2.Серебряная стрела (1/1)

По всем дорогам, в селах и городах, герольды прокричали слово шерифа:– Слушайте! Слушайте! Слушайте! Слушай, весь добрый народ, слушайте, охотники, воины и лесничие! Слушай всякий, кто носит лук и колчан! Этот клич кричит благородный шериф ноттингемский. На Майклмас1 мы призываем всех метких стрелков северной стороны на веселый спор. А кто лучше всех будет бить в мишень, тот получит в награду стрелу чистого серебра. Наконечник и перья у стрелы – красного золота! И будет назван тот стрелок первым лучником северного края по сю сторону Трента. Боже, храни короля Ричарда и гроб Господень!Кто на конях, кто пешком, поодиночке и дружными ватагами, от Менсфилда и от Оллертона потянулись лучники к Ноттингему.Шериф и знатные гости взошли на помост, разукрашенный пестрыми лентами. Стуча мечами по доскам, рассаживались рыцари по местам. Густая толпа окружила просторное стрельбище – железные колпаки воинов вперемежку с широкополыми войлочными шляпами крестьян. Четыре сотни лучников, позванивая тетивами, ждали начала состязаний. Маленький старичок с кожаной сумкой за плечами опустился на колени перед шерифом.– Благородный лорд шериф, – промолвил он тихо, оглядываясь по сторонам, – если ты подаришь мне одну золотую марку, я скажу тебе, как найти среди этих стрелков разбойника Робин Гуда.– А кто ты такой и что известно тебе о разбойнике, старик?– Я стрельник из Трента, сэр. Я сделал для Робин Гуда стрелы, с которыми он прибудет на праздник. В наконечниках этих стрел я прорезал искусные щели, так что стрелы при полете будут петь протяжным и резким свистом. Разбойника не узнать среди других стрелков, потому что он переоделся и выкрасил бороду. Но ты отличишь его по свистящим стрелам.Шериф запустил руку в кошель, висевший у пояса, и бросил старику немного серебра.– Ты заслужил награду, старик! Если твои стрелы помогут изловить разбойника, ты получишь новый кафтан и денег в придачу. Он подозвал к себе Гая Гисборна и приказал ему, выследив стрелка со свистящими стрелами, схватить его незаметно и тихо, чтобы не нарушать веселье праздника. Высокий худощавый парень в малиновой куртке наклонился к стоявшему рядом виллану:– О чем это твой хромой приятель беседует с шерифом, Том?– Не знаю, о чем, но у Косого Билля, думаю, будут неприятности. – Почему?– Он вчера не очень вежливо обошелся со стрельником, когда тот остановился у него на ночлег…– Старая шельма! – откликнулся второй виллан, живой и проворный, одетый в рыжую куртку. – Он не любит непочтительного обращения! – Он просил извиниться перед тобой, – продолжил первый виллан, обращаясь к парню в малиновой куртке, – что не успел принести то, что ты просил.– Ничего, обойдусь.На другом конце стрельбища в толпе лучников высокий широкоплечий великан в синей куртке с интересом слушал разговор у повозки мясника.– Что же ты думаешь, – говорил мясник, обращаясь к тощему, как жердь, лучнику. – Разве можно так выстрелить без помощи нечистой силы? Этому я ни за что не поверю. В нашем приходе есть один пилигрим, он обошел весь свет, человек святой жизни: и у гроба Господня был, и на горе Сион, и в Вифлееме, и пальмовые листья принес из земли Иерихонской. Уж он-то знает. Он говорит, что стрелок, продавший душу дьяволу, берет святое распятие как мишень и стреляет в него стрелами. Он пускает в Спасителя три стрелы, и дьявол дает этим стрелам твердый прицел. Из распятия брызнет на них пречистая кровь, и потом эти стрелы не знают промаха, потому что дьявол направляет их полет. – Только три стрелы, говоришь ты? А как же с другими? – спросил тощий лучник.– Другие стрелы могут попасть в цель, а могут пролететь мимо. Пустив эти три стрелы, колдун стреляет уже нисколько не лучше, чем всякий другой человек. Мясник, запрокинув голову, приложился к большой кожаной бутыли. Стрелки, глотая слюну, с завистью слушали, как булькает у него в глотке вино.– А почему же Робин Гуд всегда стреляет без промаха? – снова спросил тощий лучник. – И в четвертый, и в сотый раз?– Почем ты знаешь, что он стреляет без промаха? – Люди так говорят.– Они ошибаются, – уверенно махнул рукой мясник. – Первые три стрелы убивают наверняка, остальные уже не во власти дьявола. Зато он может тебе отвести глаза. Когда колдун стреляет простыми стрелами в неживую мишень, дьявол может отвести глаза, и тебе покажется, будто стрела попала в цель. Выдерни такую стрелу из мишени, брызни на нее святой водой ? она тотчас же обратится в дым. А если колдун стреляет простой стрелой в человека, сотвори молитву, и стрела пролетит мимо.– Это правда, – подтвердил Косой Билль, моргнув глазами, блестящими, как уголь. – Меня однажды молитва спасла от стрел Робин Гуда. Я попался его бродягам в руки, они приставили меня к дубу и стали стрелять. Я сотворил молитву, и Господь отвел от меня их стрелы. Целую тучу стрел пустили разбойники, и ни одна не задела меня…Лучники переглянулись.– Так-таки ни одна не задела? Неужто все пролетели мимо? – раздались недоверчивые голоса.Лицо лесничего покраснело.– Клянусь покровителем моим, святым Робертом, стрелы втыкались так близко, что я не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Мое платье было пронизано ими, но ни одной царапины не унес я на теле. – Клянусь святым Кесбетом, Косой Билль говорит правду! – воскликнул высокий широкоплечий парень в синей куртке, не удержавшись от смеха. – Он похож был на телячью шкуру, растянутую на доске у кожевника!Лучники дружно расхохотались.Косой Билль, узнав старого врага, схватился было за нож, но великан в синем мгновенно выхватил стрелу из колчана.– Постой, косоглазый! Ты забыл помолиться, чтобы Господь спас твою шкуру.– Берегись, мы теперь не в лесу! – угрожающе прошипел лесничий.– Ты-то вернешься в лес, – усмехнулся тощий лучник. – Спрячь поскорее свой нож, не то заржавеет. И язык держи за зубами, пока шкура без дыр, – он повернулся к стрелку в синей куртке.– И ты, парень, покажешь свое искусство через часок, не тревожь тетиву понапрасну. Ну-ка, мясник, расскажи нам еще про колдовские стрелы.Косой Билль, насупившись, отошел в сторону.***Между тем стрельба началась.Круглая мишень была врыта в землю за двести двадцать ярдов от черты. Прижимая коленом упругое дерево, стрелки сгибали луки, чтобы накинуть петлю тетивы на зарубок. Словно стая птиц с резкими криками пронеслась над стрельбищем – это витые сухожилия запели под сильными пальцами. То здесь, то там громко хлопала, лопаясь, слишком туго натянутая струна.Когда дошел черед до лесничего, он уверенной рукой пустил стрелу в мишень, и эта стрела пропела не громче, чем другие. Лучший подарок хромого из Трента Косой Билль берег для трудного спора, который был впереди. Немало потребовалось времени, чтобы все четыре сотни лучников выстрелили по первому разу. Ко второму туру из них осталось пятьдесят человек.Мишень поставили дальше на сотню ярдов, и по три стрелы в нее всадили только семеро: виланы в синей, рыжей, малиновой куртках, Косой Билль, тощий лучник и два стрелка из стражи шерифа. Теперь слуги принесли охапку прямых ивовых прутьев, очищенных от коры, и воткнули три прута в землю на расстоянии в триста ярдов от черты.Зрители веселыми возгласами подзадоривали стрелков:– Неужто кто-нибудь срежет стрелой такие тонкие прутья?– Это только Робину впору!– А Робин-то струсил: не видать его что-то сегодня.– Ясное дело – всякому шкура дорога. Приди он, его живо бы сцапал лорд шериф.– Эй, ты, синяя куртка! Что ты там шепчешь над своей тетивой? Скажи, как звать твоего святого, помолимся вместе – авось скорей услышит!Тощий лучник первым вышел к черте.– Вот стрелок! Не стрелок, а стрела: и тонок, и легок!– Что это он колдует? Гляди: перышко кинул в воздух!– Это он ловит ветер.Внимательно проследив полет пушинки, лучник прицелился и спустил стрелу. Прут задрожал, но стрела, задев его, пролетела мимо. Со второго выстрела он расщепил ивовый прут, третья стрела пролетела мимо.– Ну, синяя куртка, покажи как любит тебя твой святой!Рослый парень вразвалку подошел к черте, отер правую руку о свою куртку, широко расставил ноги и выстрелил. Вырванный сильным ударом прут упал на траву.Второй прут разлетелся в щепки.– Ай да синяя куртка! – кричали в толпе. – Да он и мухе в глаз попадет, если крепко прицелится!Но на третий раз стрелку не повезло. Рыжая куртка сменил его у черты. Промахнувшись два раза подряд, он мрачно взглянул на парня в малиновой куртке. Тот укоризненно покачал головой.Первый из воинов стражи шерифа выпустил три стрелы, но все они пролетели мимо трудной мишени.Теперь пришел черед Косого Билля. По обыкновению, он сощурился так, что стрелки покатились со смеху. – Ну, ребята, ложись спать!Лесничий так старательно прицеливался, словно с трудом нащупывал в воздухе узенькую дорожку к мишени. Протяжный, резкий свист пронесся над полем. Прицел был взят слишком низко – стрела впилась в землю у самого прута. – Да ты жмурься получше! – кричали ему со всех сторон. – Не робей, борода! Это черт толкнул тебя в локоть!Шериф привстал с места, услышав свист стрелы.– Где твоя хваленая меткость, стрелок? – бросил он насмешливо, и лесничий ответил ему удивленным взглядом. – Покажи, покажи, как вы бьете королевских оленей!Сменив тетиву на луке, Косой Билль выстрелил второй раз. В неподвижной тишине опять раздался резкий, свистящий звук. Второй прут был расщеплен надвое, а за ним и третий.– Что за стрелы такие у молодца? Свищут, как змеи. А прицел у него хорош! Если б он пристрелялся…Какая-то суматоха поднялась вокруг чернобородого стрелка, когда он шагнул в толпу. Но все глаза смотрели на мишень, потому что у черты уже стоял и целился второй воин из стражи шерифа.Раз… Первый прут пошатнулся, оцарапанный стрелой.Два… От второго отлетела верхушка.Три… Третий прут раздвоился вилкой.Толпа пошатнулась. Четыре сотни луков поднялись в воздух, приветствуя искусного стрелка.Шериф снова встал, и в его руке заблестела золотом и серебром стрела, предназначенная победителю в состязании. Он помедлил мгновение, глядя, как его стражники тащат в сторону от стрельбища упирающегося чернобородого стрелка.В это время к черте вышел парень в малиновой куртке.– Таких удальцов я люблю, – весело сказал парень, тяжелой рукой хлопнув воина по спине. – Только спор наш еще не окончен. Эй, там, не зевайте! Поставьте новые прутья!Три стрелы, сверкая павлиньими перьями, одна за другой слетели с его тетивы, три расщепленных прута запрыгали в дальнем конце поля.– А теперь, молодец, мы с тобой потягаемся снова, – шепнул парень стрелку шерифа. – Только чур, уговор: если ты меня обстреляешь, я пойду под твое начало, ну а если я тебя – гулять тебе со мной вместе по веселым лесам!Шериф опустил серебряную стрелу, ожидая, пока смолкнет оглушительный рев толпы.– Что ж, – сказал он, когда возгласы стихли, – я не знаю, кому присудить награду. Как определить, кто из вас метче, если оба стреляли без промаха? Выбирайте, как стрелять вам теперь?– Пусть померятся, кто лучше бьет навскидку, – предложил сэр Стефан, сидящий рядом с шерифом.Народ подхватил его слова:– Навскидку! Навскидку! Бейте навскидку!Воин кивнул головой. Он снова вышел к черте и повернулся спиной к полю, держа наготове натянутый лук. Теперь ему не было видно, на каком расстоянии и в какой стороне будет воткнут в землю прут. По слову шерифа он должен был повернуться и, прежде чем шериф досчитает до трех, спустить стрелу.– Готово! – сказал шериф. – Раз… два… три!Воин выстрелил, но промахнулся. Шериф поморщился. Конечно, он желал удачи стрелку своей стражи, а никак не безвестному крестьянину в малиновой куртке. Когда тот повернулся спиной к стрельбищу и прут был воткнут в землю на новом месте, шериф снова крикнул: ?Готово!? – и досчитал до трех. Причем, на этот раз он считал гораздо быстрее, чем прежде. Но стрелок в малиновой куртке успел вовремя спустить стрелу. Вычертив в воздухе широкую дугу, стрела начисто срезала верхушку белого прута. – Получай же награду! – сказал шериф, протягивая лучнику в малиновой куртке стрелу с наконечником и перьями красного золота. – Поистине ты заслуживаешь имя лучшего стрелка во всем северном крае по эту сторону Трента!Неизвестный в малиновой куртке поклонился шерифу и веселой толпе, опуская серебряную стрелу в свой колчан. Синие, рыжие, желтые куртки окружили его.– Пойдемте, друзья, – тихо сказал седой Том, – а то как бы шериф не решил обменять Косого Билля на сегодняшнего победителя.Через минуту вся компания затерялась в толпе.***Робин оглянулся, еще раз обвел взглядом помост шерифа и высокую городскую стену, на которой вдруг увидел странную фигуру. Это была женщина, одетая во все черное. Она стояла неподвижно, скрестив руки на груди, и у Робина возникло неприятное ощущение, что она смотрит прямо на него. Разбойник толкнул стрелка, шедшего рядом:– Уилл, взгляни, кто это?Немолодой разбойник с суровым лицом поднял голову и тоже увидел похожую на призрак фигуру.– Это Черная Джейн. Так называют ее горожане. Они говорят, что она – ведьма. Разве ты никогда не видел ее?– Нет. Раньше не видел. Но люди и лекаря Синего Дрозда называют колдуном, а это не так. Ты не знаешь, кто она?– Я только слышал, что она из крестьян. Чем она тебя зацепила, Робин? – Не знаю, – парень мотнул головой и снова обернулся, но женщины на стене уже не было. – Это… как сон… – пробормотал он.– Я могу рассказать тебе о ней, – заговорил старый Генрих, мужчина лет пятидесяти с лишним, седой и морщинистый, но бодрый. – Много лет назад один рыцарь, польстившись на дивную красоту этой женщины, разорил ее дом и перебил всю семью. Тогда она продала душу дьяволу. Горожане боятся ее как чумы: она очень умна, проницательна и не ведает ни страха, ни жалости.– Она подружка шерифа! – снова заговорил хмурый стрелок. – Или была ею. Старая господская шлюха!– Ой, берегись, Уилл Скарлет, – покачал головой Генрих, – когда-нибудь и тебя осудят тем же судом, каким судишь ты!– А, брось эти церковные бредни, – Уилл махнул рукой.– Церковь здесь ни при чем, – вмешался Робин, выходя из задумчивости. – Речь идет о справедливости. Ты не знаешь ее жизни, значит, не можешь выносить приговор.