Часть 2 (1/1)
Утро застает Сухо уставившимся в занавешенное окно, сквозь которое пробиваются тонкие полоски света. Едва различимые линии скользят по одеялу, переплетаясь с кожей и разнося по телу легкое ощущение свежести. "Солнце", - мелькает в уме. Чунмен резко приподнимается на кровати и тянет руки к сиреневой ткани, пальцы прощупывают огромный набивной цветок и пытаются добраться до ручки и открыть окно.
Несколько секунд промедления, и в нос вновь бьет дым знакомых сигарет, парень ежится от пронесшегося по телу привычного ветерка. Сухо не покидает ощущение выдоха ядовитой смеси прямо в затылок, она приподнимает короткие волоски и щекочет чувствительную кожу до мурашек, мгновенно забившихся во все доступные места и принявшихся отплясывать чечетку... выбивать странный, непохожий ни на что ритм.Что-то теплое скользит по подбородку, нежно вычерчивая контур и перекидываясь на губы. Чунмен инстинктивно облизывается – на губах вкус клубничного мороженого. Сердце на мгновение замирает, он тяжело выдыхает в воздух склизкое чувство страха, сдобренного легким "перцем" таинственности. Сухо со злостью откидывается на кровать, позабыв о прежнем желании насладиться солнечным светом, и принимается краешком простыни стирать с лица неожиданные ощущения.- С тобой все в порядке? – Лэй, подпоясанный огромным махровым полотенцем, подходит к кровати и вглядывается в потерянные глаза. – Почему лицо красное? Что с губами?Капли воды с диким грохотом срываются с кончиков влажных волос и оседают на губах. Чунмен приоткрывает рот, впуская внутрь влагу, в надежде уловить более родной вкус. Капли падают словно в пропасть без дна, он немного неуверенно притягивает Исина ближе и скользит языком по его губам, врывается в рот, сплетаясь с чужим языком. Китаец мгновенно расслабляется и отвечает на неожиданный поцелуй, целуя глубоко и практически заглатывая проворный язык Сухо. Чунмен же целует… как марионетка, отточенные движения языком, скользящим по губам и небу, слегка надавливающим на белоснежную эмаль зубов. Бесчувственно, бесцветно.Кореец так же внезапно отталкивает парня от себя, грубо пихая в ребра и заставляя отпрянуть на несколько шагов. Он с отвращением вытирает рукой влажные от воды щеки и слизывает языком мягкий вкус Лэя.
- Ты больной?! С каких пор ты меня так отталкиваешь? – китаец недоумевает, пытаясь привести дыхание в порядок, едва заметный бугорок в складках полотенца четко указывает на его недвусмысленное положение, и он тянется к Чунмену за новой порцией оральных ласк.- С тех пор как начал сходить с ума, не лезь ко мне! – огрызается парень, поспешно раздевается перед офигевшим Исином и, срывая с его бедер влажное полотенце и оголяя его, направляется в ванную комнату.Пар оседает на плечах, моментально конденсируясь и усеивая хрупкое тело каплями воды. Сухо напряжен… Постоянное ощущение странного присутствия не дает ему хотя бы минутного облегчения, спинным мозгом чувствуется чье-то тепло, иногда по телу проносится дорожка легких прикосновений, от которых невозможно спрятаться, за которыми хочется тянуться вновь и вновь. Он с минуту разглядывает свои коленки и медленно поднимается из ванной, разбрызгивая пену по кафельному полу.Однако резкий толчок в грудь подкашивает ноги, Чунмен с грохотом падает в теплую ароматную воду, захлебываясь и отплевываясь. Замирает. Перед глазами плывут тени, единственное, что можно рассмотреть - темную фигуру со светлой шевелюрой; расслышать удается только легкий смех, который молниеносно прокатывается по комнате и с силой упирается в барабанные перепонки, парализуя. Сухо выжидает, каждый вдох приближает его к обморочному состоянию, он задыхается, бессмысленно открывая рот в попытках впустить в легкие спасительный кислород.
Очередная неудача, голова кружится, а когда губы накрывает теплым дыханием, парень бессознательно прикрывает веки, отдаваясь ощущениям. Нежный, немного властный язык врывается в горячий рот, пробираясь слишком глубоко, затрагивая слишком интимно, рецепторы жадного до ласк языка Сухо мгновенно реагируют. Затуманенный мозг срывает любые мыслительные процессы. Чунмен ни секунды не отдает себе отчета в хаотичных действиях, отвечая на прикосновения чужих губ, упиваясь моментом, вытягивая руки в безумной попытке прижать целующего ближе, впечатать чужое тело в себя, чтобы кожа к коже, волоски к волоскам. Он сильно жмурится и дико стонет в поцелуй, тело подает признаки жизни легким покалыванием в паху, медленно наливающимся кровью членом, Сухо выгибается дугой…Дверь с шумом распахивается. Сосредоточенный взгляд Исина задерживается на приоткрытых опухших губах, томные вздохи больно кусаются, он одаривает Чунмена презрительной ухмылкой:- Дожил? Дрочишь, когда твой парень за стенкой и все слышит? Неужели не удовлетворяю больше?Обида в каждом слове, укор в каждом убийственном взгляде… Сухо медлит, боясь столкнуться с зыбким реальным миром и осознать, что поцелуй ему приснился. Он раскрывает рот в глупой немой попытке объяснить китайцу, что все совсем не так, но наружу как назло вырывается пошлый хрип. Его звук окончательно выводит Лэя из себя, и он с глухим грохотом хлопает дверью, выбивая из старого косяка пыль и штукатурку. Кореец оглядывается по сторонам и больно кусает себя за палец. На этот раз точно явь.***Если кто-то спросит Сухо почему он 24 часа в сутки ходит в маске или же постоянно слушает музыку, ни на секунду не снимая наушников, почему просит Лэя или Кая спать на расстоянии вытянутой руки, он не сможет дать адекватного ответа.- Так надежнее, - без особой охоты мямлит парень и утыкается носом в сгиб руки Чонина. Кай хоть и любопытен, но лишних вопросов не задает, лишь плотнее жмется к другу, почти загоняя того под холодную стену.- Нужно было поехать куда-нибудь на каникулы или хотя бы вернуться домой… - шепчет он, в промежутках между словами, напевая знакомую до боли мелодию.- Я не хочу никуда, ни домой, ни в горы, ни на море, мне на все наплевать, - горько выдает Чунмен, ероша волосы друга, тот смеется и начинает рассказывать очередную небылицу, произошедшую с ним на днях. Сухо засыпает под монотонное бубнение, погружаясь в легкий, ненавязчивый транс.
Тело под руками крупнее, руки, обвивающие талию тяжелее и на удивление длиннее, дыхание беспокойное, но свежее, немного даже сладкое. Чунмен с наслаждением вдыхает, пропуская в легкие терпкий аромат, по телу расползается истома, онхмурится, ощущая прикосновение подушечек пальцев к переносице. Кто-то с силой надавливает на морщинку между бровями и целует его в лоб. Сухо все еще надеется, что это сон…- Я бросил курить, - выговаривает человек, голос низкий, с небольшим акцентом. – Ты хмуришься каждый раз при запахе сигарет. Теперь никотин только в виде жвачки.
Чунмен в полудреме подносит искусанный, посиневший мизинец к губам и… палец оказывается в чужом рту. Губы посасывают нежную кожу, язык задевает ноготь и играется. Волны возбуждения накатывают одна за другой, Чунмен чувствует легкие, но чувственные прикосновения к своему паху. Чужие пальцы ласкают сквозь ткань боксеров наливающийся кровью член, парень силится выпасть из губительного плена - мозг посылает по всему телу нескончаемые отрезвляющие сигналы. Но организм не отвечает, система выведена из строя изощренными ласками, не поддаться которым просто невозможно. Чужое дыхание скользит по ключицам и забирается под тонкую футболку, Сухо выгибается, когда рука, наконец, проникает под нижнее белье и охватывает возбужденный член плотным кольцом. Он стонет в голос и непроизвольно трется членом в распахнутую ладонь…- Прекрати, извращенец! – голос Каязаставляет открыть глаза. – Я не Лэй, успокойся, чувак… он вернется через несколько дней, а потом трахайтесь сколько влезет!Друг брезгливо передергивает плечами и отодвигается почти на край кровати, Сухо устало зарывается в подушку, проклиная тело за срыв.- Прости… Мне приснилось…
- Да, все ок, только больше лицом к лицу не спим! – Чонин на дает договорить, раздраженно отворачиваясь и подставляя обзору спину.Чунмен горько улыбается - ему снова не уснуть, он устало тянется за плеером и, пытаясь забыть о тяжелом тянущем ощущении в паху, заглушает музыкой очередной приступ собственного сумасшествия.