Часть 3 (1/1)
Как только Лиам и Джош скрылись за дверью вместе с конвоем, Дженнифер почувствовала настоящий страх. Остатки разума еще теплились в голове, поэтому ей хватило сил заставить себя не поддаваться этому чувству - все равно не поможет, а то и навредит.- Думаю, нам лучше с тобой познакомиться. Меня зовут Роберт Антоний Де Ниро, а тебя, видимо, Дженнифер."Откуда он знает?!" - пронеслось у Джен в голове.- Хочу открыть тебе правду, милая, - начал говорить офицер. - Правду о том, для чего вы здесь. Сядь, - он кивнул в сторону деревянного стула, который прежде она не заметила и который стоял слева от большого лакированного стола. Стул сам собой, без посторонней помощи, двинулся с места и переместился прямо напротив офицерского кресла.Дженнифер решила не спорить и села: он все равно ее посадит, если хочет, чтобы она сидела и слушала. Сам группенфюрер занял свое место за столом, переплел пальцы и положил руки на стол. Жуткий абажур оказался совсем близко от Дженнифер, и как она ни старалась на него не смотреть, краешек татуировки все равно маячил на периферийном зрительном поле.- Ваш партизанский отряд уже два года ошивается в этих лесах. Вы, наверное, знаете, что вас многие пытались ловить, но вы отбивались. Ни один отряд партизан еще не простоял здесь так долго, да еще и с такими регулярными налетами. Мы даже знаем, что вы - отряд национально независимый: сотрудничаете и с русскими, и с поляками, и с американцами. Но не в этом суть, до вас и после вас были и будут подобные формирования, но они не представляли и не будут представлять для нас серьезной угрозы. Но вот вы...Офицер взял в рот папиросу из открытого портсигара, чиркнул спичкой и закурил. Дым от его папиросы был густой, пряный и удушливый. Впрочем, может быть, Джен только так казалось после жизни в лесу, где воздух чист и свеж.- Вашему боевому духу следует поучиться немецким солдатам, - продолжил человек напротив. Вы буквально сворачиваете горы. Такие люди нужны нам.- Кому это "нам"? - уточнила девушка.- Я сразу понял, что ты неглупа. Нет, не армию Третьего Рейха я имею в виду. Я имею в виду кое-что более древнее, мудрое и сильное. Ты и твои друзья верно заметили, что наши силы - не только физические. Вы ребята сильные и умелые, справились бы. Но сегодня вы столкнулись с кое-чем, чего раньше не встречали. Я обещал тебе открыть правду, и я открою ее, в конце концов, для этого мы и остались одни. Аненербе - это наше древнее национальное наследие. Это культ предков, который несет в себе всю духовную силу германского народа, начиная с его истоков. И эта сила творит те вещи, которые неподвластны никому, кроме нас. В каких-то мелочах ты и твои друзья сами имели честь убедиться, но поверь мне, это еще цветочки. Телекинез, гипноз - это детские игры по сравнению с нашей настоящей силой. Освенцим - один из главных плацдармов, где мы тренируем свои способности. - Вы что, завербовать нас хотите?Роберт Антоний Де Ниро снова добродушно рассмеялся.- Вербуют тех, чьи силы надо будет использовать против врага, - ответил он.- Пока не вижу противоречия.- А противоречие в том, что это не столько для нас, сколько для вас же. Не знаю, насколько мудры твои два друга. Молодые парни очень часто упрямы, как бараны, и принципиальны. Но в тебе горит огонь древней силы.Джен вздохнула.- Не вздыхай, милая. Ты сама прекрасно об этом знаешь.Правда была в том, что мелкие случаи телепатии в быту и предчувствий на поле боя она никогда не брала в расчет как нечто особенное. И еще правда была в том, что она понятия не имела об истории своей семьи.- Зачем это мне?- Не каждому человеку посылаются возможности, чтобы раскрыть весь свой потенциал. Тебе такая возможность дается сейчас. Ты ничего не теряешь, но обретаешь многое. После этого ты поймешь, что раньше твоя жизнь реализовывалась лишь на четверть от возможного. Если ты согласишься вступить в Аненербе, тебе не придется больше прятаться по лесам. Все твои друзья будут спасены и перестанут умирать в перестрелках. - Зачем это вам?Он снова рассмеялся.- Неужели ты думаешь, что мы настолько бездуховны, что не готовы осчастливить тайным знанием тех, кто этого достоин, помимо нас самих?- Не понимаю. Вы что, думаете, если я соглашусь, то моментально встану на сторону нацистов и буду помогать вам управлять разумами военных офицеров, чтобы они были тверды как сталь и одержали для Третьего Рейха мировую победу и установили мировое господство фюрера?- Не совсем так. Если ты согласишься, тебе откроются те горизонты разума, после познания которых ты поймешь: все, что делает Рейх - единственно верный путь.Чем больше он говорил, тем больше Дженнифер убеждалась в том, что пусть лучше убьет. "Все, что делает Рейх - единственно верный путь"? Неужели этому человеку не приходит в голову, что это ни разу не аргумент для вербовки в тайное общество? Проблема, однако же, состояла не в словах, которые произносил Де Ниро. Дженнифер чувствовала, как пространство вокруг них двоих перестает существовать. Она поймала себя на том, что уже давно и неотрывно смотрит в глаза этому человеку. Возможно, это и было доказательством его слов о древнем огне, горящем у нее внутри: волю она не потеряла, продолжая рассуждать самостоятельно и не соглашаясь с его аргументацией. Но она не могла оторвать глаз от этого человека. Де Ниро понял, что с девушкой установлен контакт.- Кстати, этот абажур сделан не из пленника Освенцима, - сообщил он. Видишь эту надпись? Это индивидуальный код тайного общества. Этого человека звали Рихард Зоннер, и он нас в какой-то степени предал. Тайное общество на то и тайное, что с неизбранными делиться тайнами запрещено. Не то что бы он болтал о нас и наших делах направо и налево, но он позволил себе непозволительный прокол. Какой именно, уже неважно. Ты непременно обо всем узнаешь, когда придет время: о правилах, их смысле и последствиях нарушения.Роберт Антоний встал из-за стола и подошел к сидящей на стуле Дженнифер сзади. Она почувствовала, как его ладони опустились ей на плечи.- Тебе нечего бояться. Тебя не будут избивать или морить голодом. Твои друзья будут отправлены под трибунал в Берлин. Да, дорогуша, не больше не меньше. А ты пока поживешь здесь. И подумаешь. А теперь пойдем со мной.Она снова будто под гипнозом встала со стула и направилась к выходу из кабинета. Де Ниро шагал рядом с ней, не дотрагиваясь и не надевая на нее наручники. Она шла сама, при этом не понимая, хочет она этого или нет.Они прошли до конца широкого коридора. Группенфюрер открыл узкую дверь, за которой оказалось квадратное помещение без окон, но с ковриком, довольно широкой кроватью и прикроватной тумбочкой, на которой аккуратно лежала кружевная салфетка, а на ней - несколько книг в кожаном переплете. - Можешь пока поспать. Через пару часов принесут завтрак.