Глава 4 (1/1)

Фотосессия уже закончилась, а Хара так и не спешил никуда уходить. Внизу его уже ждала машина, но мужчине было лень даже пошевелить рукой — работа сегодня оказалась тяжелой и утомительной. И если вдруг кто-то в лицо сказал ему, что ничего сверх тяжелого в том, чтобы позировать перед камерой в дорогих шмотках, не было, да и вообще ни особого труда, ни ума занятие это не требует, брюнет бы рассмеялся… а потом познакомил лицо собеседника с асфальтом.Мягкий диван, на котором Тошимаса нашел свое пристанище, не хотел отпускать, и сам мужчина был рад отдохнуть еще пару минут. Завтра вечером нужно ехать домой, в Токио, но вот беда — утро, да и весь день до времени прибытия поезда оказывались свободными. Хотя это и не такая уж большая беда. Можно было прогуляться по улицам Осаки, заглянуть в какой-нибудь небольшой ресторанчик, чтобы убить время, посетить местные достопримечательности — простор для действий был внушительным. Но ничего делать не хотелось. Может, попробовать поменять билет на более раннее время?С тяжелым вздохом Хара поднялся с дивана, разминая затекшие мышцы. Он любил работать с журналом Men's Non-no, уже успев помелькать на его страницах несколько раз, но то ли ребята решили сменить формат, то ли просто новый фотограф в душе тот еще садист, однако сегодняшняя фотосъемка выдалась адской.Подхватив сумку и закинув ее на плечо, Тошия нехотя направился к выходу, по пути доставая телефон. Экран смартфона извещал о нескольких новых сообщениях: от начальника и от Широямы, который волновался, не затерялся ли в Осаке его друг. Внимание мужчины привлекло оповещение о непринятом звонке. Номер, с которого тот был сделан, не определился, а это значило, что звонил кто-то посторонний. Этот факт удивил мужчину, как минимум, потому что его номер знало лишь ограниченное количество человек. Спускаясь по лестнице, Тошимаса вглядывался в незнакомые цифры, словно пытаясь что-то вспомнить, глядя на них. Он не собирался перезванивать. Если ошиблись номером — больше звонить не будут. Если звонил кто-то с конкретной целью найти Хару, то наберут еще раз. И тогда брюнет даже поднимет вызов, не обращая внимания на свою привычку не отвечать на некоторые незнакомые номера. Долго ждать не пришлось — стандартная мелодия звонка оповестила мужчину о новом вызове. Цифры все те же. Тошия решил ответить на звонок и приложил телефон к уху:- Да?- Хара? — такой знакомый голос, повергший мужчину в ступор, заставил его замереть, так и не дойдя до ожидавшего автомобиля. Только у одного человека такой глубокий и бархатный тембр, интонации, заставляющие толпы людей едва ли не поклоняться ему. Голос, до сих пор будоражащий сознание Тошии. И голос… по которому сам мужчина до безумия скучал.- Здравствуй, Така.Растрепанные каштановые волосы, привычная сигарета в губах, перед глазами — наполовину исписанный текстами песен блокнот. Сигаретный дым тонкой витиеватой струйкой подымался вверх и уходил через раскрытую форточку. Таканори знал, что курение может пагубно сказаться на его голосе, но, в силу привычки, не мог себе отказать. Хара сидел напротив и наблюдал, как ручка, сжатая аккуратными пальцами, изредка ходила по листку, оставляя на нем столбики иероглифов. Иногда она на время зависала в воздухе, когда ее обладатель слишком сильно задумывался или пытался найти подходящую строчку. Но неизменно продолжала свою работу, заполняя пустую страницу.- Если ты думаешь своим присутствием призвать мою Музу чуть быстрее, то сильно ошибаешься, — кинул Таканори, не отрывая взгляда от блокнота и туша окурок в пепельнице. В его словах не было ни намека на попытку обидеть.- Уже два часа ночи. Ты изматываешь и себя, и меня. - Тебя-то чего?- Не хочу засыпать один. Особенно без твоих конечностей на мне.- Увы, творчество прерывать нельзя, — невысокий мужчина все же отложил ручку и потянулся, разминая затекшие мышцы. — К тому же, я почти закончил. Но если ты поставишь чайник, я буду благодарен тебе по гроб жизни. Тошия усмехнулся, поднимаясь с места. Он залил воду и нажал на кнопку, включая. Затем он обошел Таканори, становясь позади него и крепко обнимая. - У тебя есть время, пока я буду в душе, — губы брюнета коснулись плеча, скрытого под тонкой тканью, — а потом загоню тебя в кровать силой.Спустя четыре года он и не надеялся больше услышать его голос. И тем более не ожидал, что Матсумото сам позвонит ему — Таканори бы никогда не переступил через свою гордость. Но, видимо, люди меняются с возрастом, и только некоторые их качества остаются неизменными. - Надо же, узнал… — голос обладателя слегка дрожал. ?Он всегда волнуется по пустякам…? — подумал Тошия, вспоминая привычку своего бывшего любовника. Хотя этот звонок вряд ли можно было назвать пустяком. — Как у тебя дела? Я видел твои фотографии в одном из журналов. Видимо, с работой у тебя проблем нет?- Да, все на высоте, — дежурные фразы самого обычного разговора. Все сильно отличалось от того, какие слова по нескольку раз прокручивал Хара в своей голове, представляя, как они впервые поговорят после этого длительного перерыва. — Ты высоко поднялся на музыкальном Олимпе…В телефонной трубке раздался обреченный вздох.- Хара, что мы как дети малые? Может, еще и о погоде поговорим?- Чего ты хочешь?- Встретиться, — быстро проговорил Таканори, добавляя чуть тише, — если ты не…- Я не против, Така. Но сейчас я в Осаке и…- Ясно… тогда в другой раз… когда-нибудь, — от былой самоуверенности Руки не осталось и следа, он будто стал ребёнком, который боится сказать или сделать что-то неправильно.- Погоди! — Тошия подумал, что Така сейчас может бросить трубку и тогда та тонкая нить, которая едва протянулась между ними, порвется. — Как насчет завтра? Где-то днем, часа в два или в три?Небольшая пауза, во время которой Матсумото, видимо, обдумывал поступившее предложение, показалась Харе вечностью. Он уже решил, что этот звонок — злой розыгрыш, после которого Таканори рассмеется и бросит трубку. Но нет — Таканори заговорил снова:- В три. Где? Он слишком давно не видел Тошимасу, чтобы занять себя какими-то делами вместо встречи с ним.- Я напишу тебе адрес. Это ведь теперь твой номер?- Да-да. Тогда до завтра? - Да… до завтра. И, Така… — Хара выдохнул, понимая, насколько сильно он скучает по этому человеку. — Я рад был услышать тебя…- Взаимно, — ответил Матсумото после небольшой заминки. Брюнет был уверен, что сейчас Така улыбается. Водитель недовольно махнул рукой, призывая поторопиться.Тошия хотел было сказать что-то еще, но водитель едва ли не стал уже пунцовым от злости, и мужчине ничего не оставалось, кроме как бросить краткое ?До завтра? и завершить вызов. Наконец-то день приобрел положительные краски. Разместившись в уютном салоне авто, Хара небрежно кинул мужчине за рулём:- На вокзал.Он прикрыл глаза. Когда он видел Матсумото в последний раз? Когда он, кроме сегодняшнего дня, слышал его голос? Хара великолепно помнил. И лучше бы память скрыла это от него за семью замками.- Какого черта я узнаю об этом только сейчас?Матсумото злился. Его крайне бесило то, что сказал ему Хара буквально пару секунд назад. Стоя у окна, шатен буравил любовника взглядом.- Потому что я поеду в любом случае. Просто хотел предупредить.- Предупредить, что сваливаешь во Францию на гребаный год! За два дня до отлета. Ты растерял последние остатки разума?- Не впадай в истерику, Така, — Хара нахмурился. — Это моя работа. Никто не сказал, что я не буду приезжать в свободное время.- Которого ни черта не будет. Ты мог сказать об этом раньше? Когда только узнал об этом. Зачем держать до последнего? Что ты за мудак такой?- Эй, полегче на поворотах. Не забывай, что это будущее моей карьеры. Матсумото сжимал и разжимал кулак, думая о том, что ударить эту шпалу — один из самых бессмысленных поступков, которые приходили в его голову. Хара и выше его, и сильнее. Поэтому логичнее всего было или свести скандал на нет, или продолжать его словесно. Последнего подозрительно не хотелось. Молодой мужчина тяжело вздохнул и упал в кресло, даже не глядя в сторону Тошии, который не сводил с него глаз.- Едь, куда хочешь. У нас планируется через месяц концерт в Нагое, поэтому я найду, чем себя занять. - Не уверен, что это хорошая идея. Шатен удивленно изогнул бровь.- В смысле?- Тебе не стоит ехать в Нагою. Особенно, когда меня не будет в Японии. Таканори сначала подумал, что брюнет так неудачно пошутил. Но его взгляд говорил обратное. Этот мужчина был абсолютно серьезен.- После своей поездки ты еще собрался меня в чем-то ограничивать? Как ты сказал? Это твоя работа? Так вот, моя работа — Нагоя. Причем, заметь, не на год, и даже не на полгода, — Таканори снова начинал заводиться. — И в отличие от тебя, со мной едет еще и целая группа, а не я один. Не от ме…- Поэтому я и не хочу, чтобы ты туда ехал, — сталь в голосе оказалась настолько явной, что Таканори передернуло. Он поднялся на ноги, продолжая буравить взглядом своего любовника. - Да мне плевать на твои желания. Ты не спрашивал, хочу ли я, чтобы ты улетал во Францию. И если бы я даже сказал ?нет?, ты бы все равно свалил. Так что мешает мне сделать то же?Тошия быстро подошел к нему, крепко хватая за запястье. - Закрой рот и слушай меня. Я…- Руку убери, больно. — Таканори сам вырвался из хватки, не давая брюнету договорить. — Как я умудрился запасть на такого придурка, как ты? — процедил шатен сквозь зубы, глядя на мужчину снизу вверх. Он обошел его, направившись в спальню. Хара сел на диван, даже не собираясь идти за ним.В конце концов, он не ожидал, что так закончится новость о Франции. Кажется, Тошимаса надеялся на радость после такого известия? Ведь это значительный шаг в его карьере. По крайней мере, он сам был разочарован тем, что произошло буквально мгновение назад, и точно не считал себя виноватым.Когда хлопнула входная дверь, мужчина даже не вздрогнул. Им надо остыть. И Хара уж точно первым мириться не станет. Завтра все придет в норму. Или только перед самой поездкой. Или когда Тошия уже будет во Франции. Когда-нибудь обязательно, ведь Таканори не умел долго дуться.Однако, Матсумото молчал. Даже не поехал в аэропорт. Ни звонка, ни SMS, ничего. И когда Тошия пытался звонить сам, женский механический голос объявил, что данный номер не обслуживается. А по возвращении домой он уже знал, что его ждут пустые полки и тишина.Интересно, сможет ли он теперь что-нибудь исправить?*** Модель от Ray-Ban, элегантная черная оправа, ничего лишнего и… ничего интересного. Матсумото Таканори сдвинул солнцезащитные очки на переносицу, а затем и вовсе снял их, повертев в руках. С тяжелым вздохом мужчина небрежно опустил аксессуар на стол. Место, которое занял Таканори, выгодно отделялось от других, позволяя говорить и делать все, что угодно — если не подойдет кто-то из официантов, никто не потревожит. Собственно, на это и был расчет и, видимо, Хара специально заказал именно этот столик. Матсумото не знал, узнают их или нет, главное, чтобы от разговора не отвлекали. Потому что в таком случае нарушитель их единения рисковал познакомить свою физиономию с лакированной поверхностью стола, что с радостью мог устроить певец.Единственным минусом места, где сейчас сидел Таканори, было то, что столик находился за колонной, отрезая его ото всех, но и не позволяя разглядеть других. Поэтому Руки уже на протяжении долгого времени совершал одни и те же действия — проверял время и выглядывал из своего укрытия, бросая взгляд на главный вход, стремясь увидеть там знакомую фигуру. Однако люди все входили и выходили, а Тошимаса Хара все никак не появлялся. Ожидание становилось невыносимым.Он пришел слишком рано, нервничал слишком сильно, слишком много раз прокручивал в голове эту встречу, слишком долго ждал. Сегодня все было слишком. Слишком долго он сидел в одном из ресторанов в районе Гиндза, ожидая Тошимасу. И это раздражало. Чувство эйфории, которое появилось после вчерашнего звонка и согласия Хары, успело пройти, уступая место нервозности и негодованию. Стакан с алкоголем почти опустел. Официантки первое время поглядывали на странного посетителя, словно желая в нем кого-то узнать. Но, видимо, их попытки оказались тщетными, так как вскоре они потеряли всякий интерес к фигуре певца и лишь выполняли свою работу. Матсумото на это только усмехался — его сценический образ часто играл на руку в повседневной жизни. Обилие косметики во время выступлений защищало его вне сцены, где, смыв весь этот слой ?грима?, он мог скрыться в тени своего другого более яркого ?я?, оставаясь в какой-то мере незаметным. Находились, конечно, те, которые узнавали его, но их количество было ничтожно малым по сравнению с тем, какие толпы присутствовали на концертах. Видимо, работники этого заведения к ним не относились. Сейчас это только радовало.Когда цифры на экране телефона принялись указывать время, в которое перед певцом абсолютно точно должен был сидеть Тошия. Таканори начал было думать, что все это рискует оказаться какой-то злобной шуткой. Своеобразной небольшой местью. И уже спустя несколько минут блондин не удивился бы, если б из-за колонны выскочил Хара с криком ?Купился!?.Мужчина подозвал к себе официантку и попросил повторить ему предыдущий заказ, который только и состоял из алкоголя. Провожая девушку взглядом, блондин все же увидел, что его ожидание было вознаграждено — дверь ресторана открылась, пропуская внутрь Тошию. Брюнет посмотрел на часы, затем оглядывая зал. Когда к нему подошла администратор и подсказала, где именно находится заказанный столик, мужчина направился прямо к нему. - Ты опоздал, — Таканори посмотрел на Хару и изогнул губы в ухмылке. Его тон явно не предвещал ничего хорошего — буквально сквозил недовольством. — Хотя о чем это я — уж мне точно не стоит этому удивляться. - Застрял в пробке. А ты, смотрю, решил напиться с утра пораньше? - Не угадал. Один стакан ничего не сделает, — сказал Таканори. Официантка словно назло именно сейчас принесла его заказ и поставила прямо перед музыкантом. Хара усмехнулся, скептически оглядев эту картину. — Ни слова. Просто заткнись и сядь. - Ты как всегда милый, — Тошия опустился на мягкий диван.Матсумото, сложив руки в замок и умостив на них подбородок, посмотрел на мужчину перед собой. Этот человек определенно похож на вино — и опьяняет, и с годами становится только лучше. Тошимаса вполне мог съязвить что-нибудь насчет пристального внимания к своей персоне, но этому помешало присутствие официантки, которая топталась у столика. - Не помню, что в твои привычки входит употребление алкоголя среди бела дня.- Ну, надо же себя чем-то было занять. — Матсумото равнодушно пожал плечами и пригубил напиток.- Что ж, тогда будьте добры то же, что и ему, — Хара повернулся к стоявшей рядом девушке и одарил ее взглядом, от которого официантка едва заметно покраснела, а рука Матсумото, в которой находился стакан, дернулась, с едва сдерживаемым желанием зашвырнуть его в чье-то лицо. Чьим именно оно будет, молодой мужчина еще не решил. - Конечно. Сию минуту, — девушка черкнула в своем блокнотике и поспешила скрыться. Видимо, чувствовала, насколько убийственной могла оказаться аура Матсумото. - Только не надо потом говорить о том, что это я тебя толкнул на скользкий путь алкоголизма. - Шутишь, Така-кун. Это хорошо, — Хара откинулся на спинку дивана, окидывая взглядом певца. Он и вправду достаточно хорошо держал невозмутимое выражение лица, давая Тошии тем самым понять, что шаг вперед со стороны мужчины заключался и будет заключаться лишь в том звонке в Осаку. Дальше ход за Тошимасой. - Ты же знаешь, что я не люблю, когда меня так зовут.- Знаю. Поэтому так и обращаюсь. Но оставим эти мелочи, — Таканори показалось, что после этих слов брюнет скажет что-нибудь такое, чего ожидать от него ранее и не стоило, да так, что он и как дышать забудет. Но вместо этого услышал лишь… — Как ты?На мгновенье брови Таканори в удивлении полезли на лоб, но мужчина все же смог совладать с собой. Он опустил голову чуть ниже, пряча губы за сцепленными пальцами. - Кхм… все отлично. На днях концерт прошел в Токио. Видел там Широяму в первый раз за такое долгое время.Вряд ли Тошимасе было интересно, какую роль сыграл их общий друг и вообще то, что он встречался вместе с его бывшим любовником. Вряд ли интересовала его и сама работа мужчины. Хотелось бы узнать что-то про обычную жизнь, как жил Таканори, но, видимо, певец решил иначе.- Я тоже виделся с ним недавно. Как работу получил в журнале одном.- О, это я хорошо увидел. Со всех сторон, — хмыкнул певец. Вряд ли разговор об их общем друге был хорошей идеей. Каждый до этого уже понял, что никто не бросится сразу друг к другу на шею — характеры не те, да и принципы дают о себе знать, а уж сыграть равнодушие и незаинтересованность оба этих горе-актера могли с успехом. Несмотря на то, что внутри двоих мужчин чувства и желание снова прикоснуться к уже ранее изученному телу смешались воедино и теперь назойливо напоминали своим обладателям о том, что им стоило бы наплевать на все их мысленные барьеры и преграды. Но вместо этого каждый предпочел засунуть этот коктейль куда подальше, и лишь слегка натянуто улыбнуться друг другу.Однако, глядя на невозмутимое лицо, Хара думал лишь о том, как сорвать эту маску равнодушия. Или же вступить в игру и продолжить это представление дуэтом. Тошимаса ни в коем случае не думал, что его любовник после такой долгой и довольно болезненной разлуки бросится к нему от приступа радости или же, наоборот, попытается выцарапать глаза. Во-первых, это было бы довольно глупо, а во-вторых, совсем не в духе Матсумото.Перехватывая взглядом жесты Таканори, которыми молодой мужчина неизменно сопровождал свою речь, Хара понимал, что тот ни капли не изменился. По крайней мере, в своих привычках.Практически не проявляя заинтересованности в голосе, Матсумото выдавал себя, постоянно покручивая перстень на среднем пальце, в то время как его руки лежали на поверхности стола. Брюнет слегка улыбался, подмечая в его поведении какие-то незначительные детали, к своему стыду, абсолютно пропуская мимо ушей слова бывшего любовника. Поэтому если бы тот попросил повторить хоть что-то из сказанного, Тошия вряд ли мог вытянуть из своей головы хоть что-то. Зато вот вспомнить то, как они вместе проводили время — это всегда пожалуйста. Особенно то, как их тела реагировали друг на друга, словно намагниченные, даже если они находились просто в одной комнате. Ни Таканори, ни Тошия не отрицали, что связывало их нечто большее, чем просто секс. Вроде бы это называется любовью. И все же они оба безумные глупцы, раз потратили столько времени на игнорирование друг друга. Намного лучше было бы, если бы оба не сжигали мосты, а собрались вдвоем, может, немного поругались, решили бы все вопросы, да и закончили споры где-нибудь на кровати. Или на диване. Или на кухонном столе. Вариантов тьма. И это помогло бы избежать многих проблем.Возможно, об этом же думал сейчас и Таканори. За разговором он пытался скрыть свою некоторую нервозность. Мужчина сам понимал, что никогда не отличался безэмоциональностью, частенько, напротив, бывая чересчур активным в плане проявления эмоций. И ореол демонстрации этого шел как от проявления счастья, так и раздражения. А встреча с бывшим любовником оказалась уж слишком большим потрясением, хотя Матсумото позвонил сам, после долгих раздумий и мыслей о том, правильно ли он поступил и стоит ли это того. Бесспорно, стоит. Пока он пытался отвлечь мужчину напротив себя обыденными разговорами, у самого певца в голове играли те воспоминания, которые должны быть с пометкой исключительно 18+. Реакция на Хару практически всегда была такой, если Таканори только не изменяет память. Долго находиться с этим человеком наедине просто так невозможно. В горле сразу пересыхает, а реакция организма становится практически мгновенной. Сейчас Матсумото смотрел на руки модели — и сразу же вспоминал, как эти самые руки сжимали его бедра, в то время как сам Тошия вдалбливал его в кровать. Либо же когда Така нередко засыпал за кухонным столом в особенно творческие ночи, они же переносили его на кровать или диван, затем укрывая одеялом. Смотрел на губы — и сразу вспоминал, с каким остервенением брюнет целовал его, иногда даже забывая давать вздохнуть. Переводил взгляд на шею — и тут же в голове мелькали картинки какого-то собственного помешательства, как он сам очерчивал губами его кадык, опускаясь на ключицы, как сам нередко оставлял на этой коже алеющие следы, несмотря на слабое возмущение Хары. И потом неизменно получал их же на своем теле. Такой своеобразный обмен. Почему его тело продолжает так реагировать на этого мужчину? Почему в голове блондина отчетливо представлялось, как Тошия раскладывал его именно на этом столе.? Даже перед всеми людьми, что сидели здесь. В горле пересохло моментально. Быстрее лишь все тело отозвалось на увиденную перед глазами картину. Будто сам Матсумото сейчас словно натянутая тетива. - С тобой все в порядке? — чуть насмешливо спросил Хара, на раз-два раскусывая своего бывшего любовника. - Кхм… да, вроде того. Подожди немного, — Таканори все же поднялся, стараясь не смотреть на брюнета, и направился в сторону туалета. И буквально каждой клеточкой тела ощущал на себе чужой взгляд.В туалете никого не оказалось. Это даже на руку. Матсумото подошел к раковине и включил холодную воду, чтобы ополоснуть лицо, приводя себя в чувство и возвращаясь в адекватную реальность, а не ту, которая мешала даже нормально мыслить. Но это не особо помогло. Блондин даже не вздрогнул, когда кто-то зашел в помещение. Лишь когда поднял глаза в зеркало и увидел позади себя Тошию, мужчиной овладел какой-то ступор. Особенно столкнувшись с его взглядом. - Я же просил меня подождать, — Матсумото выпрямился и повернулся к брюнету. Вот только больше ничего сказать не успел.Тошия шагнул на его же место, прижимая руки к покрытию рядом с раковиной. Хватка крепкая, вырваться можно попытаться, но не факт, что эта попытка закончится удачно. Ради приличия, молодой мужчина мог бы начать сопротивляться, но этого совершенно не хотелось. Когда чужие губы накрыли собственные, Таканори сдался полностью. Было сложно находиться рядом с этим человеком, который был способен довести до безумия одним своим присутствием, что сам прекрасно знал и чем успешно пользовался. Этот мужчина далеко, далеко не глуп. Когда Хара понял окончательно, что никакого сопротивления не последует, он отпустил руки певца, которые тут же оплели его шею, заставляя и без этого еще удобнее наклониться для Матсумото. Разница в росте почти на двадцать сантиметров раньше часто из-за этого раздражала его — Таканори не понимал, откуда у большинства девушек такая мания на поиск партнера, который был бы выше их. Может быть, потому что сам не относился к представителям женского пола?Часть ощущений со временем стерлась из памяти, но сейчас что Харе, что Таканори была дана возможность все вспомнить или начать заново. Где-то на границах сознания копошились мысли о том, что они оба, вообще-то, медийные личности, и если кто-то застанет их в таком виде, может разразиться неплохой такой скандал или хотя бы сенсационный повод. Таканори казалось чудом, что никто до сих пор не зашел в мужской туалет, потому что абсолютно потерял ход времени. Вернулся на землю лишь после того, как брюнет отстранился от него, продолжая прижимать к себе.- Тошия…- Поехали ко мне?..