Глава 6 (1/1)

Я открываю глаза и быстро закрываю их снова. Нет, я не готов. Я не хочу это знать.—?Хозяин! Ты проснулся! Принести тебе воды, еды, чего-нибудь?Он не оставляет мне выбора. Одним глазом за другим я фокусирую взгляд на каюте и озабоченном лице Мача. Я вижу, что это не наша каюта, а гораздо большая, судя по обстановке, скорее всего, капитанская.Игнорируя вопрос Мача, я спрашиваю,?— Что произошло? —?Я пытаюсь приподняться на левом локте и снова падаю, слабый, как вода.—?Разве ты не помнишь?Я чувствую во рту привкус крови и остатки огненной жидкости, которую Джехаль влил мне в горло. У меня болит челюсть. —?Гисборн ударил меня,?— говорю я.—?На судно напали,?— говорит Мач. —?Ты был ранен.Я смотрю на тонкую простыню, покрывающую меня. —?Моя… рука? —?Мне приходится выдавливать из себя слова, потому что мысль о том, что я, возможно, никогда больше не смогу держать лук, одновременно печальная и пугающая.—?Не знаю,?— качает головой Мач. —?Это было немного грязновато, но Салим, похоже, знал, что делает.—?Салим?—?Кок.?Отлично?,?— думаю я, изо всех сил стараясь не представлять то, чем он мог меня зашить.—?Как давно? —?спрашиваю я.—?Как давно что?—?Как давно я здесь?—?Два дня.—?Два дня!—?Салим дал тебе что-то, чтобы ты был в отключке. Он решил, что так будет лучше. Ты потерял много крови.Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох:?—?Алан и Джон?—?Они в порядке, без единой царапины. Ну… царапины, конечно есть… и у меня тоже, но всё нормально. Мы все в порядке.Я испускаю долгий и благодарный вздох и прошу:?— А теперь дай мне воды.Мач двигается, чтобы принести кувшин и чашку, и мои глаза останавливаются на пустой койке в другом конце каюты.—?Когда Гисборн принёс меня сюда,?— говорю я,?— мне показалось, что на другой койке кто-то лежал.Мач помогает мне сесть и протягивает чашку с водой. —?Это был шериф,?— говорит он.—?Где он сейчас? —?Спрашиваю я.—?Мёртв.Я возвращаю пустую чашку. —?Пираты убили его?—?Наверное. Кого это волнует. —?Голос Мача звучит устало. Я подозреваю, что он был со мной с тех пор, как Гисборн принёс меня сюда, и совсем не спал.—?А Гисборн?—?Опять в трюме.—?Мач, ты должен…—?Что я должен? —?Мач прерывает меня резким тоном.—?Ты должен знать, что Гисборн спас мне жизнь.Мач отворачивается, делая вид, что возится с моим постельным бельём. Он не хочет знать, что Гисборн сыграл важную роль в предотвращении моей смерти.~Мне страшно. Я знаю, что я и раньше бывал ранен, причём серьёзно, но не так. Что, если я потеряю руку, несмотря на все усилия Салима? Как я могу продолжать сражаться за Англию? Потому что именно этого я и хочу. Потому что Гисборн сказал, что дух Мэриан жив, он живёт во мне, и я знаю, что она хотела бы, чтобы я продолжил борьбу против чёрных рыцарей и Принца Джона. В конце концов, я обещал ей это в тот момент, когда видел как из неё ускользает жизнь.Вслед за этой мыслью приходит другая, которую я ещё несколько дней назад назвал бы полным безумием; и всё же я не могу выбросить её из головы: может ли быть другая надежда для Англии? Она перемещалась между нами, моя любимая Мэриан. Если она верила, что под всеми слоями жестокости и эгоизма Гинсборна скрывается хороший человек, то почему бы и мне не поверить в такую возможность? В конце концов, он спас мне жизнь, когда мог так легко оставить меня умирать.~Когда позже Мач подходит, чтобы проверить меня, я притворяюсь, что сплю. Я не хочу с ним разговаривать. Не могу объяснить почему.Он некоторое время передвигается по каюте, а потом Алан просовывает голову в дверь, упомянув что-то об ужине и со счастливым вздохом Мач исчезает.Я осторожно сажусь и спускаю ноги с койки.—?Куда это вы собрались? —?спрашивает Джехаль, входя в каюту, которая, как я теперь понимаю, действительно является капитанской.—?Мне нужно… —?я машу здоровой рукой в сторону паха.—?О, конечно. Я прошу прощения.Это не то, что он думает, но это не имеет значения, если он оставит меня в покое.—?Вы справитесь? —?Джехаль показывает на мою основательно забинтованную правую руку.—?Я ничего не чувствую,?— говорю я ему. Это признание вызывает у меня ощущение, как будто кто-то ударил меня под дых.—?Сидите, Робин, сидите.Я делаю, как он говорит. У меня совсем нет сил.Улыбка растягивает широкие губы Джехаля, и я испытываю сильное искушение ударить его, пока не понимаю, что мне придется использовать левую руку, а она не так сильна, как правая, и никогда не была.—?Что вы делаете? —?спрашиваю я.—?Ослабляю эти путы. Салим хороший врач и ещё?— лучший повар, но он не очень умеет накладывать повязки. Она слишком тугая.Я позволяю Джехалу сделать это, а потом то ли плачу, то ли смеюсь, когда понимаю, что могу шевелить пальцами.—?Хорошие швы, очень аккуратные,?— говорит Джехаль.Рана длинная, от плеча до локтя, но я должен согласиться с Джехалем: швы аккуратные.Я шевелю пальцами, и дрожь восторга пробегает по моей груди.—?Видите, Робин, всё хорошо. Ваши друзья настаивали на том, что лучший лучник Англии не должен терять своё самое ценное достояние, и я склонен с ними согласиться. Ваша помощь во время нападения была неоценима.—?Я допустил промашку,?— говорю я, вспоминая, как Гисборн тащил меня по палубе. —?По всем правилам я должен был умереть.—?Возможно, Аллах не хочет, чтобы вы умирали, Робин.Не Аллах и не Бог под каким-либо другим именем хочет, чтобы я жил, думаю я. Это сделал Гисборн. ~Гисборн спит. Он вытянулся, подошвы его ног касаются прутьев тесной клетки, вонючее одеяло укрывает голову. Ноги в чулках кажутся маленькими, почти детскими, без тяжёлых чёрных сапог.Я спокойно изучаю его: длинные тёмные волосы и мятые чёрные кожаные штаны. Посмотри на него, Робин: черно снаружи и черно внутри. Лучше тебе это запомнить.Его рот дергается, он подтягивает длинные ноги к груди и принимает позу эмбриона. Как там тебе, а, Гисборн? Во всей этой тьме и страхе, со всей твоей виной. На что это похоже? Я могу тебе сказать на что?— на Ад. Добро пожаловать в мой мир.Потом его лицо неожиданно смягчается. На губах появляется лёгкая улыбка, как будто он находится в середине приятного сна. Я не помню, чтобы когда-нибудь видел такое выражение на его лице, хотя, возможно, Мэриан повезло больше. Он вздыхает, вытягивает длинные ноги, пока пальцы не просовываются сквозь прутья клетки.Я чувствую себя незваным гостем и начинаю пробираться к ступенькам, ведущим к люку.—?Робин?Вот оно снова: моё имя. Кажется, только здесь, в этом трюме, изолированном от остального мира, он теряет бдительность.Я поворачиваюсь, иду обратно к его клетке и присаживаюсь перед решёткой.Гисборн поднимается с пола. —?С тобой всё в порядке? —?Он показывает на мою руку.—?Не так уж и плохо,?— отвечаю я. —?Почему ты спрашиваешь? Ты надеялся, что я не смогу с тобой сражаться?—?Я не хочу сражаться с тобой,?— говорит он. —?Уже нет.—?Шериф…—?Мёртв. Я знаю.Что-то меня беспокоит. Что-то, что я не могу точно определить. —?Я удивлён,?— говорю я.—?Чему?—?Все сражались на палубе. И всё же один или несколько пиратов сочли нужным уйти и обыскать каюты. Конечно же, они не пошли бы искать добычу, пока не закончилась битва и пока их главарь не дал им на это разрешение.—?Почему бы и нет,?— говорит Гисборн, втирая жизнь обратно в онемевшую после сна руку. —?Они пираты. Я сомневаюсь, что у них есть кодекс поведения.—?Даже если так,?— говорю я. —?Как они попали в каюту Джехаля? Он сказал мне, что всегда держит её запертой, и я не видел никаких признаков того, что дверь взломали.—?Возможно, Джехаль забыл запереть дверь, когда спешил, чтобы защитить своё судно и команду.—?Возможно,?— говорю я. —?Или, может быть, Вейзи сам открыл дверь, если думал, что с другой стороны находится его соратник.Гисборн задумчиво ковыряет ноготь.—?Это был ты, не так ли?Гисборн поднимает голову и встречается со мной взглядом. —?Он это заслужил.—?Ты служил шерифу, он был твоим благодетелем.—?Я перестал служить ему в тот день, когда умерла Мэриан. Если кто и был виноват в её смерти, так этот злобный ублюдок. Именно из-за него она оказалась в Святой Земле. Он был причиной того, что она встала перед раненым королем Ричардом. Он…—?Это ты её ударил мечом.Гисборн опускает подбородок на грудь. —?Я знаю.—?Возможно, это была её вина,?— говорю я.—?Что?! —?Гисборн поднимает голову и заправляет свои длинные спутанные волосы за ухо, как будто хочет лучше меня слышать.—?Возможно, это была её вина,?— повторяю я, и слова эхом отдаются у меня в голове.—?Как ты можешь так говорить? —?спрашивает он, в шоке широко раскрыв глаза.—?Потому что она сделала себя уязвимой. Ей не нужно было говорить то, что она сказала тебе, провоцировать тебя подобным образом.Правда, я не был свидетелем этого, но я попросил Ричарда, который слышал каждое слово, несмотря на стрелу, застрявшую в его лопатке, рассказать мне точно, что произошло, и он сделал это, не отступив от правды ни на йоту.—?Ты обвиняешь Мэриан? —?глаза Гая внезапно наполняются влагой. —?Как ты можешь?!—?Потому что я хочу, чтобы всё это закончилось,?— говорю я, хватаясь за решётку. —?Эта ненависть, эта жажда мести. Это убивает меня.Гисборн просовывает руку сквозь решётку и легонько касается моей руки. —?Тогда давай покончим с этим. Давай покончим с этим сейчас. Но, пожалуйста, не омрачай память о ней, говоря, что она каким-то образом виновата в своей смерти. Я держал меч и наносил удар. Я убил её.~Я не могу перестать думать о нём. Настолько, что я совершаю ошибку, пытаясь поговорить об этом со Мачем.—?Ты хочешь сказать, что простил его?—?Нет, Мач. Я не уверен, что готов зайти так далеко.—?Тогда что?—?Просто вся эта ненависть, весь этот гнев. Это меня изматывает. Достаточно того, что мне приходится жить без неё день за днём.—?Значит, ты его простил?Я начинаю жалеть, что вообще начал этот разговор. —?Просто забудь об этом,?— говорю я. —?Давай просто сосредоточимся на возвращении домой.—?А что потом?—?А потом мы закончим то, что начали. Без Вейзи и Гисборна мы сможем разобраться с остальными чёрными рыцарями и добраться до сути проблемы.—?До Принца Джона?—?Вот именно.На данный момент Мач кажется удовлетворенным, но я знаю, что он несчастлив. И не знаю почему, но у меня отчётливое чувство, что сейчас я ему не очень нравлюсь.~—?Хорошо, что ты с нами.Мы вместе едим простой ужин, приготовленный Салимом. Я смотрю через стол на Алана.Я улыбаюсь. —?Хорошо, что я с вами,?— однако моя улыбка быстро исчезает. Потому что теперь так будет всегда?— до и после. До смерти Мэриан и после. И ничто, даже тот факт, что я решил не убивать Гисборна, не изменит этого.—?Ты в порядке, Робин?—?Меня просто беспокоит рука,?— лгу я.Джон качает головой Алану, когда думает, что я не смотрю, и они придумывают какое-то слабое оправдание, чтобы уйти. Они не знают, как им вести себя со мной, а я не знаю, мне вести себя с ними. В какой-то момент я думаю, что всё становится лучше, а в следующий я снова вспоминаю, как её рука с обручальным кольцом выскальзывает из моей, когда она проигрывает смерти. Как я уже сказал Гисборну, это убивает меня.~—?Ну и что ты собираешься делать?—?С чем? —?спрашиваю я.Мы с Мачем сидим на своих койках, стараясь не обращать внимания на отчаянную качку судна. Джехаль сказал нам, что буря скоро пройдет, и нам ничего не остается, как переждать её. Бедный Мач. Он уже полдня провёл головой в ведре.Я протягиваю ему последний кусок чёрствого хлеба. Он осторожно жует. На самом деле я не в настроении для разговора, но он помогает ему отвлечься от бунтующего желудка, и у меня не хватает духу оставить его одного в таком мрачном настроении.—?С Гисборном,?— говорит он, брызжа слюной. К содержимому ведра присоединяются хлебные крошки.—?Ты имеешь ввиду, прямо сейчас?—?Нет, когда вернёмся в Англию.—?Ничего.Мач склоняется над ведром в безрезультатном рвотном позыве, вытирает рот тыльной стороной ладони и продолжает:?—?Ты собираешься просто пожелать ему счастливого пути?—?Я бы не стал называть его счастливым. И это ты умолял меня не убивать его. Мач осторожно ставит ведро между ног. —?Видишь, я был прав. Ты его простил.—?Вряд ли.—?Тогда что?—?Всё очень сложно.—?Сложно? В Гисборне нет ничего сложного. Он видит, он хочет, он берёт.—?Ты сильно ошибаешься.—?Да, конечно. Тогда скажи мне вот что. Скажи мне, что в нём такого сложного, что ты забыл, что он убил твою жену?Мач кусает свою и без того сильно покусанную губу. Я знаю, он не хотел, чтобы так получилось, но мне всё равно больно.—?У нас есть история,?— говорю я ему.—?История?—?Кое-что из нашего прошлого. Кое-что, о чем я не знал, пока Гисборн не рассказал мне.—?Кое-что?—?О наших семьях. О моём отце и его матери.Мач пристально смотрит на меня, ожидая продолжения. Я качаю головой, пытаясь показать, что тема закрыта. Но он как собака, которой кинули кость, и я знаю, что он не позволит прекратить этот разговор.—?Между моим отцом и его матерью кое-что было: связь…—?Связь?Я смотрю на свои колени, поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Мачем.—?О,?— говорит он, широко раскрыв глаза. —?Плотская связь?Я киваю.—?Но это всё равно не оправдывает…—?По праву Локсли должен был принадлежать ему,?— перебиваю я.—?Гисборну?—?Да.—?О, пожалуйста,?— он закатывает глаза. —?Разве ты не видишь, что он делает, Робин? Он лжёт тебе. Он…—?Он не лжёт.Мач бросает на меня вызывающий взгляд, хватает ведро и отворачивается, преувеличенно хмыкая.У меня нет ни сил, ни даже желания что-то объяснять и доказывать ему. Пусть думает, что хочет. В данном случае я знаю, что Гисборн говорит правду. Может быть, заключение дало ему время подумать, а может быть, он действительно сожалеет о своих преступлениях. В любом случае, теперь мы оба знаем горькую правду, и, похоже, оба происходим не из лучших семей.После недолгого напряжённого молчания и пустых позывов к рвоте, Мач поворачивается ко мне лицом. —?Значит, у вас общая история, ну и что?Мач, выглядит так, как будто его опять сильно тошнит, но я не думаю, что это имеет какое-то отношение к непрерывной качке.—?Что значит ?ну и что??—?Ну, прошлое не имеет никакого отношения к настоящему, не так ли?В его голосе слышится странная резкость. Если бы я не знал его лучше, то сказал бы, что он ревнует.—?Ты сильно ошибаешься, Мач. Оно имеет самое непосредственное отношение к настоящему. —?Наше прошлое это часть нас самих, тех, кто мы есть.—?Но ты ведь не обязан быть связанным им, не так ли? Гисборн не должен быть злым, бессердечным…—?С его отцом поступили несправедливо,?— выпаливаю я. Я не хочу кричать и злиться на Мача, особенно, когда у него нет всех фактов. —?С ним поступили несправедливо,?— повторяю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. —?Мой отец.—?Это тебе Гисборн сказал?—?Да.—?И ты ему веришь?—?Поверь мне, Мач. Он бы не стал лгать о таких вещах.Мач сжимает кулаки и стучит ими по кровати. —?Но Мэриан!—?Мы оба любили её,?— говорю я.Мач подносит ко рту хлеб, чтобы откусить от него ещё один кусочек, но передумывает и бросает его в ведро с тошнотворным всплеском. —?Я всё ещё не понимаю, почему ты вообще хочешь с ним разговаривать.—?Потому что до того, как я начал с ним разговаривать, всё что у меня было это только ненависть.—?А теперь?—?А теперь мне просто больно,?— говорю я, отворачиваясь к стене.Я лежу на койке, слёзы текут на тонкую простыню подо мной, и хотя раненая рука пульсирует и горит, зажатая под моим телом, это не достаточная причина, чтобы перевернуться.