10 глава (2/2)

– Я смотрю, он взялся за тебя всерьёз, – рассмеялся бывший папин адъютант. – Нет, правда, что думаешь?

– Неплохо. Ремонт если и потребуется, то, похоже, только косметический. Достаточно просторно. А главное…

– Да, – Мэн поднял палец, – самое главное! Посмотри-ка сюда.

Сквозь давно не мытое окно был виден сад позади дома – довольно милый, хотя видно было, что предыдущие хозяева не утруждали себя садоводством: уже увядшие клумбы выглядели скорее грядками, деревья, похоже, сажали как попало, кусты если и стригли, то лишь для того, чтобы не мешали проходу. Ничего, пригласить садовников – и уже к следующей весне будет конфетка.

– Видишь? – Мэн указал за окружающий сад забор. – Там пустырь. По нему проходит овраг, так что желающих побродить тут немного, с той стороны тебя никто не будет беспокоить. А если высунуться из окна и посмотреть влево, знаешь, что там можно разглядеть?

– Резиденцию Цзинъяня.

– Да. Точнее, стену, окружающую его резиденцию. Неплохо, правда? И, что самое замечательное, у вас будут совсем разные адреса. Это напрямик – сотня метров, а если добираться отсюда до его ворот, придётся миновать улиц четыре-пять.

– Правда, ходить через овраг будет довольно сложно.

– А зачем вам ходить? Проложите между домами кабель или настройте фай-фай, и общайтесь себе на здоровье!

– Я смотрю, ты всё продумал, – рассмеялась я.

– А как же! Мне только и нужно было, что открыть карту района, в котором живёт Цзинъянь и проверить, нет ли поблизости выставленных на продажу домов. Ну, что, берёшь домик?

– Ты просто чудо! Разумеется, беру.

Дворецкий почтительно распахнул перед ними дверь, и Цзинжуй, галантно придерживая мать под руку, переступил порог родного дома. Горничные приняли демисезонное пальто принцессы и разобрали внесённые шофёром пакеты с покупками.

– Ты и так провёл со мной весь день, – улыбнулась Лиян, с нежностью глядя на старшего сына. – У тебя ведь наверняка есть какие-то планы на вечер? Не стану тебе больше докучать.

– Ты мне не докучаешь, мама. Да и планов, признаться, у меня никаких особых нет.

– Нет? Неужели тебя не зовут ни друзья, ни девушка? – Цзинжуй опустил глаза, и мать погладила его по щеке: – Жаль, конечно, что та девушка, Юнь, уехала, но жизнь не кончилась. Уверена, что много женщин…

– Мама!

– Ладно, больше не буду. Но ты всё же старайся поменьше сидеть дома.

Куда уж меньше, с некоторой досадой думал Цзинжуй, выходя в сад прогуляться перед сном. Юйцзинь и так что ни день куда-нибудь его таскает. А что до женщин… Да, он был влюблён в Юнь Пяньляо, и её внезапный отъезд заставил его страдать не на шутку, но с тех пор прошло уже два года. Всё отболело и зажило, вот только с новой любовью всё не складывалось. И почему все вокруг считают, что молодому человеку обязательно нужно иметь рядом с собой девушку? Словно это какой-то статусный аксессуар, вроде машины или смартфона. Может он, Цзинжуй, и безнадёжный романтик с устаревшими взглядами на жизнь, но он не хочет заводить отношений без любви. Таскать с собой женщину словно собаку, возможно внушая ей ложные надежды – есть в этом что-то в корне неправильное.

Ноги сами принесли Цзинжуя к Зимнему флигелю, и мысли юноши приняли иной оборот. Он отлично понимал многозначительные взгляды родителей и знал, что они опасаются, как бы он не увлёкся госпожой Су. На самом же деле в его отношении к ней не было ничего плотского. Да, она произвела на него впечатление – умом, познаниями, стойкостью, с которой боролась со своей болезнью, не давая ей ограничивать себе жизнь. Тем, что сумела, как говориться, сделать себя сама, пробив себе дорогу в жизни на стезе, где и многие мужчины ломали шеи. Не то, что он, Цзинжуй, придворный бездельник, не работавший ни дня и никогда ничего не преодолевавший. И, чего уж там, завораживал исходивший от госпожи Су привкус опасности, будоражил и щекотал нервы. Цзинжуй знал, кто такая Мэй Чансу и чем она занимается и, по уму, это должно было бы оттолкнуть, но… Но он с детства знал дядю Чжо, и разве тот не сколотил себе состояние тем же самым? Да ёлки-палки, будь госпожа Мэй мужчиной, никто бы не удивился, что Цзинжуй им восхищается и старается завести с ним дружбу! А раз это женщина, то всем кажется, что его может интересовать только одно. Сексизм как он есть.

А окнах флигеля было темно, постоялица ещё не вернулась. Цзинжуй двинулся вокруг дома, обходя здание по неширокой каменной дорожке вплотную к стене. Свет фонарика у входа скрылся за углом, но глаза быстро привыкли к темноте. Шумели под ветром кусты и деревья, их шелест приглушал и без того негромкие шаги – фирменные кроссовки Цзинжуя ступали по камню почти неслышно. Потому-то человек, стоявший у крыльца флигеля, его и не заметил. Почти закончивший свой обход Цзинжуй увидел сперва лишь огонёк сигареты, то тускневший, то с новой силой разгоравшийся от затяжек.

Человек стоял не прямо перед крыльцом, а за кустами сирени, которыми была обсажена дорожка от флигеля до задней калитки сада, прячась в их тени от света фонаря. Кусты были довольно редкими, но высокими, и с учётом ночной темноты неплохо справлялись с ролью укрытия. Цзинжуй остановился, прижавшись к холодной стене. Кому и зачем понадобилось прятаться здесь? А что человек именно прячется, а не просто случайно забрёл в эту часть сада, было очевидно. Посторонним в поместье хоу Нина делать нечего, у ворот и калиток камеры наблюдения, а случайный слуга, вышедший перекурить, или член семьи не стал бы слоняться по кустам. Кто-то проник в сад тайком, видимо, перелез через ограду, и теперь ждал… чего?

Цзинжуй мысленно смерил расстояние между собой и незнакомцем. Тот стоял к нему спиной, неотрывно глядя в сторону калитки. Самым разумным было, пользуясь тем, что его ещё не заметили, отступить, вернуться в большой дом и позвать охрану. Вот только…

Вот только госпожа Су могла вернуться в любой момент. А Цзинжуй, как назло, даже не взял с собой телефон и не может предупредить, что у крыльца её ждёт засада. Добежать до поста охраны минута, но что если как раз этой минуты и не хватит? Человек у кустов бросил докуренную сигарету прямо на газон и переступил с ноги на ногу. Герой хренов выискался, ругал себя Цзинжуй, не трогаясь с места. Ещё по происшествию с Ся Дун мог бы догадаться, что подвиги – это не твоё. Тогда не застрелили – сейчас надо обязательно нарваться?

Но здравому смыслу не суждено было восторжествовать. Зарычал за забором мотор, хлопнула вдалеке дверца машины, потом – калитка. Человек за кустами шевельнулся, в его руке блеснул металл, и колебания Цзинжуя кончились. Оторвавшись от стены, он прыжками понёсся на человека с пистолетом, и в голове билась одна мысль: только бы не обернулся… Резкий хлопок застал его на середине очередного прыжка. Человек дёрнулся и осел, роняя пистолет, не успевший затормозить Цзинжуй врезался в падающее тело и сам, не удержав равновесие, свалился на четвереньки.

– Госпожа Су, осторожно! – закричал он. – Не под…

Крик замер в горле, когда из темноты сада вышел ещё один человек – невысокий и коренастый.

– Молодой господин Се? – знакомым голосом спросил он. В следующий момент на дорожке вспыхнул фонарик смартфона, и госпожа Су, придерживая свободной рукой ветви, шагнула между кустами:

– Цзинжуй? Что случилось?

– Э… Господин Ли? – фонарик осветил лицо второго человека, и Цзинжуй понял, что не ошибся. Осознав, что так и стоит на четвереньках, юноша торопливо поднялся, отряхивая руки. В опущенной руке Ли Гана был пистолет, но дуло смотрело в землю. Кивнув Цзинжую, он шагнул вперёд, к лежащему лицом вниз телу и вынул оружие из разжавшейся ладони мертвеца. Госпожа Су молча наблюдала за действиями своего подчинённого.

– Вот, – запоздало сказал ей Цзинжуй. Все трое снова посмотрели на тело у своих ног.

– Ты не пострадал? – просила наконец госпожа Су, и Цзинжуй подавил нервный смешок. Это он должен спрашивать у дамы, не пострадала ли она, а не наоборот. Нет, не выйдет из него героя.

– Молодой господин Се, – словно откликнувшись на его мысли, произнёс Ли Ган, – в следующий раз вам лучше не бросаться на вооружённого человека, если вы безоружны. К тому же я мог бы промахнуться в темноте и попасть в вас.

– Да, я понимаю, – смешок всё же вырвался наружу. – Если бы я знал, что вы здесь…

– Я ценю твои добрые намерения, Цзинжуй, – сказала госпожа Су. – Но не нужно рисковать ради меня. Это всё… не имеет к тебе отношения.

– Я понимаю, – повторил Цзинжуй, чувствуя себя на редкость глупо. Мог бы и сам догадаться, что у госпожи Су есть телохранители, с её-то… родом занятий. Даже дядя Чжо, хотя уже давно завязал, и тот без телохранителя не ходит. Чтобы сделать хоть что-то, он нагнулся к телу, протягивая руку, приостановился, вспомнив, что трупы лучше не трогать до приезда полиции… И тут Ли Ган сказал:

– Лучше не надо.

– Что?

– Господин Се, лучше вам не видеть его лицо.

– Почему? – Цзинжуй озадачено нахмурился. Однако Ли Ган молчал, видимо, сказав всё, что хотел, и Цзинжуй перевёл взгляд на госпожу Су. Та тоже молчала, поджав губы. Молодой человек поколебался, но всё же, подчиняясь скорее чувству противоречия, чем любопытству, рывком перевернул тело на спину.

– Это же…

Человек, лежавший на траве был ему знаком, пусть и поверхностно. Это был телохранитель Чжо Динфэна.