35-36 (1/1)

35.В машине они не разговаривали. Джин ехала неторопливо и неуверенно, но не потому, что дорога была обледенелой или машина каким-то образом отказывала. Но потому, что будущее стало страшным, и было тяжело ехать ему навстречу. Улицы были пусты и блестели в свете фар миллионами осколков льда там, где он, растаяв под солнцем днем, вновь замерз и теперь таял под звездами. Рядом с ней неподвижно сидела Лидия.Джин остановила машину на одну улицу раньше, как они и решили, и, бросив на нее последний взгляд, Лидия вышла.Она прошла по улице, как будто никогда не ходила по ней раньше, мимо пустыря и мимо всех домов с их глазами, закрытыми от холода. С минуту она стояла перед дверью Пэм, потом подняла кулак.Пэм не сказала ни слова. Она просто стояла, скрестив руки на цветущем халате, и смотрела на Лидию сверху вниз.—?Я ищу Чарли,?— тихо сказала Лидия.—?Ищи дальше.—?Когда он не появился дома после школы,?— сказала Лидия. Она ждала. —?Бобби сказал мне… —?начала она, но Пэм перебила ее.—?Бобби? —?ее голос был резок, как кислота.Лидия продолжала:—?Он сказал, что Роберт пришел к школьным воротам и забрал Чарли с собой? —?ее голос невольно повысился до мольбы.—?Ну, раз ты знаешь это от Бобби, я не понимаю, зачем ты спрашиваешь. —?Пэм отвернулась и снова посмотрела внутрь дома. —?Извини, Лидия,?— сказала она, выплевывая имя, словно оно было горьким на вкус. —?У меня есть дела поважнее, чем…—?Где он, Пэм? —?Голос Лидии был негромким, но он прорезал уличный воздух и заставил Пэм оглянуться. —?Где он? —?повторила Лидия, прежде чем Пэм успела закрыть за ней дверь. —?Где он? —?и голос ее становился все громче.—?Прекрати! —?сказала Пэм. —?Ради Бога. На всю улицу орёшь. —?Еще раз выглянув наружу, она жестом пригласила ее войти и прижалась к стене, когда Лидия прошла мимо, словно боялась что-то от неё подхватить.Лидия стояла в конце коридора, не останавливаясь и не уходя. Перед ней поднималась лестница. Дверь слева была открыта, но она не вошла.—?Его здесь нет,?— сказала Пэм.Запах ужина был густым, и Лидия почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она представила, что оставила дома. Они поставили елку в гостиной, и Сара была там с девочками, делала бумажные цепочки и вырезала звезды. Уходя, она прошла через квадратные лужицы света, падавшего из окон. Дом горел, как маяк.—?Не выключай огни, пока мы не вернемся,?— сказала она тогда. —?Я хочу, чтобы он был освещен, как Блэкпульский пирс.Женщины стояли лицом друг к другу в узком коридоре.—?Где Роберт и где мой сын? —?спросила Лидия.—?Теперь он будет с Чарли. Я знала всё это время. Ты не заслуживаешь быть матерью.Слова резанули Лидию тонкой линией, рана была нанесена, но еще не ощущалась.—?Нет.—?Да. Его девушка, его будущая жена приготовит ему чай сегодня вечером.Лидия покачала головой.—?Его ужин готов и уже остывает. Я хочу, чтобы он был дома.—?Она милая девушка,?— сказала Пэм, как будто Лидия ничего не говорила. —?Секретарь. Я думаю, у них всё получится.—?Его ужин готов дома,?— сказала Лидия. —?Мне нужно забрать его, пока он не остыл.—??Ужин?, да? —?сказала Пэм. —?Вы слишком хороши для чаепития, да? Ты всегда будто бы другим воздухом дышала. Каким-то своим собственным.Разочарованно отвернувшись, Лидия посмотрела на кафельный пол, простая геометрия которого на мгновение всё упростила. Она посмотрела на Пэм.—?Но Роберт его даже не любит,?— сказала она. —?Он ушел, ушел. Бросил Чарли.Пэм наклонилась к Лидии, ее рот искривился.—?Теперь мы знаем почему, не так ли? —?сказала она, бегая глазами вверх и вниз.—?Я не понимаю, о чем ты говоришь,?— сказала Лидия. —?Мне нужен Чарли. Он нужен мне дома.—?Это он нам сказал. Он дал понять, что вы делаете с этим доктором. Мы должны были догадаться. Она пригласила тебя к себе домой, дала тебе уютную работу?— явно не просто так.—?Чарли?—?Это отвратительно.—?Что он тебе сказал?—?Значит так, Роберт забрал его, и не смей к нему приближаться.—?Скажи мне, где он живет. Мне нужно знать, где Чарли.—?Он вызовет адвокатов, если ты подберешься поближе. Встанешь перед судом, чтобы весь мир услышал. Тогда ты больше никогда не увидишь Чарли.Лидия не знала, что делать с руками, поэтому они держали друг друга перед её телом. Не знала, что делать с голосом, так что он остался у нее во рту, тихий звук, который не был похож на её настоящий голос. Не знала, что делать с ее глазами, которые продолжали бегать и цепляться за случайные вещи. В дверях стоял стол, накрытый на двоих: ножи, вилки, чашки и блюдца, на стуле висел рабочий передник Пэм. Корзинка с вязаньем, спицы торчат, как буква ?П? в знак победы.Но все эти вещи не имели смысла. Она увидела часы на каминной полке и зеркало над ними, и в зеркале было лицо, смотрящее в ответ, побелевшее под желтым светом, лицо, которое смотрело на что-то, что она уже не могла сосредоточиться на столе, стульях, чашках.—?Пэм, пожалуйста,?— сказала Лидия, но Пэм крепко сжала губы и зажмурила глаза так, что они превратились в камешки. Потом что-то сломалось внутри Лидии, и такая боль поднялась в груди, такой жар под кожей, что она закричала от ярости и горя. Она закричала от боли, которая была новой и свежей, края все еще рваные и растерзанные, и все же от такой знакомой боли, как будто она была там все время, просто не чувствовалась до сих пор.—?Мне нужен мой сын. Скажи мне, где он. Я его мать. —?И в зеркале она увидела, как треснуло обесцвеченное лицо.Пэм подождала, пока Лидия повернется к ней. Потом медленно и осторожно покачала головой и указала на входную дверь.—?Чай готов,?— сказала она. —?Возвращайся к своей докторше. Тебе повезло, что ситуация не хуже, чем она есть. Я не стану ничего предпринимать. Теперь мы знаем о тебе достаточно. Надо только позвонить властям, и это будет кошмаром для Чарли. Ну, а кто знает, что будет с тобой.Лидия быстро зашагала прочь от дома, все в ней вырывалось наружу, но она не хотела, не должна была плакать. Не здесь, не на этой улице, не перед чужими дверями и окнами. Джин ждала ее на улице. Она должна добраться туда, к машине. Она почти дошла до конца улицы, когда услышала приближающиеся шаги.—?Чарли! - обернувшись, она выкрикнула его имя, хотя уже знала, что это не он.Но фигура, которая подошла к ней и взяла ее за руку, была Энни, закутанная в большое пальто, шарф и шляпу.—?Я не могла не спуститься,?— сказала она. —?Я тебя там не видела. Но я слышала. Я слышала, что она сказала.—?Ты знаешь, где он? —?спросила Лидия, но Энни покачала головой.—?Они мне не доверяют. Они сказали Айрин?— это Роберта… ты знаешь?— они сказали ей тоже не говорить.—?Она накажет тебя, Энни. Если она узнает, что ты пришла сюда.—?Мне все равно. В мире есть о чем беспокоиться, кроме моей матери. —?Энни отступила назад, как будто сказала слишком много. —?Я приду и расскажу вам, как только что-нибудь выясню,?— сказала она, и они так и стояли в конце улицы, пока их не прервали другие голоса.—?Тебе лучше вернуться,?— сказала Лидия, положив руку на потемневшую щеку Энни, и они крепко обнялись. Что-то прорвалось сквозь толщу сознания Лидии, и она вспомнила об Энни и о том, что сказала Дот. Интересно, что Пэм сейчас знает о собственной дочери, подумала она и спросила бы ее об этом, прежде чем вновь нахлынувшее горе отогнало эту мысль. Но, словно догадавшись, Энни выскользнула из ее объятий и исчезла в ночи.—?Осторожнее, милая,?— прошептала Лидия ей вслед, прежде чем снова исчезнуть в темноте.36.Женщина по имени Айрин все еще стояла на коленях у кресла Чарли, когда отец закрыл дверь. После того, как она встала, ей пришлось отряхнуть крошки с пола, которые прилипли к её коленям.—?Хорошая мелодия,?— сказала она.Он не хотел разговаривать с ней, поэтому продолжал напевать, а она начала готовить ему чай на кухне.Мама бы заваривала чай. Она бы попросила его что-то сделать, не позволяя ему сидеть здесь и напевать просто так. Интересно, беспокоится ли она или знает, где он? Интересно, скучает ли она по нему? Он запел громче.—?Чарли? —?Айрин произнесла его имя вопросительно. Она стояла в дверях, но он не повернул головы и не перестал напевать. —?Ты любишь кетчуп?Почему его отец должен был уйти? Он пришел за ним к школьным воротам. Он привел его сюда.Айрин протянула ему носовой платок. Она положила его на стол и ничего не спросила.Чарли съел сосиски, картофельное пюре и горошек. Айрин сидела напротив него и читала книгу. Книга называлась ?Деловой роман?.Когда он закончил, она взяла его тарелку и принесла миску с желтым желе. Ананасовое. На нем была вишенка, и она издала звук, когда положила её сверху: ?О-па?. Потом она подошла к камину, разожгла огонь, сбросила туфли и села, прислонившись спиной к дивану. Чарли сидел на столе перед желе и снова что-то напевал себе под нос.Он любил желе. Больше всего ему нравилось красное, но и желтое было неплохим. У его матери была формочка для желе в виде кролика, и, когда он был маленьким, отец отрезал ему нос и смеялся.—?Тебе не обязательно его есть,?— сказала Айрин. Она наблюдала за ним.—?Я люблю его только в форме кролика,?— сказал он, и они оба знали, что это неправда.Она пожала плечами.—?Сегодня утром кроликов не было.Он видел ее краем глаза. Она сидела, ничего не делая. Она не была похожа на его мать.Она оставила книгу на столе. Он посмотрел на фотографию на обложке. Перед большим домом стояла женщина со светлыми волосами. Она закинула руки за голову. Она выглядела немного удивленной. Позади нее стоял мужчина в темном костюме с волнистыми волосами. Он курил трубку и совсем не выглядел удивленным.Чарли почувствовал запах желе. Она пахла так же, как кубики ананаса из кондитерской, после которых язык был шершавым. Он снял вишенку и медленно съел ее. От сладости у него потекли слюнки. Он не думал ни о матери, ни о елке с настоящими свечами. Он вообще не думал.—?Ты, должно быть, замерзаешь. —?Ее голос вдруг напугал его; он не понимал, где был. —?Ты мог бы подойти сюда, поближе к огню,?— сказала она.Он сел в угол дивана. Огонь разгорался, и он думал, не слишком ли ей жарко. По крайней мере, ногам. Она вытянула ноги перед собой.—?Когда вернется папа?—?Смотри,?— сказала она. —?Ты видишь это?Он мог видеть лак на её пальцах под капроном.—?Возмездие за грех,?— сказала она.—?Моя мама тоже так делает. Но только летом,?— сказал он обвиняющим тоном.—?Нет. Вот это,?— сказала она, указывая, и тут он увидел, что у нее на ногах шишки, как будто под большим пальцем выросли большие костяшки пальцев. Он посмотрел ей в лицо, ожидая ответа.—?Все дело в острых пальцах,?— сказала она. —?И туфлях.—?Больно?Она кивнула.—?Почему ты не носишь другую обувь?Она покачала головой.—?Без туфель у меня не было бы работы. Ты поймешь, когда станешь старше.Но он уже понял. Шишки на ногах и заостренная грудь. Он мог поспорить, что его отец плевать хотел на её ноги.Когда она встала, он опустился и сел так же, как она,?— спиной к дивану, ногами к огню. Она вернулась с шоколадкой и колодой карт.—?Не говори отцу. Мы собираемся съесть её целиком.Чарли знал, что она делает, и съел шоколад.Айрин умела тасовать карты. Не так, как его мама или папа. Жестко тасовала, а затем делала длинный взмах.—?Я научу тебя играть в блэкджек,?— сказала она. —?Это карточная игра, в которую играют в казино.Она учила его, и он считал числа, заполняя свою голову, пока не выиграл кучу спичек. Затем он зажег их, почти полкоробки, так что воздух наполнился запахом фосфора.Чарли спал, когда дверная ручка повернулась, трепет его век был единственным признаком его снов.Было уже поздно. Роберт шагал широкими шагами пьяного человека.—?Чертовски темно,?— пробормотал он. —?Черная чертова темнота.Приблизившись к кровати, он опустился на колени, поглаживая тень сына и что-то бормоча.Внезапно проснувшись, Чарли лежал неподвижно, как камень, в уксусной темноте. Он почувствовал чьи-то руки на своих волосах, тяжелую ладонь на лбу. Он замер. Потом он вспомнил, где находится, и стал ждать.—?Чарли,?— сказал Роберт. И еще. —?Чарли. Ты слушаешь? —?от него так и веяло пивом. Чарли повернул голову. —?Ты слушаешь? —?Чарли ждал.—?Хорошо, что ты мальчик. Никаких проблем, как с девочками. Как с Энни. Чертова беда.Чарли почувствовал руку отца на своей щеке, понюхал.—?Делай, как я говорю. —?Роберт постучал пальцем и вонзил его в спящего мальчика. —?Делай, как я говорю, и мы все станем одной счастливой семьей.Утром его разбудил стук Айрин в дверь. Он оделся и спустился вниз. Айрин была на кухне.—?Где мой отец? —?сказал он.—?Уже ушел. Работать.—?Но и прошлой ночью его здесь не было.—?Нет, не было, не так ли? —?ее голос звучал резко. —?Теперь быстро, потому что мне скоро на работу.Поэтому он сел, позавтракал и подумал, что через час будет за своим столом. Интересно, о чем думает мать и что сказать Бобби? Он удивлялся, почему она не пришла за ним, и может ли он вернуться домой сегодня, потому что не хотел злить отца, особенно не хотел, чтобы он злился на маму.Айрин села за стол. Он чувствовал запах ее духов. Он посмотрел на нее. Она была похожа на женщину из книги, все линии?— губы, волосы, блузка?— нарисованы именно так.—?Твой отец оставил тебе сообщение,?— сказала она.Он ждал. Она посмотрела на свои ногти, провела кончиком пальца по одному из них. Он почувствовал, как сердце забилось в груди.—?Он хотел кое-что сказать тебе, но придется мне.Она остановилась и посмотрела на него, и он увидел, что она не хочет этого говорить.—?Ты должна идти на работу,?— сказал он наконец, и она кивнула, как будто между ними было соглашение.—?Он говорит, что теперь ты будешь жить здесь и не будешь разговаривать с матерью.Он не понимал. Она же была его мамой. Почему он не должен говорить с ней или жить с ней?—?Ты понимаешь, Чарли?Он не мог ответить.—?Чарли. Слушай. Ты должен понять, или он вызовет полицию, и вы пойдете в суд, и судья всё решит. Я знаю. Он сказал мне. Если она придет в школу, ты не должен с ней разговаривать. С доктором тоже.Слова были как тьма. Он не понимал. Они были слишком тяжелыми. Они причинили ему боль. Когда он заговорил, его голос звучал тихо и тонко.—?Он придет за мной? —?сказал он. Это был не тот вопрос, который он хотел задать, но не мог.Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Айрин, она отвернулась от него и заговорила со стеной:—?Сегодня ты должен вернуться сюда сам,?— сказала она.