25 глава (1/2)

– …Кафе «Юнфан» на улице Северных ворот, – услышал Цзинжуй, открыв дверь. – Нет, не один, но другие пострадать не должны. Вы поняли? Отцу не нужна бойня, сделайте всё аккуратно.

Голос Цинъяо звучал резко и раздражённо, возможно потому Цзинжуй слышал каждое слово, хотя родич старался говорить тихо. Осторожно прикрыв дверь гаража, Цзинжуй отступил на несколько шагов, и вовремя: спустя секунду створка распахнулась, и Цинъяо вышел, на ходу засовывая телефон в карман. Вид у него был хмурый.

– Что-то случилось? – с невинным видом спросил Цзинжуй.

– Нет. А что должно случиться?

– Не знаю. Но ты выглядишь так, словно собрался кого-то покусать.

– А, – Цинъяо махнул рукой, – бизнес. Наши менеджеры – идиоты. А ты куда собрался?

– К Юйцзиню.

– Ладно, постарайся вернуться к ужину.

Цинъяо ушёл, не оглядываясь, а Цзинжуй завёл мотор своей машины, несколько секунд колебался, барабаня пальцами по рулю, но в конце концов решился и ввёл в навигатор улицу Северных ворот.

В конце концов, ещё Ся Дун утверждала, что риск для него минимален, потому что от Чжо и их людей ему угрозы нет.

Кафе «Юнфан» он нашёл не сразу, пришлось проехать улицу из конца в конец и развернуться на перекрёстке, прежде чем он заметил скромную вывеску. Кафе оказалось скорее кондитерской – большой прилавок со сладостями и пирожными и четыре-пять столиков напротив большого окна-витрины. Припарковавшись, Цзинжуй вошёл внутрь и остановился, делая вид, будто изучает выставленную выпечку. Один из столиков оказался занят, усатый человек склонился над смартфоном, рядом стояла чашка кофе. Больше никого, если не считать девушки за прилавком, внутри не было.

– Что будете заказывать?

– А, – Цзинжуй заставил себя сосредоточиться, – кофе и кекс с орехами.

– Здесь или с собой?

– Здесь.

Продавщица назвала цену, юноша ткнул картой в кассовый терминал. Тем временем дверь отворилась, и в кондитерскую зашли сразу трое мужчин. Двое сели за столик, а третий направился к прилавку и встал за Цзинжуем. Но всё внимание Цзинжуя приковал один из тех, кто остался за столом, тот, перед которым его спутник почтительно выдвинул стул.

Если глаза и память не обманывали Цзинжуя, перед ним был министр финансов Шэн Чжуй собственной персоной.

– Ваш кофе.

– А? – Цзинжуй моргнул, взял кофе, тарелочку с кексом и обвёл взглядом помещение, прикидывая, куда бы устроиться. Тем временем второй спутник министра заказал три молочных чая. В конце концов Цзинжуй сел на высокий барный стул в угол, туда, где вдоль стены и витрины тянулась полочка. Так он мог, сидя вполоборота, видеть и дверь, и министра, и даже служебный вход за прилавком. И к тому же с этого стула можно было быстро соскочить.

Похоже, привычка рисковать собой оказалась затягивающей.

Отхлёбывая кофе, вкуса которого совершенно не чувствовал, Цзинжуй смотрел, как человек Шэн Чжуя возвращается за столик с тремя стаканами, как второй наклоняется к министру и что-то тихо и настойчиво говорит ему. «Больше людей… – разобрал Цзинжуй, напрягая слух. – Тайком…»

– Людная улица, середина дня, – Шэн Чжуй тоже говорил тихо, но не шёпотом. – Не пригонят же сюда целый отряд? Больше людей не нужно.

Человек снова что-то напряжённо зашептал, и министр со вздохом покачал головой:

– Если нас будет больше, он просто откажется прийти.

Тайная встреча с кем-то? Чем Цинъяо с отцом могли заманить сюда аж целого министра? Цзинжуй в очередной раз поднял чашку. И тут его взгляд упёрся в крохотную красную точку, которая заплясала на рукаве сидевшего боком к окну Шэн Чжуя, переползла на висок…

Мысль о лазерной указке в руках какого-нибудь разыгравшегося мальчишки в голове Цзинжуя даже не возникла. Выпущенная из рук кофейная чашка не успела коснуться пола, когда раздался короткий даже не звон, а треск прошитого пулей стекла. В левую руку слетевшего с места Цзинжуя воткнулся раскалённый прут, заставив глотнуть воздух, с грохотом отлетел стул – это усатый человек со смартфоном одним прыжком преодолел расстояние до министра и рывком опрокинул его на пол. Спутники Шэн Чжуя вскочили, один из них выхватил пистолет. Взвизгнула продавщица за прилавком.

– Полицию вызывайте! – рявкнул усатый с пола, введя телохранителя с пистолетом в секундный ступор. – Нет, господин министр, вам пока нельзя вставать.

Цзинжуй стоял, чувствуя, как по руке стекает что-то горячее. Опустил глаза – показалось в первый момент, что вдоль кисти тянется красная лента. Но это был не шёлк – кровь. А дверь на улицу снова распахнулась, и в кафе мгновенно стало тесно.

– Господин министр?! – молодой офицер с узким лицом и капитанскими погонами наклонился над лежащими. – Вы пострадали?

– Э-э… Кажется, нет, – Шэн Чжуй заворочался на полу и сел. На этот раз ему никто не стал препятствовать, благо витрина была надёжно перекрыта широкими спинами набившихся в «Юнфан» военных. – А что, собственно, слу… О.

Все, проследив за его взглядом, посмотрели на расплывающуюся по полу красную лужицу, а потом на стоящего над ней Цзинжуя.

– Да, да, поблагодарите молодого господина Се, – буркнул усатый. – Если б не он, лежать бы вам с простреленной головой.

– Я очень признателен, – ошеломлённо кивнул Шэн Чжуй. – Но, кажется, молодому господину врач сейчас нужнее моей благодарности.

Дальнейшее для Цзинжуя слилось в какую-то мутную круговерть, от которой в памяти остались лишь разрозненные обрывки. Как распоряжался узколицый офицер, которого подчинённые называли капитан Ле, как их всех выводили из кафе, окружив плотным кольцом, и сажали в армейский джип. Потом был кабинет врача, где Цзинжую кололи обезболивающее, извлекали пулю и перевязывали рану. В себя юноша окончательно пришёл только в больничном коридоре, где министр Шэн потряс ему здоровую руку и, теперь куда более прочувствованно, поблагодарил за спасение жизни. Куда делся усатый, Цзинжуй не понял. Хотелось пить, напиться, рухнуть на постель и ни о чём не думать. Министра отозвали – прибыл следователь, и Цзинжуй, поняв, что сил общаться с полицией у него сейчас нет, попросил вызвать себе такси и передать, что если он понадобится, то пусть ищут его дома.

А в холле особняка Се его ждали Чжо Динфэн и Цинъяо. Цзинжуй остановился, и некоторое время они трое молча смотрели друг на друга. Руку, висящую на перевязи, дёргало, но не сильно, и, не считая лёгкой слабости, чувствовал юноша себя вполне сносно.

– Ты хоть понимаешь, во что ввязался? – тяжело спросил Чжо Динфэн наконец.

– Нет, – честно сказал Цзинжуй. – Объясните.

– Объяснить? Я действительно должен тебе объяснять, кем на самом деле отдан этот приказ?

– А что, такие приказы для вас обязательны к исполнению? – огрызнулся Цзинжуй. – Не знаю, чем вам всем помешал Шэн Чжуй, и знать не хочу. Но если он совершил что-то плохое, его надо судить по закону! А если он не совершал ничего противозаконного, так какого чёрта?!

– Ты!.. – Чжо Динфэн сделал шаг вперёд, но остановился и мотнул головой как бык, беря себя в руки. – Ты слишком молод и наивен. Твои родители всегда баловали тебя, позволяя жить, ни о чём не беспокоясь. Не мне их судить, но не берись рассуждать о том, чего не понимаешь! Речь идёт о будущем твоей семьи, а значит, и о твоём собственном.

– А оно мне нужно – такое будущее?

– Дурак, – с обидной снисходительностью усмехнулся дядюшка Чжо. – Радуйся, что ты не знаешь, что это такое – жить без будущего. Твой отец наизнанку выворачивается, чтобы ты мог пользоваться всеми благами, ничем за это не расплачиваясь. Кстати – откуда ты узнал? Только не вздумай говорить, будто оказался там случайно.

– Услышал, как Цинъяо говорил по телефону в гараже.

Чжо Динфэн бросил выразительный взгляд на сына, и тот отвёл глаза.

– Как будешь объяснять это отцу? – после небольшой паузы спросил Чжо-старший, кивнув на раненную руку.

– Играл в поло, упал с лошади.

– Я и говорю – дурак. Будет следствие, тебя начнут тягать на допросы. Этого ты не скроешь.

– Тогда скажу, как есть, – ну, не убьёт же его отец, в самом деле.

– Дело твоё, – Чжо Динфэн на мгновение поджал губы, и Цзинжую вдруг подумалось, что попроси он помочь отмазаться в отцовских глазах, и Чжо, вполне возможно, пошли бы ему навстречу. – Надеюсь, эта рана немного вразумит тебя, Цзинжуй. Это не игрушки. В следующий раз, если вздумаешь сунуться, куда не просят, тебе могут прострелить уже не руку, а твою дурную голову.

Продолжение истории Цзинжуй узнал уже на следующее утро – от пришедшего допросить его следователя. В отличие от Чжо Динфэна полицейский спокойно проглотил выдумку, что в «Юнфане» Цзинжуй зашёл случайно, просто проезжал мимо и зашёл выпить кофе. Покивал на правдивый рассказ обо всём остальном, после чего заметил, словно невзначай: как хорошо, что после вчерашнего к господину министру приставили военную охрану: загородный-то особняк Шэн Чжуя этой ночью атаковали неизвестные… Нет, атака отбита, министр жив-здоров, не беспокойтесь, мы работаем на установление личностей преступников. После его ухода Цзинжуй с смартфона просмотрел сводку новостей, убедившись, что хотя нападение обошлось без смертей, есть раненные. Сам не зная, что хочет услышать, юноша набрал номер Цинъяо.

Но ответила ему Се Ци.

– Цинъяо? Он… Он не может ответить.

– Почему? – дрожащий голос сестры очень не понравился Цзинжую.

– Он болен.

– Настолько болен, что не в состоянии говорить по телефону?

– Он без сознания, – после затянувшейся паузы выдала Се Ци.

– Но он дома, да? Почему не в больнице, если всё настолько плохо? Чем он болен?