Убей убийцу. (1/1)

Дмитрий Анатольевич, то и дело обмакивая заточенное покачивающееся гусиное перо, упражнялся в каллиграфии и красноречии, сочиняя письмо генерал-губернатору. В такие моменты требовалось все его искусство дипломатии, убеждения и лести, а потому он не терпел, когда его отвлекают по пустякам. Поэтому, когда в дверь кабинета постучали, рука господина посла дрогнула, безобразная капля чернил плюхнулась на тонкую бумагу, а на лице его нарисовалось абсолютное неудовольствие.?- Войдите!?В ответ лакированна створка двери жалобно скрипнула, впуская в кабинет верного слугу господина посла.- И года не прошло, - едва взглянув на неловко топтавшегося на пороге Зефира, шевельнул губами Дмитрий и вновь склонился над своими бумагами, прижимая к запачканному листу промокашку. - Полагаю, моя благоверная пожелала накупить столько всякого барахла, что можно смело отправляться в Индию. Если так дальше дело пойдет, то всей османской казны не хватит, чтобы исполнить все прихоти Марии Ильиничны. Какое же это накладное дело, женитьба, Зефир...?- Господин, - угрюмый Зефир никак не мог подобрать слова помягче, чтобы избежать посольского гнева. - Видите ли, тут такая оказия вышла. Госпожа Мария исчезла. Мы вместе с ней ходили по базару, она всегда находилась подле меня, а потом... просто испарилась. Я искал ее везде, обошел все торговые ряды, но она как сквозь землю провалилась.?Заточенное гусиное перо корябнуло по бумаге и тут же ударилось о столешницу. Господин посол медленно подняд глаза на Зефира.- Ты что такое болтаешь, Зефир? Как прикажешь понимать, "провалилась"? Ее черти утащили, что ли?! Как ты мог упустить ее из виду?- Простите, что принес дурные вести, господин мой... Клянусь Богом, я неотступно следовал за ней, отвернулся всего на мгновенье, чтобы приструнить назойливого лавочника. Оглянулся, а госпожи и не видать.?- Чертова девчонка! - Дмитрий Анатольевич судорожно сжал дродащие ладони в кулаки, как делал, когда что-то выводило его из себя. Он всегда был сдержанн в своих выпадах ярости и предпочитал хладнокровно обдуманный план сиюминутным истеричным вспышкам. Но это несуразное создание под названием его супруга каждый раз преподносило сюрпризза сюрпризом, доводя господина посла до белого каления.?- Эти бабы меня со свету сживут... - он поднялся из-за стола и принялся ходить по кабинету, обдумывая сложившее положение дел. - Я более чем уверен, что это ее очередной фокус. Как же меня утомили все эти выходки! То читает мне мораль, то нахальным образом сует свой тонкий напудренный носик в мои дела, теперь вот это. Должен признать, на сей раз Мария избрала весьма оригинльный способ попортить мне кровь. Однако это крайне неразумно, сбегать, даже для нее. Куда ей податься без знания языка и города.- Если позволите, господин, - осмелился вставить слово Зефир. - Я не думаю, что она задумала бежать от вас. Я опасаюсь, что ее исчезновение - дело чьих-то подлых замыслов.- Похищение? - господин посол иронично усмехнулся. - Умоляю тебя, Зефир, кому она нужна... И потом, если бы кто и решил лично мне отомстить, едва ли стал тратить силы на незначащую для меня персону.?Несмотря на пренебрежительные реплики хозяина, Зефир вдруг заметил, будто что-то в облике Дмитрия переменилось. Он уже давно знал этого человека, чье сердце было закалено и огрублено жизненными перепетиями, и поражался искусству господина владеть собой и быть беспристрастным. И сейчас он со всей ясностью понял, что за внешней показной беспечностью и раздражительностью Дмитрий Анатольевич прячет неподдельную тревогу. И тревогу не за себя... Видать, не так уж мало значит для него эта девчонка.?- С вашего позволения, я немедля продолжу поиски. Возможно, госпожа Мария заплутала и вышла за пределы рынка, она не могла уйти далеко. - Зефир поклонился и стал удаляться.- Постой! - вдруг решительно окликнул его в дверях Дмитрий. Господин посол выдвинул ящик стола, взяв оттуда заряженый пистолет, надел цилиндр и накинул на плечи пальто, спрятав в его полах оружие. - Я иду с тобой.***Чуть пошатнувшись, карета двинулась с места и поехала по мощеным улочкам Стамбула под звонкий цокот конских копыт. Перед лицом сбитой с толку и напуганной Марии Ильиничны раскачивался подвешенный масляный фонарь, от которого по обитому парчой и бархатом нутру кареты растекались пятна света. Из-за фонаря она не сразу разглядела сидящую напротив женщину в зеленом плаще с капюшоном.- Добрый вечер, Мария Ильинична, - обратилась к ней незнакомка, в чьем голосе чувствовался легкий французский акцент. - Вы выбрали не лучшее место для прогулок, здесь часто обретаются карманники и мелкие воришки, которые подстерегают зазевавшихся прохожих. Надеюсь, с вами ничего подобного не случилось?- Кто вы такая? - выпалила Мария осипшим голосом в не совсем вежливом тоне, но сейчас было не до этикета. - И за какой надобность меня втащили сюда силой??- Терпение, дорогая моя сударыня, все ваше любопытство будет утолено и на все ваши вопросы будут даны ответы, - спокойным мелодичным голосом отозвалась дама. Она откинула капюшон, на ее плоский лоб и высокие скулы упали отливающие золотистой желтизной пряди, а в свете фонаря блеснула темно-синяя слюда ее круглых очков, за которыми скрывались глаза.?- На сей момент у меня имеется всего один насущный вопрос, - складывающаяся таинственная ситуация нравилась Марии все меньше и меньше, - как мне выбраться из вашего экипажа.?- Господь с вами, Мария Ильинична, вас никто здесь силой не удерживает. Прошу прощения, если это приглашение показалось вам грубым, но поверьте, я не желаю вам зла. Напротив, я намерена вам помочь.?- В чем же? - девушка непонимающе глядела на улыбающуюся женщину в очках.- В устранении человека, называющегося себя вашим мужем и послом Российской Империи, лазутчика, убийцы и лжеца, - она как бы невзначай вскинула левую руку, чтобы поправить волосы, на указательном пальце поигрывал огоньками внушительный золотой перстень с черным двуглавым орлом с опущенными крыльями. Такой же орел красовался на знамени Третьего отделения Канцелярии Его Императорского Величества, известного также как жандармерия.?- Вы все еще хотите покинуть эту карету? - Мария Ильинична ответила молчанием.- Мудрое решение, как вижу, мы поняли друг друга, - женщина одобряюще кивнула и положила руку с перстнем на колено. - Вы можете мне верить, Мария Ильинична, все сказанное здесь не покинет дверцы этого экипажа. Я действую исключительно в интересах Государя императора и ваших собственных.- Все же, если вы не возражаете, мне бы хотелось узнать ваше имя, сударыня, мое вы знаете, а ваше мне совсем неизвестно, - промолвила Мария спокойным и доброжелательным голосом, не лишенным, однако, настороженности, - как мне следует называть вас? - Дорогая моя Мария Ильинична, - несколько нетерпеливо отозвалась собеседница, - сейчас имеет ли это значение? Гораздо более важно то, что вам можно предпринять в вашем, прямо скажем, удручающем положении. Согласно сведениям, коими я располагаю, вы уже разглядели истинное лицо Дмитрия и его подлую сущность. Но вы и представить себе не можете, на что способен этот грязный интриган! А я представляю, более чем…Она сняла свои затемненные очки, прикрыв глаза. И Мария увидела на ее красивом овальном лице шрам, проходящий в аккурат по векам и переносице. Это было чудо, что женщина вообще имела способность видеть и сохранила свои глаза без увечий. - Боже милостивый, какой ужас… - только и смогла произнести пораженная девушка, проникшись с этого момента к таинственной незнакомке искренним сочувствием и доверием. – Это… это сделал он?Женщина распахнула глаза, они оказались черными, как выгоревшие угольки. - Я еще легко отделалась, душа моя, Дмитрий намеревался полоснуть меня по горлу, но промахнулся. Если б не мои ловкость и везение, нам бы с вами не пришлось беседовать. Она снова водрузила на место очки, скрывающие ужасающую рану. - Вы были с ним знакомы прежде? – не удержалась от вопроса барышня. - К несчастью, да, - вздохнула дама, - но я знала в свою бытность сего господина как Франсуа Иоахима де Ришара, это его имя, данное от рождения. Дмитрием назвал его русский морской офицер, привезший после Наполеоновских баталий Ришара с матерью в Россию. Анатоль Немировский был добрым и порядочным человеком, вырастил французского мальчика как своего сына, но Дмитрий отплатил ему за все это черной неблагодарностью и ненавистью к русским. Судьба-злодейка свела нас с возмужавшим месье де Ришаром в Париже, когда он осваивал европейские науки. Ах, бедная моя Мария Ильинична, если бы вы знали, с каким стыдом я вспоминаю то время… Франсуа может мастерски пускать пыль в глаза и играть роль благородного рыцаря. Я была тогда совсем юна и неопытна, я была очаровано его умом и галантностью… Мы воспылали кдруг другу страстью.Жалобный голос давней подруги господина посла им впрямь был весь пропитан раскаянием, но отчего-то Машу покоробило от подобного рода воспоминаний. Она опустила глаза и покраснела.- Но Франсуа вовсе не собирался оправдывать моих девичьих надежд, я была нужна ему лишь для того, чтобы сделаться при французском дворе своим человеком. Он никогда не скрывал своей неприязни к Российской империи и охотно освоил ремесло лазутчика и тайного агента. О, Мария Ильинична, вся его теперешняя служба в чине русского посла не более чем спектакль, где каждому действующему лицу определена своя роль. Но как только эта роль исполнена, Франсуа ловко и безжалостно расправляется с ее обладателями, не оставляя следов. Это в его духе. Такая роль была отведена и мне, но я вовремя догадалась о его игре. Я к тому моменту уже полюбила по-настоящему одного вашего соотечественника и поняла истинные намерения Франсуа. Тогда он меня едва не лишил жизни… Лишь в Российской империи я обрела убежище с моим нынешним супругом и на службе у Государя.Карета медленно катилась по стамбульской брусчатке, слегка поскрипывая колесами. Маша слушала откровения бывшей французской поданной с величайшим вниманием.- Мария Ильинична, на сей раз господин посол затеял большую игру, цель которой заключается в большой войне между Россией и Турцией. И вы, бедняжка, в его игре тоже играете свою роль. Франсуа хитер и осторожен, если он почует, что вы задумали переиграть его… Женщина сочувственно положила руки в перчатке Маше на подрагивающие плечи. - Он убьет вас и всех дорогих вам людей, и никто не сможет вас защитить в чужой стране. - Я знаю… - прошептала Мария, подумав о родителях и Аннушке с Петром Ивановичем, - и я не вижу другого выхода, кроме как…Она не смогла заставить себя произнести это вслух. До сих пор она только мысленно проговаривала это. Но даже безмолвно эта идея звучала ужасно. - Убить его, - уверенно закончила за Машу дама.Она вытащила из складок своего плаща изящной формы маленькую бутылочку с зеленоватым содержимым. - Это эссенция на основе трав, противоядия не существует. Достаточно пары капель на подушку или ночную рубашку. Результат не заставит себя долго ждать. Женщина протянула яд Марии Ильиничне, она было приняла пузырек, но вдруг отчаянно отдернула руки, словно от шипящей змеи. - Нет… Простите, я не сумею. Мы должны изыскать другое средство. Да и потом, как же я смогу проникнуть в спальню Дмитрия Анатольевича…Маша вспомнила, какой демарш учинил господин посол из-за того, что она без спроса зашла в его кабинет и нашла статуэтку и медальон. Попасть в его опочивальню не представлялось возможным, он просто застрелит ее на месте. После этих слов ее собеседница вдруг иронично вскинула брови и едва сдержала надменный смешок.- Мария Ильинична, Франсуа весьма щепетилен в отношении своих дел, к нему иначе не подступиться, не предъявить никаких обвинений, хотя за ним в России наблюдают уже давно, к тому же, учитывая его теперешнее высокое положение. Посему устранить его физически – единственный выход. Ближе всего к нему вы… Вы сумеете, дорогая, на благо нашего Отечества и Государя. Только подумайте, сколько людей пострадало от его рук… Смерть станет ему воздаянием за все. Вы не должны чувствовать за собой вину, наоборот, милая. Это будет равносильно подвигу, вы избавите Россию от страшной угрозы и опасности. Мария колебалась. - Зло должно быть наказано, Мария Ильинична.- Но это убийство… - проговорила Маша, глядя в пустоту и словно обращаясь к себе. – Как же шестая заповедь – ?не убий?…- Есть случаи, когда эта заповедь означает ?убей убийцу?. Как во сне Маша протянула навстречу руку, и пузырек, отливая смертельной зеленью, упал на ее ладонь.Экипаж остановился на широкой улице с нарядными домами, залитой светом фонарей. Возничий спрыгнул с козел и открыл дверцу, предупредительно подав руку, дабы помочь их юной спутнице выбраться из кареты. - Особняк господина посла сразу за углом, - на прощанье незнакомка любезно улыбнулась, - я прощаюсь, Мария Ильинична, и желаю удачи. Ради вашего благополучия будет лучше, если мы более не увидимся. Прошу вас, ведите себя как обычно, не давайте ни малейшего повода для подозрений. Берегите себя!- Благодарю вас за участие… - тихо и машинально проговорила Маша, прижимая к груди ладонь с зажатым пузырьком. - Помните, моя дорогая, помогая себе, вы помогаете Отчизне и Государю. Француз-кучер звонко щелкнул вожжами, понукая лошадь. Карета выкатилась в сторону широкого моста через серебристую реку, быстро затерявшись среди снующих экипажей и повозок. Мария осталась наедине со своими мыслями. Она постояла немного на том месте, где рассталась с неизвестной благодетельницей, а после, словно опомнившись, медленно побрела в сторону дома за углом, прихрамывая на ушибленную ногу. Сложившаяся ситуация пугала ее своей странностью и неотвратимостью. В благих намерениях той дамы Маша не сомневалась, особенно учитывая то, что она связана с жандармерией. Хотя осознание того, что за ней, возможно, непрестанно наблюдают, вызывало неприятный холодок. Но все складывалось несколько чересчур удачно, это не могло не вызывать подозрений. И теперь уже не было пути назад… Удивительно, но еще совсем недавно Мария Ильинична сама безвозвратно решила участь своего супруга, но теперь, когда у нее в руках были все карты, и оставалось только выждать удачный момент, вся былая решимость и чувство справедливости ее покинули. Она презирала Дмитрия Анатольевича и знала, что это взаимно. У нее в принципе возникали сомнения, едва ли он способен на любовь. Он шпион и, надо отдать должное, прекрасно выполняет свою работу. Теперь было понятно, почему господин посол так хорошо владеет русским и правдоподобно играет роль верноподданного Российской империи. Какая же черная у него душа, раз он предает страну, принявшую и воспитавшую маленького французского мальчика. Он не знает чести и сострадания… Он играет человеческими судьбами, тасует их, как заправский карточный шулер, меняя битые карты и имея в рукавах тузы. Он избавляется от ненужных свидетелей с той же легкостью, с которой плотник обрезает со своего будущего творения лишние сучки и сжигает их в печи. Он ужасное чудовище, хитроумный кукловод, дергающий за нужные ниточки человеческой души, страхов, страстей, слабостей, и разыгрывающий на сцене кровавую драму из чужих жизней, а сам остающийся в тени. Но Маша не станет его марионеткой! Да, молча ненавидеть Дмитрия было вполне естественно, но убить… Отравить живого человека, пусть и такого гадкого. Но с другой стороны подвергать жизнь дорогих людей опасности и самой каждый раз ходить по краю бездны… Давать молчаливое согласие на его гнусные деяния. Но убить… Вынести смертный приговор и исполнить его… А ведь только Богу Единому принадлежит право вершить человеческие судьбы и решать, кому жить, кому умирать. А как иначе остановить Дмитрия Анатольевича? Послать предупредительное письмо в Петербург? Но он может узнать и тогда уж точно ни Марию, ни ее родителей ничто не спасет…Похоже, и впрямь выход только один…В таких раздумьях Мария Ильинична подошла к ступеням посольского особняка, погруженного во тьму. Все огни были потушены. Маша вставила свой ключ в скважину и повернула, отперев резные двери. Дом встретил ее безмолвием. Она с облегчением не обнаружила признаков возвращения своего супруга и сделала умозаключение, что он еще не вернулся со службы. А может и вовсе не заметил ее отсутствия, ведь Дмитрию до нее нет никакого дела. Девушку основательно вымотало сегодняшнее приключение. Доковыляв до кресла у камина в гостиной, она с жадностью опустошила стакан с водой. Голова раскалывалась от усталости и бесконечных мысленных распрей. Она поднесла к бледному лицу зеленую бутылочку.- Убей убийцу… - повторила она и спрятала пузырек в длинный рукав. Тут силы окончательно оставили Машу.***Жан-Пьер расхаживал по комнате с бокалом вина в руках, нетерпеливо поглядывая на медный циферблат высоких напольных часов. Жалобный скрип, раздающийся при каждом его шаге, ужасно раздражал. Надо давно уже постелить новый пол в кабинете французского посла, ведь так невозможно работать! Да и вообще следует обновить уже наскучившую ему обстановку, завтра же займется выпиской новой мебели из Франции. Как роскошно и со вкусом был обставлено его поместье на берегу Луары, сам маркиз Дюмюзидье всегда багровел от зависти. А винные погреба, сколько сил было потрачено на создание коллекции тонких и сладких вин разных оттенков, крепости и ароматов. В чем-чем, а в винах французский посол знал толк, как и в прекрасных дамах, как изволил пошутить заносчивый Франсуа, он с легкостью мог стать посланником французских таверен и публичных домов. При мысли о русском после Жан-Пьер поморщился и залпом выпил содержимое бокала, отметив про себя мерзкий привкус специй.Здешняя османская сивуха казалась теперь месье Жан-Пьеру отвратительным пойлом. И все в Стамбуле нагнетало тоску. Нет, несмотря на все старания султана Махмуда, Турции никогда не встать в один ряд с европейскими державами. На оттоманов всегда будут смотреть как на оборванцев-разбойников с ятаганами, в потрёпанных шароварах и с тряпками на голове. В этом, пожалуй, с ними могут сравниться лишь неотесанные русские мужики и эти, бородатые, с саблями наперевес, как их… Они еще в Сене своих вонючих кобыл нагишом купали… О, Дева Мария, в красавице-Сене коней, в чем мать родила! Какой конфуз… Ах, да, казаки, так их называют. А сей самодовольный русский император так распустил свои длинные руки на Восток. Если русские и турки снюхаются, расстановка сил в мире усугубится еще больше. Авторитет России после изгнания Наполеона и реставрации Бурбоновбыл практически непререкаем, ее влияние столь велико, что даже война с Турцией из-за угнетенных греков не смогла поколебать ее позиции. Сколько труда было вложено в розжиге греческого восстания и игре на чувствах защиты православных народов у императора Николая! И все напрасно…Дело идет к сближению Российской и Османской империй, что плохо отразится Европе. Даже Британия со своим туманным спокойствием это уже понимает. Колонии, сферы влияния, рынки сбыта, все это может быть потеряно. Д а еще и австрияки так и кружатся перед русскими, боятся. Англичане и Габсбурги, конечно, порядочные мерзавцы, никогда своей выгоды не упустят, но раз в жизни интересы могут совпасть. Им всем просто необходима война России и Турции, да так, чтоб клочья летели. А этот высокомерный индюк Франсуа так одержим местью, что ставит под угрозу всю многолетнюю работу французской агентуры. Жан-Пьер, хоть и сам себе не признавался, был очень высокого мнения о себе, к тому же его съедала зависть к успехам Дмитрия Анатольевича, его честолюбие требовало, чтобы заслуга русско-турецкой бойни принадлежала лишь ему. Но в этом высокая субтильная фигура русского посла ему всегда мешала.Услышав стук каблуков, Жан-Пьер, уставший от ожидания, повернулся в сторону двери и расплылся в любезной улыбке.- Вы столь жестоки, милая Жюстин, сколь и прекрасны! Разве можно терзать сердце мужчины таким долгим отсутствием.Он обошел свою гостью, не скрывая восторженного взгляда, и услужливо помог снять плащ. - Мой дорогой друг, порой сердечные терзания и томление делают момент долгожданной встречи более сладостным, - произнесла Жюстин, стягивая с рук перчатки.- Вы как всегда правы… - протянул Жан-Пьер и перехватил было ее ладонь для поцелуя, но женщина, сверкнув очками, улыбнулась и убрала руку.Она змеиной походкой прошла к круглому столику, где были приготовлены фрукты и шампанское, и грациозно пустилась в кресло, гордо вскинув голову, отчего пышные волосы цвета колосьев водопадом раскинулись по плечам. - Вы будете удовлетворены, месье Жан-Пьер, узнав, что ваше ангельское терпение было не напрасным. Мне удалось побеседовать с супружницей нашего Франсуа, - деловито сказала Жюстин. - Превосходно! – Жан-Пьер сел напротив и откупорил бутылку. – И что мадам Мари, ничего не заподозрила? - Поверила каждому моему слову. Такая юная и наивная, сначала оробела, крошка, но потом я полностью завоевала ее расположение. Жюстин положила на столик перстень с императорским орлом.- Для пущей убедительности перстень Бенкендорфа сослужил хорошую службу. Хоть в чем-то мой никчемный благоверный оказался полезен. Завтра верну на прежнее место, он и не заметит пропажи подарка от главы Третьего отделения. - Неужели она и яд взяла? – недоверчиво прищурился Жан-Пьер.- Взяла. Только я не ручаюсь, что она сразу пустит его в ход, нужно будет обождать. Но если крошка Мари будет сильно затягивать, придется снова нанести ей визит.- Моя несравненная Жюстин, да это же успех, - Жан-Пьер наполнил бокалы, - в сем деликатном вопросе спешка неуместна, я подожду. В конце концов, невежливо будет лишать Франсуа шанса покрасоваться напоследок, он весьма изобретателен и непременно что-нибудь придумает. Но сдается мне, с Махмудом у него ничего не выйдет, его предприятие со шпионкой провалится с треском. Конечно, было бы очень увлекательно наблюдать, что сделает с ним король после такого провала. - Вы же знаете, его величество благоволит Франсуа и многое ему прощает, за что нещадно взыскивает с других, - Жюстин взяла из вазы гроздь винограда и отщипнула одну ягодку, - даже если он потерпит фиаско с войной и устранением Махмуда, ведь убить султана это слишком сложно, даже для Франсуа, он все-равно как-нибудь вывернется и найдет способ заслужить доверие короля, как делал это много раз. Поэтому убрать Франсуа – самое верное средство. - Разделяю ваши мысли, дорогая, - Жан-Пьер положил на блюдце дамы яблоко, - однако мне все ж с трудом верится, что девчонка справится со своей задачей. - Жан-Пьер, - Жюстин взяла с салфетки столовый нож и провела по лезвие пальчиком, - вы недооцениваете уязвленную женскую натуру. Женщина в отчаянии способна на все. Крошка Мари натерпелась достаточно от Франсуа. А когда она совсем будет загнана в угол, когда чаша терпения переполнится, когда отступать будет некуда, когда он разбудит в ней жгучую и непреодолимую ненависть… Она хладнокровно убьет его! Жюстин вонзила с размаху нож в спелое яблоко, отрезав сразу сочный кусок. Ее глаза, спрятанные за толстой синей слюдой очков, кровожадно блестели. Жан-Пьер подумал, что несмотря на свой шрам, Жюстин просто чертовски хороша собой, особенно когда в ярости. - Очень жаль, что старина Франсуа был столь неучтив к вам и имел неосторожность заслужить вашу немилость, прекрасная Жюстин. - Отмщенье исцелит все мои раны… - Жюстин спустила очки на нос и коснулась зажившего шрама. – Но теперь уж я не жалею, что в тот день не застрелила его, а та чертова рапира упала со стены так неудачно. На сей раз я буду действовать его же методами, разделаюсь с Франсуа чужими руками. Этот яд был приготовлен мною лично, он медленно убивает человека изнутри, очень медленно, буквально высасывая из него жизнь и принося ему немыслимые страдания. Франсуа обязан всем исключительно мне. Если бы не я, он никогда бы не стал одним из лучших агентов его величества. Его место под солнцем по праву принадлежит мне! - Когда Франсуа отправится на тот свет, - Жан-Пьер протянул бокал с шампанским даме, - ваш супруг, мадам Жюстин, заступит на пост посла Российской империи, а вы займете ваше законное место. Уверен, при вашем таланте вы добьетесь низложения России. Vive la France! - Vive la France! – раздался звон бокалов. – А что же ждет крошку Мари? Я, признаться, жалею эту девочку. - Ах, да, мадам Мари, такой нежный бутон… Полагаю, она будет очень рада своей свободе. Бездушный Франсуа совсем ее не ценит. Но я позабочусь о том, чтобы сия прелесть не пропала…- Вы неисправимы, Жан-Пьер, - рассмеялась Жюстин. - Каждый мужчина имеет свои слабости, драгоценная моя, даже наш непотопляемый Франсуа. У него это точно гордость и жажда мести. Кстати говоря, вы не знаете случаем, отчего он так ненавидит османов? - Лгать не стану, мне это неизвестно. Зато, что касается его неприязни к России, то здесь имеется одна прелюбопытнейшая деталь.- В самом деле? – оживился Жан-Пьер. – Я весь во внимании, Жюстин. - Франсуа так горит желанием отомстить за отца, погибшего во время войны в России, но на самом деле он сам незаконнорожденный сын русского дворянина. Причем Франсуа не имеет об этом ни малейшего понятия. Неправда ли, ирония? Говорят, революция пожирает своих детей, а тут скорее сын пожирает прах собственного отца. ***В тот вечер Дмитрий Анатольевич поздно вернулся домой. Поиски Марии не увенчались успехом. Он отпустил Зефира и угрюмо поднялся к двери своего особняка. Господин посол убеждал себя, что ему все равно, что будет с этой несносной девчонкой, но чем дольше он себя в том убеждал, тем тревожней становилось у него на сердце. В самом деле, где же она может быть? Совсем одна, ночью, в чужестранном городе… С юной барышней всякое может случиться. Завтра с утра первым делом он поедет во дворец и обратится к начальнику стражи. Конечно, унизительно просить помощи у турков, но сам Дмитрий не справится. Зайдя в дом, посол вдруг заприметил, что в гостиной горит свеча. Дмитрий нахмурился, а рука сама собой потянулась за спрятанным в пальто пистолетом. Подняв руку с оружием, он бесшумно боком прокрался к дверному проему, вслушиваясь в звуки из гостиной. Все было тихо. Дмитрий затаил дыхание и резко переступил порог, направив заряженный пистолет на предполагаемого врага. Дуло было наставлено на Марию Ильиничну, мирно почивавшую в кресле у камина. Выдохнув, господин посол опустил пистолет. Он всегда проявлял сдержанность и следил за языком, но в этот момент его так и подмывало выразиться не совсем прилично. - Просто картина маслом! – вслух сказал Дмитрий Анатольевич. Маша запрокинула голову и продолжила находиться в объятиях Морфея. Первое, что испытал господин посол, было облегчение. Как он ни старался отогнать от себя это чувство, разлившееся в его груди, но негодование не могло его заглушить. От мысли, что Мария невредима, ему стало легче. Но судя по запыленному подолу, разорванным перчаткам и изможденному виду, ей все-таки пришлось несладко. Однако затем последовал порыв нарушить ее сон и высказать все, что он о ней думает. Эта особа заставила его, посла Российской империи в Стамбуле, бегать как посыльного в кромешной тьме по закоулкам и подворотням, а сама гуляла неизвестно где. Дмитрий успокаивал себя тем, что так и знал, чем вся эта история закончится, и что Мария сделала ему это назло, решив заставить поволноваться. Коварное и глупое создание! А в конце концов, в его сознание закралось подозрение, что в своих мыслях он уж слишком часто обращается к супруге. Мария стала предметом его беспокойства, чего не случалось никогда. Более того, Дмитрий вдруг всерьез с опаской подумал, что если так пойдет и дальше, все это выльется в привязанность. Он, Франсуа Иоахим де Ришар, шпион его величества короля Франции, смеющийся до сего момента над всеми проявлениями чувств, недопускающий до себя никого, если только это не выгодно, прекрасно осознающий, что стоит тайному агенту к кому-то почувствовать нечто такое, то пиши пропало. И теперь ему кажется, что эта русская девчонка стала для него… Как бы это выразить… Небезразличной?! Она вскоре перестанет быть для него просто средством достижения цели. А иначе бы стал Дмитрий Анатольевич отрываться от неотложных дел ради поисков заплутавшей Марии. Конечно, он сделал это ради собственной безопасности… А их споры и разговоры? Дмитрий убеждал себя, что ему нравится ставить своими рассуждениями ее в неловкое положение, но при всем при этом, беседовать с ней довольно интересно. А ее вылазка в его кабинет? Любого другого он убил бы на месте безо всякого сожаления, а она до сих пор дышит! Более того, он и рахат-лукум принес ей, чтобы загладить свою вину, хоть он и не извинился, следуя своим принципам, но все же…И наконец, Дмитрий не прирезал ее, когда у него была такая возможность. Мария посмела в открытую выступить против него с обвинениями, заступаясь за Анну. Немыслимо! А сегодняшняя история… Да она просто смеется ему в лицо. Дмитрий Анатольевич перевел тяжелый взгляд на спящую Марию. Дерзкая, непокорная, гордая… Она то поражала его своим терпением, то заставала врасплох свободомыслием. С этим пора кончать! Они были в доме одни. Никаких свидетелей, все, как он любил. Завтра, действительно, можно обратиться за помощью, мол, его супруга исчезла. Только никто ничего не найдет. В сущности, свою роль Мария уже сыграла, пора завершить игру драматичным поворотом. Господин посол беззвучно подошел к беззащитной девушке. Пожалуй, выстрел произведет много шума, да и кровь плохо выводится. Натянув черные кожаные перчатки, Дмитрий наклонился к Маше, осторожно приподняв ее за подбородок. Его взгляд невольно упал на ее лицо, освященное свечей. Все-таки, она хорошенькая… Была. - Прощайте, Мария Ильинична… В память о нашем столь продолжительном знакомстве и вашем благоразумии я исполню все быстро и почти безболезненно.Дмитрий Анатольевич расстегнул верхние пуговицы ее жакета и распахнул воротник. Он протянул руки к открытом девичьей шее. Маша не шевельнулась, она спала и грезила во сне. Это будет очень легко. Других мешавших ему личностей приходилось обманом заманивать в тихие места, они давали отпор и даже порывались убить его самого. Мария же будто сама добровольно отдавала себя в его руки, такая беззащитность обезоруживала. Но мы отвлеклись! Пора…