Глава. 5. На рассвете (1/1)

При пробуждении меня поражают две вещи: я крепко спал, такого не было со мной уже несколько недель, и я спал с Гаем Гисборном, моим бывшим врагом, человеком, который убил Мэриан.Сейчас он спит рядом со мной, его тёплая рука лежит на моей обнажённой груди, а длинные тёмные волосы щекочут мою подмышку.Я одновременно нахожусь в смятении и в восторге. В смятении, потому что, по идее, рядом со мной должна была лежать Мэриан. В восторге, потому что после нескольких недель желания возлечь с ним, это наконец произошло.Я заполучил тебя.Конечно, он это сделал.Кроме того места, где его тёплая кожа касается моей, верхняя часть моего тела холодная. Бросив взгляд вниз, я обнаруживаю одеяло, скомканное у наших бёдер. Я почти задумываюсь о том, чтобы натянуть его на наши головы, отгораживаясь от полосы режущего глаза зимнего солнечного света, проникающего через сломанную ставню, и создать тёмную пещеру, где мы сможем забыть о том, кто мы, и где сможем предаваться греховному разврату, который выбрали для себя.Шумное чириканье воробьёв на соседнем дубе быстро заглушает мой невольный порыв желания вместе с бесстыдным предвкушением того, что мы можем сделать друг с другом. Мир просыпается, и мне пора взглянуть в лицо дневному свету, взглянуть в лицо тому, что я сделал.Затаив дыхание, я смотрю на Гая и думаю, смогу ли вывернуться из-под его тяжёлой от сна руки, не разбудив его. Я осторожно обхватываю пальцами его безвольное запястье, проклиная себя за то, что нахожу такую рядовую часть его тела настолько абсурдно возбуждающей.Гай вздыхает, перекатывается на спину и открывает глаза.Я приподнимаюсь на локтях и жду, когда он окончательно проснётся. Он моргает и смотрит на меня тёмными и пока сонными глазами. Он качает головой и снова моргает. Думаю, он так же, как и я, удивился, обнаружив нас вместе в этой тёплой постели.—?Доброе утро. —?Самодовольная улыбка играет на его губах.Я отвечаю на приветствие и замолкаю, не в силах придумать, что ещё сказать.Гай приподнимается, прислоняется к деревянному изголовью, и щурится на прямоугольник яркого солнечного света.—?Мы спали,?— замечает он.Откинув одеяло, он свешивает ноги с кровати и подходит к окну.—?Подожди,?— говорю я ему. —?Оставь их закрытыми.Гай замолкает, положив руку на щеколду ставня. Он поворачивается и вопросительно смотрит на меня. —?Это ты к чему? Мы в задней части дома. Здесь нас никто не увидит. То есть, если только кто-нибудь из твоей шайки не решит вскарабкаться на стену и заглянуть в окно. Хотя, думаю, это, конечно, возможно. Твои люди, не из тех, кто пользуется дверями, не так ли?—?Просто оставь ставни в покое,?— говорю я.Как я могу объяснить это? Если он откроет ставни, я смогу увидеть амбары, конюшни и лес за ними, и если я увижу их, я вспомню, кто я, кем хотят меня видеть мои крестьяне, а я хотя бы на короткое время, хотел бы забыть об этом.Гай пожимает плечами. —?Хорошо.Подойдя к кровати, он ловит мой взгляд. Ухмыляясь, он садится рядом и похлопывает меня по бедру.—?Не совсем то, к чему ты привык, когда просыпаешься, да?Он раздражающе спокоен. Я решительно заставляю себя посмотреть на него. В конце концов, это был мой выбор. Если я не могу справиться с этим в холодном свете дня, тогда мне лучше начать придумывать какие-нибудь чертовски хорошие оправдания и отговорки.Гай терпеливо переносит мой пристальный взгляд, всё время улыбаясь.Он весь состоит из мускулов, волос на его теле меньше чем я думал, и это доказательство, если вообще нужно доказательство, что в моём теперешнем скверном состоянии он мог бы легко одолеть меня, если бы захотел.—?Тебе нужно больше есть,?— говорит он.—?Я знаю.Косой луч яркого солнца, пробивающийся сквозь сломанную ставню, разрезает кровать пополам. Мы сидим по обе стороны от него. Между нами, вместе с пылинками, вьющимися в луче лежит наша история: наши семьи, король Ричард, война, Вейзи, все преступления Гая?— и мои?— и Мэриан. Серьёзные и страшные вещи?— вещи, о которых нам нужно поговорить. Но я не хочу этого делать. Вместо этого я хочу задать ему несущественные вопросы. Например, почему он всё время носит чёрное? На какой стороне кровати он спал, когда жил здесь? Носил ли он когда-нибудь бороду? Глупые вопросы, которые не могут навредить нам.—?О чём ты думаешь? —?спрашивает Гай.Я поднимаю взгляд и встречаюсь с его глазами. Они очень голубые, очень привлекательные, и не так уж далеки от цвета глаз Мэриан.—?Что, прямо сейчас?—?Да.—?Я думаю… …Я думаю, как я рад, что Мэриан не увидела это.—?Что. Нас?.. —?Гай указывает на нашу совместную наготу.Я отрицательно качаю головой. —?Нет. Я не это имел в виду. Я имел в виду, что рад, что она не рассматривала тебя в таком качестве, не хотела быть с тобой подобным образом.—?Почему?—?Потому что если бы это было не так, то она никогда бы не согласилась выйти за меня замуж.Гай обдумывает моё замечание, а потом говорит:?— Ты веришь, что она была настолько слаба и не тверда в своей добродетели?Я задаюсь вопросом что, может быть, он знает?— знал! —?Мэриан лучше, чем мы с ней думали.—?Нет. —?Ты прав.—?Впрочем. —?Он показывает на мой пах. —?А вот ты похоже, да.Я пытаюсь прикрыть своё возбуждение руками, но передумываю, понимая, как глупо это будет выглядеть, учитывая то, что произошло прошлой ночью.Гай поворачивается, берёт меня за подбородок и поворачивает мою голову лицом к себе. Он целует меня. Его голова скользит вниз, нос задевает мой подбородок и шею. Он проводит языком по волосам на моей груди и продолжает двигаться вниз.—?Что ты собираешься делать?Он шикает на меня. Затем, мягко, но настойчиво, он толкает меня обратно на кровать. Его язык снова находит меня, пробегает мимо пупка, влажно скользит между ног.—?Гай, я…Меня сводит с ума мысль о том, что он возьмёт у меня в рот. Я зарываюсь руками в его густые волосы, не зная, что ещё с ними делать.Гай подхватывает меня под ноги, раздвигая их. Его дыхание согревает мои бёдра и он очень медленно начинает.Я задыхаюсь и отпускаю его волосы, вместо этого хватаясь за простыню подо мной.Гай поднимает голову и говорит:?— Просто лежи и думай об Англии, Робин.Вернувшись ртом, языком, а теперь и пальцами к моему паху, он начинает целовать, лизать и гладить, пока давление в моей мошонке становится почти невыносимым. Я потерян. Биение сердца. Ещё одно. Сладострастный крик, когда я изливаюсь в череде судорожных вздрагиваний.На этот раз Гай не ждёт, пока я приду в себя. Он сплёвывает, хрипло смеётся и тяжело опускается всем телом на мою грудную клетку. Его рот встречается с моим, разделяя мой вкус. Это то, чего я хочу, о чём мечтал, вес его тела на мне и его твёрдое возбуждение, впивающееся в мою плоть.Мысль: ?Я буду проклят навеки??,?— быстро стирается другой мыслью: неужели он ждёт, что я отплачу ему тем же?Гай переворачивает нас. Твёрдо положив руки мне на макушку, он толкает меня вниз, настойчиво отвечая на мой вопрос.~—?Теперь я могу открыть ставни?Он бросает мне кусок ткани. Я ловко ловлю его и киваю, толком не понимая, на что соглашаюсь. Вытираясь, я вздрагиваю, когда в комнату врывается холодный порыв воздуха. Небо фиолетово-серое. Похоже, вот-вот пойдёт снег.Гай энергично потирает плечи и наклоняется, чтобы подобрать одежду, заправляя прядь тёмных волос за ухо.Он выпрямляется и озадаченно смотрит на меня. —?В чём дело?—?Ни в чём.Она никогда мне этого не простит.—?Что-то не так, да? Может быть, ты жалеешь?Нет, не жалею, совсем нет. Я думаю, что мог бы быть счастлив, хотя знаю, что не должен. То, что я сделал, похоже на худшее предательство. Я подарил ей кольцо, когда она умирала. Мы произнесли брачные клятвы и дали друг другу обещания. Теперь я сижу в своей кровати в Локсли, обнажённый, и смотрю на такого же обнажённого Гая. И я ношу его кольцо.Гай опускается на колени у кровати и переплетает наши пальцы. Я замечаю, что сдвинул кольцо на кончик пальца.—?Она была моей женой.—?Я знаю,?— говорит он.—?Я всё ещё скучаю по ней.—?Это я тоже знаю. Я не прошу тебя забыть её.Я не ожидал от него такой доброты и такого понимания. То, что случилось изменило нас больше, чем я думал. Я возвращаю кольцо на место.—?Прости,?— говорю я.Я не хочу, чтобы прошлое омрачало наше с ним настоящее, хотя, наверное, оно всегда будет рядом, что бы я ни говорил и ни делал.Словно для того, чтобы вдохнуть жизнь в эту мысль, Гай проводит пальцем по побелевшим рубцам моего шрама, оставшегося после того, как он переодетый сарацином, напал на короля.—?Я чуть не убил тебя, не так ли?—?Да.—?Мне очень жаль.Я больше не ненавижу его за это. Я не могу. Я даже не могу его винить за это. Потому что с тех пор, как всё это началось, внутри меня что-то изменилось. Это растущее возмущение и неприязнь, и они направлены на короля Ричарда. Если бы не его пребывание в Святой Земле, в его славном крестовом походе, Гай не пронзил бы меня мечом. Если бы не его жажда войны, Мэриан не погибла бы в Акре. Я больше не могу ненавидеть Гая. Не могу. Но король Ричард… Моя нелояльность тревожным грузом лежит у меня на душе. Мне не следует так думать. Он мой король. Я один из его людей. Я дал клятву верности.Я прикасаюсь к уродливому шраму на предплечье Гая, наследию той проклятой татуировки.—?Мне тоже жаль,?— говорю я.Он склоняет голову набок, не зная, извиняюсь ли я за ожог или за то, что не представил доказательства его измены тем, кто готов был слушать.—?Ты был прав,?— уточняю я. —?Нам не следовало быть в Святой Земле. Война с сарацинами была несправедливой, а если и не такой, то в лучшем случае неблагоразумной.Его взгляд перемещается на другой шрам, тянущийся вдоль моей правой руки, напоминание о том, как близко я был к смерти во время путешествия домой, и напоминание о том, что он спас меня.По-видимому мы не сможем скрыть следы, оставленные в наших душах и на наших телах.~—?Так скажи мне,?— говорю я, завязывая штаны. —?С каким мужчиной ты спал раньше?Гай вскидывает голову, и выражение его лица говорит мне, что я забрёл на опасную территорию.—?Я не хочу об этом говорить,?— говорит он.—?Понятно. Мне просто было любопытно.У меня есть смутное подозрение, что покойный шериф мог быть тем, кого не выбирал Гай.—?У всех нас есть свои секреты,?— говорит он. —?Несмотря на это. —?Он показывает на испачканную простыню.—?Конечно.—?Мэриан была Ночным Дозорным,?— говорит он. —?И меня это вполне устраивало, после первоначального шока, конечно. Я даже восхищался ею за это. Но именно её ложь и полуправда довели меня до безумия.—?Если тебя это утешит, она была такой же и со мной.Гай улыбается, благодарный за этот неожиданный подарок.—?Как непостоянны и легкомысленны женщины, да, Робин?—?Робин!—?Хозяин, ты здесь?Кулаки колотят в парадную дверь. Чёрт. Шайка. Я совсем забыл о том, что пригласил их в Локсли.—?Они мои друзья,?— говорю я, как бы извиняясь.—?Я знаю. Я ничего не говорил.—?Просто дай мне несколько минут побыть с ними. Пожалуйста.—?Я подожду здесь.—?Гай, послушай…Он хмыкает и отмахивается от меня.Семнадцать ступенек ведут вниз, в главный холл, еще двенадцать шагов до внешнего коридора и еще полдюжины до входной двери. Но с таким же успехом их может быть и тысяча, и всё равно у меня не будет достаточно времени, чтобы подготовить то, что я им скажу, чтобы объяснить, что я никогда не вернусь в лес и что мой дом теперь здесь, с Гаем.Просто будь собой, просто будь собой, мысленно повторяю я с каждым шагом.Беда в том, что я больше не знаю, кто я.