Глава 1. Часть 2. Штрига. (1/1)

Разгорающийся алым закат мажет лучами тонущего за горизонтом солнца по спине Миши Бестужева-Рюмина, когда он проскальзывает через чёрный вход?— ?только для своих??— под крышу гремящего музыкой клуба. Поправляет капюшон, пряча пшеничные волосы, выбрасывает сигарету в урну и улыбается сразу всем, потому что в этом клубе его знают.В этом клубе он свой.Сегодня он собирается остаться здесь до утра?— всё равно сбежал оттуда, где должен дожить до восемнадцатилетия, и чем дольше его не найдут, тем лучше. После той драки, что случилась днём, ему обратно вовсе не стоит возвращаться.Первые пару часов он общается со знакомыми ребятами; для того, чтобы напиться, денег почти нет, да и не продадут ему здесь, зная его настоящий возраст, а просить кого-то и быть потом должным?— не в его правилах. Так что он, иногда выбираясь на танцпол, больше тусуется у стены, подхватывая одни разговоры и начиная другие?— вокруг Миши всегда толпа, это его персональное умение.Небольшое количество алкоголя слегка кружит ему голову, так что, когда он остаётся у стены один и к нему приближается симпатичный парень в отпадной чёрной кожанке, Бестужев-Рюмин не успевает почувствовать подвоха?— пока его не хватают, как щенка за шкирку или какой-то мешок, и не тащат на выход.Свежий воздух немного его трезвит, но что трезвит ещё больше, так это остриё под рёбрами.—?А это мне в живот сейчас какой клинок упирается?— твой или против демонов?За дверью музыкой шумит клуб, на улицу выливаются потоки неона, расцвечивающего дорогу. Миша поднимает голову, заглядывая в глаза сумасшедшему незнакомцу, приперевшему его к стене, и ухмыляется?— делает вид, что ему не страшно совсем, что это не его может убить через пару секунд, судя по всему, охотник за нечистью.Парень выше его на полголовы; смотрит хмуро, но слегка растерянно, словно не он только что протащил Мишу через весь клуб, собирая им же все углы и обтирая стены. Ещё сильнее вжимает нож?— так, что с лица Миши слетает фальшивая улыбка и он сжимает от боли зубы.—?В городе люди умирают. Почти все?— в этом клубе. Одинаковые симптомы, похожая внешность. Что скажешь в своё оправдание? —?шипит охотник, игнорируя его реплику.—?Mon сher, не понимаю, о чем ты,?— выдыхает Миша, обхватывая руками чужое запястье, но как ни старайся?— с места не сдвинет и ничего не сделает, у охотника крепкая хватка, столькими годами выдрессированная. —?Налетать на первого попавшегося человека с ножом. Ух, и отвратительно же ты флиртуешь!—?Ты, отродье, слышишь, что я у тебя спрашиваю? —?охотник ещё раз грубо прикладывает его спиной о стену, и у Миши уже начинает раскалываться голова и двоиться в глазах. Кажется, этот ублюдок только что устроил ему сотрясение.Он буквально чувствует, как темнеют его собственные глаза от едва сдерживаемой ярости: никто не имеет права так его называть, так с ним обращаться. И этот охотник ещё пожалеет.—?Слушай, ты,?— шипит Мишель, чувствуя, что брюнет ведёт клинком к самому его горлу. Кажется, умудрился на футболке дырку сделать. Мудак. —?Тебе нечего здесь ловить. Я точно не тот, кто тебе нужен.Лезвие прижимается к его шее, неприятно холодя кожу. Под самым острием, судя по ощущениям, выступают небольшие капли крови, и Рюмин шипит:—?Средний рост, кудрявые, худые,?— скороговоркой шепчет он, приподнимаясь рефлекторно на носочки и упираясь коленом куда-то в бок охотнику в попытке его оттолкнуть. Руки всё ещё цепляются за запястья мудака, пытаясь его остановить. —?Это не мой типаж, не мой профиль, во-первых. Во-вторых, если бы я и захотел кого-то убить, не делал бы так, как делает он. Кто бы этим, блять, ни занимался. Бабочки? Охуеть он оригинальный, конечно. Думаешь, у меня своих проблем и забот нет? Мне только и надо, что других людей убивать?—?Но при этом ты знаешь, как жертвы выглядели,?— охотник не шипит, охотник рычит от злости ему в лицо, будто за его поиском убийцы кроется что-то личное.—?Да все знают,?— выдыхает Миша. —?Думаешь, среди наших никто не боится? Не оглядывается в тёмных переулках? Он же, кажется, всех без разбора косит, даже сверхъестественных.—?Ты в курсе сверхъестественного мира. Кто ты тогда? Ведьмак? Какой-нибудь леший? —?немного ослабляет хватку охотник, отодвигается от него на долю сантиметра, но всё ещё крепко держит; Миша ощущает его дыхание на своём лице, жар чужого тела, всё ещё вжимающего его в стену, лихорадочно думает, что сказать, потому что правду точно не стоит. Разве что полуправду.—?Отец был охотником. Я нет, но кое-что знаю из его книг.Незнакомец, прищурившись, внимательно разглядывает его. Миша не знает, что ещё такого сказать, чтобы охотник ему поверил,?— на самом деле его просто нужно заболтать, отвлечь. Если нож не будет соприкасаться с Мишиной оголённой кожей, он сможет что-нибудь придумать. Мама всегда учила его: просчитывай все варианты, думай наперёд.Учись избегать охотников, потому что они убивают ведьм.Миша не какая-нибудь типичная ведьма?— у него ни длинных волос, ни костей животных в мешочке, спрятанном под одеждой, но он в любом случае может за себя постоять.—?Ты же порезал меня ножом, мужик. Он ведь у тебя не простой? Или с кухни взял первый попавшийся, чтобы по подворотням побегать? Что? Нет? Заговорённый всё-таки? —?Миша по лицу охотника читает все ответы, как по раскрытой книге. Вот его шанс выйти из этой истории невредимым. —?Будь я нечистью, меня б ещё пять минут назад прям тут перекорёжило всего. Слышишь?Охотник, после невероятно долгой?— как кажется Мише?— паузы наконец отступает, продолжая смотреть на него тяжёлым взглядом исподлобья:—?И что, хочешь чтобы я так просто тебя отпустил?—?Было бы неплохо, если честно,?— Миша улыбается уголком губ, пристально следя за движениями охотника. Тот, отойдя на два шага, всё ещё сжимает нож в руке, так же наблюдая за ним. —?Вот только вряд ли ты сделаешь это так просто. С другой стороны,?— он напускает на себя задумчивый вид, отряхивается, отлипнув от стены,?— с другой стороны, я могу помочь тебе. Как охотник охотнику. Эта тварь ведь кормится и моими друзьями тоже.Охотник хмурится, но всё же протягивает ему руку, хотя Миша не обманывается идеей, что ему так запросто начали доверять.—?Извини, что я так. На моего брата напала штрига, и он может умереть,?— охотник обрисовывает ситуацию коротко и скупо, но Миша кивает. —?Если ты знаешь, как можно ему помочь, ты пойдёшь со мной. Мне сейчас нужна любая помощь.—?И ты, вместо того, чтобы остаться с ним дома, решил переться в клуб? —?Миша хмурится и скрещивает руки на груди, прикрывая небольшую дырку на футболке от ножа. —?Далеко живёте?—?Несколько станций на метро,?— охотник кивает на выход из переулка под каменной аркой и скрывается в тени. Миша?— за ним.Идёт послушно, догоняет и, поравнявшись, старается в лицо украдкой заглянуть. Уставший видно, чуть не прирезал его, а красивый, чёрт?— скулы острые, волосы тёмные треплет холодный вечерний ветер, кожанка красиво сидит. Миша этими мыслями отвлекается, чтобы не думать о том, чего вообще он с ним идёт. Если улизнёт прямо сейчас, может, сохранит себе жизнь?— в конце концов, этот тип не знает, кто такой Миша. Мама говорила избегать охотников, а он прямо к ним в лапы сам и идёт, с огнём играет, правда сейчас?— фигурально.Охотник идёт быстро, шаг уверенный, натренированный, по пути на главную улицу нож кладёт глубоко в карман, оглядывается украдкой, будто бы желая убедиться, не пробегал ли где другой Миша, не он. Миша, который штрига, который чужой кровью и жизнью питается. Этот же Миша, который рядом с охотником идёт, хаотично прикидывает план: если повезёт, удастся помочь человеку и спасти чью-то жизнь, если не повезёт?— он лишится собственной.—?Можешь, скажешь хотя бы, как тебя зовут? —?Миша не унимается, предпочитая отвлечься разговором. Парень, судя по всему, к нему немного потеплел?— Бестужев подсознательно чувствует: стоит сказать, что ты сын охотника, и вот тебе какое хорошее отношение.—?Сергей. Муравьёв-Апостол. А ты Миша, так? —?отвечает тот на ходу, переходя улицу. Машины ездят не столь оживлённо: уже поздно, да и это окраина, а рядом пустырь. Ничего интересного в этом районе, кроме клуба и серии мрачных убийств. —?Говоришь, твой отец был охотником? С чего бы мне тебе верить?—?Бестужев-Рюмин, и лучше Мишель, а не Миша. А с чего бы мне тебе врать? Я могу помочь твоему брату протянуть до прихода штриги, а там и убить её помогу. Да и меня учили, как после такого нападения восстановиться можно,?— Миша берёт своей харизмой и знаниями. Не зря читал в детстве все мамины книжки. —?Так это штрига всех так подкосила? Вот же мразь! Давно это поняли?—?Вчера. Вернее, чуть больше суток назад,?— Муравьёв-Апостол оглядывается в последний раз на улицу, прежде чем открыть тяжёлую дверь в метро и войти. Мише удаётся проскользнуть за ним следом до того, как она закроется. —?Мы пошли с ним в этот же клуб, а там его какой-то Миша на улицу позвал, чуть не убил. Он подходил под его типаж. Я потому на тебя и набросился так, понимаешь? Спросил, кто тут из завсегдатаев Миша.—?Ну, мой тёзка, значит, тот ещё урод,?— хмыкнув, Миша оглядывает спину Серёжи. Замечательный расклад?— изначально в планах было просто провести полночи в клубе, в знакомой компании, искать потом место, где можно было бы переночевать без объяснения с милицией, а сейчас как-то чересчур резко и неожиданно его настигает своеобразный ?привет из прошлого? в виде странного охотника, который сначала наставил на него нож в подворотне, а теперь ведёт к себе домой. И всё же, даже у охотника в квартире наверняка будет получше, чем там, где до этого был Миша. —?Мы точно должны его убить.Женщина в строгом костюме резко оборачивается, зажав в руках стопку журналов?— Рюмин улыбается неловко, бормоча: ?Мы про игру одну, простите, не волнуйтесь!? Да, про игру?— не у Серёжи сейчас в кармане нож, не Серёжа в своей кожанке может схватить за шею и прижать к стене, не у Серёжи дома, возможно, целый арсенал и брат на грани смерти.Поезд подъезжает уже через минуту; они заходят в полупустой вагон, и Миша опускается на свободное место (убедившись, что рядом есть ещё одно) и сжимает свои же руки. Забавная ситуация. Другой бы на его месте после ситуации в подворотне не стал бы помогать ни за что?— какая, однако, наглость, вообще рассчитывать на помощь после угроз ножом. Мише же, вероятно, просто живётся скучно, лишь бы убежать куда-то подальше, из-под чьего-то уж слишком пристального присмотра. Несколько последних лет в его жизни были просто ужасными, а случившийся внезапно Серёжа?— хоть что-то, что в теории может разнообразить серую жизнь. По крайней мере, таким красочным событием, как нападение с ножом и прямая угроза жизни. Интересно будет посмотреть на реакцию Серёжи, когда тот узнает, кто Бестужев на самом деле. Если Серёжа вообще узнает?— о таких вещах охотникам не сообщают обычно.Неожиданно телефон у Муравьёва-Апостола разрывается истошно громким звонком, но поезд трогается с места и связь пропадает, оборвав звонок. Но от Миши не ускользает волнение, резко пробившее Серёжу?— тот вытаскивает телефон из кармана, будто бы в надежде, что звонивший перезвонит, несмотря на всякие технические проблемы. Муравьёв-Апостол поджимает губы, сверля взглядом небольшой экран. Пальцы его мелко подрагивают, и, глядя на это, у Миши что-то внутри отзывается сочувствием. Неправильно. Всё то, что сейчас происходит, чертовски неправильно?— этот парень угрожал ему с ножом, а сейчас он беззаботно с ним же едет к нему домой помогать его брату. Звучит как какой-то странный анекдот, но не помочь Серёже невозможно?— вид у него уставший, взволнованный какой-то, видно, что к помощи он не привык, но действительно в ней нуждается. Ему бы пару часов спокойного сна, тёплую одежду и подальше от стрессов, и не штригу по подворотням ловить, а каких-то девушек цеплять в баре. Страшно.—?Кто звонил? —?интересуется Миша с наигранной беззаботностью, пытаясь хотя бы тоном своим успокоить.—?Поля,?— отвечает Серёжа, а Бестужев хмурится. И что это за Полина? Девушка?—?Поля?—?Брат. Это сокращённо от Ипполита,?— объясняет Муравьёв-Апостол, хмыкнув. —?Мы договорились созвониться через полчаса, но прошло, кажется, меньше, и если с ним что-то случилось, если…—?Так, нет, стоп, успокойся,?— Миша уже по привычке хватается за чужой рукав. —?Всё равно мы уже почти рядом, я уверен, что он просто разволновался и позвонил тебе раньше, чем ты ему.—?Говоришь так, будто знаешь его. Я оставил Полю под грудой одеял, с ножом и в кругу соли. Ты пойми, ему… Ему действительно плохо. Всю прошлую ночь лежал с температурой, я смог приготовить отвар по рецепту из книги, но он не так сильно действует, как хотелось бы. У него словно воспаление лёгких, но в более тяжёлой форме, понимаешь?Миша кивает. В голове проносятся калейдоскопом вырезки, развешанные у мамы на кухне?— всё, что может помочь, он знает, у него достаточно опыта, чтобы хотя бы попытаться это сделать. И Миша очень надеется, что Серёжа посчитает нормальным, что простой сын охотника знает, как помочь человеку оправиться после нападения штриги.Поездка затягивается?— обещанные Серёжей ?несколько станций? вдруг превращаются в целую ветку?— от севера до самого юга; благо что добираться им без пересадок, но всё равно долго, тревожно. Нервно. Под конец, когда они уже подъезжают к ?Звёздной?, Сергей разве что не упирается носом в стекло раздвигающихся дверей рядом с табличкой ?не прикасаться?. По эскалатору поднимаются бегом, не дожидаясь автоматического подъёма; метро выбрасывает их на опустевшую ночную улицу, полную чёрного неба, затянутого тучами?— типичный Петербург. Мишель зябко кутается в толстовку, быстрым шагом следуя за звонящим куда-то Серёжей.—?Алло? Поля? —?охотник буквально кричит в трубку, когда на той стороне наконец отвечают. —?Ты в порядке?.. Хорошо, понял, держись. Скоро буду.Муравьёв-Апостол оборачивается к Мише?— лицо белее мела, даже губы кажутся обескровленными.—?Говорит, она уже в квартире, но не может пока добраться до его комнаты, там железо под порогом.—?Ловкий ход,?— Мишель уважительно кивает. —?Теперь нужно дождаться, пока проберётся. Что? Штригу можно убить, только когда она кормится, ты разве не знал?Сергей, кажется, совсем спадает с лица и ныряет в проулок между двумя девятиэтажками, пускаясь бежать, да так быстро, что Мишель едва успевает догнать его через пару дворов, совсем запыхавшись от бега. Охотник вводит код на потрескавшейся от чьего-то удара панели домофона и уже сжимает в ладони рукоять ножа. Мишу честно передёргивает не столько от его вида, сколько от фантомного ощущения лезвия под самым горлом.—?Стой, стой, погоди секунду,?— он успевает затормозить охотника в пролёте между первым и вторым этажами. —?Если ты так ворвёшься, она просто сбежит. Вдруг она ещё не начала,?— Мишель на секунду запинается,?— ну, знаешь… есть его? Тогда слиняет и он точно умрёт. Надо убедиться, что она уже не сможет прерваться.—?И как это сделать? —?Серёжа, слава всем Мишиным богам, не пытается вырваться и броситься вперёд, а внимательно на него смотрит?— Мише даже на секунду становится неуютно под пристальным взглядом таких холодных глаз.—?Позвони брату. Если не ответит, значит идём. Если ответит, будем ждать тут, пока она не начнёт.Сергей говорит, что это бред, но всё же тянется за телефоном. После первого гудка Мишель, убедившись, что охотник отвлёкся, прикрывает глаза и пытается почувствовать, что происходит вокруг: люди сидят по своим квартирам, смотрят телевизоры, едят, играют с детьми, читают книги. Всё это не ощущается чем-то гнилым и неправильным, в отличие от грязно-серого пятна на уровне четвёртого этажа: пятно это приближается к яркому, пульсирующему темнотой огоньку и принимается его пожирать.Ипполит.Мишель бросается вверх по лестнице, увлекая за собой охотника, перепрыгивая через ступени. У самой двери в квартиру замирает, прислушиваясь: с той стороны?— замогильная тишина.Дверь едва приоткрыта.—?Оно здесь,?— тихо шепчет замершему рядом Сергею. Тот достаёт нож и вопросительно поднимает бровь. —?Трубку не взял? Значит, оно уже кормится. Пошли тогда.Сергей кивает, оттесняя его за своё плечо, и первым проскальзывает коридор, направляясь в комнату. Мишель следует за ним, замечая и нетронутый круг из соли?— штриге он нипочём,?— и вывернутые пороги между комнатами, и отброшенные подальше железные прутья?— интересно, зачем они вообще этим братьям понадобились? Больше он ничего по сторонам разглядеть не успевает, потому что Серёжа резко бросается вперёд и перед Мишей открывается вид на небольшую уютную комнату, заполненную вещами. Но привлекают его внимание не разные безделушки и памятные мелочи, а сцена у кровати: существо с огромной пастью и провалами вместо глаз нависает над худым пареньком, покрытым испариной. Голова штриги дёргается в их сторону, но оторваться от кормёжки монстр не может, хотя от этого зависит его жизнь.Охотник поудобнее перехватывает нож и, не задумываясь, вонзает его в чужую грудь.Чудовище громко воет, отрываясь от лица Ипполита, принимается судорожно дёргаться, пытаясь чем-то, отдалённо похожим на человеческие руки, вынуть из себя кинжал; но это ему не удаётся, и после нескольких минут бессмысленной борьбы штрига наконец медленно растворяется в ореоле грязно-серого дыма.Серёжа тут же склоняется над братом, хлопает его по щекам, громко зовёт по имени, пытаясь привести в чувство, и под его взволнованное ?Поля! Поля!? Мишель сползает по стене, смотря на нож, упавший на пол, и испытывает?— не облегчение, нет.Кромешный ужас.В следующую секунду его сознание проглатывает темнота.***Когда он открывает глаза, вокруг светло: солнечный свет пробивается сквозь тюль, колышущийся от лёгкого тёплого ветра, путешествующего по комнате. Мишель автоматически пытается поймать его за хвост, когда очередной порыв пролетает мимо, ребячески задевая его щёку, но едва он поднимает ладонь от кровати, как слышит:—?Проснулся, Спящая красавица? —?голос принадлежит охотнику, и через секунду и весь он полностью появляется в поле Мишиного зрения: те же джинсы, что и вчера, но зато босиком и футболка свежая.Миша непонимающе смотрит на него, пытаясь осознать, как очутился в чужой комнате и на чужой кровати. Должно быть, у него забавный вид, потому что охотник вдруг улыбается?— едва заметно, но это его только красит.—?Помнишь, как вчера в обморок упал? —?охотник, нет, Сергей, Серёжа, присаживается рядом и вовсе не выглядит таким же суровым, как и вчера?— скорее просто уставшим и невыспавшимся. —?А говорил?— отец охотник.—?Охотник. Был,?— хрипит Мишель и сглатывает нервозность. —?Но я… Я давно не видел охоту. А штриг вообще никогда в жизни, я только о них читал.Серёжина улыбка исчезает, сменяясь серьёзным выражением лица, и Миша понимает: вот оно, его вроде бы случайная оговорка не прошла бесследно, и теперь охотник наверняка думает, что у Миши есть своя драма, которую не стоит затрагивать в самом начале знакомства.—?Прости,?— Миша на это извинение просто кивает, и Серёжа продолжает:?— Я немного испугался, когда ты грохнулся на пол, так что устроил тебя в своей комнате и попытался привести в чувство, но ты очнулся буквально на минуту и тут же уснул. Ты как? В порядке?—?Я просто,?— совсем обманывать охотника не хочется, так что Мишель делает то, что умеет лучше всего,?— балансирует на острие полуправды:?— Честно, отвык от всего этого ужаса, и от крови, и от убийств. Не особо хотелось возвращаться ко всему этому.—?Но ты всё же отправился следом за мной.—?Ну, охотничья взаимопомощь,?— улыбается Мишель. —?Как твой брат? Ему уже стало легче?Сергей смурнеет, оглядываясь на дверной проход, и Мишель видит по его лицу, что всё не так хорошо, как должно было стать после убийства штриги.Рюмин, откинув в сторону одеяло, быстро поднимается с кровати. Всё осознание накрывает разом, сбивая волной с ног?— он в чужом доме, в чужой постели, более того, что не выполнил свою прямую цель, так ещё и упал в обморок.—?Он… Он же живой?—?Да бог с тобой, конечно живой,?— бормочет в ответ Серёжа возмущённо и тоже встаёт. —?У него снова жар под сорок, я возле его кровати полночи дежурил. Ну, после того, как тебя до койки дотащил. Кажется, ему только хуже становится.—?Охотничья взаимопомощь,?— снова неопределённо вздыхает Миша, собираясь с мыслями. —?Можно пройти к твоему брату?Муравьёв-Апостол думает без лишнего две секунды, но всё же кивает, видимо, не увидев в Мише никакой опасности. У него нет ровно ни одной причины, желания или возможности приносить им вред, а вот пользу?— вполне себе. Миша выходит из комнаты, оглянувшись?— коридор не слишком длинный. Серёжина комната, судя по ощущениям, самая дальняя, напротив старой, где, кажется, никто не живёт уже пару лет и в которую даже заходят редко; направо?— ванная комната, налево?— продолжение коридора. Двери в нежилую комнату плотно заперты, и Мишель делает правильный выбор, сворачивая в коридор. Там с правой стороны?— чуть приотворена дверь в комнату Ипполита. Это понятно на подсознательном уровне, Миша просто почувствовал?— одного взгляда на это хватило. Он тихо входит, не дожидаясь старшего Муравьёва-Апостола.Вчерашней ночью ясно запомнился тёмный силуэт, висящий над поражённым Полей, широко распахнутый рот штриги и костлявые пальцы. В ушах всё ещё стоит отвратительное стрекотание, издаваемое монстром, а затем и его пронзительный визг. Миша морщится, подходя к кровати Ипполита?— буквально несколько часов назад на этом самом месте Серёжа воткнул нож ей в грудь, здесь она исчезла в непонятной дымке. Тварь, успевшая убить не один десяток людей,?— голова идёт кругом от осознания такой масштабности.Бестужев наклоняется?— Ипполит полусидит, укутанный в одеяло, и тут же поднимает глаза, видя незнакомое лицо. Глаза у него зелёные, как и у брата, но из-за болезни кажутся какими-то потухшими, неживыми за счёт образовавшихся теней. Поля бледен, пушистые волосы спутались, дышит с большим трудом и дрожит от холода. Осознав, что склонился над ним не брат, а стороннее лицо, Поля нервно сглатывает и хмурится.—?Привет,?— Миша думает, что обычное ?привет? в такой ситуации звучит как минимум смешно, но ничего лучшего в любом случае придумать не удаётся. —?Меня зовут Миша,?— за плечом резко возникает Серёжа, легонько кивнув Поле. Тот чуть расслабляется, но из-за прозвучавшего имени всё ещё смотрит настороженно, с опаской. —?Мы с твоим братом познакомились вчера, я тоже сын охотника, и… Скорее всего, могу тебе помочь. Расскажи только, что именно ты чувствуешь сейчас.С этими словами Ипполит окончательно успокаивается, выдохнув и постаравшись улыбнуться на Мишину одобрительную улыбку; прокашливается, пытаясь прочистить горло.—?Жар, в лёгких больно, и сердце колет,?— в итоге хрипит совсем тихо, но Миша кивает, внимая каждому слову. —?Во всём теле ломота, и дышать трудно. Миша.Рюмин выпрямляется, обменявшись с Серёжей многозначительным взглядом,?— и в комнате становится тревожно. Миша ещё раз оглядывает Полю, но тот внезапно заходится ужасным кашлем, прикрыв глаза. Бестужев кивает старшему из братьев на выход и уже через минуту стоит посреди кухни, разглядывая имеющиеся на столешнице сборы трав. Муравьёв-Апостол, прислонившись поясницей к столу, в защитном жесте сводит на груди руки.—?Как ты можешь ему помочь? После убийства штриги ему должно было стать легче, —?Сергей, судя по тону, точно так же, как и он сам, не понимает, в чём здесь дело.Что уж говорить про обычного охотника, если даже обширных знаний Миши явно недостаточно, чтобы и самому понять, и Серёже объяснить? Но он может хотя бы попытаться понять, в чём всё-таки суть проблемы.—?Я не знаю, почему ему не полегчало. Здесь в чём-то другом дело, судя по всему,?— Мишель хватает небольшой мешочек из прозрачной ткани, вертит его в руках задумчиво. Первый вопрос игнорирует, принимается по-хозяйски шарить по кухонным полочкам, замечает почти пустую кастрюльку с остывшим отваром на плите. Думается?— недурно, Муравьёв-Апостол, что-то да умеете, но куда вам до Мишиного мастерства.Серёжа на всё это только темнеет лицом, мысленно решая звонить Каховскому снова и как минимум попытаться что-то узнать о такой реакции, как у Поли. Матвей всё ещё не звонит и не пишет?— похоже, действительно занят, либо что-то с телефоном случилось, раз уж нет возможности проверить голосовую почту. Серёжа в какой-то степени Поле завидует, потому что Поля младше, ему чего-то столь серьёзного решать не нужно. Его сборники с заданиями на экзамены, лежащие на подоконнике, сейчас кажутся ироничной, но несмешной шуткой.—?Ты собираешься варить какой-то отвар? Думаешь, я не смог бы его найти во всех этих книгах? —?Муравьёва-Апостола немного раздражает то, что из Миши слова буквально вытягивать приходится, но он готов принести в жертву собственные нервы ради выздоровления брата.—?Я не думаю, я знаю,?— фыркнув, отвечает тот, не поднимая на него взгляд. —?Этого рецепта буквально нигде нет, мой отец рассказал мне о нём… уже давно. Помогает восстановиться после нападения вампира, а штрига, по сути, что-то среднее между ведьмой, вампиром и оборотнем. Это должно помочь при соблюдении определённых условий, так что лучше тебе не вертеться у меня под руками.Серёжа молчит некоторое время, разглядывая чужую фигуру, спрятанную под мешковатой толстовкой. У него нет причин верить, но и не доверять тоже нет никаких оснований?— Миша просто странный. Говорит, что сын охотника, но внезапно падает в обморок, а теперь, резко спохватившись, настаивает на том, чтобы приготовить какой-то отвар.Бестужев, словно бы прочитав его мысли, замирает, прекращая копошиться в мешочках с травами. Миша поворачивается. Рукава его толстовки уже закатаны по локоть, а на запястьях внезапно обнаруживается целая коллекция разнообразных браслетов, фенечек и ниточек.—?Ты можешь мне не верить, я понимаю, стрёмный чувак из подворотни не вызывает особого доверия, но ты должен понять, что я правда хочу помочь, я могу объяснить тебе значение каждого листка в этом мешочке, а после при тебе же приготовленное выпить готов, если думаешь, что я твоего брата отравлю,?— Миша говорит спокойно и даже вкрадчиво, надеясь донести до Муравьёва-Апостола свои истинные мотивы. Ему неожиданное приключение действительно на руку?— улизнуть из-под контроля хотя бы на сутки, да и помощь кому-то ему может высшими силами зачтётся. Мама учила быть хорошим человеком.Серёжа вновь меняется в лице, поджимает губы, будто бы чувствуя вину за недоверие, и забирает чашку с кофе, оставленную на столе. Останавливается ещё раз в дверном проходе кухни и оборачивается, встретившись с Мишей глазами.Бестужева снова как током прошибает?— слишком много в зелёных глазах отражается, много тяжёлых мыслей и эмоций. Всё это сваливается на него слишком резко.—?Ты только спаси его, ладно? Просто спаси.После этого Серёжа выходит, оставив его в одиночестве.У Миши что-то от этой интонации точно ломается внутри?— Серёжа так беспокоится за брата, что его эмоции натянутой струной чувствуются в воздухе. Такого волнения за близкого человека Бестужев не чувствовал давно, пару лет так точно, и сейчас он точно не может облажаться, не может подвести их. Повернувшись обратно к столу, Рюмин оглядывается ещё раз, убедившись, что Муравьёв-Апостол действительно вышел, и принимается за отвар.Давно он не делал ничего подобного, но руки словно сами помнят все движения, губы сами едва слышно шепчут заговор?— горная валерьяна, засушенные цветы сон-травы, тёплая вода, несколько других деталей. Рецепт, на деле, не такой уж и сложный, но самый главный нюанс заключается в том, что, если бы приготовить отвар пытался Серёжа, у него не получилось бы. Но об этом Муравьёву-Апостолу знать не следует.Не следует видеть, как у Миши огнём глаза горят, как вода в глиняной миске закипает слишком быстро, как ловко нож будто бы сам нарезает травы. Не его ума дело.На приготовление уходит не более получаса. Бестужев всё на свои места складывает, где и брал, все сборы и отдельные связки трав. Стоит отдать должное братьям?— трав у них и правда неплохой ассортимент, даже тех, которые и Екатерине Васильевне в своё время добыть получалось с трудом. Вот уж бери не хочу?— руки так и тянутся оторвать себе веточку царь-травы, даже несмотря на то, что Мише и использовать всё это добро попросту негде. Не для чего.Перелив отвар в высокий стакан, Миша выходит из кухни. В полупрозрачной жидкости плавают небольшие, измельчённые ножом кусочки листьев?— ситечка на кухне Муравьевых он не нашёл, да и это не страшно, в целом. Единственное, чего боится Бестужев?— что не сработает. Что он неправильно прочитал заговор, или перепутал травы, что думал не о том, и Поля, в конце концов, погибнет. Тогда он сам себя убьёт скорее, чем его прикончит Серёжа?— а Миша почему-то уверен, что старший Муравьёв-Апостол как раз из тех, кто за своих родных убивать готов.В комнате они обнаруживаются на диване: Поля всё так же полусидит, прикрыв глаза, а Серёжа замирает у его ног, пытаясь к кому-то дозвониться. Шторы в комнате уже раздвинуты, и солнце светит некстати ярко, неправильно как-то. Миру плевать на то, что у кого-то несчастье.Серёжа поворачивается к входящему Мише и вскакивает, тут же убирая телефон.—?Поль, ты спишь? —?он легонько тормошит брата за плечо. —?Нужно лекарство выпить. Миша поможет, слышишь?Ипполит с трудом разлепляет глаза, и Миша подносит стакан ему к самым губам, помогая сделать глоток; видно, что за эти полчаса состояние парня ещё более ухудшилось, и теперь Бестужев со страхом ждёт, к чему приведёт выпитый отвар?— на минуту и правда пугается, что сделал лишь хуже. Но тут Поля делает резкий вздох?— куда глубже, чем дышал до этого; пальцы его хватаются за руку Серёжи, и Ипполит с его помощью садится ровнее.После наполовину опустевшего стакана цвет лица у него немного выравнивается, отступает та страшная бледность, которую было так сильно заметно последние сутки.—?Кажется, помогло,?— поражённо выдыхает Серёжа. У него на глазах брат всего за несколько минут приходит в себя и выглядит почти так, как и до встречи с штригой. Только глаза не светятся обычной Полиной энергией, всё ещё тусклые и усталые, но и это не страшно, ведь если лекарство подействует, то и сила, и бодрость должны будут постепенно вернуться. Муравьёв поднимает взгляд и смотрит на скромно замершего рядом с диваном Мишу. —?Я… Спасибо тебе.Миша, Мишель?— забавная вариация имени, пушистые светлые волосы, грустные отчего-то глаза?— дёргается; наверное, успел уйти в свои мысли, задуматься. В ответ на улыбку Серёжи улыбается своей?— впервые за время их знакомства. Улыбка у него яркая, широкая?— и искренняя, но даже в ней, в том, как почти сразу же опускаются уголки губ, Серёже видится что-то тяжёлое. Его настигает запоздалое понимание?— меньше суток назад он угрожал этому парню, едва не убил?— а он, вместо нормальной реакции, помог ему спасти брата. Просто пошёл за незнакомцем, потому что что? Ему некуда идти? Или нечего терять?Ведь в обычную, бескорыстную помощь Серёжа давно разучился верить.Миша под его взглядом смущённо переступает с ноги на ногу и косится на дверь; Серёжа, кажется, слишком долго и пристально молча смотрел на него после тихого бестужевского ?не за что?. Муравьёв оглядывается на Полю?— тот снова дремлет, но выглядит уже получше, так что он рискует и оставляет младшего брата одного в комнате, возвращаясь на кухню. Миша, как привязанный, даже без просьбы идёт следом.Пустой стакан отправляется в раковину, и мимоходом Серёжа замечает, что едва знакомый мальчишка, впервые побывавший на его кухне, разложил все травы точно по местам.—?Спасибо,?— повторяет он, приближаясь к Мишелю и втягивая его в объятия. —?Спасибо за помощь.Бестужев в его руках мгновенно деревенеет?— каменная статуэтка, застывшее в испуге мгновение; расслабляется только через минуту, осторожно кладёт руки Серёже на лопатки?— касается едва ощутимо, будто птица крылом провела, но?— не отстраняется.***Мише идти?— некуда.Вернее, если следовать букве закона, у него ещё несколько месяцев есть крыша над головой?— детский дом, затерянный в переплетении улиц Васильевского острова, холодный и недружелюбный. Ему нужно вытерпеть общую комнату, чужие насмешки и постоянные драки до совершеннолетия?— и только. Но после того, как вчера он сцепился с парой особо злобных ребят, возвращение в ?родные и любимые? стены закончится для него как минимум переломом. Как максимум?— закончится насовсем, неглубокой могилкой и дешёвым памятником. Этого ему хочется меньше всего, кроме, может быть, раскрытия своих секретов охотникам.Так что, когда Серёжа ещё раз спрашивает его о том, как готовить отвар, Мишель набирает в грудь побольше храбрости пополам с кислородом, чтобы выдохнуть категоричное ?не скажу?.—?Этот рецепт вроде семейного секрета. Так что можешь что угодно делать, я не скажу.Сергей мрачно смотрит на него, обернувшись от плиты, на которой готовил ужин?— на троих. Именно это?— то, что его не попросили убраться из дома сразу же,?— и подарило Мише идею.—?Отвар нужно пить две недели. В идеале?— месяц, это если смотреть на то, как твой брат на штригу отреагировал.—?Что предлагаешь? —?голос у охотника снова становится ровным и спокойным, да и сам он?— не таким живым и открытым, каким был последние пару часов, что они сидели на кухне, изредка заглядывая к Поле и разговаривая тихонько, чтобы не потревожить чужой сон. —?Не верится мне что-то, что ты хочешь денег стребовать.—?Я… —?Мишель закусывает губу. Он может сейчас обычным шантажом выбить себе место в этом доме, но?— уже не хочется. Серёжа, несмотря на то, каким получилось их знакомство, вовсе не плохой и такого не заслуживает,?— мне идти некуда. Я сбежал из дома,?— он незаметно опускает приставку ?дет?, —?и лучше буду на улице ночевать, чем туда вернусь. Это не шантаж, ты не подумай, я вообще собирался к друзьям податься, но если так, то не знаю, у кого остановиться смогу. Телефона у меня нет. Так что тебе будет сложно меня искать каждые два дня, чтобы я новый отвар готовил.—?И ты хочешь?.. —?Серёжа не договаривает, лишь вопросительно склоняет голову.—?Остаться здесь. У вас. Пригляжу за Полей, помогу тебе. Но кроме слов мне нечем подтвердить, что ничего плохого я не задумал.—?Проблемы с родителями?—?М? —?Мишель на секунду теряется с ответом, потому что при мысли о родителях в сердце отдаёт не такой уж и застарелой болью. —?Да. Что-то в этом роде. Отца убили на охоте, да у него и не было никогда хороших друзей, к которым можно было бы податься. Я обычно на пару недель вписываюсь у друзей, а потом милиция всё равно находит. И возвращает обратно.Он замолкает, позволяя Серёже всё обдумать и принять решение, только вот Серёжа не знает, что делать. Выгнать мальчишку, который просто так помог им? Он представляет, что на месте Миши запросто мог бы оказаться Ипполит?— если бы живы были родители, если бы однажды дошло до скандала. Хотел бы он, чтобы его брату разрешили бы где-то пожить, побыть в безопасности? Взгляд падает на пустой стакан из-под отвара, когда Мишель неуверенно добавляет:—?У меня день рождения через два месяца. Совершеннолетие. Там уже не надо будет прятаться, я найду работу, может, комнату сниму. Но до этого всё равно домой,?— он произносит это слово будто выплёвывает, видно действительно ему там не сладко,?— не вернусь. А вам хоть пользу могу принести.Серёжа ерошит волосы ладонью, смотрит на чужую сгорбленную фигуру: воробушек, юный совсем и потерянный. Может быть, слишком хороший актёр, пытающийся втереться в доверие. Но может?— действительно брошенный на произвол ребёнок. Он уже хочет ответить, но незаметно вошедший в кухню Ипполит успевает раньше:—?Оставайся,?— говорит, прислонившись к косяку и кутаясь в большущее одеяло. —?Ты как минимум мне жизнь спас, не нужно других поводов искать.Миша вскидывает взгляд сначала на Полю, а потом переводит на Серёжу. Тот медлит пару секунд, а потом кивает:—?Оставайся. Слово Ипполита в этом доме — закон.И вот в этот раз чужую улыбку уже ничто не тяготит.***Дверь комнаты Ипполита с громким стуком открывается ровно в тот момент, когда Миша несёт стопку вымытых тарелок от мойки к шкафу; не падают они лишь благодаря нечеловеческой Серёжиной реакции, который одной рукой успевает подхватить проходившего мимо и споткнувшегося от неожиданности Мишеля, а другой?— опасно накренившиеся тарелки. Ипполит оглядывает сцену с порога и выдаёт:—?Ну ты прям супермэн, Серёж,?— любитель комиксов, фанат фееричного появления, младший брат, которому даже подзатыльник не дашь?— жестоко, непедагогично, и вообще, ребёнок болеет. Ребёнок тем временем усаживается на стул, тянет к себе вазочку с печеньем и выдаёт прискорбно:?— Думаю, математика?— не моё. Все семейные мозги отошли тебе. Я плебей, невежда и никогда не сдам экзамены.Миша, за две недели обитания в их доме всё ещё не привыкший к Полиной артистичности, прыскает, уткнувшись лбом в плечо всё ещё удерживающего его Серёжи.Серёжа на Полину реплику лишь закатывает глаза, осторожно забирая у Миши тарелки и кивая на место напротив Ипполита. Младший Муравьёв-Апостол выглядит куда лучше: бледности на живом лице не видать уже вторую неделю, дыхание Полино выровнялось, прекратив тяжёлым хрипом пугать и старшего брата, и Мишу. Поля словно бы ожил после Мишиных отваров?— иначе и не описать изменений, произошедших буквально на глазах. Серёжа всё это время внимательно наблюдал за этим, чувствуя, как спадает тревога после двух дней опасной неопределённости, наблюдал, как Миша хозяйничает на муравьёвской кухне, и слушал, как восторженно о Мише возбуждённым шепотом рассказывает Ипполит. И самому Муравьёву-Апостолу спокойнее на душе стало за это время?— человек рядом, как никак, заботливый, бескорыстный и очень хороший, вдвоём ухаживать за болеющим Полей куда спокойнее, куда проще.—?Математика нужна, только чтобы сдать экзамен, Кис,?— Миша, благодарно кивает старшему Муравьёву-Апостолу, тянется через весь стол, забирая из вазочки одно печенье. —?Ты и так сутками над книгами чахнешь, вряд ли математика вообще что-то будет решать в будущем.—?Ты чему ребёнка учишь? —?Серёжа, сложивший посуду в шкаф, выдвигает стул между ними. На столе, помимо нескольких книг и вазочки с угощениями, стоят две чашки чая?— появления Ипполита Бестужев и Муравьёв не ждали ещё час как минимум. Сегодня суббота, а по выходным Поля допоздна спит. —?Математика развивает логику, а логика везде нужна.—?Мon сher, ты призрака закидывать будешь графиками функций? По-моему, тут нужна расторопность и изобретательность,?— Мишель пожимает плечами, улыбается, обняв пальцами одной руки тёплую чашку чая.Спину ему греют косые лучи утреннего солнца, падающие из широкого окна кухоньки. Это место за пару недель успело закрепиться за Мишей безоговорочно, хотя раньше тут чаще всего сидел Серёжа. Миша и в квартире за это время как-то закрепился безмолвно и незаметно?— такого короткого срока хватило Муравьевым-Апостолам, чтобы привыкнуть к Рюмину, чтобы Серёжа, уходя в магазин, покупал еду на троих, а Ипполит в свободное время просил Мишу почитать стихи на французском. Спокойно и хорошо?— лёгкий и тёплый май пробирается в квартиру запахом цветущей вишни, яркими рассветами и постепенно повышающейся температурой.Поля встаёт со своего места, бредёт к горячему чайнику делать чай и себе. Серёжа в споре аргументов больше не находит и сдаётся?— чёрт с ней, с этой математикой проклятой, когда выбрал судьбу охотника в мире, где почти на каждом шагу демон или вампир попадается. И всё же это не отменяет того, что у младшего Муравьёва-Апостола экзамены на носу. Поля, конечно, не волнуется или волнуется, но не так сильно, как другие?— у него от ЕГЭ точно мало чего зависит, да и сдаёт он то, в чём точно разбирается. Литература, обществознание?— немудрено таскать книжки из библиотек и законы вызубривать только для того, чтобы играть роль полицейского с фальшивыми документами удавалось правдоподобнее.Экзамены совсем скоро, до них меньше месяца, а там?— снова куда судьба забросит, может, на другой конец страны, а может, удастся лето в Питере провести, пока Поля не поправится окончательно. Миша гарантий не может дать никаких: нападение штриги?— это серьёзно, лишиться доброй половины жизненных сил?— такое себе удовольствие, но при нормальных обстоятельствах Поля должен был оправиться мгновенно после её смерти, а не восстанавливаться с таким трудом. Подобные случаи не были описаны в книгах и заметках других охотников, не помог даже Каховский — ходячая библиотека. Бестужев в квартире первые дни не прекращая жёг ладан и полынь, избавляясь от остатков злых духов, но и после этого ничего особо неё изменилось?— несколько дней без травяного отвара, и младший Муравьёв-Апостол гас, как свечка на сквозняке.Серёжа ни разу не пожалел о том, что согласился на Мишино предложение. Мало того, что Рюмин всё ещё поддерживает жизнь в Ипполите своими отварами, так ещё и помогает по хозяйству: посуда, раньше днями стоявшая в раковине на кухне, теперь почти всегда блестит чистотой, пыль с плоских поверхностей пропала почти везде, и впервые за столько лет комната родителей, запертая на замок, сверкает приветливо, чем-то новым и приятным, и не тяготит так сильно больше воспоминаниями прошлого. Все вещи Муравьёвых-Апостолов, разбросанные по комнате, тоже оказались спрятаны Мишей в большой шкаф?— винтовки осторожно стоят теперь у стены, старая одежда сложена ровно, всё на своих местах с новой расстановкой. Уютно, впервые уютно, и ни Серёжа, ни Поля не против. Миша внёс что-то своё, новое, искреннее, предложил, ярко улыбаясь, и всё как-то лучше стало. Лучше по-настоящему?— Мишель не мошенник, не обездоленный, Мишель настоящий, такой, как есть. Просто помогает чистосердечно, ведь должны же ещё быть в этом мире хорошие люди.Бестужев просто сам собой прижился, как веточка, примотанная к дереву, сросся: зайти в квартиру, не найдя за столом Мишу, теперь кажется какой-то глупостью, несусветностью. Поля в силу возраста привязался быстрее, Мишель для него оказался новым и неизведанным лицом, лицом, которое знает много чего интересного, и лицом, которое его вытаскивает из холодных лап смерти уже вторую неделю подряд. Серёжа по началу был куда настороженнее, таял медленно, но верно?— под давлением Мишиного очарования даже мертвый не выдержит, чего уж там Серёжа. Днями они теперь дурачатся, как дети, а ночами тревожно молчат на кухне, читая новостные сводки питерских газет и падая в сон на пару часов. Как и всегда. И всех всё действительно устраивает.Едва Ипполит ставит свою полную чашку чая на стол, как в соседней комнате раздаётся звонок телефона. Сесть за стол младший Муравьёв-Апостол так и не успел, да и к выходу стоит ближе всех, так что выскальзывает из кухни в комнату старшего брата за телефоном.Миша и Серёжа молча обмениваются взглядами, Бестужев поднимает глаза на часы над входом. Всего десять утра?— охотники в такую рань звонят редко, по словам Серёжи. И тем не менее, в соседней комнате параллельно с этой мыслью раздаётся голос Поли:—?Костя? Ого, как ты? Серёжа на кухне. Дать ему трубку? Ничего объяснить не хочешь? Да всё, всё, иду, не ворчи.Обратно в комнату Муравьёв-Апостол входит с каким-то удручённым видом. Бледный и чуть нервный?— Миша на секунду пугается даже, думая, не пневмония ли это вернулась, но быстро понимает, что причина в чём-то другом. Поля передаёт телефон старшему брату и наконец-то садится, чуть наклонившись над столом к Мише:—?Охотник, знакомый один, ничего не объяснил, зачем-то попросил Серёжу.Мишель приподнимает бровь в немом вопросе: вряд ли эта просьба, конечно, была причиной Полиной бледности, но расспрашивать, по крайней мере, сейчас, он никого не собирается. Вместо этого Мишель лишь кивает, поворачивая голову к Серёже. Старший Муравьёв-Апостол уже стоит на другом конце кухни, прижимаясь поясницей к столешнице и хмурясь. Что-то случилось.—?Где ты его оставил? Ясно. Да, хорошо, я понял. Нет, точно его не было у нас, я бы как-то, знаешь, заметил присутствие родного брата в доме. Хорошо, если что, перезвоню.Серёжа складывает телефон, смотрит в пустоту перед собой?— молча, тяжело. Мишель в последний раз видел у него такой взгляд, когда они открыли пустующую комнату и Муравьёв-Апостол перебирал покрывшиеся пылью фотографии на небольшом трюмо напротив широкой кровати.—?Что? —?спрашивает Ипполит, мгновенно подобравшись; сразу выглядит чуть старше своего возраста, хмурая складка озабоченности на лбу и внимательный, цепкий взгляд.—?Матвей,?— Серёжа смотрит на Мишу пару секунд?— Бестужев-Рюмин кожей чувствует, что охотник решает, можно ли говорить при нём. Мишель уже встаёт, когда Серёжа кивком головы указывает ему сесть обратно. —?Пропал. Костя говорит, они три недели назад выслеживали оборотня, и Матвей был озабочен чем-то, причём очень сильно. А когда охота закончилась, даже не стал дожидаться, пока рана заживёт?— его задело вскользь пулей, и рванул, по его же словам, в Питер. Неделю назад. Он должен был добраться домой неделю назад, Поль.Ипполит барабанит пальцами по столу, уперев взгляд в столешницу.—?Но его не было. Костя звонил, потому что думал, что он дома, так? И что с его телефоном просто что-то случилось? А далеко они охотились?—?В паре часов езды на юг от города,?— Серёжа садится обратно за стол,?— Костя говорит, перевёртыш их чуть не провёл, едва смогли его разоблачить, но даже это не объясняет, чего Матвей такой смурной был, когда уезжал.Миша наблюдает за выбитыми из колеи братьями, пытаясь придумать, что делать дальше:—?А мог он податься ещё куда-нибудь? К другим охотникам заехать, например? У вас же наверняка много знакомых, может, его помощь понадобилась? —?он старается не думать о том варианте, где старшему из братьев, которого он сам знает пока только по двум размытым фотографиям и рассказам Поли, стало плохо в дороге после полученной раны, потому что тогда возникает вопрос?— почему он не позвонил своим младшим? Почему никак не дал о себе знать?Муравьёвы, кажется, думают о том же?— Серёжа хватается за записную книжку с именами других охотников, а Ипполит бредёт в сторону домашнего телефона, захватив со стоящего в коридоре табурета толстую книгу с номерами больниц.Больниц и моргов.Миша не знает, чем помочь: разрывается между братьями, делает чай?— не из пакетика, а домашний, с травами и мёдом; не громче вдоха шепчет успокаивающий заговор, без которого тут не обойтись. К тому моменту, как он уже второй раз подогревает остывший чай на плите, а солнце за окном клонится к вечеру, результатов всё ещё никаких: в больницах никого с похожими приметами, в моргах тоже, никто из знакомых Матвея не видел весь прошлый месяц.Вечером атмосфера в квартире ухудшается ещё больше: Костя, позвонивший узнать, нет ли новостей, говорит, что никто из его знакомых тоже не видел Матвея, кроме одного парня?— тот столкнулся с Муравьёвым-Апостолом на въезде в город. А это значит, что Матвей приехал в Петербург, но до дома по какой-то причине не доехал. Миша, слушающий разговор на громкой связи, лихорадочно соображает, как помочь братьям, не выдавая своих умений и сил. Рано, всё ещё рано, он всё ещё слишком сильно боится, что, если расскажет им, кто он на самом деле, никакие две недели дружбы его не спасут?— Серёжа упомянул уже, не вдаваясь в подробности, что с такими, как Миша, у братьев какой-то старый семейный конфликт.С такими?— это с ведьмами.Ведьмаками.Серёжа тогда так резко говорил об этом, с такой злостью и категоричностью, каких Миша обычно в нём не замечал, что рассказать о собственном секрете не смог, шокированный чужой убеждённостью?— он встречал в своей жизни охотников, которые ведьм не любили, но никогда не видел такого. Промолчал, изредка кивая на Серёжин монолог о нечистой силе, которая добра не делает, одно только зло, закусил изнутри щеку, чтобы не выдать себя, хотя желание было?— расплакаться, как он в последний раз рыдал много лет назад; сказать Серёже, что он не прав, и то, что кто-то из ведьм делает зло, не значит, что все такие. Не сказал. Промолчал, пряча дрожащие пальцы под столешницей и с преувеличенным вниманием разглядывая дерево за окном: больше трёх тысяч листьев, дрожащих на весеннем ветру, сорок две ветви, раздвоенный ствол. Вечером тогда ушёл спать пораньше на выделенный ему диван в гостиной и кусал подушку, чтобы не завыть в голос от чужих колких слов.Ведьмы — зло, Миш. Их убивать нужно, понимаешь? Убивать, без жалости. Они не-люди, хуже прочей нечисти.У-би-вать.Это слово до сих эхом отдаётся у него в голове, мешает предложить хоть какую-то помощь, кроме чая и моральной поддержки: с одной стороны пропавший брат, которого Муравьёвы отчаянно ищут, с другой?— собственная Мишина жизнь. Но прежде чем он решается хоть что-то предложить, раздаётся новый звонок?— снова от Кости, и Миша уже в третий раз подмечает странную реакцию Поли на звонки именно от этого охотника.Оказывается, машину Матвея заметили на автостоянке неподалёку от дома.Серёжа срывается из дома сразу же после звонка, и Миша с Ипполитом едва за ним поспевают: стоянка через пару дворов, не охраняемая, и машину они замечают почти сразу, одиноко стоящую в неверном свете фонаря в самом дальнем углу у сетчатого забора. Машина красивая?— Миша не очень в них разбирается, разве что в уазиках по типу того, на котором в детстве гонял в гостях, но эта блестит чёрным боком и выглядит изящной и очень оригинальной.—?Это Пала,?— бросает Серёжа, обходя её кругом и осторожно осматриваясь; колёса вроде не сдулись, и окна целы. —?Импала вообще, Пала?— это ласково.—?Красивая.Серёжа улыбается ему едва заметно и вытаскивает ключи?— запасные, догадывается Миша. В салоне чисто и пусто?— ни Матвея, ни следов борьбы, так, по крайней мере, кажется поначалу. Братья проверяют бардачок в поисках хоть какой-нибудь зацепки, залезают в багажник, в полголоса переговариваясь и оставляя Мишу рассматривать внутреннее убранство машины. И тогда он замечает это.—?Серёж,?— зовёт он сдавленным голосом,?— Поль. Идите сюда.На водительском сидении, не заметная при первом, быстром осмотре, виднеется кровь.