4. Тайна феи (1/1)

На поляне у Большого Дуба никого не было, кроме Марион. Опасливо оглядываясь туда, где за деревьями слышались громкие голоса и веселый смех разбойников, она достала маленький мешочек и проверяла его содержимое.Юное лицо Мача показалось из-за деревьев, но он не вышел, а, наоборот, притаился и стал наблюдать за девушкой. Еще пару минут спустя на поляну неслышно шагнул Робин Гуд. Почувствовав на себе его взгляд, Марион обернулась.– Как вы тихо ходите! – воскликнула она, вставая и пряча мешочек.– Иначе меня поймают.– Говорят, что вы колдун.– Увы, это неправда.– Вы сожалеете? – Да. Колдун бы смелее разговаривал с вами.– Почему? – Потому что вы – лесная фея.Она удивленно и внимательно взглянула на него, потом сделала несколько шагов в сторону. – Я никогда не жила в лесу, – возразила она, оглядываясь через плечо.– Но вы… любите лес, – с робкой надеждой отметил он.Она опустила голову и улыбнулась.– Да, кажется, я полюбила его…Внезапно Робин забеспокоился.– Моя леди, почему вы сидите здесь одна? Вас никто не обидел?– Нет, что вы! Ваши друзья были со мной очень любезны. Просто…Вдруг за деревьями громко и тревожно запел охотничий рог.Черноволосый разбойник резко обернулся.– Кто зовет Робин Гуда? Он здесь.В тот же миг все его друзья высыпали на поляну.– Ллойл, – сообщил Маленький Джон, подбегая к предводителю. – Солдаты опять пришли туда, Робин. Гисборн с ними.Рука Робина, которую он положил на плечо друга, сжалась в кулак так, что побелели костяшки пальцев, а куртка Маленького Джона затрещала по шву.– Святой Кесбет! – глухо процедил предводитель сквозь зубы. – Ты знаешь, я, как могу, стараюсь избегать кровопролития! Но такова уж наша судьба… – он поднял голову и оглядел друзей. – Том, Джек, останетесь на поляне. Остальные – за мной!– Робин! – запыхавшийся Мач показался из-за деревьев. – Я оседлал лошадь.– Не нужно.– Как? Разве ты не погонишься за Гисборном?Робин взглянул на Марион.– Не сегодня. Хилл! – стройный голубоглазый паренек вынырнул из-за спин разбойников. – Ллойл – твоя родная деревня, так?– Да.– Пойдем самой короткой дорогой. Если я ошибусь, поправишь меня.Через несколько минут все разбойники скрылись за деревьями. Марион тронула за рукав одного из оставшихся мужчин, молодого кудрявого Джека.– У вас есть лошади? – спросила она.– Да. Две.– А где они?– Там, недалеко, под навесом, – он махнул рукой в сторону леса.Марион побежала в указанном направлении, и через несколько минут оттуда раздался стук копыт.– Послушай, Том! – удивленно воскликнул Джек, обращаясь к Тому, пожилому сутулому разбойнику. – По-моему, эта леди отправилась за нашими в Ллойл. С чего бы, как думаешь?– Не знаю, – вздохнул тот. – Женщин вообще понять трудно, а знатных – тем более. Увидим, чем все кончится, – и он взъерошил рукой седеющие темно-русые волосы.***Лес обрывался внезапно. Марион соскочила с коня и, выглянув из-под ветвей, сразу же увидела солдата Ноттингемского гарнизона, который тащил за собой упиравшуюся и кричавшую девушку. Старуха-мать попыталась помочь ей освободиться. Солдат обернулся и занес руку для удара… Прозвенела тетива и он, выпустив свою жертву, опрокинулся на траву со стрелой в груди.– Пречистая Дева Мария! – прошептала Марион, прижимая ладонь ко рту.Что происходило в деревне, понять было невозможно. Крики, стоны, треск пожара, лошадиное ржание, свист стрел и звон мечей – вся эта жуткая какофония испугала и оглушила Марион. Голова ее закружилась, она зажмурила глаза. Между тем бой стал стихать: солдаты Гисборна добрались до своих лошадей и бросились наутек, чувствуя, как щекочет их между лопаток смерть. – Как вы здесь оказались, моя леди? – услышала Марион знакомый голос и открыла глаза. – Эй, Мач!Робин вытер травой свой меч, вложил его в ножны и забрал из рук девушки поводья.– Отведи коня Питеру, Мач. Мы себе другого достанем.– Пресвятая Богородица! Что… что здесь происходит? – с трудом выдохнула Марион.– Вы что, сами не видите? – сурово спросил разбойник. – У шерифа это называется сбором податей.– Вы хотите сказать, что милорд шериф в курсе… всего этого? – Разумеется. Солдаты выполняют его приказ. Жаль, вы не видели Гисборна – он был на том конце деревни, – Робин опустил голову. – Есть у меня заветная мечта: встретиться с этим рыцарем один на один. – У вас кровь на щеке, – чувствуя, как бешено забилось сердце, произнесла девушка.Он махнул по лицу рукавом куртки.– Она не моя.– Робин! Разбойник обернулся.Маленький Джон, шатаясь, подошел к нему и осторожно опустил на траву симпатичного смуглого мальчугана. – Эльфер?! – воскликнул Робин, и в голосе его прозвучало отчаяние. Он упал на колени перед худеньким, словно изломанным телом. – Вы ранены? – Марион дотронулась до кровоточащего рубца на плече Маленького Джона. Великан медленно повернул к ней голову.– Это ерунда, пройдет. Вот Эльфер…Бледное лицо паренька было залито кровью, длинные руки торчали из поношенной рубашки, которая была ему явно мала. Робин пощупал пульс у него на шее, приложил ухо к груди и медленно закрыл свое лицо ладонью.– Последний, – прошептал он.Маленький Джон глухо застонал, лицо его исказилось и, прижав руку к груди, он рухнул подле мертвого Эльфера. – Он ранен! – воскликнула Марион.Робин отвел руку друга и разорвал его пропитавшуюся кровью одежду. – А! Какая плохая рана, – пробормотал он, быстро доставая из сумки припасенные для таких случаев полоски белой материи.– Я перевяжу его.Разбойник окинул девушку недоверчивым взглядом.– Не стоит, леди Ли.– Но я умею! – не поняла та.– И вы… будете возиться с разбойником?Марион гордо вскинула голову, лицо ее окаменело.– Я прежде всего христианка, милорд Робин Гуд, – холодно сказала она, забирая у него бинты, – и не откажу в помощи ближнему, кем бы он ни был. Лучше помогите мне и позаботьтесь о носилках.Робин передернул плечами.– Тук, Мартин, – кликнул он. – Возьмите… тело Эльфера и похороните его подле братьев. Скетлок, Мач, Генрих нарубите веток, сделайте носилки для Маленького Джона.Пока друзья возились с носилками, Робин аккуратно поддерживал друга, позволяя Марион перебинтовать ему грудь. Девушка действовала спокойно, неторопливо и уверено, а предводитель не мог отвести от нее глаз. Когда она наклонялась, чтобы пропустить бинт под спиной раненого, ее лицо оказывалось совсем близко, и тогда сердце Робина стучало, как сумасшедшее.– Ну вот, транспорт готов, – доложил Скетлок, возвращаясь из леса. Мач и Генрих шли за ним с носилками. – Постойте, друзья, – великан пришел в себя и улыбнулся. – После такой перевязки я, может, сам пойду.– Не выдумывайте, Маленький Джон, – строго урезонила его Марион, вытирая обрывком ткани перепачканные кровью пальцы.– А я-то уже решил, что попал прямиком к милосердной Деве Марии. Давненько меня не касались такие нежные руки.– Они касались тебя разве что в мечтах, бездельник, – пробурчал Генрих. – Так что лежи смирно и помалкивай, пока мы будем тебя нести.Робин дотронулся до руки Марион.– Прошу вас, простите меня, моя леди! – покаянно проговорил он, подняв на нее взгляд, полный такой благодарности и нежности, что девушка невольно смутилась.– Ну, право, не стоит…Так, пропустив вперед всех разбойников и бросив последний взгляд на Ллойл, Марион и Робин вошли в лес.***В Шервуде, на поляне возле Большого Дуба пылал костер. Вокруг него расположились притихшие разбойники. Марион тоже устроилась здесь, немного в стороне, недалеко от Робина. Рядом с ним уложили раненого Маленького Джона.Мач достал свою дудочку и заиграл тихую, грустную мелодию. – Эх, Эльфер, Эльфер, – вздохнул Робин. – Было у вдовы из Дейволда три сына, три хороших мальчика, как три молодых дубочка… – он взглянул на Марион и прочел в ее глазах вопрос. – Жили они честно, дружно, весело: спорили с ривом, не боялись воинов Гая Гисборна. Узнал об этом шериф Ноттингемский, велел схватить трех братьев и повесить на городской площади.– Но Робин Гуд всегда помогает крестьянину в беде, – заявил Мач. Глаза его горели обожанием. – Увы, только когда это в его силах, – сурово возразил Робин. – Тогда нам посчастливилось освободить ни в чем не повинных братьев. Но не сопутствовала удача трем сыновьям вдовы под сенью шервудских ветвей… – он обвел друзей долгим тяжелым взглядом. – Нам предстоит еще одно важное и непростое дело. Кто из вас отправится в Дейволд, чтобы сообщить старой женщине о смерти ее младшего сына? Разбойники потупились, словно провинившиеся маленькие дети. Старый Генрих налил в большую чашу вина из кувшина, сделал глоток и сказал: – Я был у нее, когда погиб старший, Джон. Пусть земля ему будет пухом, – он еще раз глотнул из чаши и передал ее Тому.– Я был у вдовы из Дейволда, когда убили ее среднего сына, Вилли, – продолжил Том, отпивая из чаши. – Пусть земля будет ему пухом.Робин еще раз взглянул на друзей, вздохнул и сам протянул руку за чашей.– Хорошо, я пойду к несчастной женщине на этот раз. Пусть земля будет Эльферу пухом. Вдруг он почувствовал, что кто-то трогает его за плечо.Выразительные зеленые глаза Марион были распахнуты, лицо исказилось и побледнело, а во взгляде, в робком движении, когда она потянулась за чашей, было столько боли и глубокого страдания, непонятных Робину, но от этого лишь еще сильнее взволновавших его, что он невольно воскликнул: – Что с вами, моя леди?!Она сделала глоток из чаши и произнесла нетвердым голосом:– Мне нужно сказать несколько слов тебе и твоим людям. Я, пусть и невольно, служила злу и жестоко наказана. Я поняла, что те, кому я верила, беззастенчиво обманывали меня; те, кого я любила, использовали меня в своих целях… Люди Шервуда! – она выпрямилась, голос ее окреп. – Я не могу и не хочу называть вас разбойниками, ибо это неправда. Я пришла сюда, чтобы погубить вас.Робин Гуд содрогнулся, замотал головой и подался к ней всем телом.– Марион, ты просто очень много пережила за сегодняшний день! Ты устала, тебе надо отдохнуть…Девушка сжала его руку, и предводителя потрясли тоска и решимость, отразившиеся на ее лице.– Робин, дорогой, – вырвалось у нее, но она даже не заметила, – позволь мне продолжить.Потрясенный Мач, вновь обретая дар речи, воскликнул:– Но этого не может быть! Разбойники загудели, поддерживая его. Марион поднялась на ноги.– Это правда, – с болью в голосе продолжила она. – Бандиты, от которых вы спасли меня вчера вечером, были людьми шерифа Ноттингемского. Люди Шервуда! Не существовало никакой опасности для кого-то, кроме вас и вашего смелого предводителя. Я прошу у вас прощения за то, что согласилась помогать шерифу в осуществлении его жестокого и коварного замысла, – она достала свой маленький мешочек и крепко сжала его в руке. – Он дал мне это, чтобы я отравила вас… Многие годы он был моим опекуном, и я слепо доверяла ему. Он внушал мне ненависть к вам, ведь я не знала, какие вы великодушные и мужественные люди. Но вы спасли меня, доверчиво привели в свой тайный лагерь… Вы отнеслись ко мне с искренней добротой и участием. Так, как никто не относился с тех пор, как мой незабвенный отец ушел в Палестину, чтобы никогда не вернуться ко мне! – голос ее задрожал. – Я узнала, кто вы, что вы делаете для простых людей… Мое сердце переполнено восхищением и благодарностью к вам. Я просто не смогу предать вас и не смогу вернуться к прошлой жизни – к шерифу… Значит, у меня есть только один выход. Поэтому я прошу вас простить меня, люди Шервуда. Мне будет тяжело, если вы не простите…Голос Марион сорвался. Она закрыла лицо руками и разрыдалась.Робин вскочил на ноги, бросился к ней, обнял за плечи, привлек к себе. Она прильнула к его груди, пряча залитое слезами лицо, а он гладил ее по спине, по вьющимся рыжим волосам, пытаясь успокоить.Разбойники зашумели: кому-то было жаль Марион, кто-то никак не мог поверить, кто-то искал выход из создавшегося положения. Наконец, на ноги поднялся старый Генрих и подошел к Робину и Марион.– Милая девочка, – начал он, положив свою тяжелую руку ей на плечо, – успокойся и выслушай, что я тебе скажу. Тот выход, который ты придумала, если я правильно понял, не самый разумный. Но главное – не единственный, – он тихо вздохнул и продолжил: – Я знал твоего отца. Давненько, когда я был еще крепок и шевелюра у меня была потемнее, решили мы с четырьмя друзьями наказать нашего рива за его жадность и жестокость. Мы убили его. Наш хозяин, покойный отец Гая Гисборна, сообщил об этом в Ноттингем. Солдаты уже мчались в нашу деревню, и болтаться бы всей кучке мятежников под перекладиной, если бы сэр Ричард из Лифорда не предложил нам укрыться в его замке. Ваша матушка как раз готовилась произвести вас на свет и не очень-то показывалась людям, хотя славилась своей красотой на всю округу. Сразу видно, что вы – ее дочь. Я много слышал о вас от одного работника из аббатства Кирклис. Из пятерых парней, которым спас жизнь Ричард Ли, одному мне выпало счастье найти приют в этом вольном лесу, под началом Робин Гуда, но я уверен: мои друзья поддержали бы меня сейчас. Люди Шервуда! – без улыбки обратился он к разбойникам. – Я прошу вас помочь леди Марион Ли. Дайте ей убежище, как когда-то его дал мне ее отец. А если она захочет – и да пребудут с нею Пречистая Дева и святой Кесбет! – примите в свою вольную общину. Над поляной повисла тишина: все смотрели на Генриха в полном изумлении. Он улыбнулся Робину и Марион.– Милая девочка, я никогда не предложил бы знатной благовоспитанной юной леди остаться в лесу среди мужчин, если бы не видел, что одному из этих мужчин ты оказываешь явное предпочтение. А он… поверь мне, это я учил его стрелять из лука – я видел его и в горе, и в радости, но никогда ни одна женщина не приводила его в такой трепет.Робин смущенно потупился, щеки Марион залил жаркий румянец. Они взглянули в глаза друг другу.– Ты останешься? – тихо спросил он. Она с трудом отвела взгляд и посмотрела на разбойников.– Если вы позволите?…– Святой Кесбет! – воскликнул Том. – Подобной просьбе Генриха смог бы противиться только Уилл Скарлет с его вечной подозрительностью. Но Робин вовремя отправил его сегодня утром с заданием в Ворден. Мы воспользуемся отсутствием Уилла.Дружный хор одобрения поддержал его слова.Марион улыбнулась и вновь спрятала лицо на груди Робина.