Astrid 4.0 (1/1)

Похороны были для близких.Было странно видеть первого помощника Президента Соединённых Штатов почти лицом к лицу. Кажется, его звали Дэвид. В голову неожиданно пришло, что даже этот Дэвид-как-его-там был Питеру ближе, чем она, Астрид.Влажные от пота пальцы то и дело натыкались на огромные шипы живых ярко-алых роз, которые Астрид прижимала к себе.Ноги в кроссовках?— других, чистых, но тоже фирмы ?Найк?,?— чуть грузли в сырой земле. Чёрные в чёрной.На кладбище можно было приходить в одежде более свободного стиля. В самолёте Астрид переоделась в узкие чёрные джинсы, чёрную водолазку, чёрную куртку. Единственной яркой деталью её гардероба был лёгкий голубой шарф, обмотанный вокруг шеи поверх куртки.Хотя среди пришедших проводить Куинна в последний путь были люди, одетые в непотребно-яркие цвета. Он бы сказал, что они просто завидуют ему. Астрид чуть не улыбнулась, осознанно вспомнив его. Он был хорошим.И ей его уже недоставало.Северное Вашингтонское кладбище продувалось со всех сторон ветром.Лёгкая куртка, лишь накинутая на плечи, не сохраняла тепло.Дэвид методично читал с раскрытого планшета прощальную речь. Выражал благодарность. Вручил какой-то Орден, который принял Саул Беренсон, как последний начальник, у которого Куинн проработал чуть больше года.Мэтисон смотрела прямо перед собой, и слёзы непрерывно катили по её глазам. Она пришла без цветов. Или они дарили венок от всего Управления, Астрид точно не знала.Было странно наблюдать такую разительную перемену?— ни следа не осталось от оперативника Мэтисон, только бывшая подружка своего красивого и молодого коллеги.Астрид не могла отвести взгляд от гладкой полированной поверхности гроба. Бук.Она слышала, что говорили высокопоставленные люди, но никак не могла привязать все эти высокопарные слова к тому Питеру, которого она знала.Куинн был солдатом и пешкой в запутанной игре, а теперь его не стало.Камеры и микрофоны, направленные прямо в грудь и лицо говорившим, как дула винтовок, напоминали о том, что даже из похорон кто-то хочет получить себе пиар.Настоящих родных Куинна?— жену и маленького сына?— даже не уведомили.Мысль о его ребёнке вызвала слабость во всём теле.Астрид стояла возле широкого ясеня и быстро дышала, стараясь сохранить ясность сознания. Ей так хотелось свернуться клубочком и закрыть глаза, заткнуть уши, перестать быть, но…Она со всей чёткостью осознавала, что имеет сейчас единственную возможность попрощаться с ним. Больше она никогда не будет к нему ближе, чем сейчас.Она протянула руку и прикоснулась к гладкой поверхности. В горле запершило.Дар Адал был короток и последователен. Мразина. Слова, произнесённые его грязным, пьяным языком словно бы пачкались в грязи.?Сын?.?Спецагент?.?Наёмник?.Жаль.Саул предложил Астрид пройти к микрофону и отдать Питеру последнюю дань при собравшихся, но она проигнорировала приглашение.Перед глазами всё ещё стояла сцена прохождения таможенного контроля в аэропорту.Астрид попросили раскрыть сумку, что она и сделала. Сержант спецслужб держал в руке в перчатке её ?Кольт?. Когда он спросил, нельзя ли оставлять такие игрушки дома, она разложила перед ним, как пасьянс, шесть удостоверений, подтверждающих, что она имеет право войти с этой ?игрушкой? даже в Белый Дом. Её пропустили.А потом, когда она уже шла по коридору на посадку, её догнал Саул. Он не стал ничего говорить, но по его лицу она поняла, что он видел, как досматривали её вещи.Но если он тогда не сказал ничего, то, наверное, можно не опасаться, что он скажет что-то потом. Разве только если потом будут разбирательства. Но ей это, в конце концов, будет уже не важно, слава Богу!Теперь Саул лишь время от времени бросал на неё короткие взгляды опасения.Гроб опустили в яму.Астрид не помнила, как она оказалась на коленях у подножия могилы. Наверное, подошла её очередь по порядку.Она нагнулась и опустила розы на гроб.Едва не потеряв равновесие, она успела ухватиться рукой за ограду соседней могилы. Подумала, что, наверное, это знак?— ей нужно быть с ним там, ведь это она не смогла уберечь его.Зачерпнув горсть земли правой рукой, она почувствовала, как пальцам стало тепло. Было странно ощутить тепло в руках, стоя на коленях на сырой земле в апреле на открытом воздухе. На пальцах земля впитывала кровь?— она ведь так и не дала никому залечить рану на руке. И три отметины от конца тлеющей сигареты.Астрид, конечно же, не верила ни в какую мистику, но в голову пришла ассоциация с прикосновением ладони Питера.Она помнила, как любила пить чай вечерами, усевшись с ногами на подоконник, из огромной фарфоровой чашки. А Питер всегда приходил к ней на кухню, присаживался прямо под окном на линолеум и протягивал руки, прося согреть его замёрзшие пальцы об её чай.И она всегда грела?— сначала об чашку, а потом?— просунув себе под чашечки лифчика.Помнила, как во сне он всегда подминал её под себя и до утра спал сверху, упираясь ладонями в матрас, чтобы не сломать её кости.Помнила, как он всегда чисто машинально хватал её за руку, когда они переходили дорогу, даже когда по светофору. Даже когда они гуляли в компании.Как он однажды просунул свою ногу ей между ног и наступил на её кроссовку, надавливая на педаль тормоза, когда она не могла удержать машину на льду в свой первый год вождения.Как они ели из одной ложки йогурт, кормя друг друга.Как она ходила в его одежде, хотя та и была на четыре размера большей, чем нужно её хрупкому телу.Какие у него были потрясающие глаза. И как ему нравились её глаза и волосы. Он любил накручивать её волосы себе на палец.И хотя её до жути бесило, что перед этим он слюнявил палец, сейчас она бы отдала всё за ещё одно его прикосновение. Любое.За тёмно-зелёные глаза. За гриву иссиня-чёрных волос.За быстрый сухой поцелуй. В висок. В шею. В губы.За каждый их секс.Она любила его.Сильно-сильно.И даже не сказала ему: ?спасибо!?. За всё. Просто.Не попросила у него прощения, хотя, наверное, так может сказать каждый.Она так сильно любит его!И даже его увечье, о, Господи, вообще никак ровным счётом не изменило её к нему отношения.Что такое пару шрамов и травм, когда любишь кого-то? Он ведь не стал хуже. Просто немного другим?— она сто раз ему говорила. Но никогда не любила его меньше.И теперь она смотрела в его могилу. Боже, им же даже сорока нет! Так не должно было быть.В горле сдавило, стоило ей только вспомнить, что у него была отбита мошонка, а он ничего ей не сказал. Это было очень непохоже на него, ведь даже в Пакистане, когда он неожиданно пробрался в её квартиру после того, как они не виделись почти два года, он позволил и вымыть себя в душе, и обработать ссадины, и даже сделать массаж. Мошонки, которая периодически беспокоила его от полученных ранее травм.Выходит, что тогда он всё же ещё считал её своим близким человеком, а теперь?..И в глазах защипало.Перед глазами возник Питер с растрёпанной чёлкой, мокрой после душа. На мускулистых бёдрах?— оттянутое его членом полотенце. На лице поигрывает озорная, совсем мальчишеская улыбка.Боже, почему она не отдалась ему тогда в Берлине?Блин, отчего же всё так тупо?Так захотелось ещё хотя бы на один короткий миг услышать запах его туалетной воды и дезика, почувствовать на коже его щетину, услышать его голос.Но.По щекам струились слёзы, зарождающиеся в глазах. Во рту тоже было солёно от слёз и крови?— Астрид снова травмировала рану на прокушенном тогда ещё языке.Кто-то подошёл к ней и остановился чуть позади её плеча.Нужно было ставить точку, это не могло продолжаться вечно.Астрид поднесла горсть земли к лицу и вдохнула запах. Прижалась губами и бросила землю на крышку гроба и на укрывающие её цветы.Подумала, что бы могло сейчас успокоить её? От чего ей бы стало хоть немного легче?Ответа не было.Астрид поднялась на ноги и медленно отошла в сторону.Оказывается, она была последней.Кто-то подошёл к ней и дотронулся до локтя.Астрид повернула голову и равнодушно скользнула взглядом по едва знакомому лицу в очках.Она определённо где-то видела этого парня, вот только у неё было столько новых контактов даже за один день, что вспомнить было просто невозможно.Но этот парень однозначно ассоциировался у неё с Кэрри.—?Вы замёрзнете, пойдёмте в машину.Она не успела запротестовать, когда чья-то тёплая куртка, нагретая чужим плечом, была накинута ей на спину.Серьёзно?! Кого-то ещё интересовало, что тут можно замёрзнуть?Это было бы наименьшей из её проблем.Она не чувствовала холода.Теперь она уже вообще ничего не чувствовала.Он ушёл и ничего не оставил ей на память, только вкус пепла во рту.Астрид не позволила вести себя, остановившись, когда поняла, что парень медленно уводит её прочь от Питера.Она с сомнением окинула его взглядом с ног до головы. Вырубить такого с одного удара никогда не станет проблемой.—?Что случилось?Серьёзно?! Он задаёт ей такой вопрос? Да он вообще знает?..—?Мы, кажется, не знакомы с тобой, но, я думаю, что ты отлично знаешь, кто я,?— Астрид не спрашивала его, но он всё равно кивнул.—?Я не хочу никуда отсюда уходить, понятно тебя? Имею я право остаться?..Мужчина торопливо кивнул.—?Моё имя Макс, и меня просила Кэрри позаботиться о вас,?— он запнулся и посмотрел в сторону последнего пристанища Куинна,?— думаю, он тоже был бы не против.Астрид прищурилась, опасаясь, что у неё начались галлюцинации.—?Кто ты такой, чёрт возьми?—?Аналитик в ЦРУ. Мы,?— он тяжело вздохнул,?— работали вместе в Пакистане и Ираке, ещё Исламабад.Понятно, значит, сослуживец. Куинна и Кэрри.Астрид почувствовала себя лишней.—?Слушайте, мы можем приехать сюда завтра и,?— он снова запнулся,?— в любой из других дней.Астрид скривилась и вытерла кровь с губ тыльной стороной ладони.—?Ты что пытаешься позвать меня на свидание?Макс даже не улыбнулся.—?Трапеза начнётся через час.Блин, она совсем забыла, что ей ещё и придётся сидеть с Даром Адалом за одним столом.Жизнь была невыносимой.Ну и что дальше?Она позволила Максу вести себя.Возле кладбищенских ворот она заметила Саула, который говорил с кем-то по телефону.Тёмная машина с тонированными стёклами остановилась, и дверца распахнулась прямо возле ноги Саула. Даже отсюда было видно, как он выругался и зло захлопнул телефон. Махнул кому-то рукой.Салон укрыл Саула от посторонних глаз. Машина с неслышным гудением поехала прочь.Выйдя за ворота Астрид увидела, как Дар Адал прислонился к кирпичной стене.У тротуара прямо возле него стоял чёрный затонированный в ?ноль? ?Ягуар? с представительским номерами.Машинально Астрид окинула глазами забор и периметр улицы. Если бы здесь у неё было задание, она бы занервничала?— улица отлично простреливалась с двух сторон, с кладбища тоже было множество выходов. Камер не было. И какой-то полузаброшенный спальный район через квартал.Машины почти разъехались.—?Я машину оставил на розе за углом. Подождёте здесь, я сейчас подгоню?..Максу так не хватало уверенности в себе, что он уже выводил Астрид из себя, хотя они и общались не больше десяти минут.Она тупо кивнула.Макс развернулся и быстро скрылся с глаз.Астрид стояла достаточно далеко от Дара, чтобы видеть, чем он занят. Кажется, ковырялся в телефоне.Она почувствовала, что в голове слегка крутится от голода и переживаний. Прислонилась раненым боком к кирпичной стене забора, постаралась отдышаться. Хотелось курить, но сигареты успели закончиться. На улице она не заметила ни одного магазина или круглосуточного киоска.И в этот момент ей скорее показалось, чем она увидела, как с резким хлопком вырывает капот авто, у которого стоял Дар. Как спускает переднее колесо, а потом в лобовое стекло ударяет струя бензина из шланга, вырвавшегося из-под фиксатора бензонасоса.Она инстинктивно присела и сгруппировалась. Наблюдала.Как шар пламени охватывает машину, а в следующий миг боковые стёкла обсыпают Дара, который только успевает повернуть голову на звук негромкого хлопка.В нескольких автомобилях, припаркованных поблизости, надрывно срабатывает сигнализация.В лицо Директору ЦРУ ударяет чёрный крутящийся сгусток, снося того с ног, отчего его голова сильно ударяется о стену. Стена тоже не выдерживает ударной волны. Кирпичи вылетают из проёмов, поднимая в воздух дорожную пыль.Астрид только успевает ошарашенно выматериться сквозь зубы, когда её тело бросает к Дару. Нужно спешить, сейчас тут будут люди.Она понятия не имеет, кто и что здесь устроил, но это всё явно не случайно. Она даже не успевает поверить, что всё будет куда проще и раньше, чем она могла бы надеяться.Её руки на бегу сдёргивают голубой шарф с шеи.Останки ?Ягуара? продолжают плавиться, наполняя воздух вокруг запахом жжёного мяса. Горелой человеческой плоти. Плавленых стёкол и дымящихся покрышек.И сотни других, усиленных её воспалённым мозгом, ароматов и запахов, от которых её нутро сдаёт, заставляя её выблевать себе под ноги. Так, что часть содержимого её желудка выплёскивается на руку Дара, лежащего в кирпичной крошке.Астрид упирается коленями в битые кирпичи, не чувствуя ни боли, ни страха, ни холода.Она прикладывает бледные пальцы изувеченной правой руки к вене на шее своего главного врага.Чувствует под кожей слабые толчки пульса. Испытывает жгучую ненависть.От него исходит сильный запах перегара. Пиджак справа оттопыривается коньячной фляжкой.Мразина!У них с Питером могли бы быть офигенно красивые дети.Руки?— словно чьи-то чужие пальцы,?— комкают голубую ткань шарфа и прижимают к лицу Дара. Сильно вдавливают.Тело старика начинает конвульсивно дёргаться, когда он узнаёт её?— она видит это по увеличившимся зрачкам.Она хочет закричать в его волосатое ухо о том, как сильно ненавидит его. Как презирает за то, кем он есть.Хочет, чтобы он знал, что она сейчас убивает его за Питера Куинна, которого он бесстыже посмел назвать ?сыном?.Хочет закричать в это серое лицо в крови о том, как сильно она нуждается в Питере.Она готова убивать Адала каждую ночь?— снова и снова.Она никогда не сможет простить.И вместо всего того, что она могла бы сказать?— выкрикнуть в это чудовищное лицо дохнущего человека?— она просто смотрит в его тёмные глаза.Давая ему прочитать о величине своей любви. О тяжести своей тоски. О безграничности её потери.О бездне пустоты.И все чувства находят выход в виде солёных капель, быстро соскальзывающих со щёк и носа и падающих на кровь на губах.Дар Адал пытается оторвать её руки от своего лица, слабо сжав её предплечье, но силы стремительно покидают его.Он что-то пытается сказать, шевеля бескровными губами.Из глубокого пореза у него на шее толчками вытекает кровь. Артериальная. Так или иначе, а он всё равно сейчас умрёт.Сдохнет.Пальцы Астрид уже в его крови. Она продолжает прижимать шарф к его лицу.Она слышит сирены спецмашин, которые стремительно несутся к ним. С визгом шин авто тормозят возле тлеющего ?Ягуара?, но она сама пока ещё скрыта от любопытных глаз с дороги столбом пыли и дыма.Кажется, Дару уже никто не сможет помочь.Двери тормознувших рядом авто распахиваются со щелчком.Сейчас ещё этот Макс должен приехать за ней.Когда нога в ботинке показывается из-за передней оси взорванного автомобиля, Астрид чуть опускает руки вниз и уже прижимает шарф к ране на шее Адала. Он уже не дышит.—?Мэм, мэм, сейчас прибудут медики,?— вопит кто-то у неё за спиной.Полицейский приседает возле головы Дара Адала и пытается обнаружить признаки жизни на его запястье. Отрицательно качает головой.Астрид продолжает прижимать шарф к горлу. Чтобы точно убедиться, что он сдох.А потом перед её глазами всё теряет резкость. Она чуть покачивается назад и падает лицом на грудь мёртвому Директору ЦРУ.Дальше уже всё равно, что будет с ней.Дальше уже ничего не имеет значения.Под закрытыми веками возникает Питер Куинн. У него под глазами ещё нет тёмных кругов, нет пары седых прядей на макушке и груди. Нет посттравматического синдрома. Нет той безнадёжности в глазах, как у человека, который забыл, как может быть счастливым.Он улыбается и беззвучно шепчет одними губами:—?Умничка!Машины с сиренами продолжают прибывать, где-то вокруг неё потрескивают рации, передавая возбуждёнными голосами экстренное сообщение о том, что только что было совершено смертоносное покушение на Директора ЦРУ.В ушах звенит, а давление на глазные яблоки становиться просто невыносимым.Если бы ещё только покурить перед смертью.Она надеется, что там, куда она уже отправляется прямо сейчас, Питер будет ждать её.Сознание отрубается, когда кто-то начинает синхронно надавливать ей на грудь и попадает ладонью по ране под рёбрами.