Часть вторая: переобучение. Глава 5 (1/1)

Надежда — первый шаг на пути к разочарованиюОдин из девизов Империума Человечества вселенной Warhammer 40 000Вот уже 17 с небольшим лет живёт это тело, из которых чуть больше пяти я осознанно нахожусь в нём, и год с лишним учусь в старшей школе Черритон. Или, как её называют, желая подчеркнуть высокий статус этого учебного заведения – Высшая Школа Черритон. В Метрополисе таких, высших и элитных, ещё немало раскидано по всему городу, но наша претендует на самый верх этого списка.Впрочем, в обиходе, да и не только, все звали её куда проще – академией.У меня был выбор куда именно поступать, но если я хотел иметь хорошую репутацию в обществе, то школа со смешанным обучением хищников и травоядных была бы хорошим подспорьем в подобном деле, да и от дома она находилась недалеко, так что я выбрал её.Ближайшая жизнь у меня уже была распланирована, и эта школа была одним из первых этапов. Пока всё шло ровно так, как я и хотел, и я был полон надежд, что и дальше всё будет так же.Далее, согласно моим планам, следовала хорошая, но не выдающаяся учёба, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания; создание и поддерживание положительного образа среди педагогов и учеников; устройство по окончании учёбы в полицию на какую-нибудь не очень обременительную должность, может даже и в роли помощника второго помощника, всё же в таком статусе были свои неоспоримые плюсы; дальнейшая жизнь в знакомом мне ритме – чередование убийств и работы.Вопрос о том, чтобы в полицию взяли именно меня, был решаем, и поэтому на данный момент мне следовало сосредоточиться на зарабатывании себе правильного имиджа – надёжного и дружелюбного парня на все руки мастера, который может помочь по мелочи практически со всем.И поначалу с этим были проблемы.Прошлый глава клуба физики заметил меня практически сразу после поступления. Заметил и вцепился в меня как клещ, хоть и был птицей. Он был из семейства ворон, или сорок.В своё время меня слегка удивило наличие в этом мире антропоморфных птиц, всё же одно дело, это человекоподобные животные, и другое – имеющие некоторое подобие кистей и более-менее человеческое строение тела пернатые. У них ведь есть весьма специфические особенности дыхательной системы, работающие только при полёте, а имея такие большие габариты больно то и разлетаешься.Но потом, когда я на ясную голову продумывал различные способы утилизации частей тел, остающихся после моих гостей, я узнал, что в этом мире даже у морских животных тоже есть разум, а у некоторых амфибий или, например, тюленей, вполне себе стандартный по моим меркам набор конечностей – две руки, две ноги, голова и, опционально, хвост. После такого открытия удивляться я перестал.Ну и, естественно, к возможности избавиться от улик привычным способом больше не возвращался. В здешних мелких и крупных водоёмах количество любопытных глаз, идущих в комплекте с развитым мозгом и возможностью рассказать об увиденном, как по мне, стремилось к бесконечности.Но, возвращаясь к прошлогоднему президенту физического клуба – он буквально с первого дня моей учёбы в академии оценил высокие оценки по естественным наукам, указанные в моём аттестате за среднюю школу, которые он как-то сумел узнать, и начал планомерно осаждать меня с целью вступления в его клуб. Как будто эта наглая птица увидела красиво сверкающий камень среди кучи барахла, и захотела его себе.Я практически сразу оценил подобную перспективу, и она мне не понравилась.В этом кружке, во время первого моего визита туда, я увидел множество одиночек, собранных в одном месте.Быть может, если бы темный попутчик так и не пробудился и мне не нужно было притворяться нормальным, это место стало бы для меня идеальным. Минимум социальных связей, предмет, который я неплохо знаю и атмосфера спокойствия, несомненно, пришлась мне по вкусу.Это в младшей школе можно было ожидать играющихся не в науку даже, а пусть и с инвентарём для физических опытов, но в довольно простые игры детей. Ударил – упало, и вот уже море восторга на детской мордочке.Здесь же подобрались зверята постарше и посерьёзней. Вот только в такой компании можно было сразу забыть про нормальное, по меркам общества, общение и, как следствие, мои попытки дальнейшей успешной социализации.Репутация парня, который готов прийти на помощь и починить практически всё что угодно, меня устраивала больше, чем образ бесчувственного участника, а в будущем, по некоторым намёкам наглой птицы, и помощника президента школьного клуба по физике.Да и насколько бы детишки не были сдержанны, проблем в эмоциональной сфере у них не было, а значит скоро моя некоторая наигранность поведения стала бы им заметна.То, что у меня проблемы с эмпатией, уверен, детишки бы раскусили довольно скоро.А так моего притворства хватало на уровне простых знакомств и недолгого общения.После моего отказа ворон не сдался, и довольно часто надоедал мне своим присутствием, практически никогда при этом не умолкая.Пришлось ему пообещать, что если я и вступлю в его клуб, то приложу максимум усилий, чтобы развалить его изнутри. Я назвал ему пару самых очевидных, на мой взгляд, вариантов, среди которых был и шантаж, и угрозы, и клевета. Ворон проникся, но обиделся.Что же, можно считать это моим неудачным опытом социализации в рамках одного конкретного кружка.Больше никаких неудобных для меня ситуаций во время учёбы в академии не возникало.А когда наступил мой второй год обучения здесь, то и проблема с клубом физики перестала быть хоть сколько-нибудь острой. Ведь нет разумного – нет проблемы. И я не убивал бедного наглого ворона, честно. Просто ещё один третьекурсник, в данном случае тот самый ворон, выпустился, и в клубе появился другой президент, не очень заинтересованный в моём там нахождении.С тех пор моя жизнь в старшей школе стала размеренной и почти что совершенной.У меня был практически идеальный лучший друг, для которого я и сам был очень хорошим другом. И для меня он был крайне… удобным.Помимо того, что лишь одним фактом своей дружбы со мной лабрадор поддерживал мой образ нормального волка, Джек со временем стал ещё и полезной ходячей энциклопедией, особенно помогая мне советами в вопросах взаимоотношений видов. Я и раньше не очень хорошо понимал взаимоотношения людей друг с другом, а здесь, в мире, где разумные делились на бессчётное число видов, я и вовсе терялся.Благодаря этому, ну ещё и тому, что перестал подозревать его в слежке за собой по чужому указу, я чувствовал себя комфортно в обществе лабрадора. Его дружба со мной не ослабла даже после того, как я отправился учиться в другую среднюю школу.И пусть это не могло быть дружбой в полноценном понимании, всё же некоторые мои секреты ему лучше не знать, но в прошлой жизни настолько комфортно я мог чувствовать себя разве что с Деб.В такой дружбе был всего лишь один недостаток – Джек знал меня как облупленного, со всеми моими особенностями. С теми из них, которые я не скрывал. Это могло доставить проблемы в будущем, но сейчас играло скорее на пользу, создавая у моего как бы друга ощущение причастности к тайне.А по поводу моих ранних подозрений и того факта, что щенок постоянно оказывался в одном со мной классе после каждой перетасовки и даже смены школы – всё оказалось намного проще.Чем больше проходило лет, тем более заметной стала склонность педагогов объединять животных родственных видов в одних классах. Со временем число псовых, оказывающихся каждый год вместе, росло, и в старшую школу уже поступала вполне себе дружеская компания из псовых всех мастей, числом 5. В Академии к этой пятёрке присоединился и я. Нас, всех шестерых, даже поселили в одну комнату в общежитии.Да, учитывая смешанный характер учеников, среди которых присутствовали и хищники, и травоядные, в академии были весьма высокие требования к дисциплине и контролю за учащимися. Необходимость жить в общежитии даже тем, кто имел возможность ежедневно посещать дом, была лишь следствием такого контроля.Конечно же у такого режима были нарушители, и я был одним из самых заядлых из них.Пока что мои регулярные отлучки удавалось скрывать от других учеников и преподавателей, удерживая этот секрет в пределах нашей комнаты. Благодаря этому я заработал себе среди нашей маленькой компании репутацию свободолюбивого волка.Мне пытались придумать ещё и некий романтический интерес, но без доказательств этот вариант оставался всего лишь шуткой. Устраивающей меня шуткой, которой, в случае чего, можно попытаться вполне себе серьёзно прикрыться.Если бы не моя репутация свободолюбивого волка и частые отлучки, мои соседи по комнате очень скоро заметили бы мою некоторую ненормальность. Так что, по сути, у меня и не было особого выбора, как именно строить свою школьную жизнь.Из-за вновь ставшей насыщенной действиями жизни у меня не выходило сдерживать желание убивать дольше, чем на месяц-полтора. По сравнению с временами моей старости такой наполненный график казался мне очень стремительным. Хоть меня и всё устраивало, создавалось впечатление, что время пролетает мимо меня с просто огромной скоростью.Примириться со стремительностью жизни мне помогали чёткий распорядок и кейс с трофеями, в котором хранились милые подарки от моих дорогих гостей, в разное время милостиво согласившихся разбавить моё одиночество своим обществом. Почти полсотни жертв – таким был мой результат в этом мире на сегодняшний день.Всё же, в некоторых аспектах, этот мир был просто чудесен. Например, тут всегда под рукой были преступники, заслуживающие, чтобы их убили, и идеально подходящие под Кодекс.И в прошлом мире, впрочем, не было проблемой найти подходящих жертв, но усилий по их поиску, особенно в последние десятилетия моей жизни, нужно было предпринять безусловно больше. Здесь же – практически приходи и бери.А главное, что черный рынок не оскудеет, даже если я удвою свои старания. Это место – настоящий Клондайк для меня.Подтверждая тезис о быстротечности времени, я проснулся и осознал, что последние пять с половиной часов моей жизни привычно вычлись из отпущенного мне срока, растратившись на сон.После нехитрых процедур я подготовился к ежедневной утренней пробежке и имел расслабленное и несколько созерцательное настроение.Впереди были полчаса неторопливого бега, во время которых я снова буду или думать о предстоящем выборе новой жертвы, или вспоминать события прошлой, или же этой жизни.Я вставал раньше всех в своей комнате и давно научился не тревожить своих соседей. К тому времени, как я закончу бегать, они уже успеют проснуться и отправятся на занятия, я же в одиночестве приведу себя в порядок и присоединюсь к ним практически перед самым началом первого урока.Такой подход позволял мне по минимуму контактировать с детишками, избегая возможных неудобных для меня моментов.Но сегодня мой размеренный распорядок внезапно нарушился.На втором круге вокруг школы на моём пути возникло некоторое скопление животных, которого ещё недавно там не было.Пришлось остановиться. При ближайшем рассмотрении препятствия обнаружилось что предо мной находится целая толпа травоядных всех мастей.В ответ на мой интерес некоторые из животных тоже начали меня рассматривать, вот только реакция некоторых из них меня поставила в тупик – они прятались от моего взгляда за телами рядом стоящих, создавая толкучку, а парочка мелких животных и вовсе бросилась наутёк в противоположную от меня сторону.Только что продемонстрированная мне детская глупость сначала не вызвала у меня никаких чувств, но потом я забеспокоился, осознав, что сейчас происходит что-то очень неправильное.Ещё не до конца понимая зачем, я, словно по наитию, обогнул зверят по широкой дуге и хотел было продолжить, когда чувствительный волчий нюх уловил что-то волнующее в окружающем меня воздухе.Повинуясь инстинктам этого тела, я пошёл к источнику запаха, и вскоре нашёл его внутри второй аудитории.Рядом стояла парочка хищников, переминающихся у входа в учебное помещение перед тройкой преподавателей. Такой своеобразный заслон не дал мне пройти дальше, но этого и не требовалось, чтобы осознать, из-за чего сегодняшнее утро стало одним большим сборищем странностей.И это осознание мне не понравилось.Я неспешно побрёл на улицу. Очевидно, что со всем этим теперь я опоздаю на первый урок, но не думаю, что это станет проблемой. Многим сегодня станет не до учёбы, в том числе и преподавателям.Я тяжело вздохнул от досады, и попытался уложить у себя в сознании последние события.Какой-то неаккуратный сопляк, или, что ещё обиднее, неконтролирующий себя идиот, наследил рядом со мной. И если я не хочу, чтобы полиция начала усердно шерстить учеников, среди которых, разумеется, находился и я, нужно было решить эту проблему, и довольно быстро.Только что все мои планы на ближайшее время полетели к чёрту.Вторя моим невесёлым мыслям, где-то вдалеке раздались пока ещё слабые, но постепенно набирающие громкость сигнальные сирены. Оно и понятно ведь в школе со смешанным обучением травоядных и хищников, одним из местных символов межвидовой дружбы животных, произошло убийство.Убийство травоядного.