VIII глава (1/1)

X-Score — Running with the Forest SpiritsЧувства всегда побеждают разум. Это ли не повод избавиться от них?На завтрак все подтягивались с невозможной медлительностью. По крайней мере, так казалось не находящему себе места Кёнилю. Он загнанным в западню зверем метался по берегу, в то время как Воншик неспешно развёл костёр, вытащил из реки крупных краснобоких рыб и выпотрошил их у водной глади, оставляя останки там, где они могли стать чьим-то кормом, замыкая вечный танец жизни и смерти. Крупные чешуйки размером с монетки ярко поблескивали в солнечном свете, ластились бликами к вымокшим, а значит, преобразившимся рукам Воншика. — Ну, неужели! — язвительно фыркнул Сон, чем заработал чуть удивлённый взгляд младшего. Когда будущая трапеза, расположенная над углями, начала источать притягательный аромат в палатках стала слышна хоть какая-то возня. — Что? Они ведут себя как дети на каникулах!— Ну… оба пункта недалеки от истины, знаешь ли, — спокойно заметил Ким, ловко переворачивая решетку с рыбой и снова устраивая её на камнях. — На то уж пошло о твоём вчерашнем открытии знает только Джехо и… всё ясно. Именно от этого ты бесишься, да? Мальчик решил спокойно выспаться, а не стоять перед твоей палаткой преданным псом ни свет, ни заря.— Когда ты такой прозорливый, то мне начинает казаться, что Джехо тебя покусал когда-то, передавая свою мутацию таким образом, — прошипел Кёниль, но уже более спокойно и не только потому, что его раскрыли. Из палатки выглянул заспанный, но, несомненно, довольный Тэгун, сладко потягиваясь и зевая.— Можно с этого места поподробнее? — мягко промурчал он, и на мгновения оба мужчины, замерших у костра, увидели перед собой не человека, а Зверя. Лёгкое наваждение, в котором оба никогда бы не признались. — Кто там кого покусал? Мне уже начинать ревновать?— Пока нет, — Воншик нервно улыбнулся. По старшему было не понять — шутит он или на полном серьёзе ищет конкурентов на свою собственность. Но все опасения таяли, когда голодный взгляд Чона падал на еду и добрел в один миг. — Пожалуй, я не рассчитал, что у кого-то зверский аппетит. Наловлю ещё.— Ну, так что там такого стряслось? Расскажешь, лидер? — Тэгун часто-часто облизывался, не сводя взгляда с порученной ему для жарки рыбы, а потому не видел, как поникшие плечи Кёниля распрямились. Тому льстило, когда такое обращение использовал к нему человек с такой внушительной силой и не самым простым характером.— Надеюсь, что ничего серьёзного. Когда остальные соизволят выбраться к нам — расскажу, — наконец отозвался он и тут же удивлённо распахнул глаза, потому что Тэгун, воспринимая его слова как призыв к действию, громко закричал:— Завтрак будет готов через пару минут. И если кто-то не успеет подняться…Тэгуну не нужно было договаривать. Копошение усилилось, к нему добавилось негромкое ворчание, а после вся троица оказалась у костра. Причём, как ни сложно было заметить, все выбрались из одной палатки, что ввергло в полное недоумение уже проснувшуюся часть отряда. Впрочем, Воншик быстро толкнул в бок хотевшего что-то ляпнуть Тэгуна и взглядом указал на Кёниля, челюсть которого медленно опускалась вниз.— Всем доброго утра, — бодро отозвался Джехо, потягиваясь, но не теряя бдительности, а потому своевременно уходя из-под атаки решившего его пощекотать Чанёля. Он нервно хихикнул и присел рядом с Бэком, делая вид, что недоуменный взгляд Кёниля его вовсе не касается.— Теперь, когда вы все собрались здесь, — начал тот, подавляя в себе дурацкое желание оттащить младшего в сторонку и расспросить о таком странном соседстве. — Я могу рассказать об открытии, которое удалось сделать мне вчера. Точнее я лишь обнаружил непонятное селение в лесу, а Джехо предположил, что это что-то в духе секретной базы нашего начальника. Кто за то чтобы рассмотреть находку ближе?— Я не утверждаю, что это место принадлежит именно Сонгю, но вокруг была аура, какой не встретишь у зараженных. Они попросту не умеют создавать подобное, — поспешил вставить Джехо, потому что из уст Кёниля его предположения звучали слишком уж категорично, что могло бы в будущем поставить его в неловкое положение. Будто бы он совершил ошибку. Впрочем, такое поведения лидера было ожидаемо. Конечно, Джехо чувствовал каким гневным взглядом его сверлит Кёниль, но это не имело абсолютно никакого значения. И уж тем более Кёнилю не обязательно было знать, что в чужой палатке он оказался только рано утром, когда пробудился от ярких волн чужого испуга и жажды — это была энергия Чанёля, яркая и живая, за которой Бэкхён звучал как-то пугающе тускло. Именно поэтому Джехо не счёл лишним ворваться в чужие покои и оттащить Бэкхёна прочь до того как его бы выпили до дна. А после они с Чанёлем ещё долгое время допытывались о состоянии Бэка. Но тот лишь заявил, что хочет поспать ещё немного. И Джехо остался рядом. Хотя бы потому, что его молил об этом сорвавшийся и едва не выпивший всю чужую силу Пак. И ещё непонятно было — всё ли действительно хорошо с Бэкхёном, но взгляд его вновь был лишен смертельного дара. Это могло бы радовать, если бы так не пугало. Джехо остался потому что совсем немного, но умел доставать с того света при необходимости.Вот только всё это знать Кёнилю совершенно не требовалось. И даже как-то кстати было повышенное внимание со стороны Чанёля. Будто бы молчаливая благодарность за помощь и за неразглашение произошедшего другим. Джехо это устраивало. В душе он ликовал, потому что ему начинало казаться, что Кёниль ревнует. Вот только после завтрака и непродолжительных сборов, когда было решено наведаться в странное неотмеченное на картах место, все слабые надежды рухнули в одночасье.— Если ты хочешь поиграть в шлюху, то давай ты будешь делать это за пределами нашего отряда, — слова больно стеганули промеж лопаток и до самого сердца. Забравшийся в свою палатку за новыми вещами, Джехо не желал оборачиваться, но ему и не нужно было делать этого, чтобы узнать говорящего.— Думай, что хочешь. Я не обязан перед тобой отчитываться, — бросил он, продолжая искать подходящую футболку. Но вообще-то ему нужна была не она, а небольшой свёрток, который он подготовил для Тэгуна в подарок, но так и забыл отдать.— А вот тут ты ошибся, — вторым ударом, как плетью, — я твой лидер и пока Сонгю не изменит этого решения, ты обязан мне подчиняться. И отчитываться передо мной.— Думай, что хочешь… — уже шепотом отозвался Джехо и прикрыл глаза, успокаиваясь. Неужели нельзя было остановить всё это? Просто взять и выбросить из головы воспоминания о человеке, которому он был не нужен? Или хотя бы уничтожить надежду, которая возрождалась от малейшего лучика света. Даже от того, который только лишь почудился. Проскальзывая мимо, Джехо почти привычно воспользовался собственной иллюзией, чтобы этот самый лидер — не дай боги! — не прикоснулся к нему, не попытался приструнить и выбить слёзные признания в верности силой. Быть в большой группе — значило всегда ощущать много чужих эмоций, ярких мыслей и желаний. В этом был минус. Но находились и плюсы. Например, можно было прятаться за широкую спину Воншика и совсем уж надежно скрываться в разговоре с Тэгуном. Последний был немного удивлён, но всё же с интересом смотрел на протягиваемую ему вещь.— Я тут как-то думал на досуге над теми неудобствами, какие вызывает перевоплощение и решил, что тебе нужно что-то подобное, чтобы иметь возможность ощущать себя более комфортно в промежутках между превращениями не только в тигриной шкуре, — пока Джехо говорил, Тэгун уже успел развернуть одеяние до конца.— Юката?! — восторженный возглас, как ни странно принадлежал Чанёлю. Так своевременно покосившийся в сторону троицы он уже представлял, как будет выпытывать у Джехо местоположение магазина, торгующего такими редкостями. Ему бы хотелось увидеть такой наряд на Бэкхёне.— Это… неожиданно, — Тэгун растерялся, но сам уже прекрасно понимал, что желает примерить эту вещь, почувствовать себя в ней достаточно свободным, не стеснённым в движениях. И, да, скидывать её, обращаясь на ходу, было бы, наверное, сущим удовольствием. — Главное чтобы Зверь не потерял её случайно где-то в лесу. Спасибо за заботу!По-дружески притягивая Джехо к себе и обнимая, Тэгун довольно поглядывал на Воншика. Он догадывался какие мысли заселили сейчас в голове у его человека.И было неудивительно, что в намеченный поход Тэгун отправился уже в обновке. Чёрная лёгкая ткань, расшитая серебряными нитями, прекрасно сочеталась с бледной кожей мужчины, что и становилось причиной невнимательности Воншика. Тот уже умудрился оступиться раза три, но всё равно восторженно глядел на своего парня, будто бы получившего дополнительную стать и изящность. А ещё периодически заглядывался на Джехо, но только для того, чтобы удивлённым и благодарным взглядом постараться выразиться всё, что он думает по поводу этой вещицы. Хотя больше всего ему сейчас думалось в том ключе, о котором даже друзьям говорить было неприлично. Тэгун угадал.— Приготовьтесь все. Это где-то рядом, — предостерёг Кёниль и жестом пригласил Джехо идти вперёд. Тропа была узкой, и Киму казалось, что лидер не расширил её назло ему, только для того, чтобы иметь возможность сейчас прикоснуться к его плечам — задержать на мгновение тяжелые ладони и отстранить их прочь, не мешая Джехо концентрироваться на поиске барьера.А тот шел вперёд, но всё никак не мог обнаружить вчерашнюю находку. Теперь при свете солнца он не был уверен — дошли они до нужного места или нет — лес казался совсем другим, густым и будто бы постаревшим ещё на сотню лет за эту ночь. Последнее могло бы быть игрой воображения, если бы не торчащие из земли корни, которых стало гораздо больше.— Я не знаю, но такое ощущение, что всё пропало, — растеряно прокомментировал он, но шагать не прекратил. Впереди было видно, что тропа обрывается резко уходящим вниз склоном, и Джехо решил, что просканирует местность оттуда, но стоило ему дойти до крутого спуска, как надобность в этом отпала сама собой.Имей он, наверное, самое обычное зрение, то не заметил бы крохотных домиков с изумрудными от листвы крышами так скоро. Но Джехо привык не только видеть глазами, но и ощущать мир всем своим естеством. И теперь он чувствовал жизнь. Много жизни. А ещё такое тягучее и приятное умиротворение, что едва успел побороть в себе желание присесть на траву и просто насладиться свежим воздухом и изумрудными пейзажами.— Вы чувствуете это? — поинтересовался он, и звук собственного голоса показался лишним в тихой, но уверенной мелодии леса. Конечно же, его спутники не могли ощутить силу этого места так сильно, как чувствовал он, но всё-таки им тоже виделась чарующая красота. Дикие цветы распространяли по местности пряный аромат, чем-то напоминающий смесь мёда и кокосового молока. Хотелось задержаться здесь как можно дольше, просто чтобы чувствовать эту сладость.— Эй, — Кёниль вывел Джехо из ступора, чуть толкнув его в плечо. — Стоит ли нам идти вниз?— Я не чувствую угрозы, — пожал плечами Джехо, понимая, что другие всё ещё насторожены, хотя расслабленная атмосфера этого места сказалась и на них. Бэкхён, например, решил, что ему обязательно нужно рассмотреть цветущие кусты поближе. Двинулся к одному из них и отшатнулся обратно с тихим возгласом.Ему навстречу выскочило белокурое чудо с веснушками и большими темно-синими глазами. Девочка была низкого роста, но смотрела на незваных гостей совсем по-взрослому, рассудительно и строго. Вот только когда Тэгун попытался завести с ней разговор, та со всех ног бросилась к деревне.— Вот сейчас мы и узнаем, как тут относятся к чужакам, — неспешно протянул Воншик, переминаясь с ноги на ногу. Он ощущал себя неуютно в этом месте, сам не зная почему. И удивительно красивая девочка, гуляющая по лесу одна, не добавляла ему уверенности в безопасности. — Вы видели её глаза? Они не карие ведь!— А кто говорит, что выжившие должны были оказаться лишь одной расы? — резонно заметил Чанёль. Его куда больше напрягал сам тот факт, что ребёнок не был под присмотром взрослых в специальном центре. Сейчас, когда рождаемость стремилась снизиться до нулевой отметки, ценен становился каждый ребёнок, не подверженный мутации.Пока они переговаривались и поглядывали в сторону селения, там стало заметно какое-то движение. Появлялись люди, смотрели в их сторону, но подходить не спешили. Кёниль уже думал сам двинуться навстречу, но его остановила рука Джехо, осторожно перехватившая запястье.— Они нас бояться. Если пойдём сами — спугнём и всё испортим сразу же, — предупредил он, неотрывно следя за мелькающими меж домиков людьми. Он искал признаки болезни: уродливые пятна и синюшную кожу, но, кажется, люди перед ними были абсолютно здоровы. Он не чувствовал ничего.— Ты думаешь им есть куда бежать отсюда?— Они не убегут — нападут, если сглупим, — такой вывод давался уже Тэгуну, потому что он тоже замечал кое-что. Например, ружья, которые появлялись у мужчин. По крайней мере его Зверю казалось что это ружья — он говорил об этом, тревожно скребясь на душе и просясь на волю сильнее прежнего. — Здесь что-то не так.Воншик переплёл пальцы своей руки с пальцами Чона, оказываясь совсем рядом. Да, его мужчина тоже ощущал это странное тревожащее нечто. Он был с ним солидарен даже в этом. Негласно. Но, какой бы сильной или слабой не была их тревога, жители лесного рая не спешили нападать на них. Они будто бы ждали чего-то, и спустя минуту стало понятно чего. Точнее кого.Джехо шатнулся назад, чувствуя, как его накрывает волной — вчерашним барьером, который держался ночью на одном месте. Вот только теперь он мог не только чувствовать, но и видеть. Идущий к ним мужчина оказался одет в некое подобие цветастой просторной мантии, украшенной перьями и рогами того самого животного, которое так привлекало звериную натуру Тэгуна. Те наподобие шипов торчали из ткани на плечах, придавая виду человека долю враждебности. Незнакомец поднимался вверх, удерживая в одной из рук посох, увитый лозами дикого плюща, и Кёниль мог бы поклясться, что видел, как те змеями струились по ровному стволу палки. Но вот мужчина поднялся к ним, замер и улыбнулся солнечно.— Гости забредают к нам так редко, что я уже и забыл, как правильно нужно приветствовать городских жителей. Меня зовут Сонёль и я старейшина этих людей, а потому спрашиваю у вас от всего своего маленького народа: зачем вы пришли? — мужчина склонил голову в кратком приветственном жесте и тут же вздёрнул подбородок обратно, будто бы могло быть что-то унизительное в том, чтобы задержаться в поклоне ещё хоть на мгновение. Монетки в рыжеватых прядях звучно звякнули друг об друга и тоже притихли.— Ты прав, мы пришли из города, — неспешно начал Кёниль, подбирая слова и всё ещё поглядывая в сторону Джехо, ожидая, что тот выдаст чужую малейшую ложь. Но младший оставался абсолютно спокоен, чего нельзя было сказать о Тэгуне, который принюхивался к воздуху и будто бы пробовал его на вкус, проводя по губам языком. — Это мои люди и мы не искали вас для определённой цели или чего-то ещё. Мы лишь задержались у озера для небольшого отдыха, а после случайно обнаружили это место. Его нет на картах.Последнее было сказано с некоторым нажимом. Кёниль не спешил разыгрывать ответное добродушие, сразу давая понять, что чужая скрытность ему не по душе. Тем не менее Сонёля такой настрой ничуть не смущал. Он предлагал мужчинам спуститься вниз и составить ему компанию за распитием чая.— В ногах правды нет, а беседа в приятной обстановке располагает к взаимопониманию, — проговорил он тягуче, а после указал в сторону селения, первым шагая обратно. Отряд всё ещё стоял на месте, ожидая решения Сона. И тот приказывал идти следом, но пока не терять бдительности в особенности ему хотелось, чтобы сосредоточен был Джехо, о чём он и говорил младшему предельно вежливо, на что тот лишь пожимал плечами. Он действительно не чувствовал ничего странного.~~~— Люди Сонгю, значит, — со знанием дела повторил Сонёль, разливая по небольшим глиняным кружечкам ароматный напиток. Воншик специально сел максимально близко к старейшине селения, чтобы иметь возможность своевременно обнаружить в чае яд или снотворное, но перед ним была абсолютно чистая смесь трав и сушеных ягод. — Я когда-то работал с ним, поэтому могу с полным знанием дела сказать, что искренне сочувствую вам.— Значит, вы тоже обладаете какими-то силами, так? — пришла очередь Джехо действовать. Незаметно прокрадываться в чужое сознание и… встречать такую непролазную чащу спутанных между собой мыслей, что пробраться через них, как и распутать, казалось чем-то нереальным.— Совсем немного, — нехотя отозвался тот и указал на широкую тарелку с красными и зелёными яблоками. — Не желаете? В этом году урожай удался на славу. Природа балует нас своими дарами.Сонёль говорил обо всём с такой гордостью, что можно мыло ощутить это чувство едва ли не на материальном уровне. Также он во время пути говорил и обо всём селении, о процветании людей здесь, вдали от грязного города. И все люди, которых они встретили по пути к жилищу старейшины, действительно походили на тех, кто счастливо живёт, а не выживает. Женщины, мужчины и дети — все выглядели так, будто бы природа действительно оберегала их и одаривала не только богатыми подношениями, но и красотой.— Над вашим селением была странная аура. Это и есть та самая магия? — продолжал гнуть своё Джехо, заставляя Сонёля нервно улыбнуться.— Ветра приносят из города много тяжелых частиц. Пыль, пепел и прочее… деревья не могут устранить всё, поэтому мне приходится так оберегать людей и всё, что у них есть. Если вы беспокоитесь, что я увёл их сюда насильно, то можете пройтись и спросить у кого угодно — все сами пожелали жить здесь. Да и разве не лучшее это место в такое смутное время?— Здесь нет шума и электричества, — уклончиво ответил Бэкхён. Он всё ещё чувствовал себя усталым после утреннего приключения с передачей своей энергии Чанёлю, а потому выглядел немного не выспавшимся и изредка участвовал в разговоре.— Вы специально набрали в свои ряды только европейцев? — наконец задал терзающий его вопрос Чанёль. Ведь после синеглазой девочки он видел ещё многих других людей. Все они были бесспорно красивы, но ни один из них не обладал и намёками на азиатскую внешность. И это всё — в лесной глуши сеульского заповедника.— Что? Я не… Нет, я никого не выбираю. Просто так получилось, — неопределённо пожал плечами Сонёль, доливая чай собравшимся. — Этот побег в лес был достаточно спонтанной идеей и у меня попросту не было времени думать о таком маловажном аспекте, как цвет кожи или разрез глаз.— Как вы понимаете их? Знаете другие языки? Или они прекрасно говорят на корейском? — не отступал Чанёль. Он чувствовал себя так, как должно быть ощущает человек, ухватившийся за тончайшую ниточку верной догадки — потяни за неё слишком сильно — и она порвётся, чуть ослабь хватку — выскользнет из рук.— Простите, мой друг сегодня не выспался, а оттого слишком назойлив, — Бэкхён незаметно толкнул Пака в плечо и тот, извинившись, вышел на улицу, обещая в скором времени вернуться назад. — Лучше скажите, почему вы не поддерживаете связь с Сонгю и другими представителями внешнего мира? Вас даже на картах нет.— Потому что мы… вроде как отреклись от тех, кто желает решать споры войной, — немного подумав отозвался Сонёль, а после порывисто обернулся на дверь, которая закрылась за Паком, и монетки в его волосах вновь заговорщически зашептались. — Вы знаете почему я ушел от Сонгю? Потому что для него все — машины для убийства. Он всё живое превращает в свои игрушки, и ваш друг тому отличное подтверждение…— Чанёль не такой! — конечно же, первым возразил Бэкхён, его праведное возмущение полнило звенящий сталью голос. И Джехо на мгновение испугался, что вот именно сейчас янтарь его глаз вновь зажжётся в полную силу и убьёт Сонёля прежде, чем тот успеет договорить то, что собирался.— Может быть и так, но эта подозрительность может свести его с ума. И вас, — последнее выходило практически шепотом. — Вас учат убивать и подозревать всё живое, но почему-то забывают научить задумываться. Им это невыгодно. А вы когда-нибудь задумывались над тем, что сами нападаете первыми? Разве вас не смущает, что так называемые зомби лишь защищаются и отстаивают свой мир, который вы отнимаете у них клочок за клочком, жизнь за жизнью?!— Ты говоришь странные вещи, Сонёль, — пришло время Кёниля почувствовать неладное. Приступ клаустрофобии и ползущие по стенам лозы напрягали. Хотелось сбежать на улицу. Причём, чем быстрее, тем лучше.— Я лишь показываю пример того, как можно жить без воин.— Без воин с теми, кто превратился в чудовищ?! — ужасался лидер, чуть повышая голос. В его памяти ещё слишком свежа была картинка, где безобразные существа ломали стену, а защищающий его Иджон рушил чужую хрупкую жизнь неосторожным движением рук.— Вы стали не меньшими чудовищами. Да и я, тоже, — резонно заметил Сонёль, пожимая плечами, и только теперь Воншик понял, что принятые им поначалу за украшения кости — не кости вовсе, а корни, выпирающие прямо из-под кожи мужчины. Ему казалось, что раньше эта картинка виделась иначе, но теперь зрение будто бы чуть подменяли. А ещё подменяли запахи, потому что аромат трав сменялся гарью.И этот запах, принесённый в распахнутое окно порывом ветра, ощущали и другие. Чувствовал его и Сонёль. Запоздало срываясь с места к двери. Воншик хотел было схватить его за руку и удержать, но шипастая плеть, свесившаяся с потолка, предостерегающе стеганула по запястью.— Советую вам отозвать вашего друга, сейчас же, — бросил он, прежде чем быстрым шагом направиться к двери из-за которой уже доносились испуганные возгласы людей и чей-то тихий плачь. У самого порога Сонёль обернулся, пристально глядя на Джехо. — Ты же чувствуешь, что вы ошибаетесь. Отзови его. Сам.И Киму оставалось лишь бросить беспомощный взгляд на лидера, ожидая приказов. Он был бы рад прекратить то, что там начал Чанёль, чем бы его действия не являлись. Но ему уже дали сегодня понять, что своеволие может быть наказуемо. Поэтому приходилось ждать. ёжится от ощущения сжимающейся комнаты и понимать, что они находятся не в доме вовсе, а в живом капкане, нашпигованном острыми шипами-лезвиями. Нужно было выбираться отсюда немедленно, но лучше всего и вовсе не заходить на чужую территорию. Благо, выскользнуть из дома им давали, вот только тревога от этого не становилась меньше, потому что некогда цветущая поляна теперь напоминала крошечный ад. Но горели не деревья или дома — только цветы, которые так умопомрачительно пахли прежде.Зато теперь Тэгуну становилось понятно, почему его так насторожил этот дурман. Он смотрел на группу людей, которых Чанёль огнём загнал в крохотное стадо, и не верил своим глазам.