы. А лицо – белое…К горлу подкатило – уцепился за перила крыльца, вдохнул поглубже. Ну и холод! Скоро зима…Потянул дверь – квадратик света упал на ступеньки.Навстречу – тепло и не растаявший еще запах яблочного пирога.Вдохнул.- Август!- Эстер, что… я же просил, чтобы ты…Тонкие ручки обвили – расхотелось продолжать.- Осторожней, я…Не отстранилась. Тихонько потянула за собой в кухню.- Я согрела воды.- Спасибо. Только мне еще надо…- Это потом.Не валился бы с ног от усталости – удивился б. Тон – спокойный, деловитый. Знакомый. Почти как у Виктора.Что там Уокер плел про то, что мы, мол, не вечны?А может, и впрямь… Новое поколение, новые старейшины…Мотнул головой. Что за вздор лезет? Шагнул к очагу, стал выпутываться из рубашки. Почувствовал – маленькие пальчики потянули пуговицу, другую. Опустил руки. Пусть.Рубашка на пол. Только сейчас, на свету, заметил, до чего грязная. И сам он, небось…Маленькие ладони на плечах, на груди – горячие.Что-то со стуком упало. Подтяжки.Сообразил вдруг, что стоит в одних кальсонах.- Эстер…- Ш-ш… Потом.* * *Острые зубы, длинные когти.Красные плащи.Ближе, ближе…Не вырваться.И вдруг…Из-под капюшона – глаза. Голубые. Знакомые. Кудрявая золотистая борода. Бог-Отец…Эстер вздрогнула и выпрямилась. Кругом темно, но в щелку между ставнями пробился робкий сероватый луч.Одеяло сползло до пола – поежилась. Руку протянула – пустота.- Август…Под босыми ногами – крашеные доски пола, ступеньки – вниз. В кухне холодно, очаг давно остыл.- Август…В прихожей влезла в башмаки, сдернула плащ с крючка. Дверь отворила в рассветную сырость.Трава инеем покрылась – блестит. За туманом пропала черная стена леса. Звук долетел – привычный уже, домашний.Закуталась поплотней и побежала.У верстака, спиной – совсем как когда-то. Рукава закатаны – большие веснушчатые руки. Рубанок – раз, и еще, и еще… Летит вверх кудрявая стружка.Вдохнула: ель и еще что-то…- Эстер! Милая, что ты в такую рань?- Я проснулась, а тебя нет.- Прости. Надо вот… Был бы Люций – скорей бы управился…Вдруг поняла, для чего они, эти длинные обтесанные доски. Плечи сами дернулись.Большие ладони обхватили, прижали – близко, запах дерева, пота…- Родная, тут холодно, вернись в дом.- Август…Поймал взгляд.- Знаешь, будь я Уокером, сказал бы сейчас что-нибудь про то, что каждому настает свой срок… про жизнь вечную… Но я не Уокер, да и говорить не умею. Жаль парня, чего уж тут.- И Айви… Боже мой, Август, если она узнает!..- Ты…- Конечно, я ничего ей не скажу!Хмыкнул.- Ложь во спасение…- Прости?- Эстер, послушай, я… я не должен был… я не хочу заставлять тебя лгать. Но… все так запуталось…- Я и не буду лгать. Я просто сохраню вашу тайну – твою и других старейшин.Если бы это была единственная тайна!- Эстер…За спиной неловко кашлянуло и перемялось на пороге.- Мистер Николсон… эм…- Ой!Тонкие пальчики сжали плащ у ворота, Эстер юркнула за широкую спину мужа.- Простите, миссис Николсон… я… я не хотел…- Кристоб! Что случилось?- Я… Мистер Николсон, матушка сказала, вчера Ноя нашли, и вы…Взгляд невольно скосил на длинные обтесанные доски.- Так я подумал… может, вам помощь нужна? Прежде вам Люций помогал, но пока он… пока…- Я пойду приготовлю завтрак.Эстер скользнула мимо пунцового Кристоба. Николсон шагнул ближе.- Ты рубанок-то держал хоть раз?- Эм… нет, сэр… Но я подумал… может, вы меня научите? Вы ведь учили Люция, и…Руки белые, тонкие – как у девушки. Ногти ровные. Рубашка, как всегда, отутюжена.- Мистер Николсон, я понимаю, что вы думаете… Я не хочу вам мешать. Но если бы вы… если бы я мог быть хоть как-то полезен…Николсон вздохнул, повернулся назад к верстаку.Бедный мальчик.- Ладно, иди сюда. Гвозди забивать умеешь?- Ну… я… пару раз…- Пару раз, говоришь? Что ж, поглядим. Держи молоток.- Спасибо, сэр!- И, да… ты это… рукава-то закатай!