35 глава (2/2)

– Мэй Чансу… – процедил он сквозь зубы. – Мэй Чансу! Я настолько сильно вас обидел?! За что вы мне сейчас так мстите?!!

– Обидели? – я приподняла брови. – Не сходите с ума, ваше сиятельство, мы с вами до прошлого года не встречались. Какая месть, о чём вы? Просто бизнес, то есть, политика, ничего личного.

Се Юй сделал глубокий вдох, с трудом выравнивая дыхание.

– Одним словом, я обещаю защитить вас от Ся Цзяна, – резюмировала я. – Союз Цзянцзо имеет связи в местах лишения свободы, а я, благодаря принцу Цзинхуаню – в министерстве юстиции. Да-да, не кривите губы так скептически, после ареста Ци Миня всё, конечно, осложнилось, но не стало безнадёжным. Вы будете жить. Но не бесплатно.

Нет, не зря я всё-таки восхищалась выдержкой дядюшки Се. Он уже пришёл в себя. Оглянулся, ногой придвинул свой стул обратно и сел.

– Спрашивайте, – коротко сказал он.

– Зачем нужно было убивать Ли Чунсиня?

Пауза.

– Мэй Чансу… – наконец сказал Се Юй. – Поверьте, эти сведения не принесут пользы принцу Цзинхуаню.

– От чего же? Знать всегда лучше, чем не знать. Иметь управу на такого человека, как Ся Цзян – дорогого стоит.

– Вы его недооцениваете, – Се Юй бледно улыбнулся. – Сейчас Ся Цзян нейтрален, но стоит попытаться на него надавить – и он станет вашим врагом. И принца, и вашим лично. А такого врага иметь не стоит, поверьте.

– Если Ся Цзян нейтрален, почему он вас защищает?

– Это не связано с борьбой за власть.

– Ваше сиятельство, вы опять пытаетесь юлить. Кажется, я ясно назвала свои условия.

– Вам всё равно не удастся использовать эти сведения.

– А это уж наше дело. Ваше дело – рассказать, что знаете.

Се Юй помолчал ещё немного. Но потом всё же решился.

– Тринадцать лет назад, – медленно произнёс он, – Ли Чунсинь помог подделать голос Не Фэна.

– Какого Не Фэна? – переспросила я. Се Юй снова медлил, и я надавила: – Что за Не Фэн?

– Генерал Не Фэн, командующий авангарда армии Чиянь. Он женился на следователе Управления Сюаньцзин, Ся Дун. Она – приёмная дочка Ся Цзяна, для него не составило труда получить записи их разговоров. Есть способы… озвучить текст голосом любого человека, если есть образец записи. Нужна только профессиональная аппаратура, ну и тот, кто в этом разбирается. Ся Цзян не мог задействовать своих специалистов, и я нашёл для него Ли Чунсиня. У него была студия звукозаписи, он сделал всё, что нужно.

– Что за текст вы озвучили голосом Не Фэна?

– Звонок с фронта… из Мэйлин с сообщением о том, что командующий армии Чиянь затеял мятеж.

Мне не пришлось изображать потрясение. Сердце колотилось где-то в горле, и ладони вспотели. И когда я, сглотнув, заговорила снова, голос чуть дрогнул:

– Так, значит… Сообщение о мятеже от генерала Не было подделано?

– Да.

– Тогда вы со своей армией совершили марш-бросок якобы ему на помощь. А потом сообщили, что не успели, что генерал Не погиб вместе со своим авангардом, и вы привезли только его тело. Это тоже ложь, так?

– Да.

– А на самом деле… – я поднялась, почувствовав, что не могу усидеть на месте. – Это вы атаковали Не Фэна. Вы должны были соединиться с ним, поэтому точно знали, где он находится. Возможно, он сам же и сообщил вам координаты. Но вместо того, чтобы стрелять по врагам, вы выпустили снаряды по позициям авангарда Чиянь! Потом разыскали тело, а обстрел свалили на маршала Линя! Так?!

Се Юй кивнул. Я стремительно прошла от одной стены до другой, потом обратно, мимо тёмного окна.

– Когда всё кончилось, вы ликвидировали Ли Чунсиня, чтобы сохранить свои манипуляции в тайне, – констатировала я, когда почувствовала, что в достаточной степени совладала со своим голосом.

– Да. Ни мне, ни Ся Цзяну не нужен был свидетель. Послать своих людей он не рискнул, это могло дойти до Ся Дун. Поэтому ликвидацией Ли Чунсиня занялся я – вернее, Чжо Динфэн по моей просьбе. Ну, что, теперь вы довольны? Поможет эта информация принцу Цзинхуаню?

Дело было сделано, можно было уходить – допросная вдруг показалась мне невыносимо душной. Уже шагнув к двери, я вспомнила о диктофоне. Пришлось вернуться и забрать его. Се Юй напряжённо следил за каждым моим движением.

– Мэй Чансу! – требовательно произнёс он.

– Полагаю, в скором времени вас навестит жена, – не глядя на него, сказала я. – Я поговорю с ней, она принесёт бумагу и ручку. Советую вам записать всё, что вы только что рассказали мне, в подробностях, и отдать ей. Ваши письменные показания у неё, эта запись у меня – в случае вашей смерти мы найдём способ их обнародовать. И доведём это до сведения Ся Цзяна. До свидания.

В коридоре и правда было прохладнее, чем в комнате – и совершенно пусто. Даже приведший меня тюремщик куда-то подевался, не иначе, как его отослали. Я прислонилась к стене, чувствуя, как слабеют колени. Я сложила эту головоломку сама, и сейчас лишь услышала подтверждение тому, что и так знала. Но разве в одном знании тут дело?

Хорошо, хоть сердце сегодня не болит.

Рядом щёлкнула ещё одна дверь, и из соседней с допросной комнаты вышли двое. Цзинъянь был бледен, но внешне спокоен, а вот Ся Дун… Глаза Ся Дун были красными, и на щеках блестели ещё не высохшие дорожки. Едва ли кто-то до сих пор видел железную следовательницу Управления в таком состоянии. Не глядя ни на меня, ни на принца, она побрела по коридору прочь, ступая с неуверенностью человека, не слишком твёрдо держащегося на ногах. Цзинъянь кинул на меня тревожный взгляд, но я кивнула, показывая, что со мной всё в порядке, отлепилась от стены, и он пошёл догонять плачущую женщину. Вскоре послышались голоса и лязг, когда дежуривший у решётки охранник отпер перед ними проход. Мне тоже пора было уходить: сейчас придут за Се Юем, чтобы отвести его обратно в камеру, а мне не хотелось видеть его ещё раз.

Когда в дверь позвонили, Цзин Миньтао несколько удивилась – она никого не ждала. Подойдя к двери, она заглянула в глазок, и тут же распахнула створку.

– Заходи.

– Мама… – Цзинъянь перешагнул порог и остановился посреди холла. Она ждала продолжения, но сын молчал, и вид у него был совершенно потерянный. Кто-то другой, быть может, и не понял бы, но она достаточно знала своё детище, чтобы читать малейшие оттенки настроения на его застывшем лице.

– Тебе повезло, что твой отец сегодня не здесь, – сказала она, чтобы что-то сказать.

– Да, – Цзинъянь отрешённо кивнул. – Он бы меня просто выгнал.

– Что случилось?

– Мама, – шёпотом повторил он. – Я так… Мне так не хватает Сяо Шу!

Его плечи дрогнули, и Миньтао притянула сына к себе, сожалея, что он слишком высок, чтобы уткнуться, как в детстве, в её плечо. Как давно она не видела его слёз. В последний раз он плакал… да, после дела армии Чиянь. Когда вернулся из Дунхая и узнал обо всём – там о смерти невесты ему не сообщили. Тогда он точно так же донёс слезы до её квартиры, чтобы плачущим его увидела только она.

Что же случилось на этот раз? Впрочем, не надо торопить. Цзинъянь расскажет – но сначала ему нужно успокоиться.

…А вот Ся Дун больше не плакала. К тому времени, когда она доехала до кладбища Сяогу, глаза давно уже высохли. Над могилой Не Фэна шумела листва, бросая тень на надгробный камень. Тень качалась вместе с ветвями, светлые и тёмные пятна плясали по граниту.

Неужели все эти годы она жила во лжи? Ненавидела не тех, верила не тому. Не Фэн, любимый навсегда муж – он и правда был убит предателями, но они не были покараны за своё предательство, наоборот, нажились на нём, как огромные пауки, что сосут жизни из своих жертв и плетут дальше свою ядовитую паутину. И приёмный отец, уважаемый, даже любимый… Она привыкла считать его образцом человека долга. Преданным своему дело до мозга костей. Гордилась тем, что он и её вырастил такой же. Но всё, чему он учил её… Всё, что внушал ей… Всё это было ложь, ложь, ложь!!!

Нет. Ся Дун сжала кулаки, так, что ногти впились в ладони. Она не будет ничему верить на слово. Всё нужно проверять от и до, этому её тоже учили, и она на собственном опыте убедилась в правильности преподанных уроков. Она проверит слова Се Юя, и только тогда вынесет окончательное решение. Ся Дун не принимала участие в расследовании дела армии Чиянь, да и кто бы это позволил жене одного из фигурантов дела? Лишь ознакомилась с материалами, ни на секунду не усомнившись в них, ведь следствие возглавлял сам Ся Цзян. Но теперь она всё проверит сама. Она докопается до истины – какой бы та не была.

Клянусь тебе, мысленно сказала Ся Дун спящему под каменной плитой мужу. Клянусь, если окажется, что виновные в твоей смерти ушли от расплаты, я не остановлюсь ни перед чем, чтобы призвать их к ответу. А если окажется, что то, что я услышала сегодня, было клеветой – я взыщу с тех, кто заставил меня усомниться. И одно я знаю точно – никто и никогда больше не будет использовать меня втёмную. Не важно, насколько мне близок и мной почитаем этот человек. Я не стану пешкой в руках подлецов и интриганов.

Камень молчал, холодный и равнодушный. Смотрит ли на неё сейчас Не Фэн, или мёртвым уже нет дела до живых? В любом случае, слово сказано, и отступать Ся Дун не собиралась. Справедливость не мировой закон, она полностью в руках людей. И в её руках тоже.