Часть 2 (1/1)
О ноге он сам спросил Бекки (подумать только, ведь я и правда начал называть её так с подачи Герберта, сначала мысленно, а после и вслух) за утренним чаем.— Что с вами случилось? Ваша хромота, мисс Филдз, — спросил Герберт с невинной наглостью, отхлебывая чай. — Откуда она?Бедняжка ожидаемо поперхнулась чаем.— Мы ведь врачи, — невозмутимо напомнил Герберт. — Вероятно, мы могли бы помочь.— Полиомиелит, — неохотно ответила Бекки. — Я болела ещё ребёнком, врачи говорят, с последствиями ничего не поделать.— Корсет неплохо сидит и действительно правит осанку, — заметил одобрительно Герберт, бесцеремонно разглядывая ее, чем окончательно вогнал девушку в краску.— Спасибо, — буркнула Бекки себе под нос.Завтрак явно был испорчен. Герберт вообще имел замечательный талант портить отношения с людьми. Закончили есть мы в неловком молчании, которое Герберта, по всей видимости, совершенно не смутило, но в покое Бекки он в итоге не оставил. Вечером того же дня я увидел его за книгой о детских инфекционных болезнях.— Ну и где фрагменты трупов? — саркастично поинтересовался я. — В морге завёлся новый вор и сам обчистил все твои закрома?— Мёртвые человеческие тела и их фрагменты мне пока не интересны, — отозвался Герберт, не отрываясь от чтения, и постучал карандашом по замершему на странице пальцеглазу, который тут же встрепенулся и неуклюже перевернул лист. Надо отдать Герберту должное: он неплохо справлялся с дрессировкой этой твари.Я поморщился, убеждая себя не уважать его сейчас за это и не расспрашивать, какие методы дрессировки применяет Герберт к пальцеглазу и своим прочим уродцам.— Надо же, ну и что тебе теперь интересно? Это имеет отношение к нашей хозяйке?Герберт не ответил. Я выхватил у него книгу, сбив пальцеглаза на пол — монстр беспомощно забарахтался на ковре, пытаясь перевернуться, словно положенная панцирем вниз черепаха или опрокинутый лапками кверху жук.— Слушай внимательно и запоминай правила — теперь я их устанавливаю, ясно? Правило пока одно и очень простое: Бекки — не твоя подопытная, никакие опыты над ней ставить нельзя. Это понятно?— Я просто читаю книгу, — процедил Герберт.— Вот и читай. Просто читай и больше ничего не делай, — я вернул ему книгу, еле сдерживая ярость.На самом деле я понимал, что он не угомонится. Беспокойный ум Герберта увлекла новая идея, адские шестерёнки снова бешено завертелись в его голове, и Бекки Филдз с этого момента была в безусловной опасности.На какое-то время осторожный Герберт притих. Не обращал на неё будто бы никакого внимания, погрузился в свои исследования, занимался обновлённой, ещё более стабильной формулой реанимирующей сыворотки. Оживил голубя, шею которому перекусила бродячая кладбищенская кошка, и взбесившаяся птица единолично устроила нам в подвале полноценный эпизод из “Птиц” Хичкока. Эксперимент в итоге благополучно удрал от нас в открытое окошко под полом, на которое мы ранее не обратили внимания, и отправился в свободный полет — гонять своих живых собратьев и выклевывать кому-нибудь глаза.— Это все не то, — ворчал Герберт и хмурился, и мне очень не по душе были такие его настроения.На самом деле у него были причины для недовольства. Аркхэм ведь никогда не был спокойным городом, на его окраинах периодически орудовали какие-нибудь сумасшедшие убийцы; к примеру, та история с обглоданными человеческими останками под мостом в направлении к Данвичу или массовые похищения детей, или же сравнительно недавние слухи о расхищении могил — все это, даже последнее, как ни странно, не имело к нам никакого отношения. Нет, не собираюсь оправдывать Герберта, но я не удивлен, что его занесло именно в наш город.Вероятно, вовсе не “занесло”. Многие случайности, связанные с Гербертом, оказываются вовсе не случайными.В общем, в то время маньяки, людоеды, легендарные местные упыри — все эти вымышленные и реальные ребята, поставлявшие Герберту трупный материал, как назло, притихли, и это мне тоже не нравилось. Представляю, как это звучит, да уж...Но еще больше мне не понравилась сцена, которую пришлось наблюдать на закате следующего дня после опыта с голубем-убийцей. После работы в больнице я собирался отправиться домой вместе с Гербертом, но коллеги сказали, что тот ушел раньше. С нехорошим предчувствием я поспешил в дом Филдзов, и что тут скажешь — предчувствие меня не подвело.Дверь дома была открыта настежь, а среди деревьев запущенного сада мелькало платье Бекки — одно из лучших, нежно-розовое. Наша хозяйка прогуливалась по саду под руку с Гербертом, опираясь на его плечо, а ее костыль сиротливо стоял в отдалении, прислоненный к стволу осины.Говорю вам совершенно серьезно — лучше бы Бекки у меня на глазах пыталась погладить крокодила или поцеловать кобру (думать о последнем напрашивающемся сравнении было особенно неприятно).Я вежливо и очень громко кашлянул, и эти двое уставились на меня. С лица Бекки медленно и неохотно сползла улыбка.— Герберт, добрый мой друг Герберт, а я совсем потерял тебя в больнице. Куда ты пропал? Неужели сбежал с дежурства? Это так на тебя не похоже.— Мне было больше нечего там сегодня делать, и я ушел, вот и все, — пожал плечами Герберт. — Мне подумалось, что куда больше я сегодня пригожусь мисс Филдз. Она целыми днями дома, а на улице чудесная погода.— У вас из-за меня будут проблемы? — расстроилась Бекки.— Нет, что вы, никаких проблем. Дэн, проводишь даму домой? Я, пожалуй, вернусь к своим исследованиям, — Герберт с заметным раздражением оставил Бекки на мое попечение и исчез в доме.Я вздохнул с облегчением.— Что такое, Дэниел? — поинтересовалась Бекки, когда я помог ей устроиться на старенькой скамейке между стволов. — Вы как будто расстроились, увидев нас в саду.Я прикусил губу, соображая, как бы объяснить Бекки свое беспокойство так, чтобы у нее не возникло желания тут же вызывать полицию и санитаров из психушки.В итоге я понял, что ничего объяснить не смогу.— Мистер Уэст просто помог мне с прогулкой, он был очень мил. Еще он осмотрел мою ногу. Она его очень интересует.— Неужели, — пробормотал я.Я пока что понятия не имел, зачем Герберту понадобилась нога Бекки, но ничего хорошего от человека, который шьет из человеческих конечностей монстров, в этом плане ждать точно не приходилось.— Послушайте, Бекки, мой друг, мистер Уэст… Не обманывайтесь насчет него. Вы милая девушка, но если вы решили, что он вам симпатизирует — поверьте, это не так. Я уже давно знаю Герберта, его ничего не интересует, кроме науки, и в ней мертвые всегда были ему интереснее живых.— Вы, похоже, ревнуете, — улыбнулась Бекки. — Интересно только, кого именно.— Бекки, это совершенно не смешно! — я с силой схватил ее за плечи и встряхнул. — Говорю вам: этот человек — настоящая змея.— Как вы можете так отзываться о своем друге, Дэниел, — упрекнула меня расстроенная Бекки. — Я думала о вас куда лучше. Дайте мне, пожалуйста, мой костыль.Она явно не хотела, чтобы я провожал ее домой, но в итоге поддалась моим уговорам. Парализованная искривленная нога Бекки не давала ей нормально перемещаться, да и костыль не особо помогал. Герберт из дома внимательно наблюдал за нашим неуклюжим возвращением; я видел его рубашку, белевшую в темном окне первого этажа.— Ты очень жестокий человек, Дэн, — упрекнул он меня позднее, когда я заглянул в его комнату перед сном. — Мы ведь и правда могли бы помочь этой девушке. Ты видишь, какая она несчастная? Ты был в ее спальне? Там сплошь куклы и цветное тряпье, словно она бедный больной ребенок, а не взрослая женщина.— Так. Что ты делал в спальне Бекки, и когда ты вообще успел…— Не важно, — отрезал Герберт. — Вот ты хоть раз задумывался о том, какой может быть потенциал у симбиоза живой и мертвой плоти? Какой простор для трансплантации может дать сыворотка?— Стоп-стоп, что? Трансплантация мертвых органов? — я не верил своим ушам.— Органов и конечностей, — кивнул Герберт. — Никакой заморозки, проблем с отторжением, группой крови, аллергическими реакциями...Я схватился за голову.— Tы что опять задумал, чудовище?— Говори тише.— Нет, слушай, я тебе не позволю…— Чего не позволишь? Дать бедняжке возможность ходить? Тогда кто из нас тут чудовище, позволь спросить?— Да это же чертов цирк, Герберт, а никакое не милосердие! Ты на него просто не способен, ты ведь не врач, ты просто мясник.— Я ученый, — с достоинством возразил Герберт, отгораживаясь от меня очередной книгой. — Выйди из моей комнаты и закрой дверь, Дэниел.Я вышел прочь с чувством, словно только что захлопнул двери самого ада — кажется, даже запах гари померещился. Мысли мои совершенно путались, и я, как во сне, отправился к себе — собирать вещи и скорее бежать отсюда куда подальше.По дороге я заглянул к Бекки — нужно было разбудить ее и увезти за тридевять земель от Уэста — такой был мой самый первый и глупый порыв. Я ворвался к ней в спальню — все в ней действительно было так, как говорил Герберт, — яркие ткани, куклы, жутковато выглядевшие во мраке. Сама хозяйка комнаты тихо лежала на постели, неподвижная, как труп, совсем бледная от падавшего на нее из окна лунного света, и я похолодел. Я отчаянно тормошил Бекки, звал ее — но все без толку. Наконец я заметил рядом с ней на кровати жгут и шприц. Герберт явно оставил их нарочно — для впечатления.— Зря я призывал тебя быть потише, — сказал Герберт из дверей. — Ее сейчас так просто не разбудишь.— Что ты с ней сделал? — схватил я его за шиворот.— Успокойся, это общий наркоз. Она, конечно, худышка, но лучше, чтобы ты перенес ее в подвал — ты сильнее меня, Дэниел. Я уехал из больницы пораньше, потому что мне очень повезло в морге. Нужно было спешить.— О нет, — я не верил своим ушам и даже отпустил его от неожиданности.— Ножка первоклассной воздушной гимнастки. Попала под поезд сегодня днем — сказочное везение, не правда ли? Как раз левая нога, Дэниел, и рост подходящий.— Безумие, — пробормотал я в отчаянии, оперевшись о стену и бессильно сползая по ней прямо на пол.— С какой стати ты тут расселся? — возмутился Герберт. — Скажи на милость, как я буду объяснять Бекки хлороформ и укол, если она проснется до того, как мы закончим? И я точно не собираюсь делать это в одиночку! Нужно спешить. Уверен, что мисс Филдз нам все простит за возможность ходить, так что вставай, Дэниел, и помоги мне. Отнеси ее в подвал.