Глава 1.2. Перемена курса (1/1)

Мюнхен – Милан, день, 22.09.1988.До отхода поезда оставалось не больше сорока минут, а Елена Рази все копалась, проверяя в последний раз содержимое своей сумочки. В прихожей она мельком взглянула на себя в зеркало и содрогнулась: как только ее угораздило так одеться? На ней был строгий ?счастливый? деловой костюм и легкий плащ. Отправляясь на деловые переговоры с Гаэтано Каридди, она неосознанно выбрала именно ту одежду, в которой ходила на заседания суда.– Нужно голову включать! – костерила она себя, возвращаясь в комнату и торопливо стягивая с себя костюм.Конечно, ей предстоят ответственные переговоры, но об этом должны знать только она, синьор Каридди и Филиппо Рази. Для всех остальных все должно выглядеть так, будто молодая девушка из числа золотой молодежи между делом зашла в офис к своему потенциальному мужу, себя показать да скрасить его серые будни. Она переоделась в джинсы, тонкий хлопчатобумажный свитер и кашемировый жакет. Строгие туфли-лодочки заменила на ботинки на толстой подошве. Из дома она выбежала, зажав в одной руке сумочку, в другой – шарф, оставив в квартире жуткий беспорядок. Лишь бы успеть на поезд, а прическу можно переделать и в пути.Пусть сегодня они будут обсуждать условия фиктивного брака, но жених и невеста-то должны быть как настоящие.*****Здание банка Антинари подавляло своим тяжеловесным великолепием, на имидж денег здесь явно не жалели. Елена снова немного оробела. Она задержалась в вестибюле, дожидаясь, когда уймется сердцебиение и отпустит зажим. В конце концов, ей волноваться особо не о чем. Если они не придут к соглашению, Елена просто останется при своем интересе. Пусть волнуются синьор Каридди и Филиппо Рази, ведь это в их интересах ?дальнейшее сотрудничество банка ?Антинари? и Ассикурационе Интернационале?. Обретя самообладание, она подошла к стойке:– Добрый день. Я Елена Рази. Сообщите синьору Каридди о моем приходе, пожалуйста.В этом царстве делового стиля она выглядела белой вороной. Тем лучше. Поправив шарфик, который Елена постаралась повязать как можно небрежнее, она проследовала за секретарем. И вот она снова сидит в знакомом кабинете, напротив все того же мужчины средних лет в строгом костюме.?Некрасивый-то какой… – размышляла Елена, отпивая маленькими глотками чай. – Ну, ничего, целоваться с ним мне не придется?.Повисло молчание, каждый ждал, когда его vis-à-vis сделает первый ход. Елена могла промолчать довольно долго, но хозяин кабинета, по-видимому, не хотел терять время попусту.– Благодарю вас, синьорина Рази, что нашли время приехать в Милан.– Не стоит благодарностей. Думаю, что в сложившихся обстоятельствах вы можете называть меня просто Еленой.– Меня же можете звать Тано.Елена кивнула. Ну, вот и познакомились.– Не скрою, ваш отец поставил меня в очень щекотливое положение. Я просил руки вашей сестры Эстер, после чего доктор Рази сделал вид, что согласился, а сам провернул этот изощренный обман. Теперь для всех я – жених синьорины Елены Софии Рази, старшей дочери доктора Рази.– Возможно, он просто не хотел, чтобы младшая дочь выходила замуж, пока старшая ?не пристроена?. Шутка, – Елена мельком взглянула на Тано: его лицо оставалось непроницаемым. – А если без шуток, в жизни мой отец не вполне соответствует тому благостно-елейному образу, который сложился на его счет в миланском обществе. Теперь и вы смогли в этом убедиться. Чего же вы хотите от меня?– Я хочу выйти из этой ситуации с минимальными потерями. Путь минимализации потерь выглядит в моем понимании примерно так: мы с вами заключаем фиктивный брак, живем несколько месяцев, не привлекая к себе излишнего внимания, затем также тихо расходимся. На этом наше сотрудничество прекращается, вы возвращаетесь в Мюнхен.– Я сочувствую вам и готова пойти навстречу. До определенной степени, – Елена чувствовала, что наступает ответственный момент.– Говорите прямо, чего хотите вы.– Заключив фиктивный брак и переехав в Милан, я буду вынуждена на несколько месяцев оставить юридическую практику. Это не только прямые потери от упущенных гонораров, но и потери косвенные, гораздо более опасные. От меня могут отвернуться постоянные клиенты, и я очень сильно подведу своего партнера по бизнесу. К тому же, законодательство постоянно развивается, нужно держать нос по ветру.– Я понял вашу позицию. Какая сумма сможет компенсировать ваши потери?Первоначально Елена испытывала неловкость, которую испытывает любая честная девушка, разговаривая с малознакомым мужчиной о деньгах, но постепенно скованность прошла. Она написала на маленьком листке сумму, которая была результатом ее долгих бухгалтерских расчетов, которую Елена зазубрила наизусть.– Половину суммы авансом, остальное – когда все будет кончено.– Хорошо. Вы получите эти деньги.Тано Каридди остался невозмутим, только в уголках его губ Елене померещилась тень усмешки. Должно быть, для него сумма, которую попросила Елена, и которая может решить ее проблемы на год вперед, просто песчинка по сравнению с его богатством.– Слава Богу, договорились, – думала Елена.?Больше нужно было просить!? – подсказал ей внутренний голос, который обычно разговаривал голосом ее бабушки.– Поскольку мы договорились в принципе, можно перейти к обсуждению деталей. Если вы располагаете временем, то прямо сейчас.– О деталях я еще не думал, – честно признался Тано. – Может быть, вы что-нибудь предложите?– Охотно. Во-первых, предлагаю и заключить, и расторгнуть брак в Германии. Это будет проще с юридической точки зрения. Торжество можно организовать в Цереле – родовом поместье моего деда. Свадебного путешествия не будет. Надеюсь, бремя расходов вы возьмете на себя.– Согласен.– Второй интереснейший вопрос – сроки.Тут Елену подстерегла весьма неприятная проблема: ее итальянский был явно слабоват для обсуждения специфических деталей их затеи. К счастью, они нашли выход: дальнейшие переговоры вели на английском. Тано владел английским в совершенстве, Елена – вполне прилично. Хорошо, что в кабинете они были одни, больно занятная получилась картина: их встреча со стороны походила на деловые переговоры, вот только тема беседы была крайне специфична.– Если подсуетиться, можно оформить брак до Нового Года. С разводом не так все просто, – заговорив на знакомую тему, Елена стремительно обретала почву под ногами. – У нас пик дел по расторжению браков приходится на февраль. Знаете, как это происходит? Люди встречают Рождество с родными и близкими. Традиционно считается, что Рождество в кругу семьи – это здорово. Люди собираются в замкнутом пространстве, прибавьте сюда последствия употребления алкоголя и переедания, избыток свободного времени, которое нечем занять. Ссоры вспыхивают, как пожар в сухом валежнике. Кто-то выдерживает это испытание, кто-то – нет. Последние приходят к нам или нашим коллегам с единственной просьбой: избавить их от бывших близких, любимых людей. Желательно, с минимальными потерями. Мы, юристы, специализирующиеся на семейном праве, нередко сталкиваемся с пренебрежительным отношением. Некоторые крутые законники называют нас стервятниками чуть не в глаза. А почему, если вдуматься? Многие просто не представляют себе, на что готовы люди в разгар семейного кризиса…– Синьорина Рази, прошу, ближе к нашему делу.– Но к февралю мы уже не успеваем. Как насчет июля? Лето, сезон отпусков. Будем надеяться, что людям будет не до наших проблем.– Меня это вполне устраивает. Июль, так июль.– Третий вопрос – мои текущие расходы, – Елене стало словно бы неуютно сидеть. – Полагаю, я, как ваша жена, должна буду соответствовать определенному статусу. Это предполагает наличие определенных атрибутов, например, хорошей машины. Моя колымага не годится, я намерена оставить ее в Германии до своего возвращения. Будет нехорошо, если ее увидит кто-нибудь из ваших знакомых. Я предпочла бы БМВ. Ну и мелочь всякая: хороший спортивный клуб, косметолог, шмотки… Ведь источника своих доходов у меня в эти месяцы не будет.– Не беспокойтесь, я не буду ограничивать вас в личных тратах, – Тано оценивающе посмотрел на Елену. Вероятно, его покоробила ее неприкрытая меркантильность. – Жить будете в моем загородном доме, у вас будут свои апартаменты. Единственное условие: ведите себя прилично, чтобы и тени скандала не было. И, конечно, я рассчитываю на конфиденциальность. Чтобы ни теперь, ни в будущем подробности нашей сделки не стали достоянием общественности. Постараемся друг другу не мешать.– И еще кое-что… – спохватилась Елена. – Никакого интима.– Насчет этого можете не беспокоиться.Наконец, все вопросы были между ними улажены, план действий обрел конкретность.– Я попрошу шофера отвезти вас на вокзал, – Тано уже взялся за телефонную трубку.– Позволю себе заметить, что с вашей стороны правильнее было бы проводить меня лично. Я – ваша невеста. Нужно быть внимательнее к деталям. Вы же не хотите, чтобы наш невинный обман был разоблачен?! Теперь мы оба должны вести себя в соответствии с ситуацией и проявлять в присутствии друг друга хотя бы минимальное оживление.– У меня через полчаса встреча.– Так отмените. Окружающие истолкуют это в вашу же пользу. А впрочем, поступайте, как знаете.*****Прощаясь с Тано у дверей вагона, Елена Рази вела себя в точности так, как и положено милой, воспитанной барышне. А через несколько минут, когда состав уже катил по предместьям, думала про себя: ?Вот я и продала восемь месяцев своей жизни малознакомому человеку. Молодец. До чего же все легко прошло, а я, глупая, волновалась?.Церель, вечер, 24.09.1988.Как желанен и важен дружеский совет, когда ты только собираешься принять решение, и как он докучлив и бесполезен, когда решение уже принято. Зачем?! Если советчик подтвердит твой выбор, это приятно, но уже ни на что не влияет. Если же нет – тебе обеспечены бесплодные сомнения и метания, но именно что бесплодные: ведь решение принято, и пути назад нет.Так уж вышло, что Елена Рази приняла наиважнейшее для себя решение прямо во время своей второй поездки в Милан. Это было одним из тех решений, которые принимаются не только по здравому рассуждению, и даже не по стремлению души. Был один из тех редких моментов в жизни, когда Елена чувствовала над собой Волю Провидения. Многое сошлось в одну точку: финансовые проблемы, беспокойство за судьбы близких, за будущее их родового гнезда… И точкой этой был Милан, туда вела Елену ее дорога. Пару раз, в минуту душевной слабости, она мечтала о том, как невероятный счастливый случай поможет ей справиться с ворохом проблем, мечтала, но понимала, что это все пустое. Стряхивала с себя морок и с двойным усердием бралась за работу. И вот в ее жизни действительно начали происходить невероятные события, как бы приглашая Елену начать новую главу. Теперь ее звала дорога, и пусть не навсегда, а лишь на полгода, но ей предстояло знакомство с новым городом, с новыми людьми. Что же, тем желаннее, тем радостнее будет возвращение домой.Так и случилась парадоксальная вещь: Елена, еще несколько дней назад жаждавшая обсудить свои дела с Антонио, в итоге этого не сделала. Она сочла, что должна принять решение сама. Пусть ее друг умен и искушен в жизненных коллизиях, но он не обязан заботиться о судьбе Цереля и о благополучии барона и баронессы. А Елена должна. Именно поэтому она чувствовала, что не сможет положиться на его совет, каким бы он ни был.Да, советоваться было поздно, но поставить всех в известность о принятом решении было просто необходимо.*****Чудный субботний вечер подходил к концу. Небольшое общество расположилось в гостиной Цереля, верхний свет был потушен, и лица собравшихся освещались лишь стоящими на столе старинными лампами да отблесками пламени в камине. Углы комнаты тонули в темноте, но Елена Рази могла ориентироваться здесь с закрытыми глазами. Это был внушительных размеров двусветный зал с прекрасным камином, большим столом, так подходившим для дружеских застолий, и высокими окнами в старомодных переплетах, за которыми в этот час сгустилась темнота. Лестница в глубине зала вела на второй этаж, в жилые комнаты.Здесь не было ничего особенного, дом не скрывал в себе ни несметных сокровищ, ни готических тайн. Просто все здесь было настоящее. В камине горел настоящий живой огонь, предметы интерьера вышли из-под рук ремесленников именно в ту эпоху, стилю которой соответствовали. Среди деревянных ступеней и резных балясин новых было от силы штук пять-шесть, остальные же стояли здесь со времени постройки дома. И даже если бы кто-то поставил перед собой такую цель, то вряд ли бы обнаружил здесь вещи из пластика, разве что только те, которые гости принесли в своих карманах.Во главе стола сидел настоящий барон. По счастью, Церель до сих пор принадлежал своим исконным хозяевам – баронам фон Дайним. По левую руку от него восседала баронесса. Обоим далеко за семьдесят. По правую руку от хозяина, как водится, самый важный гость. Встретившись взглядом с Антонио, давним другом семьи, Елена приветственно подняла свой бокал. Чуть дальше, напротив друг друга, сидели Карл Йохан и Мартина Метцельдер. Молодежь, как водится, расположилась за дальним концом стола: Елена, Ирена и неугомонный Юрген. Юрген Метцельдер, младший брат Елены, в силу своего юного возраста не так давно был допущен к посиделкам в кругу взрослых, и сейчас ухаживал да дамами с рвением неофита. А дам на его попечении оказалось целых две: Елена и Ирена – некогда неразлучные школьные подруги, раскиданные теперь волею судьбы по разным городам. Ужин подходил к концу, комнату застилал табачный дым. Некурящие Юрген и Елена только отмахивались. Окинув взглядом присутствующих, Елена поняла: время пришло.– Господа, прошу минуту внимания, – она встала, держа в руке бокал, но быстро спохватилась, что присутствующие могут воспринять ее слова как тост. – Мои дорогие… Простите, я волнуюсь, но такое говоришь не каждый день. В общем, я выхожу замуж.Комната откликнулась гробовым молчанием.– Конечно, я должна была сказать вам раньше и, первым делом, представить жениха. Но так уж получилось… Я тянула до последнего момента, боясь все сглазить, а отец, не предупредив меня, дал объявление в прессе. Бабушка, дед, простите меня, и ты, мама, тоже. Это деловой партнер отца, синьор Гаэтано Каридди из Милана. Он очень состоятельный человек, – добавила Елена для убедительности.В комнате поднялся гул разноречивых голосов, и, в основном, это был гул изумления и возмущения.– Вот, такова современная молодежь!– Нам даже не представили жениха! Неслыханно!– Чему удивляться, когда молодая девушка живет одна в большом городе, отдельно от своей семьи…– Я предлагаю пригласить синьора Каридди в Церель на следующие выходные. У вас будет возможность познакомиться и пообщаться… – Елена пыталась перекричать гул голосов, но тщетно.– Почему я ничего не знаю, я же твоя подруга…– Учитывая Ленин характер, мне кажется странным, что она вообще выходит замуж, – голос баронессы несколько выделялся из общего хора, лишь у нее одной зародились сомнения.Елена хоть и предвидела столь бурную реакцию, но сейчас ей стало не по себе. Она оглянулась и встретилась глазами с человеком, кто единственный сидел и молчал, но молчал так, что Елену охватило смятение. Казалось, он видел ее насквозь.Антонио поднялся со своего кресла и, поблагодарив хозяев, двинулся к выходу.– Нам нужно серьезно поговорить, – его шепот потонул в гуле голосов. – Когда все угомонятся, – с этими словами он покинул гостиную.*****Однако угомониться в этот вечер никто не спешил. Елену засыпали вопросами, и только далеко за полночь, она, наконец, отвязалась от всех со словами:– В следующую субботу сами его увидите, – и поспешила в свою комнату.Однако это было еще не все. В спальне ее поджидала Ирена, с ходу вырубившая подругу вопросом:– Какой он? Расскажи.Спросила бы что-нибудь полегче.– Я не так давно знаю Тано, чтобы исчерпывающе описать, каков он, и пока слишком ошеломлена переменами в своей жизни, чтобы быть объективной, – отвертелась Елена.Вскоре ей удалось увести разговор подальше от опасной темы, переведя его на волнующие всех девушек вопросы свадебных нарядов, церемоний и украшений. Примерно через полчаса Ирена, наконец, решила, что хочет сопровождать подругу к алтарю непременно в жемчужно-сером платье и в приятном возбуждении ушла спать.Прошло еще несколько часов, и окна Цереля начали гаснуть, одно за другим, но окошко на втором этаже все светилось, пока сумрак не начал редеть, и сад не заволокло влажными предрассветными сумерками.– А теперь давай еще раз… По порядку: что уже случилось, что происходит, и что ты собираешься делать дальше, – Антонио устроил Елене форменный допрос.– Мне почти нечего добавить к тому, что я уже сказала. Я собираюсь замуж. О нашей помолвке с синьором Каридди уже объявлено. Я ничего не говорила до последнего момента…– Ложь! Все ложь! Прекрати, Елена. Для меня не составит труда навести справки, и я почему-то уверен, что не отыщется никаких фактов, что у тебя с ним роман.– Да, Бог с тобой, какие романы. У занятого человека на это просто нет времени.– Замолчи! Скажи лучше, к этому приложил руку Филиппо? Я прав?– Да, все так. Именно отец познакомил меня с синьором Каридди. По-видимому, я ему понравилась, и предложение последовало довольно быстро. Можно вопрос?– Да.– Почему ты так возмущен? Я уже взрослая, и вопрос о моем замужестве непременно встал бы, рано или поздно. Отец подыскал мне блестящую партию. Конечно, о пламенной любви между нами речь не идет, но глупо было бы отказываться…– Не передергивай, я не против твоего замужества. Я лишь не хочу, чтобы ты стала женой недостойного человека. Я тебя никогда ни о чем не просил, но теперь прошу: откажись от своих планов, пока не стало поздно.– Даже так? Что ты знаешь о нем? Расскажи.– Я знаю не так уж много, но все как на подбор: одно другого хуже. И не могу я тебе всего рассказать, поверь мне на слово…– Вот видишь… Сам не делишься со мной информаций, зато указываешь, как мне поступать. Антонио, прошу, давай не будем ссориться. Поверь и ты мне на слово, я не могу отыграть назад и отменить свадьбу.– Я уже давно живу, Елена, и прекрасно знаю, как не надо делать, – в голосе Антонио звякнул металл. – Так вот, тебе точно не нужно выходить замуж за Тано Каридди.– Прошу прощения, но обычно я сама решаю, как мне надо поступать, а как не надо!В воздухе явственно запахло ссорой. Антонио тяжело откинулся на спинку кресла, на лбу выступила испарина.– Хорошо, поведаю тебе одну историю… Вижу, отговорить тебя от этого безумного шага не удастся, но хоть будешь поосторожнее. Тебе что-нибудь говорит имя Джулии Антинари?– Никогда о такой не слышала. Погоди… Банк ?Антинари??..– Да, Джулия из тех самых Антинари, владельцев банка. Она была председателем совета директоров, предшественницей твоего Тано.– Он не мой, – брякнула Елена и прикусила язык, – пока не мой.– Так недавно она утонула, катаясь по озеру. Любила катера, знаешь ли. А синьор Каридди занял ее место.– И? Это все?– Бог с тобой! Неужели недостаточно? Вспомни, чему тебя учили. Что у тебя было по криминологии?– Всегда ?отлично?.– Какие убийства являются самыми трудно раскрываемыми?– Замаскированные под самоубийство или несчастный случай, если исполнитель не напортачит. Или откровенно заказные, когда сложно выявить всю цепочку: заказчик – посредник – исполнитель – жертва, – Елена отстрелялась, как на зачете.– А самые-самые?– Заказные, замаскированные под несчастные случаи? – Елена призадумалась.– Вот-вот. В смерти Джулии Антинари до сих пор много неясного. Да и как выяснишь, когда все концы в воду канули. Дело тогда даже не возбуждали, но Тано, как-никак, главный выгодоприобретатель. Ты еще не передумала выходить за него замуж?Но передумать Елена уже не могла. От задуманного не отступиться, когда чек на кругленькую сумму уже лежит в ее сейфе.– Я не могу изменить решение, прости, – Елена бодрилась, но видно было, что на душе у нее кошки скребут. – Давай вспомним, что мы адвокаты: если что-то не доказано, то того и нет. И никогда не было.– Ладно, ладно… – Антонио заметил ее смятение. – Позволь, я посоветую тебе, как друг: будь с ним предельно осторожна. Ни в коем случае не пытайся узнать ничего сверх того, что тебе необходимо знать. Ничего не бойся и делай пока, что требуют от тебя эти клоуны, – он заметил ее недоуменный взгляд, – Филиппо и Тано, конечно. А потом они получат по заслугам.Антонио совершенно не учел, что с женщиной нельзя так разговаривать. От его слов любопытство Елены лишь больше распалилось. К тому же она не могла не заметить, что под маской всегдашнего благодушия Антонио встревожен. Ему не понравилось даже то, что Ирена будет на этой свадьбе подружкой невесты. Но тут уж ничего не поделаешь. Все вопросы, связанные со свадьбами, платьями и букетами, были оговорены между девочками еще давно, когда лет по двенадцать им было. Наконец, Антонио ушел, оставив Елену одну, так и не пояснив в деталях, чего именно ей не следовало бояться, и каким будет воздаяние.*****Воскресный день лишь слегка перевалил за полдень, а для Антонио и Ирены наступило время отъезда. Наконец сумки были собраны, все слова прощания сказаны. Елена все еще стояла у машины, когда Ирена села за руль, ее отец – рядом, на пассажирское сиденье. В последний момент, перед тем, как машина тронулась, Елена уловила обрывок разговора отца и дочери:– Что, пап, сначала в Аскону?– Нет, сегодня едем вместе почти до самого конца. Мои планы изменились, мне нужно в Милан.Мюнхен, день, 07.11.1988.Женщина сидела перед Еленой и судорожно всхлипывала. Как обычно в подобных ситуациях, адвокат Рази чувствовала себя крайне неловко, словно подсматривала на нечто, не предназначенное для ее глаз. Клиентку звали Марта Зюберски, она была обычной, не блещущей красотой женщиной. Усталый взгляд и уже начавшая увядать кожа безжалостно выдавали ее средний возраст. Елена ненадолго вышла и вернулась со стаканом воды.Отхлебнув водички, клиентка слегка успокоилась.– Я попросила вас о встрече, фрау Зюберски, чтобы сообщить о важных обстоятельствах, касающихся дела… – начала было Елена, но женщина тут же перебила ее:– Прежде чем мы начнем обсуждать детали, я хочу, чтобы вы меня поняли, адвокат. Чего я хочу. Нет, не то… Поймите, что я потеряла не деньги, не имущество, я потеряла свою молодость. Лучшие годы жизни я потратила на этого тупого, жадного, ничтожного, блудливого козла. Я хочу только справедливости, – тут фрау Зюберски не удержалась и снова всхлипнула.?Понятно, – размышляла про себя Елена, – клиентка тяжелая. Не очень четко представляет, чего хочет, а хочет она, кажется, именно того, чего почти никогда не удается добиться в суде?.– Мне нужен не просто развод, я хочу, чтобы он пожалел обо всех своих грязных интрижках, и жалел еще очень, очень долго. Иногда мне хочется удавить его собственными руками…– Что вы, не надо. В наше время развод – цивилизованная альтернатива удушению. Если удастся отсудить хорошие алименты, ваш бывший супруг вас долго не забудет.– Хорошо бы, – фрау Зюберски заметно оживилась.– Но я должна сказать вам важную вещь: я вынуждена передать ваше дело адвокату Штуселёйпену, именно он будет представлять вас в суде. Прошу принять мои извинения. Но можно сказать, что вам повезло: он гораздо более опытный специалист, а сумма нашего гонорара, естественно, останется неизменной.– А что случилось, фройляйн Рази? Уж не заболели ли вы?– Нет, со мной все в порядке, просто я выхожу замуж и некоторое время не буду работать.Женщина посмотрела на Елену с состраданием, но вовремя спохватилась.– Тогда позвольте вас поздравить.*****Через несколько минут Елена проводила клиентку в кабинет к Штусси, а сама осталась в крохотной переговорной. Вот и все. Ее последний рабочий день был закончен, последний клиент передан Штуселёйпену.Слава Богу, Штусси хоть поначалу и сильно осерчал на Елену, но потом смирился с неизбежным. Расстались они вполне по-дружески. Сдав компаньону ключи и деловые бумаги, Елена ушла начинать новую жизнь.– Я еще сюда вернусь, – пообещала она себе у дверей офиса.До ее свадьбы с Тано Каридди оставалось четыре дня.