37 глава (1/2)

– Два лошака! – его величество рванул пиджак так, что пуговицы лишь чудом не осыпались с дорогой ткани. – Два упрямых, туполобых… лошака!

Пиджак полетел на спинку кресла, а император рывком сорвал с себя галстук и упал на широкий диван.

– Ваше величество, – мягко и укоризненно произнёс камердинер Гао, – стоит ли так кипятиться? Их высочества спорят уже много лет. Ничего нового не случилось.

– Но ты их слышал?! Они сцепились как два пса! Нет, надо срочно издать указ, запрещающий принцам заниматься политикой. Вообще выкинуть их из дворца к гуевой бабушке!

– Ну зачем же так сразу? – Гао Чжан отрегулировал кондиционер, сделав похолоднее – лето перевалило за середину, и жара стояла просто зверская. – В конце концов, военные назначения в компетенции министерства обороны и вашего величества. Просто назначьте того, кто кажется вам наиболее подходящим, и всё. Не обязательно спрашивать в этом деле их высочеств.

– Тебе легко говорить, – остывающий император помассировал затылок. – Вот только наш министр обороны смотрит в рот наследнику. До сих пор я закрывал на это глаза, ведь обороноспособность Великой Лян не страдала. Но сейчас – как я могу быть уверен, что он не захочет оказать Цзинсюаню услугу и не поставит на столичный округ человека, который будет угождать наследному принцу вместо исполнения своих прямых обязанностей? А если я выдвину кого-то из округов, как советует Цзинхуань, тот тут же представит это как свою заслугу и потребует у нового командующего благодарности. И вот кого мне назначить в таких условиях? Где взять человека, чтобы и командовать умел, и под дудку никого из этих двоих не плясал? А?

– Ваше величество, с проблемой надо переспать. Место командующего столичным округом пустует уже больше двух месяцев месяцев, подождёт ещё сутки. Завтра вы всё обдумаете на свежую голову. А пока я посоветовал бы вам отвлечься. Ну, например…

– Хм?

– У госпожи Цзин Миньтао завтра день рождения. Быть может, стоит послать ей какой-нибудь подарок? Или даже навестить её? Завтра у неё наверняка будут гости, а вот сегодня…

– Миньтао? – император заинтересованно поднял голову. – Ну-ка, признавайся, старый мошенник, ты уже нашёл для неё подходящий подарок?

– Думаю, нефритовый набор из кулона и серёг будет в самый раз.

– Надо бы ещё чего-нибудь… – Сяо Сюань потёр пальцами. – Посолидней. Новое оборудование для её клиники. Или лицензию на что-нибудь… С государственным финансированием. Но это я ней самой обсужу.

Конечно, Миньтао будет отказываться и говорить, что её дела идут хорошо, и в дополнительном финансировании клиника не нуждается. Ну да ничего, он знает заветную кнопку, на которую надо надавить, чтобы заставить её согласиться – помощь пациентам. Чем богаче будет больница, тем более качественную помощь большему числу людей она сможет оказать. Точно, так он и скажет – финансирование из казны позволит снизить цены, а то и вовсе сделать лечение бесплатным. Пусть Миньтао считает это не подарком себе, а актом благотворительности.

Кто бы мог подумать, что их связь возобновиться спустя столько времени? Она бы и не возобновилась, если б не все эти потрясения последнего года, столь щедро высыпавшиеся, словно из прохудившегося мешка. Нервы, они ведь не стальные тросы. Даже император, тридцать лет просидевший на престоле и повидавший всё, что можно повидать, нуждается в месте для отдыха. А где его найти?

Человек, который никак не связан с политической жизнью, который ни прямо, ни косвенно не заговаривает о делах, был прямо-таки подарком Небес. А если учесть, что этим человеком была привлекательная женщина спокойного нрава, к тому же не чужая, к тому же врач, способная сделать и посоветовать что-то полезное для самочувствия, но не имеющая дурной привычки дворцовых медиков пытаться запретить все радости жизни… Да это же просто благословение богов. Та же Юэ по-прежнему хороша, но она, даже если ничего не просит и не капризничает, слишком переживает за сына, и это сказывается. Миньтао, конечно, тоже переживает за сына, но Цзинъянь хотя бы не пытается лезть на трон. Поэтому её тревогу успокоить легче.

И, кстати, о Цзинъяне…

Далеко ходить за старшим из сыновей не пришлось: на этот раз Сяо Сюань не стал никого посылать впереди себя, и когда дверь квартиры Миньтао открылась, в прихожей его встретила не только хозяйка, но и Цзинъянь. Вид у детища был не слишком довольный, но выразить вслух досаду он, разумеется, не посмел, приветствовав отца как должно.

– Цзинъянь, – внутренне посмеивающийся император грозно нахмурился, – почему ты приходишь к матери накануне её дня рождения, а не в сам праздник, как все нормальные люди?

– Ах, ваше величество, я рада его видеть в любой день, – с улыбкой ответила Миньтао вместо растерявшегося сына. – К тому же, мои коллеги, которых я пригласила, не принадлежат к высшему обществу. Цзинъянь никогда не бывает высокомерным, но он всё же принц, и они могут чувствовать себя неловко в его присутствии.

– А, ну это, разумеется, меняет дело. Цзинъянь, хорошо, что ты здесь, у меня к тебе есть разговор. Пошли в гостиную, чтоб не стоять… Так вот, пост командующего столичным округом до сих пор свободен. Я хочу передать его тебе.

– Командующего столичным округом? – медленно переспросил Цзинъянь.

– Что, боишься трудностей?

– Нет, просто…

– Просто что?

– Ничего, – севший было Цзинъянь снова вскочил и щёлкнул каблуками. – Благодарю за доверие, отец. Я вас не подведу.

– Я в этом не сомневаюсь. Садись, – сын послушался, и император похлопал его по плечу. – Ты отлично себя показал, командуя корпусом, так что я уверен – ты справишься. Можешь делать любые перестановки и преобразования, я даю тебе карт-бланш. Округ наверняка нужно перетрясти после Се Юя. А если на тебя начнут давить, сразу жалуйся мне. Я тебя поддержу. Понял?

– Да, отец, – кивнул Цзинъянь. Надо будет проследить, как он станет справляться, наверняка этот упрямец, даже столкнувшись с трудностями, будет до последнего пытаться решить их своими силами. Цзин Миньтао, глядя на сына, улыбалась гордо и умилённо.

– Вот и отлично. Ну а теперь, Цзинъянь, – император развёл руками, – раз уж я здесь, тебе придётся уйти. Навестишь мать в другой раз. Не обижайся.

– Какие уж тут обиды, – принц скупо, но всё же улыбнулся. – Отец… Мама… Хорошего вам вечера.

Он чмокнул мать в щёку и быстро вышел, прикрыв дверь гостиной. Спустя полминуты хлопнула и входная дверь.

Селение Носорога не было примечательно ничем, кроме названия – небольшой городок, окружённый рисовыми полями. Почта, больница, школа, местная управа, парочка магазинов. Живописные домики поднимаются по склону холма, многие стоят с прошлого, а то и позапрошлого века. Автобусная остановка на окраине, но автобус ходит раз в пару-тройку часов, не чаще. Да в относительной близи находится станция скоростного поезда, на которой можно заказать такси или просто договориться с предприимчивым частником, что за пару сотен лян готов отвезти хоть на край света. В общем, не сказать, чтоб совсем глушь, но глубокая провинция.

Занятно, размышляла Цинь Баньжо, рассеяно глядя на проплывающие мимо увитые плющом стены. Когда житель глуши хочет спрятаться, он бежит в сутолоку большого города. А когда спрятаться хочет городской, он, напротив, выбирает провинцию, и чем глубже, тем ему кажется лучше.

– Остановитесь у чайной, – сказала она, наклонившись к водителю.

– Как скажете, барышня, – отозвался тот.

Чайная располагалась в добротном доме в боковой улочке. Вышедшие из дверей двое мужчин с любопытством оглянулись на дорого одетую, явно городскую женщину, что вылезла из подержанного автомобиля, окинула заведение нечитаемым взглядом и решительно прошла внутрь. Внутри было пусто, не считая одного столика в углу.

– Что желает госпожа? – к Баньжо поспешил единственный на всё заведение официант.

– Я приехала увидеться с Четвёртой сестрой.

Официант моргнул. Затем оглядел её ещё раз, как-то по-новому.

– Прошу прощения, но вы, должно быть, ошиблись. У нас таких нет.

Баньжо улыбнулась и молча направилась за стойку, где виднелся проход во внутренние помещения, скрытый занавесом из бус. Бусины как-то подозрительно колыхались, словно кто-то совсем недавно стремительно прошёл сквозь них.

– Эй, послушайте!.. – официант попытался ухватить её за локоть – и замер, уставившись в дуло небольшого дамского пистолета. Стойка надёжно загораживала их от единственного посетителя чайной, так что шума Баньжо не боялась.

– Четвёртая сестра! – чуть повысив голос, позвала она. – Я уже здесь, и, как ты понимаешь, приехала сюда не случайно. Какой смысл от меня прятаться?

Официант молчал, косясь то на входную дверь, то на внутреннюю. А потом занавес из бус отодвинула тонкая женская рука, и в зал чайной вышла женщина в скромном светлом платье. Она повела рукой, и официант сделал шаг назад, опустив взгляд.

– Проходи, – Четвёртая сестра посторонилась, продолжая удерживать занавес. – Сяо Ли, сделай нам по чашке чая.

Женщины расположились во внутреннем дворике. Пока хозяйка чайной разливала ароматный напиток в две чашки, Баньжо пристально рассматривала бывшую соратницу. Четвёртая сестра выглядела немного старше её самой, и была скорее миловидна, чем красива. К тому же нежное лицо с большими глазами и пухлыми губами казалось чуть увядшим – вот что значит перестать заниматься собой. Впрочем, оно и неплохо. Модельная красавица Баньжо и не нужна. Тем временем чай уже был разлит, и над столом повисло молчание.

– Баньжо, я сожалею, что ушла не попрощавшись, – Четвёртая сестра не выдержала первой.

– Скажи уж без экивоков – сбежала.

– Да, сбежала. Но давай смотреть правде в глаза – все планы по восстановлению государства хуа были химерой с самого начала. Даже если бы нам каким-то чудом удалось отделиться от Лян, нас бы поглотила Юй или Янь. В лучшем случае, из нас бы сделали буферную зону, бесконечное поле боя между этими тремя. Неужели это лучше, чем жить в мире, пусть и в чужой стране? А сейчас на отделение и вовсе надежды нет.

– Однако, когда-то ты так не думала. Иначе не присоединилась бы к нам.

– Я была молода и глупа. Баньжо, а сколько времени нужно тебе, чтобы повзрослеть?

– Ты в меня не веришь, – с невесёлой усмешкой констатировала Баньжо. – Пока была жива Принцесса, ты не вела таких упаднических разговоров.

– Я была слишком многим ей обязана. Но теперь её нет. Так почему мы должны тратить жизнь в погоне за иллюзией? И не только свою жизнь, но и чужие.

– Так значит, – чувствуя, что голос начинает звенеть, как перетянутая струна, проговорила Баньжо, – если мечты о независимости – иллюзия, мы должны всё простить и забыть? Всю пролитую кровь? Казнь первой Принцессы? Всё то, что перенесла наша наставница, в конце концов? Сама говоришь, что многим ей обязана – так как ты можешь быть такой неблагодарной?

– Баньжо, – вздохнула Четвёртая сестра, – мы уже отомстили. Маршал Линь казнён, армии Чиянь уже нет. Император лишился лучшего из сыновей. Чего тебе ещё?

– Ещё мне нужно выполнить завещание наставницы, – решительно сказала Баньжо. – Пусть Великая Лян исчезнет с лица земли! По крайней мере, в том виде, в каком она существует сейчас.