Глава 31 (1/1)

—?Тебе нужна помощь? —?Я тянусь за яйцом, задевая рукавом тыльную сторону ладони Мача. Он отшатывается, как ужаленный.—?Я справлюсь. —?Шмыгая носом, он разбивает ещё одно яйцо о край сковороды. Белок, желток и кусочки скорлупы приземляются поверх всех других яиц, которые он уже разбил в миску; там уже должно быть не меньше дюжины.—?Из этого получится отличная болтунья,?— говорю я, надеясь вызвать улыбку друга.В ответ Мач берёт довольно тупой на вид нож и начать кромсать одно из яблок из нашего яблочного хранилища. Кусочки яблока присоединяются к яйцам на сковороде; включая кожуру, сердцевину и стебельки.Я оглядываюсь. Гай предусмотрительно удалился, без сомнения, понимая, что мне хотелось бы побыть наедине с моим другом.—?Это не болтунья,?— говорит Мач, оглядываясь в поисках чего-нибудь ещё, чтобы бросить на сковородку. Он находит одинокую морковку и начинает её резать. Неровные оранжевые кусочки вместе с зелёной ботвой присоединяются к яйцам и яблокам. —?Это чёрт-те что, вот что это такое. —?Он берёт деревянную ложку и помешивает получившееся месиво, всё быстрее и быстрее. Сырое яйцо вылетает из сковородки, забрызгивая нас обоих. Я делаю пару шагов назад.Мач бросает ложку в сковородку, вытирает лицо тыльной стороной ладони и поднимает глаза. —?Мэриан, Уилл, Джак, принц Джон в Ноттингеме, Гисборн в нашем лагере. —?Под правым глазом у него капля яичного желтка, похожая на жёлтую слезу. —?И я думаю, что это намного гаже и неприятнее, чем то, что я готовлю,?— он поднимает наполненную миску двумя руками. Даже когда он поворачивает её по дуге, как какую-нибудь палку бродячего комедианта, которой бьют по мячу, я не двигаюсь с места. Я видел мастерство Мача в области метания, или, скорее, его отсутствие, и боюсь больше за миску, чем за свою голову.Мач ставит миску обратно на железные прутья, лежащие над кострищем, бормоча что-то о том, что это пустой перевод хорошей еды.—?Прости,?— говорю я. —?Ты всегда жалуешься, что я не разговариваю с тобой, поэтому я решил поговорить. —?Подушечкой большого пальца я поглаживаю кольцо, которое мне подарил Гай, и провожу им по рельефному узору, поворачивая толстую серебряную ленту вокруг среднего пальца. После того как Ровенна уехала, я снял его с левой руки и надел на правую. Это было слишком похоже на обручальное кольцо, надетое на левую руку, даже если это был неправильный палец.Мач берёт кочергу и тычет ею в дымящиеся поленья под миской. —?И когда ты наконец решаешь обратить внимание на то, что я говорю, это будет означать, что ты собираешься… Я даже думать об этом не хочу, не то что говорить.?— Тогда не надо,?— говорю я ему. —?Не думай об этом. Это касается только меня и Гая и не касается ни тебя, ни остальных членов шайки.—?Меня это не касается,?— повторяет Мач, размахивая покрытой пеплом кочергой и добавляя серые пылинки к липким пятнам от яиц на мою рубаху. —?С каких это пор это меня не касается? Мач, принеси это. Мач, сделай то. Только не говори моему отцу, Мэриан, деревенскому священнику. Ты всегда используешь меня в своих целях во имя дружбы, хотя знаешь, что это потому, что я твой слуга и всегда им буду. Ну и что теперь? Мне что, караулить вас, пока вы с ним будете делать то, что собираетесь?—?Всё будет не так, обещаю. —?Я делаю шаг вперёд и успокаивающе кладу руку ему на плечо.Он отступает, размахивая кочергой. —?Не прикасайся ко мне.Моя поднятая рука падает с его плеча.Мач роняет кочергу, берёт ложку и продолжает помешивать неаппетитную на вид смесь. —?Зачем тебе было вообще что-то говорить об этом? Ты должен был знать, как мы к этому отнесёмся, особенно учитывая, что речь идёт о Гисборне.—?Ты прав. Мне не нужно было ничего говорить. Но я знаю, как ложь разъедает человека и как эта ложь в конце концов всегда тебя настигает. Мэриан лгала, чтобы уберечь своего отца, чтобы уберечь меня, и посмотри, что случилось.—?Но её ложь была хорошей ложью, необходимой,?— парирует Мач, соскребая яичное месиво к середине миски, а затем крутит её из стороны в сторону в попытке заставить застыть эту неаппетитную смесь. —?Она сделала то, что сделала для тебя и для Англии. Ты мог бы солгать, чтобы не делать мне больно.—?Я сказал тебе правду не для того, чтобы причинить тебе боль, поверь. Я подумал, что если бы вы все знали, как я отношусь к Гаю, вы бы с большей готовностью приняли бы его. Несмотря на то, что ты думаешь, он действительно хочет помочь нам и искупить свою вину.—?Ну, ты мог бы просто сказать это. Тебе не нужно было рассказывать нам о другом.—?Да, не нужно. Это была ошибка. Но теперь уже слишком поздно брать свои слова обратно. Кроме того, мой план состоит в том, чтобы мы с Гаем отправились в Локсли, и я знал, что мне будет трудно объяснить это.Мач смотрит на месиво в миске. Я смотрю, как слеза стекает по его носу и шлёпается в смесь. —?Ты попадёшь в Ад, Робин. Неужели ты этого не боишься? Мы не встретимся на Небесах. Что я должен сказать Мэриан, когда попаду туда, а тебя со мной не будет?—?Так вот из-за чего эти слёзы? —?спрашиваю я, подозревая, что Мач не имеет ни малейшего представления о том, что могут вытворять двое мужчин, чтобы удовлетворить свои горячие желания.Мач кивает и бросает попытки не плакать.—?Честно говоря, мой друг, я не уверен, что существует Рай или Ад. Я даже не уверен…—?Нет! —?кричит Мач, поглядывая на небо и торопливо крестясь. —?Не говори этого. Даже не думай об этом.—?Я молился,?— говорю я ему, пытаясь оправдать свои богохульные мысли. —?Я молился в Акре, чтобы Ричард передумал убивать сарацин, но он этого не сделал. Я молился, чтобы Мэриан осталась жива, но она не выжила. Я молился, чтобы это чувство во мне исчезло, но этого не произошло.Мач берёт кочергу и тычет ею в слабый огонь, пробуждая его к жизни. —?Что ж, тебе следовало молиться усерднее.Мы смотрим, как яйца, яблоки и морковь покрываются пузырями и шипят. Когда месиво начинает дымиться и чернеть, Мач подсовывает по него деревянную лопатку. Не-болтунья ломается, когда он поднимает её, но ему удается положить кусок на ближайшую плошку. —?Держи,?— говорит он, протягивая мне её?— Возьми это для твоего… для него. Надеюсь, он подавится. И ты тоже.—?На самом деле ты так не думаешь.Мач стаскивает миску с горячих железных прутьев и начинает рубить яичную смесь краем лопатки. —?Да, ты прав. Я так не думаю. Я не хочу, чтобы ты умер. Я боялся за твою жизнь после того, как ты потерял Мэриан. Я даже подумывал привязать тебя к койке в нашей каюте, потому что боялся, что ты бросишься за борт.—?Я обдумывал это, поверь мне.—?Тогда, в шлюпке,?— говорит Мач, вытирая нос рукавом. —?Ты ведь упал за борт не из-за лихорадки?—?Нет. Мне хотелось остыть, но, как только я оказался в воде, мне показалось, что самое лёгкое решение просто разжать руку, который я держался за борт и всё. Если бы Гай не вытащил меня, я бы утонул.—?Вот тогда у вас всё и началось? —?Очевидно, что любопытство Мача начинает перевешивать его обиду.—?Я так не думаю. Я по-прежнему слишком скучал по Мэриан.Мач берёт кусочек пережаренной яичной смеси и засовывает его в рот. Он жует и кивает себе, как бы говоря, что на вкус это не так ужасно, как кажется. Он берёт ещё один кусочек.—?Можно? —?спрашиваю я.Он кивает, и я накладываю себе не-болтунью. Я с трудом жую и глотаю; подошва моего сапога, вероятно, была бы вкуснее. Мач улыбается и жестикулирует, чтобы я взял ещё. Я делаю это не потому, что голоден, а потому, что это похоже на предложение мира.Я предлагаю запить еду элем. Стряхнув яблочный стебелёк с куска не-болтуньи, который он только что собирался съесть, Мач говорит, что это звучит как хорошая идея, и следует за мной к упавшему стволу дерева. Кора еще мокрая от прошедшего дождя, но мы всё равно садимся на него.Я бросаю взгляд на нашу отгороженную занавесью спальню, где, как я подозреваю, затаился Гай. Интересно, прислушивается ли он к нашему разговору, хотя на таком расстоянии он вряд ли слышит, о чём мы говорим.Мач садится рядом со мной, оставляя при этом между нами большой промежуток. Я беру бурдюк с элем, делаю глоток и протягиваю ему. Чтобы дотянуться до него, ему приходится подвинуться поближе.После периода неловкого молчания, нарушаемого только нашей выпивкой, Мач говорит:?— Может быть, это просто у тебя такой период.—?Период?—?Да, ты знаешь. Может быть, когда мы снова будем делать то, что обычно делаем, грабить богатых, кормить бедных и тому подобное, может быть, тогда ты…—?Может быть,?— перебиваю я, чувствуя, как комок подступает к горлу. Мы с Гаем едва начали и Мач уже говорит о том, как всё закончится.—?Я просто не понимаю,?— говорит он после очередного затянувшегося молчания. —?Конечно, ты не можешь… я имею в виду, почему именно он?Я думаю о том, как Мач прижимался к моей спине на судне, когда мы возвращались домой из Акры, и задаюсь вопросом, не имеет ли он ввиду ?почему он, а не я?,, но потом вспоминаю отвращение на его лице, когда он посмотрел на моё кольцо, а затем на Гая и меня, и понимаю, что он говорит совсем о другом.Мач задал справедливый вопрос. И в самом деле, почему меня так тянет именно к Гаю? Если я так сильно хочу мужчину, разве я не могу найти кого-то другого? Единственный ответ, который у меня есть,?— это Мэриан. Она?— эфирная нить, которая связывает нас так же, как когда-то она была земной плотью, которая встала между нами.Я качаю головой, не уверенный, что могу это объяснить или хочу это делать.?Он тебя волнует, ты его желаешь?, однажды сказал я Мэриан. Она всё отрицала. Задайте мне тот же вопрос сегодня, и ответ будет ?да?, но я уверен, что это не то, что Мач хочет или должен услышать.—?Когда ты… —?начинает он, вставляя и вынимая пробку из бурдюка с элем, не смотря мне в глаза, но явно решив расспросить меня, пока я в его распоряжении и пока мужество не покинуло его.—?Когда я что?—?Когда ты понял это?—?Во Франции.—?Когда во Франции?—?Я не знаю. После состязания по стрельбе из лука, а может, даже и раньше. Я не знаю. Это просто нахлынуло на меня. Это важно?—?Почему ты мне не сказал? Мы делили каюту на судне до Плимута. Ты мог бы сказать мне тогда.—?А что именно я должен был тебе сказать? Что после всех этих лет желания проткнуть Гая стрелой или мечом я захотел… —?Я прикусываю губу. Когда-то я назвал его простаком, но, честно говоря, иногда мне кажется, что ему лучше не знать всего.—?Захотел чего?Отвечай уклончиво, думаю я. Ему не нужны грязные факты. Я чувствую себя как слишком заботливый родитель. —?Быть с ним дружелюбным,?— говорю я, надеясь, что на этом Мач остановится.—?И ты сделал это?Я киваю.—?Ну, если это делает тебя счастливым, кто я такой, чтобы останавливать тебя?—?Ты думаешь, я совершаю ошибку?—?Я не знаю, что и думать. Несколько месяцев назад ты пытался сбросить его в море, а теперь хочешь… —?Он прочищает горло и решительно продолжает. —?Это всё изменит.—?Что именно?—?Между нами. Наши отношения.—?Этого не случиться. Нет, если мы не позволим.—?Это произойдёт,?— говорит Мач и поднимает глаза, когда Гай отдёргивает занавесь отделяющую кровати от остальной части лагеря, и шагает к бочке с водой. Мы оба смотрим, как он одной рукой убирает свои длинные волосы за голову, чтобы они не упали в воду. Свободной рукой он брызгает себе в лицо.Моё сердце колотится о грудную клетку, и тёплая волна желания наполняет мой пах, когда я представляю, как лежу рядом с ним, пробегая руками по его тёмным локонам, в то время как его длинные тонкие пальцы полны решимости заставить меня кончить.—?Нам нужно больше дров,?— говорит Мач, вскакивая. —?Я думаю, что сегодня… сегодня будет холодная ночь. —?Он шагает к деревьям и через несколько мгновений возвращается за топором.—?Тебе нужна помощь? —?спрашиваю я.Он говорит, что справится, и мне приходит в голову, что совсем недавно у нас уже был такой же разговор.Когда Мач скрывается из виду, я возвращаюсь в лагерь. Гай сидит на корточках у нашего быстро догорающего костра, грея руки над тлеющими углями. Он хмурится, потом берет хворост и бросает его в огонь. Когда пламя начинает лизать сухое дерево, он встаёт и достает несколько толстых поленьев из большой кучи дров.Слёзы застилают мне глаза при мысли о том, как Мач, будучи один в лесу, яростно размахивает топором, добывая ненужные нам дрова.Гай поворачивает голову на звук вгрызающегося в дерево топора и видя, что я один, подзывает меня.Я медленно иду к нему, первые маленькие ростки сожаления поднимаются из моего наполненного яйцами, яблоками и морковью живота и обвиваются вокруг моего сердца.