Глава 6. Искупление (1/1)

У правого уха лязгнул механизм, но выстрела не прозвучало. Время словно замедлилось. Он чувствовал, что отнял пистолет от виска и смотрел на него безумными глазами, словно видел первый раз. Первой мыслью было, что с оружием что-то не так и он резким взмахом вновь вернулся к виску и выстрелил. Опять тишина. Только резко сорвавшаяся с места фигура гусара, хватавшая его руку с невиданной силой.—?Довольно! Вы что убить себя хотите? —?разъяренный Беринг выхватил у Сидни пистолет.—?Не испытывайте судьбу! —?Гусар направил оружие в пустую бутылку на другом конце комнаты и нажал курок почти не целясь?— бутылка рассыпалась в дребезги.На шум сбежались люди, опасливо оглядываясь по сторонам. В комнате все еще пахло порохом и стояла зловещая тишина, а две мужских фигуры лицом к лицу стояли и не двигались.—?Прошу прощения, господа! —?рассмеялся Беринг. —?Иначе нельзя было привлечь ваше внимание и заказать новую бутылку! А лучше две! Обещаю, стрелять больше не буду. Патроны кончились. —?Он поднял в верх две руки, демонстрируя, что сдается.Группа сбежавшихся джентльменов расслабилась. У входа волной прокатился неуверенный смех.—?Сэр, в этой комнате нельзя стрелять и приносить сюда оружие. Все упражнения по стрельбе производятся только в зоне тира. Прошу, сдайте оружие. Вы сможете забрать его на выходе.Беринг кивнул и протянул пистолет, держа его на вытянутых руках открытыми ладонями.—?Мистер Паркер, вы в порядке? —?обеспокоенно спросил администратор, прежде чем взять оружие у гостя.Бледный Сидни кивнул и ответил.—?Да, но мне надо выпить. —?Он расправил фалды и сел.Вечерний администратор клуба кивнул в ответ и вышел за двери. Толпа к тому времени уже рассосалась.Пока несли выпивку в комнате напряженно молчали. Сидни сидел, тупо глядя в даль, а Беринг все еще стоял рядом и не двигался, лишь левый сапог нетерпеливо отстукивал дробь.Когда что официант покинул комнату и закрыл за собой дверь, гусар резко развернулся и пристально посмотрел Сидни. Он хотел было что-то сказать, но понял, что его собеседник в трансе. Пришлось потрясти его за плечо, прежде чем всучить в руки бокал с рубиновой жидкостью.—?Прошу прощения за это испытание,?— его рука все еще покоилась на плече Сидни, а взгляд проникал в самую душу. —?Мне нужно было убедиться, что вы достойный человек и держите слово, прежде чем ввязываться в решение вашей проблемы. Мне важно было знать, что ради любви вы действительно готовы идти до конца.Сидни поднял на него невидящий взгляд, а Беринг продолжил.—?Я не самодур, как вы, должно быть, подумали, но глубоко несчастный человек. Меня не забавляют кровавые игры. Да в прочем и ничто остальное на свете. Я слишком устал, чтобы находить в чем либо удовольствие. Я пуст. И уже довольно давно.Он медленными шагами подошел к краю стола и зажег от огарка две свечи. Затем взял расписку Сидни и медленно поднес к огню, глядя как корчится бумага под натиском пламени.—?Ваша лошадь мне не нужна. Мне вообще ничего от вас не нужно. Напротив, вы оказали мне неоценимую услугу и позволили вновь поверить в жизнь и… в любовь. —?Он грустно улыбнулся и бросил почти сгоревший лист на поднос.—?Вы первый человек, который довел игру до конца. Хоть это чуть не стоило вам жизни! Обычно игроки, согласившиеся на это, не приходили в назначенный день и час, либо слезно просили сжалиться над ними, или того хуже?— направляли пистолет на меня. Но как я говорил, это экспериментальное оружие. Его мало кто видел. И уж точно никто не провел с ним больше времени, чем я. А я знаю одну его особенность! —?Беринг стукнул костяшками пальцев по столу и начал бродить по комнате, нервно прикасаясь к безделушкам, украшавшим зал. Речь его стала четкой и неторопливой, словно он тщательно подбирал каждое слово. —?Если вставить в пистолет одну только пулю, а после раскрутить барабан, то пуля своим весом остановит барабан так, что первые 2-3 выстрела будут пустыми, и только к 3 или 4-му пуля попадает в дуло. Так что я не собирался никого убивать. А только проверял вашу твердость. И тест этот вы блестяще прошли!В голове Сидни слова отдавались далеким эхом, словно во сне. И все, что он видел сейчас перед собой, это образ Шарлотты. Обеспокоенные глаза в свете свечей. Тот самый образ, который настиг его после разрушительного заявления, что он вынужден обручиться с миссис Кэмпион. Он и сейчас преследовал его и словно упрекал, что Сидни совсем не так переписал свою историю. То, что задумывалось им как попытка приблизиться хоть на шаг к Шарлотте могло перечеркнуть ВСЕ и навсегда разлучить его с ней. Каким глупцом он был! Он чуть не пустил себе пулю в лоб, поддавшись на уговоры постороннего человека! На что он вообще надеялся?Злость капля за каплей наполняла его, приводя в чувства. Адреналин, господствовавший в теле, больно бил по вискам. Хотелось бежать, драться, сражаться. Делать хоть что-нибудь! И он болезненно сжал кулаки до хруста пальцев, следя за гусаром одним лишь взглядом, как за добычей. Если этот наглец произнесет еще хоть слово, он точно не сможет сдержаться и врежет ему в его беспристрастный лик. Однако Беринг к нему не приближался, и до Сидни постепенно начал доходить смысл сказанных слов. Секрет. Пустой выстрел. Не пытался никого убивать. Проверял. Тест. Прошли…—?Что? —?неуверенно произнес Сидни, гордо поднимая голову.—?Мистер Паркер, вы мне нравитесь. Вы сильный человек. И переживете… это. —?Он небрежно кивнул на стол. —?Вы мужественно сели за стол, зная, что ставки очень высоки и от смерти вы не застрахованы. И сделали это не от отчаянья погасить долги и не из пустого азарта, а во весьма веской причине?— ради любви. И я как никто другой ценю это.Вы счастливый человек, мистер Паркер. Ваша любовь жива, и вы все еще можете ее вернуть. Мне повезло гораздо меньше…София… —?он мечтательно произнес ее имя, словно смакуя. —?Эта чертова мода убила ее! Ну кто, скажите, решится выйти на 20-градусный мороз в легком муслиновом платье в ветреном Санкт-Петербурге? А между тем молодые барышни сознательно мочили платья, оформляя складки, и в таком виде выезжали на светские мероприятия! Включая Софию и мою сестру.Сестра всегда отличалась крепким здоровьем и лишь немного простыла, а вот София… София умерла. Ее не стало 7 декабря 1812 года, за 2 недели до моего возвращения из лазарета, где я провел почти 3 месяца после бородинских ранений. Вы видели шрамы. —?Беринг вяло махнул рукой.—?Порой мне кажется, что она пожертвовала своей жизнью ради меня,?— он продолжал бродить по комнате. —?Видите ли, я суеверен. И с детства воспитывался в традициях мистицизма. Верю в тайные знаки и предзнаменования.Я был сильно ранен в Бородинском сражении. 3 пули угодило в меня и одна из них?— прямо в грудь. —?Беринг стукнул себя в грудину, а на глазах появились слезы. —?В обычных условиях я бы погиб на месте, но свершилось чудо и именно эта рана оказалась не опасной. Но какой ценой! София защитила меня!Под ментиком, в нагрудном кармане, со мной всегда была книга, что подарила мне София до войны. ?Максимы? Ларошфуко. Строки о любви. Они утешали меня в пути и питали мои чувства к ней. Я неизменно сравнивал все высказывания поэта с ее образом и лелеял надежду на скорую встречу. Как закладку в книге использовал медальон с ее миниатюрой. Таким образом, она всегда была со мной… Я читал ей стихи, рассказывал ей, засыпая, как прошел мой день, где я, какие города и страны посещаю и что бы ей могло понравиться в этой местности.В тот день книга также покоилась под формой и это спасло мне жизнь…Он вытащил сверток и бережно развернул его, открывая взору алую карманную книгу и медальон, пробитые ровным круглым следом насквозь. И то, что было медальоном, изображало теперь женский торс в белом шелковом платье, но… без головы.—?Пуля протаранила книгу и медальон, впившись в мое ребро на самой поверхности. О, если б не эти препятствия, она бы угодила прямо в сердце. К несчастью, пуля повредила медальон?— единственный образ моей Софии. И теперь с каждым днем ее образ все больше исчезает из моей памяти. И я с ужасом жду того дня, когда я не буду помнить, как она выглядела. И хотя прошло уже более 5 лет, я до сих пор не могу поверить в ее нелепую смерть, и думаю, что, если бы не этот случай, она, возможно, была бы сейчас жива.И каждый день я виню себя за то, что остался жив. И с радостью бы обменялся с ней жизнью! О, если бы только это было возможно! Но я как никто другой понимаю, что сделать, увы, ничего нельзя. Я не могу ее отпустить, хоть и понимаю, что моя агония безнадежна.Беринг нежно провел кончиками пальцев по портрету и закрыл глаза, пытаясь возродить в памяти любимый образ.—?Так что, мистер Паркер, берегите свою любовь. Говорите, что действительно чувствуете, пока не стало слишком поздно. Ваша любовь жива и все, что отделяет вас от нее, это всего лишь деньги. Я дам их вам в память о моей Софии и буду знать, что выполнил свой долг перед ее памятью, ведь все хорошее, что есть во мне, сформировалось лишь под ее влиянием. Только благодаря памяти о ней я остался человеком…– и Беринг настойчиво протянул Сидни расписку, согласно которой банк Лондона обязуется выплатить предъявителю 80 000 фунтов.Сидни несмело взял лист бумаги и развернул его, читая словно чужое завещание.—?Но почему вы делаете это? Вы не обязаны. Ведь это слишком большие деньги. Я не могу это принять!—?Я так хочу. И этого хотела бы София. Она всегда была столь романтична и добра, пытаясь осчастливить всех вокруг. И я поклялся на ее могиле, что найду действительно любящих друг друга людей и помогу им соединиться в память о ней.Беринг отпил вино прямо из бутылки и продолжил.—?К тому же я чрезвычайно богат. За 5 лет, что я пробыл на Кавказе, я не потратил ни рубля из собственных средств. Военных в ранге содержит государство, а человеку без желания жить и не на что тратить. Так что фонды остались нетронуты.Я все равно бы потратил их на благотворительность. Так пусть же вам они принесут реальную пользу. Вы еще можете переписать свою историю. Так сделайте это! —?Он поднял бутылку в воздух, словно произнося тост, и вновь прислонился к горлышку, отпивая прямо из бутылки.Сидни смущенно отпил из своего бокала и поставил его на стол. Сомнения все еще его не покидали.—?Но ротмистр, как я могу отблагодарить вас? И как вернуть вам эту сумму? Не сомневайтесь, я ее верну!Беринг облокотился на спинку стула Сидни и приблизил свое лицо, глядя Сидни прямо в глаза.—?Ответьте честно на пару вопросов. —?И продолжил, когда Сидни кивнул.—?Чем заняты ваши мысли, когда вы находитесь в одиночестве?—?Шарлотта,?— растерянно ответил Сидни.—?Выжили бы вы с Шарлоттой на необитаемом острове?—?Безусловно. И смею сказать, она быстрее меня нашла бы выход или укрытие,?— и легкая улыбка скользнула по губам.—?Какого цвета глаза у вашей Шарлотты?—?Карие,?— ответил Сидни, не понимаю к чему этот вопрос.—?А какого цвета глаза ваших детей, которые являются вам в мечтах?—?Карие,?— ответил смягчившись Сидни. Он опустил глаза, а на губах заиграла понимающая улыбка.—?Это все, что вам нужно знать о будущем, мистер Паркер. Я был прав. Это любовь! —?и Беринг приложил ладонь к груди Сидни. —?А это?— всего лишь деньги. —?он небрежно кивнул на лист бумаги, который Сидни все еще держал в руках.—?Так выпьем же за любовь, мистер Паркер. —?Беринг игриво подмигнул, наполняя бокалы.—?Зовите меня Сидни.—?А вы зовите меня Александр. —?И выпив бокал до дна Беринг протянул Сидни руку. —?Прощайте, Сидни. Желаю счастья вам и вашей возлюбленной. И удачи. А мне после наделанного здесь шума похоже придется убраться из Лондона как можно скорее.Беринг сделал несколько шагов в сторону выхода, когда неожиданно развернулся и сказал:—?Но обещайте мне, что одну из ваших с Шарлоттой дочерей вы назовете Софией!—?Обещаю! А сына я назову Александр.Искренняя улыбка коснулась глаз иностранца, но произнес в ответ он лишь привычные светские слова:—?Как вам будет угодно.