Глава 4. И сердца стук не утихает... (1/1)

"Нет ни одного порока, который так вредил бы благополучию людей, как зависть, ибо те, которые им заражены, не только огорчают самих себя, но и омрачают также радость других."— Рене Декарт- Душа моя...- Нет-нет, Ники, милый, я все понимаю. Это Ваш долг. - Я чувствую себя сущим обманщиком по отношению к Вам, Катя. Вчера я с уверенностью заявлял, что...- Откуда же Вам было знать это вчера, раз письмо пришло к Его Величеству только ближе к ночи, милый? Здесь нет никакого обмана - перестаньте себя корить за то, в чем абсолютно не виновны. К тому же, даже если вчера Вы бы сказали мне об этой поездке, в праве ли я возражать? Ведь это не сиюминутный каприз, а обязанность. И скажи Вы мне это вчера, мой ответ был бы тот же - я люблю Вас, и я буду ждать Вас... Молодая пара сидела в беседке. До отъезда семьи посла оставался день - так мало и так много одновременно для тех, кто не замечает хода времени. Николай, опираясь на перила беседки, удрученно склонил голову, Катя сидела на скамейке в противоположном уголке, крутя в руках веер.Объяснение о предстоящей разлуки далось цесаревичу с большим трудом, чем признание в чувствах. Романов уже с полчаса беседовал с княжной. Его терзала мысль, что он ее обманул - здесь же вчера они мечтали о свадьбе в следующем месяце, а сейчас это событие откладывалось чуть ли не на полгода. И хоть вины Николая здесь не было вовсе, душа его волновалась.Им обоим было больно от мысли, что ближайшие три месяца - в лучшем случае - они проведут в разных странах... вдали друг от друга. Катя боялась перемен. Она всегда их опасалась из-за непредсказуемости судьбы. Но сердце ее подсказывало - всё будет хорошо, это тот человек, это ее родственная душа.Чувствуя обоюдное волнение, девушка осторожно подошла к цесаревичу, мягко кладя руку на его плечо и заглядывая в глаза.- Мы будем писать друг другу, я каждый вечер и каждое утро буду молиться о Вас, дорогой мой Ники. И эта разлука поможет нашим чувствам - мы не обманимся в них, как многие... Он тепло смотрел на нее. Катя была в вязаной фиолетовой накидке поверх лёгкого розового платья. Николай старался запомнить ее в мельчайших деталях - тонкие брови, аккуратный носик, мягкие губы, живые зелёные глаза, вьющиеся распущенные волосы, которые волнами ложились на округлые маленькие плечи. Она казалась воздушной, но была такой материальной - здесь и сейчас. С ним. Рядом. - Я люблю Вас.Они обнялись, чувствуя тепло друг друга. И оба знали, что все будет хорошо. Чтобы ни случилось. ***В вечер дня перед отъездом, все обитатели резиденции собрались в просторной гостиной на первом этаже. Императрица играла за роялем, Федор Петрович и Александр играли в шахматы с необычайно задумчивым видом, Михаил увлеченно наблюдал за ходом партии, княгиня и Мария Федоровна говорили об искусстве - Варвару Семеновну весьма поразила картина в библиотеке, на которой был изображен библейский сюжет. Екатерина и Николай ютились в уютном уголке в рядом стоящих креслах, рисуя шарады. - Александр Павлович, Вы, что же, готовите удар конной гвардией? - Усмехнулся посол, следя за расстановкой фигур на доске.- En tant que diplomate à un diplomate, c'est un secret1 - После этой фразы они оба рассмеялись. Александр сделал ход пешкой, после чего повернулся в сторону кресел. - Какую шараду ты с таким важным видом загадываешь, Ники? Император заметил, что брат слишком долго и слишком тщательно вырисовывает что-то в альбоме - Александр с детства обладал зорким глазом и огромным запасом наблюдательности. Цесаревич загадочно улыбнулся.- Сиё лучше спросить у Екатерины Фёдоровны, её очередь отгадывать.Катя чуть наклонила голову на бок, пытаясь понять, что сокрыто в хитросплетении линий пера. Задача усложнялась в этих шарадах тем, что рисовать нужно было одной линией, из-за этого рисунок выходил не очень понятным. - Мм... быть может это Фемида? Хотя нет, вы вряд ли стали обращаться к древнегреческой мифологии дважды за игру после того изображения Афины... Я думаю, что это... О, я поняла, Вы изобразили так Истомину.- Вы ошибетесь. - Николай от души рассмеялся, наблюдая за попытками княжны. - Присмотритесь, дам Вам подсказку - Вы с этой девушкой необычайно близки.На рисунке, загаданном Романовым, действительно была изображена девушка - он нарисовал ее в профиль. Из-за правила "одной черты" вышло не очень красиво, но молодые люди уже мало обращали внимание на эстетичность получающихся шарад к разгару игры. Девушка на рисунке все же передавала основной замысел - ее волосы были собраны в прическу, как у княжны, платье очень походило на то, в котором была Катя сейчас. Николай сделал особый акцент в рисунке на глаза, передав их необычайную красоту. В то время, как он рисовал эту шараду, то украдкой подглядывал за Ливиной, стараясь вложить в рисунок больше сходства. И у него это получилось. Но Катя, в силу смущения, продолжила перебирать имена первых красавиц Петербурга и Москвы.- Я заинтригована. - В конце концов рассмеялась Мария Федоровна. - Катя, милая, покажи мне рисунок Ники, я попробую отгадать.Княжна легко встала с кресла, беря альбом со стола, и подала его августейшей. Мария Федоровна, чуть наклонившись к княгине Ливиной, принялась рассматривать изображение через свое пенсне.Первой рассмеялась Варвара Семёновна:- Катюша, золотце, это же вылитая ты! - Матушка, будет Вам...- Нет-нет, я полностью согласна с Варварой Семёновной. - Мария Федоровна убрала пенсне и пригляделась снова.- Тогда Ники нарисовал красивее, чем есть. - Упрямо заявила девушка, смотря на Великого князя, который в тот момент взял свою чашку с вечерним чаем. Отпив из нее, Романов отрицательно покачал головой. - На мой взгляд, он даже приуменьшил. - Возразила августейшая. - Ох уж эти влюбленные голубки. - Добавила она, когда все возвратились на свои места, обращаясь к княгине. - Весьма премилые. Как я рада, что мы с Вами станем родней. Je n'ai pas vu de meilleure fille qu'elle.2***- Вы обещали, смотрите же, обязательно приезжайте! - Катя, смеясь, осторожно касается указательным пальцем кончика носа Николая. Цесаревич наигранно морщится, впрочем, тоже улыбается, перехватывает руку княжны и с особым упоением целует ее запястье. Они оба замирают, кажется мир перестаёт существовать - есть только он и она, ее глаза, цвета летней листвы, и его, цвета чистого и ясного неба. Вдали слышится оклики слуг - Мэри спорит с пажом как правильнее разместить вещи барышни в карете. От этих звуков Кате становится грустно - значит скоро отъезд. Разлука, пусть и короткая, но все же разлука. Своеобразный пробный маневр перед решающим "броском" судьбы.- Я приеду в Петербург завтра же и тут же сделаю Вам визит,- Словно угадав ее мысли, заверяет девушку Николай. - Вот увидите, мы не успеем соскучиться...- Так странно, но мне кажется, что я уже по Вас скучаю безмерно... - Задумчиво шепчет Ливина, прижимаясь к князю. Стоя в саду, рядом с фонтаном, купаясь в солнечном свете, летнем воздухе и мелодичном пении птиц, молодые люди не находят в себе сил, чтобы пойти в дом. Они все так же стоят на тропинке, сомкнув руки в замок, говорят друг другу нежности и вместе смеются, вспоминая премилый анекдот, рассказанный Императором за завтраком. Катя осторожно убирает дубовый листик, что был принесен ветром и опустился на волосы Николая, крутя его за черенок, рассматривает. Маленький кусочек природы, маленькое искусство. Она осторожно заворачивает его в платок, решая сохранить на память, засушив в своем альбоме - в конце концов с этим дубом было связано много воспоминаний. Цесаревич мягко улыбается, наблюдая за ней.Наконец идиллия растворяется, как нарушается покой водной глади от брошенного камешка - в Сад входит компаньонка Екатерины, учтиво прося барышню "идти, а то отправимся без Вас, meine Liebe3". Николай доводит ее до кареты, помогает взойти по ступенькам и только в последний момент протягивает девушке маленький белый конверт со словами:- Прочтите, как будете дома. Быть может так печаль разлуки не коснётся нас... Катя берет письмо, нежно касаясь его лица ладонью. Они замирают на несколько секунд, смотря друг другу в глаза. И хоть это мгновение длится ничтожно мало в масштабах Вселенной, для них двоих это безмерно много.- До свидания. - Он осторожно поцеловал ее руку, словно Катя была столь хрупкой, что от одного неверного движения могла пострадать. - Хорошей дороги. - Добавил Николай более громко, обращаясь к княгине и князю, а также компаньонке, что уже сидели в карете.- До свидания... - Эхом повторила девушка.Во время всей поездки она была необычайно тиха и задумчива, к середине пути Мэри уже оставила свои попытки развеселить ее разговором. Катя с особым вниманием смотрела на проносящиеся за стеклом кареты пейзажами, чувствуя в своих руках необычайную драгоценность - Его письмо.И вечером, по приезде, Катя с величайшей осторожностью вскрыла конверт ножичком, перечитывая это короткое, но всецело полное чистой любви письмо.Она не верила, что это происходило с ней.Это было похоже на сон.***На следующий день, Николай, как и обещал, по приезде в столицу пришел в дом Ливиных. С особой теплотой и нежностью встретила его Катя. Этот день разлуки показался ей сущим мгновением, когда она вновь увидела живые глаза своего жениха, когда вновь говорила с ним и слышала его голос. В тот день, сидя в малой библиотеке в доме посла, они читали сонеты Шекспира. Особенно понравилась паре строчка из сто девятого стиха. Катя вновь и вновь тихим шёпотом повторяла ее в тот вечер, задумчиво разглядывая свое отражение в зеркале в девичьей комнате. Меня неверным другомне зови.Как мог я изменить иль измениться?Моя душа, душа моей любви,В твоей груди, как мой залог, хранится... Она с улыбкой посмотрела на дубовый лист, который все так же лежал на ее столе. Быть может Катя и не могла предугадать, что даст им обоим судьба, но она знала, что чувство к Николаю внутри нее сильнее всякого гранита, любого стального меча или картечи. Ничто не могло сломить его, изменить или уничтожить. - Я никогда не дам Вам повода для ревности, Ники. - Сказала княжна тихо в библиотеке, после прочтения сонета. - Ни когда Вы будете в отъезде в Париже, ни после. Я не изменю Вам, ведь это равносильно тому, что я изменю своей душе...Он долго и нежно смотрел на нее тогда. Потом, положив книгу на стол, быстро подошел к девушке, что сидела в кресле, и, упав на колени, целовал ее руки. Чистая идиллия длилась еще некоторое время. Тучи тревоги подкрались за два дня до отъезда Великого князя в армию.***Тот день Катя начала с игры на фортепиано. Перебирая клавиши и репетируя новую польку, ноты которой ей дал Михаил Павлович из собственного архива, она чувствовала необычайное спокойствие.Диез, бемоль, бекар, реприза - ничто не могло возмутить ее в то утро. Она играла с большим усердием и успехом. Князь и княгиня в восемь часов утра отправились делать визиты. Это обещало затянуться на весь день, ведь по долгу службы Федор Петрович был связан с большой частью дворянства.К двенадцати часам в коридоре послышался шум. Катя приподнялась с пуфа и отошла от фортепиано, на котором играла доселе - ей было интересно, уж не Ники ли приехал попрощаться перед отъездом. Она расслышала, как кто-то, взбежав по лестнице, взволнованно крикнул дворецкому: - Да я давний знакомый семьи, уж не признали? Нет-нет, не говори, пусть сюрприз будет.Княжна остановилась в замешательстве. Кто же пожаловал днем да еще в такой день? Голос она никак не могла припомнить, хоть и казался он ей призрачно знакомым.- Екатерина Федоровна? В комнату если не зашёл, то не слышно вплыл, капитан-поручик Михаил Вестницкий, наверное последний человек, чьего присутствия желала бы княжна в данное время.Следом вошёл дворецкий - Григорий Трофимович, который с чрезвычайной досадой сообщил, что де Капитан-поручик Михаил Анатольевич Вестницкий изволили пожаловать, а после, извиняясь, удалился.Хоть не хотелось Кате видеть сегодня кого-либо кроме семьи своей и Николая, тем не менее, девушка улыбнулась военному, учтиво склоняя голову и подавай ему руку, когда Михаил Анатольевич подошел к ней. То был высокий, статный военный, с необычайно красивым профилем, но с до необъяснимого для Кати отталкивающими холодными глазами. Он был мил и учтив, но в минуты чрезмерного волнения бывал резок и жесток в словах - он рубил напрополую, разгребая щепки уже после пожара ссор. Волею судьбы, он был знаком с семейством Ливиных по службе - с отцом семейства вел усердную переписку, однако все по делам да распоряжениям. К княжне питал особую слабость - увидев ее перед отъездом в Европу на трёх балах, он танцевал либо ни с кем, либо только с нею. Образ Кати плотно и основательно засел в его голове, он воспылал неимоверной страстью к ней. Разлука - то бишь отъезд семьи дипломата в Австрию - нисколько не охладила этого навязчивого отношения к ней, а потому, при первой же возможности, по приезде Ливиных в Петербург, он счел своим долгом - нанести им визит. О чувствах своих он никогда не намекал, лишь был чрезмерно настойчив в общении, не более, но Варвара Семёновна списывала это на чрезмерную живость натуры юноши и за дочь не опасалась. А Екатерине Федоровне и в голову бы в белой горячке не пришло, что те цветы, что она получила на свое шестнадцатилетие, были доставлены по заказу Вестницкого - ведь там значилась загадочная анонимная подпись "Даме моего сердца". Упорные слухи о помолвке княжны и Великого князя, что буквально заполонили все салоны столицы с завидной скоростью, оскорбляли Михаила Анатольевича, он сложил свое мнение о Николае, не заботясь, верно ли оно и соответствует ли действительности, но придерживался его рьяно. И застав Екатерину Федоровну одну, он был необычайно рад удаче.- Позвольте мне вольность? Вы необычайно красивы,- Мужчина расплылся в сладкой улыбке, не отходя от девушки,- Та "ссылка" в Европе и резиденции Его Величества пошла Вам на пользу или может я ослеплен долготою мучительной разлуки?Катя мягко высвободила из его цепкой хватки руку, отходя к окну.- Михаил Анатольевич, прошу Вас, перестаньте. Не знаю, слышали ли Вы, но теперь...- Так это правда? - Капитан-поручик замер, перекладывая свой головной убор в другую руку. - Вы... Вы связали себя с этим... Николаем! С неотесанным грубияном! - Как смеете Вы! - Воскликнула Катя в ответ на непозволительную дерзость. Она вспыхнула, моментально краснея от волнения. - Михаил Анатольевич, как смеете Вы так говорить, так клеветать...- Клеветать?! - Поручик обошёл стол, приближаясь к девушке, - Я говорю, основываясь на своём опыте, дорогая княжна, я знаю людей, служащих в его гвардии. Он сущий дьявол, он тиран! Как добровольно можно согласиться стать его... его игрушкой, птичкой в золотой клетке? Знайте же: он обрежет Вам крылья, как только Вы попытаетесь из нее выбраться, нет, как только Вы об этом подумаете. Он сделает это безжалостно и незамедлительно. Вы повелись на его высокий титул, Вы... - Повелась на титул!? Михаил Анатольевич, слышите ли Вы себя? Он не такой, каким Вы его видите - за кого Вы меня принимаете?..- Он тиран, моя дорогая Катя...- Не позволяйте себе больше, чем можете, Поручик. Я вовсе не "Ваша" Катя!Михаил застыл в шаге от Ливиной. Катя поспешила отойти в другой угол комнаты, обходя стол. Она чувствовала кипящее негодование, что волной шло и кипело в ней. Ей было непонятно и до боли неприятно, что говорил ей капитан, она силилась возразить ему твёрдо и стойко, но силы изменяли ей.- Я боготворю Вас, Екатерина Федоровна, я никогда этого не скрывал. Быть может, в тех письмах, что я отсылал Вашему отцу, в такой строчке, как "...кланяюсь дорогой княжне..." нельзя полноценно увидеть, но в каждом письме я говорил, что люблю Вас! И встречи нашей я жаждил, как глоток воздуха, милая моя...Княжна застыла, не в силах чего-либо сказать. Негодование и ужас наполняли ее чрезмерно. Силясь, она смогла лишь вымолвить: "Прошу Вас, прекратите...".- В столице ходили слухи - я не верил, но теперь, когда Вы сами заявляете мне, что это все... правда... Княжна, Вы должны знать, что он жестокий человек. Да, да, жестокий! И за малейшее нарушение он осуждает человека на сущие пытки! Он словно хочет сделать всех, как одного, как пуговицу от мундира, как...- Прекратите, прошу Вас! - Ливина вдруг резко побледнела, усмиряя свой гнев. - Прекратите! И уйдите, умоляю Вас, уйдите. Я не желаю Вас слушать и видеть более...- Катя! - Михаил подошел к столу, доставая из своей сумки папку с какими-то бумагами. - Вот жалоба пехотинца к Его Величеству, прочтите, коль не верите мне - он жесток! Вы добровольно отдаетесь в лапы дьявола...- Я не верю ни единому Вашему слову...- Так прочтите и поверьте этой бумаге. Катя, разорвите помолвку пока не стало поздно. Пока Вы не совершили эту ошибку. Откажите ему и бегите со мной! Он не будет Императором - это чистой воды смех, ведь он третий брат - никчемен и низок, я дам Вам целый мир, в то время как он, жалкий...- Я люблю его! - Катя гордо подняла голову, смотря в глаза военного в упор. - И ничто не изменит этого чувства во мне, Вы слышите? Поэтому прошу Вас, уйдите, пока не сказали непоправимо много, хотя Вы уже наломали дров. О Вашей любви я и не догадывалась, и как могла? Вы были мне другом, которого я была рада видеть, а теперь говорите, что любите меня. Отчего Вы не искали руки моей прямо, через отца? Почему Вы заявляете мне это здесь и сейчас, когда уже все решено и сердце и душа моя принадлежит моему жениху? Вы жестоки. И верно, смеётесь надо мной - ведь это так низко, словно какой-то дешёвый фарс... Михаил Анатольевич, не берите греха на душу, не мучайте меня - в империи полно хороших девушек, уверена, жену Вы среди них легко сыщите. То не конец света, а лишь жизненный этап. Уйдите, прошу Вас...- Его ненавидит гвардия. Прошу Вас...- Уйдите... - Это было последнее, что Катя сказала Михаилу с глазу на глаз. Дверь в этот момент открылась, и на пороге появился Николай Павлович. Мужчина остановился, разглядывая гостя. Они кивнули друг другу в знак приветствия, Михаил переложил свою шапку из руки в руку, пробормотав что-то вроде "Ваше Высочество, премного..." после чего Вестницкий, откланявшись, вышел и закрыл дверь. Николай повернулся к княжне, обеспокоенно рассматривая ее бледность.- Катя, Вы в порядке? Вы бледны, словно полотно... Надеюсь, Вестницкий не позволил себе какой-нибудь курьёз? Девушка молча мотнула головой. Она сделала над собой усилие, проследовав ровным шагом до стола и взяв бумагу, что оставил Михаил на столе. Чуть проморгавшись, сделав глубокий вдох, Катя прочла жалобу, после поднимая глаза на цесаревича. Николай, ни о чем не подозревая, сел на маленький диванчик, беря с тумбы альбом - в этой занятой книжечке было целое собрание рисунков, стихов, фотографий, которые оставляли гости и друзья княжны. И было весьма интересно, перелистывая страницу за страницей, находить о своей возлюбленной что-то новое и нежное. - Н-Ники, я должна у Вас кое-что спросить. - Еле слышно поговорила Ливина, ощутимо чувствуя дрожь в собственном голосе. Великий князь вздрогнул, с волнением смотря на нее. Отложив альбом, он встал и подошел к девушке, приобнимая ее. Его ладонь мягко коснулась ее щеки, он старался понять по ее лицу, что вызвало столь большое волнение в ней, и от этого сердце его билось все сильнее и сильнее. - Ma chère, да Вы никак плачете! И как Вы бледны! - В тревоге воскликнул Николай. - Что здесь произошло до меня? Он сделал что-то непозволительное? Коли так, не молчите, я отстою честь Вашу...- Михаил Анатольевич много о Вас говорил... И много... плохого. Прошу Вас, умоляю Вас, Ники, скажите мне правду. Не лгите мне, прошу! Неужели Вы приказали battre avec des batons? пехотинца за малый проступок? Я не могу в сие поверить...Цесаревич тяжело вздохнул, переводя взгляд на бумагу в руках княжны. - Это он Вам дал? - Катя кивнула, протянув документ Романову. Он быстро пробежался глазами по тексту, чуть горько усмехнулся, покачав головой.- Пехотинец Юсупов, что ж, помню. Да, наказание он понёс, но вот в этой жалобе он что-то не говорит о своих заслугах. Вы знаете, что он сделал? Нет? Вестницкий не удосужился... Что же, тогда слушайте. Он попытался обесчестить дочь Лейтенанта - против ее воли, а потом предпринял попытку продать украденные у нее украшения. Низкая история... - Николай в раздражении отошёл к окну, опираясь руками на подоконник. - Я не могу заверить Вас, что не отдаю приказов о наказании - в армии без этого никак. Но Катя, милая, я чту букву закона и порядок и я не переступаю черту. Я действую соразмерно преступлению и уставу - не себе в угоду и не в свое удовольствие. Без этого, милая моя Катя, в армии был бы разлад и гниение... Меня не любят в гвардии, не спорю. Быть может иногда я не спускаю и мелочей, но в них я вижу основу дисциплины... Что Вам еще сказал Вестницкий? Девушка стояла, безвольно опустив руки. Лицо ее было бледно, как скатерть, и Николаю невольно было страшно за княжну. Но он чувствовал, что если они не поговорят сейчас, то возможно это станет надколом в их отношениях. Он не мог этого допустить. Николай любил ее, сильнее всего на свете и скорая разлука лишь побуждала его быть с нею честным.- Он сказал, что... что Вы запрете меня, как птицу в клетке... - Вы ему верите? - Глухо спросил цесаревич, глядя в окно. Заставить себя посмотреть в ее нежные зелёные глаза он не смел - то было выше его сил.- Я не хочу ему верить! Я вижу Вас совершенно другим, но поймите, мне страшно... Ники, дорогой мой Ники,- Катя быстро подошла к цесаревичу, беря его лицо в свои ладони и заглядывая в его голубые глаза,- Прошу Вас, скажите Вы мне, что это неправда. Ведь не может меня обманывать мое сердце!Более держаться у нее не было сил. Девушка заплакала, чувствуя, как Николая подался вперёд, к ней, обнимая. Закрыв лицо руками, она ощутила его лёгкий поцелуй в лоб, осторожные движения рук по спине. - Моя дорогая Катя, я никогда не лишу Вас свободы. Я обещаю Вам то. И никакой "клетки" и "птицы" не будет, выкиньте из головы эту страшную сказку. Я люблю Вас больше, чем я любил хоть кого-либо на этой земле... Дорогая, любимая моя, прошу Вас, послушайте биение моего сердца, если не верите моему слову,- С этими словами он сильнее прижал девушку к себе. Они оба могли ощущать стук обоих сердец - и с радостью осознавать, что бились те в унисон.- Я люблю Вас. И я готов измениться ради Вас... Тепло, исходившее от князя, успокаивало, его голос и слова - тоже. Ливина осторожно дышала, пытаясь заставить себя ответить ему хоть словом, но не могла пересилить своего тела.Николай осторожно наклонился к ее уху, говоря это тихо, словно самый сакровенный секрет:- Катя, если Вы вдруг чувствуете свое отношение ко мне... иным... невозможность стать женой моей - я не буду настраивать. Я говорил это и повторю вновь - мои чувства ни к чему Вас не обязывают. Вы вольны отказаться от нашего брака. Ужасней было бы сделать Вас насильно несчастной, я не хочу Ваших страданий...Она подняла на него свои заплаканные зелёные глаза, чувствуя, что вся дрожит. Девушка с трудом нашла силы вытереть лицо - столь ее переполняли чувства. Не имея сил говорить в полную меру, княжна тихо проговорила:- Я люблю Вас. Люблю - и ничего не может изменить во мне этого чувства, Ники. Вестницкий посеял в душе моей смуту, сомнение, но как я рада Вашей честности, Боже, как я рада, что Вы здесь, со мною... И как могла я допустить, что Вы способны на жестокость! - В порыве, она перехватила руку Николая, которой он касался ее лица, и принялась пламенно целовать ее, чувствуя, как вздрогнул при этом Романов, стараясь отнять у нее руку. - Вы простите меня? - Катя, милая моя, для прощения нужна обида... - Цесаревич мягко взял ее лицо в свои ладони. Его глаза, казалось, смотрели в ее душу, и Катя никак не могла этому воспрепятствовать да и не хотела. У нее более не было секретов от него. - А мне не в чем Вас винить.Она прижалась к нему так близко, словно от этого зависела ее жизнь. В груди горько чувствовалась приближающаяся разлука. Молодые люди пробыли вместе до позднего вечера, сидя в гостиной. Катя развлекала гостя игрой на фортепиано, пением, к восьми часам, когда вернулся князь и княжна, подали чай. Только в десятом часу Николай вышел из дома посла. Катя, сев на подоконник, прижав платок к губам, смотрела вслед своему любимому.Вот он вышел, подошел к карете. Паж, наклонив свою шляпу, открыл ему дверь.В этот момент девушка заметила быстрое движение - какой-то высокий человек в черном плаще и высоком цилиндре, подошел к Великому князю. Ливина испуганно замерла. Незнакомец спешно о чем-то заговорил с князем.Как ей хотелось услышать их разговор, но она была в комнате на втором этаже, а по лицу Николая нельзя было понять, о чем шла речь - его выдержка, свойственная всем Романовым, делала свое дело. Диалог их был коротким и длился не более двух минут. Потом Николай чуть наклонил голову, в знак прощания и сел в карету. Незнакомец не удосужил себя такими формальностями. Он быстрым шагом пошел по аллее в сторону набережной. На следующий день Катя осторожно спросила об этом случае, но Николай сдержано ответил, что это касалось армии и вопрос этот ничтожен и, к тому же, уже исчерпан.Но по глазам его девушка видела - что-то тут не так.До отъезда Великого князя оставался день.***На следующее утро княгиня и княжна отправились в Зимний дворец, каждая приследуя собственную цель - Катя хотела провести больше времени с Николаем, который уезжал с зарей завтра же, а Варвара Семёновна за время, проведенное в резиденции, полюбила общество Елизаветы Алексеевны и очень им дорожила.- Закройте глаза, прошу Вас. И вытяните руки вперед. Да, ладонями вверх.- Право, мне становится не по себе, Катя. Но извольте видеть - мои глаза закрыты.Николай действительно зарыл глаза по просьбе невесты, стоя посреди комнаты и ориентируясь о ее положении лишь по звукам шуршания юбки.- Та-ак, теперь можете открыть. - Радостно возвестила девушка. На ладони Романова лег не особо тяжелый, рельефный на ощупь предмет. Мужчина открыл глаза, рассматривая подарок. - Я делала в спешке, чтоб успеть до Вашего отъезда, но старалась аккуратно... На руках Николай держал кошелек, размером тот был не больше его ладони, расшитый биссером сложным узором. В центре лентой шла вереница красных роз, а снизу - дубовых листьев. Работа была выполнена аккуратно и, что было весьма заметно, с большой любовью. - Вам нравится? - Робко спросила княжна, стараясь угадать по лицу Николая ход его мыслей. - Да, очень. - С улыбкой цесаревич еще раз покрутил вещицу в руках, после чего убрал ее во внутренний карман своего мундира с левой стороны. - Как это предусмотрено с Вашей стороны. - Он осторожно поцеловал ее руку. - Теперь моя память о Вас будет ярче - я всегда смогу взглянуть на работу руки Вашей... Катя с улыбкой приподнялась на носочки - Николай был выше нее на добрую пядь с лихвой - и осторожно поцеловала мужчину в щеку, чувствуя необычайно волнение. И кажется, будто время потеряло свой ход. Они смотрят друг другу в глаза, взволнованные и любящие, и на секунду княжне кажется, что он сейчас что-то скажет, что что-то томится внутри него, не давая ему покоя. Но это выражение исчезло так же скоро и неуловимо, как и появилось.Николай сжал ее ладонь, оглаживая большим пальцем тыльную сторону запястья. Он с особой нежностью коснулся ее щеки второй рукой, а после наклонился и осторожно поцеловал ее. Катя вздрагивает, ее ресницы непроизвольно трепещут, щекоча лицо цесаревича, девушка нерешительно подаётся вперед, в его объятья, чувствуя необъяснимую нежность и тепло, ощущение покоя и радости, которое дарил ей этот поцелуй. Когда они отстраняются, то, соприкасаясь лбами, нерешительно смотрят друг на друга. Во взгляде Николая читается сила и забота и от этого Катя чувствует, что все будет хорошо.- Я люблю Вас, Катя, милая. Простите меня, если я позволил себе слишком много сейчас... Она прижимается к его груди, чувствуя, как бьётся сердце того, кого она любит больше всего. Больше себя. Остаток времени они проводят вместе. Неразлучно переходят из комнаты в комнату, рассматривая богатые картины Зимнего дворца, играют в четыре руки на фортепиано на третьем этаже и шутливые экспромты на маленьком органе. С Михаилом выходят на прогулку, разглядывая огромный дворец со стороны Сенатской площади. И Кате странно замечать во всем всплеске всеобщего веселья, что иногда глаза Ники бывают необычайно грустными, глубинно-голубыми. Задумчивыми и отстраненными. Но стоит ей улыбнуться ему - все проходит. "Быть может это от погоды?" - Успокаивает себя княжна, играя на фортепиано в седьмом часу. Уж вечерний чай был кончен, все гости сошли в гостиную на втором этаже. Императрица вышивала, переговаривая с Варварой Семеновной о Московской моде, Николай и Михаил только что вышли в соседнюю комнату для встречи с каким-то военным. Катя сосредоточенно взяла аккорд. - " Матушка сегодня говорила, что из-за ветра и дождливых туч у нее всегда болит голова, быть может и Ники чувствует то же..?"В комнату вошёл Михаил, садясь на свое место. Кресло Ники все так же пустовало. Прошло так полчаса. Княжна перебирала клавиши, разучивая новый полонез, когда они с юным Романовым остались наедине. Тогда девушка прямо повернулась к Великому князю и без лукавства спросила:- Михаил Павлович, где же Ники? Собеседник вздрогнул, в тот момент Михаил держал в руках чашку с блюдцем и те неровно и тихо застучали друг о друга. Он спешно поставил их на столик рядом, невнятно проговаривая:- Я... мне это неизвестно... - После этого Романов в волнении встал. Катя тоже поднялась, подходя к нему. - Я вижу - Вы знаете, Михаил Павлович, прошу Вас, не мучайте меня - его уж нет с семи часов. Что-то произошло? Отчего он ушёл, не попрощавшись?- Простите, но мне это неизвестно, Екатерина Федоровна. - Прошу, посмотрите мне в глаза. Где Николай? - Я... Я не могу Вам этого сказать, он запретил мне, поймите... Вечер, уж сгущаются сумерки. Катя вздрогнула, спешно складывая все обстоятельства минувших двух дней. Образ Вестницкого резко всплыл перед ее глазами. "Нет-нет! Этого не может быть. То лишь случайное совпадение, он бы никогда... Михаил Анатольевич слишком труслив для такого, он бы не смог... А что ежели грустен был Ники именно поэтому?.."- Скажите только, что он не решился ни на что... ужасное, Михаил Павлович. Ведь не... - По глазам его она с сожалением поняла, что была права, - О нет! Ведь не поехал он стреляться с Вестницким!? Великий князь молчал. Он удрученно вздохнул, отводя взгляд в сторону и делая пару шагов назад. Катя в растерянности замерла - ее сердце билось чрезвычайно быстро, стук его отдавался в виски. Мысль, что Николай мог поехать на дуэль и возможно... нет, она не могла даже мысленно произнести сию догадку. Все это терзало ее душу - она не могла его потерять. Смерть его была бы подобна тому, что убьют её. Равнозначно. - Михаил Павлович, прошу, скажите, покуда не стало поздно! Ну милый Михаил Павлович, хотите я Вас на коленях буду умолять? - Княжна, сделав шаг к нему, быстрым движением упала перед ним, складывая руки в умоляющем жесте. Это было не то мгновение, когда фамильная гордость имела вес. - Михаил Павлович, прошу Вас!- Екатерина Федоровна, встаньте! Встаньте, ну что же Вы! - Младший Романов в испуге бросился ее поднимать. - Я... я, поймите, я бы сказал Вам, но он мне запретил... не могу же я противиться воле брата моего... Я...- Скажите куда они направились, и я сорву эту дуэль. Ведь это... ужасно! - Громким шёпотом воскликнула девушка, сжимая руку своего собеседника. Михаил Павлович, ощущая ужасные душевные терзания, в силу своего возраста и тонкой душевной организации, ощутил слезы, что набегали на его глаза. Щеки его были розовыми от волнения и стыда за свою слабость и вообще весь вид его буквально кричал, что юноша сейчас либо проболтается, либо лишиться чувств. - Я... - Великий князь запнулся, смотря в глаза невесты своего брата. Более он говорить не мог - волнение было сильнее его. Они так и застыли посреди гостиной комнаты, держась за руки и смотря друг на друга. - Ваше Высочество, позвольте я скажу... - Донеслось из входа в комнату, который вел в коридор северного крыла. Катя повернулась к вошедшему, узнавая в госте знакомого своего - Павла Александровича Толстого, тайного советника и большого друга их семейства. - Уж если можно сорвать это ужасное событие, то ... - Хорошо. - Михаил устало вздохнул, поправляя свой галстук и отходя к окну - в комнате было слишком душно. Ему было ужасно осознавать, что он нарушил слово, данное брату. Однако в то же время князь чувствовал - так правильно. Он любил Николая, желал ему счастья и безусловно жизни. Если Екатерина Федоровна могла сорвать дуэль, не допустить убийства, то так тому и быть. - Павел Александрович, Вы знаете, куда они направились? - Катя подбежала к тайному советнику, взволнованно смотря в его добрые, но грустные глаза.- Да. Не будем терять ни минуты, поедем сейчас. Я велю закладывать лошадей. Дай Бог, успеем. - Я еду с вами. - Михаил, сделав над собой усилие, твердо поднял голову. Слова его буквально вылились в сталь. - Я смалодушничал, но я поеду с вами.- Вы не хотели нарушить данного слова. Вы не виноваты. - Учтиво заметил Толстой, выходя из комнаты и спускаясь вниз, к конюшне. Катя быстро нашла Мэри, чтобы та не дала матушке беспокоиться, и через пять минут три всадника, переведя лошадей в голоп, выехали на дорогу.***Путь их был неблизок - следовало выехать из Петербурга, в сторону N-ской деревни, где повернуть к лесу. За ним была река Вятка - там была назначена дуэль. С замиранием сердца ехала княжна весь путь. Душа ее летела, казалось, быстрее коня, стремясь к любимому человеку. Во время всего пути она, не переставая, молилась за Николая. "Пусть он не погибнет, Господи, прошу Тебя, защити его, спаси его!"Постепенно, ближе к концу дороги, лошадь Михаила Павловича стала отставать и прихрамывать на заднюю ногу - давняя травма. Он, не желая задерживать спутников, коротко крикнул, чтобы они ехали дальше. - Я догоняю Вас. Не теряйте времени! Катя пришпорила своего верного коня, следуя за Павлом Александровичем.Они выехали на проселочную дорогу уже в окрестностях Петербурга. Темнота сгущалась, придавая всем деревьям и кустам устрашающие виды, ветер задувал с востока нещадно, трепля волосы княжны. Девушка жмурилась, убирала прядки за уши. Лишь одно занимало ее мысли - она боялась опоздать. В отчаянии, Катя пришпорила скакуна сильнее, заставляя Корнта гнаться во весь опор. - Куда же дальше? - После того, как закончится лес - далее к спуску, к реке направо. - Уточнил путь Толстой, видя, что девушка перегоняет его. Они скакали в тёмном тоннеле, созданным высокими липами, склонившими свои макушки друг к другу. Кругом было тихо - ни одна птица, ни один зверь не нарушал зловещей тишины ночи. Лунный свет лишь местами пробивается через листву и потому все вокруг было темнее сажи и только впереди виделся выход из леса.Корнт быстро выбежал в поле, Катя повернула его в сторону реки, прижимаясь ближе к шее коня, чтобы удержаться в седле. Издали она разглядела место, где стояли дуэлянты. Пятеро мужчин, двое стояли друг против друга на расстоянии.Сердце ее в волнении пропускает удар - в тот же миг она услышала громкий выстрел.Серый дым от пистолета тонкой струйкой плывёт ввысь...